Сердце пустыни • Коста Габриэль

Габриэль Коста
Дыхание. Сердце пустыни

* * *

033

– Великий пожар. Цепь тысячи звеньев бога Фламадея! Путь от первой луны до последней!

Когда Азель услышал от Меладеи эти слова, он перестал чувствовать ноги и покрылся от ужаса потом. Ледая с трудом удержала свою маму, разрушив искру, и Королева Оборотней не побоялась использовать превращение в Грисдиса. Фактически это не суть ее способности. Не нужно быть гением, чтобы догадаться о ее настоящих возможностях. Искра Меладеи позволяла ей видеть потенциал живых существ, в частности пламени людей, и вряд ли ее силы связаны с драконами напрямую. Особенно учитывая тот факт, что Грисдис – это вполне конкретный дракон, даже человек. А слово «цепь» в пожаре раскрывало суть всех ее способностей – связать кого-то с кем-то или чем-то.

Азель зарычал и прищурился. Бриг слишком далеко, чтобы они могли рассмотреть, сколько пламени у нее осталось. Ее татуировка обычно скрыта одеждой, но сейчас, после превращения обратно в человека, она была обнажена. Азель оглянулся вокруг и пока не заметил каких-либо изменений, поэтому подбежал к Редлаю. Тот, что неудивительно, пребывал в полнейшем шоке. Дипломату пришлось трясти его за руку, чтобы привлечь внимание.

– Редлай, я… я, правда, понимаю, но, пожалуйста… у нас есть еще немного времени. Мы должны действовать по плану. У тебя единственного здесь достаточно острое зрение, чтобы рассмотреть татуировку Меладеи. Посмотри и скажи мне, сколько осталось звеньев цепи, – Редлай медленно повернул голову к Азелю, а потом прикрыл глаза и вновь перевел их на маму.

– Двадцать два… Нет… Девятнадцать. Азель, у меня или в глазах двоится, или количество звеньев цепи на ее животе уменьшается. – Редлай головой все еще находился далеко от разворачивающихся событий, поэтому не заметил, как Азель обреченно выдохнул. – Что сейчас будет? Где Гилем…

– Я тут и понятия не имею. Мое пламя закончилось. Как только я пытаюсь рассмотреть суть ее пожара, перед глазами – черная пелена, – серьезно сказал Гилем. Он подошел к ним, положил руку на плечо Редлая и заговорил с Азелем: – Если все пройдет отлично и план сработает, будет замечательно. Но Редлай говорит, что звенья уменьшаются, а тут и без моего костра ясно: она концентрирует силу для мощной атаки.

– Я надеюсь, она не уничтожит остров Тысячи Мечей, иначе я никогда не прощу себе это… – прорычал Азель.

– Неужели сила пожара настолько сильна, что способна уничтожить целый остров с такого расстояния? – Сина вытерла лоб рукой и посмотрела в сторону берега. Там далеко-далеко виднелась фигура Королевы Оборотней.

– В целом да, но Меладея не просто так бессменный вожак оборотней с Великой Войны, – ответил ей Азель.

– Я поражена… – раздался голос Королевы Оборотней, словно над всем побережьем. – Я поражена силой моей дочери. Даже я не могла предположить, что она станет воплощением Силинастиса. Я совершила ошибку, признаю. Однако правила есть правила, Редлай, и я не могу вас отпустить…

Риса распахнула глаза от удивления. На побережье, где стояла Королева Оборотней, происходило нечто невероятное. Прямо над ее головой появилось огромное металлическое кольцо, диаметром не меньше трехсот метров, словно мираж в пустыне. Даже логика не могла им подсказать, каким образом она собиралась использовать эту конструкцию. Первая мысль – запустить кольцо в них, подобно бумерангу. Однако перламутровое свечение, которое, будто водная пленка, начало появляться внутри, завораживало. Риса вцепилась в фальшборт, чтобы не упасть из-за ослабевших ног.

– Фламадей – бог огня. Один из сыновей Богини пламени. Конечно же, все дошедшие о нем знания лишь сказки. Но не стоит заблуждаться, Фламадей по этим самым сказкам не имел ничего общего с тем пламенем, которое мы знаем. Тогда не существовало даже слез материков. Сила Королевы Оборотней уходит в саму суть уничтожения, – решил прочитать лекцию Гилем. Его искра еще работала, и вспоминать случайные факты из королевской библиотеки он мог. – Мы с вами увидели настоящего дракона, и это демонстрация силы за гранью воображения.

Азель сжал губы в тонкую полоску. Кольцо, которое всех напугало, было лишь началом. Позади него появилось точно такое же по форме, но чуть меньше в диаметре, потом еще одно и еще. Так продолжалось, пока сотни колец не выстроились в туннель. Любое проявление пожара поражало своей красотой и ужасом. Линдалис ввел всех в состояние абсолютного шока, и Ледая тогда спаслась только из-за своей осмотрительности и опыта. Слабая часть насекомых – эмоции. Обычно они впадали в неистовство, и предугадать их поведение не составляло труда. Но существовало ли вообще спасение от пожара Меладеи? Ответ очевиден. Азель знал, почему она решила использовать именно пожар, а не превратиться снова в Грисдиса. Ледая своей финальной атакой только сбила ей физическую форму дракона. Грисдис не настоящий, а лишь подобие животного облачения оборотней. Воссоздать его заново не составило бы для Меладеи труда. А для их уничтожения хватило бы и одного кольца пожара. Логика ее действий всегда одна – подавить максимальной мощью, отнять надежду на победу. Но именно этим они и воспользуются, чтобы сбежать.

– Вы не представляете, какие в Виаруме живут монстры. Возможно, вы считаете меня высокомерной. Однако я лишь хочу показать, что вы не готовы для спасения Айона. Любой из них способен уничтожить вас одной искрой. Несмотря на подготовку и костры, ваша команда слаба. И я докажу это, – она улыбнулась, но на ее лице не было ни единой эмоции. – Хоть это всего лишь треть моей силы… Меня никто не остановит, даже ты… Даже ты, – она посмотрела на Азеля, и тот нахмурился. – Великий пожар. Цепь тысячи звеньев бога Фламадея. Память любимых. Дыхание Короля Драконов.

– Она собирается воссоздать поток энергии, который использовал Грисдис для уничтожения змея. Азель, я надеюсь, что остров Тысячи Мечей действительно выживет. Как бы далеко мы ни уплыли, нам конец. От нас даже пыли не останется. Полное уничтожение. – Гилема повело в сторону, и он стал заваливаться на бок. Он использовал свой костер, сам того не желая, но Редлай успел поймать его и избавил от болезненного столкновения с палубой. Радужки книгописца побелели, как у слепого. – В одном она нас обманула, – улыбнулся Гилем и одними губами, чтобы Меладея не услышала его, прошептал оборотню: – Это не треть ее силы, а вся. Она собирается уничтожить нас одним ударом.

Последнее кольцо вспыхнуло, словно тысячи светлячков налипли на него, за ним загорелось следующее. Наконец все представление, растянувшееся от столицы оборотней до самого берега, стало похоже на цепь. Гилем потерял сознание после того, как выдал еще немного тайн Королевы Оборотней. Он полностью исчерпал свое пламя и, как Кайл в первый раз, упал в обморок. Редлай аккуратно положил его на палубу и вырастил ложе из роз терпения с такой скоростью, что Сина охнула. Его силы многократно выросли, и теперь ритуал давался ему без труда.

Редлая тем временем за горло схватили злость и обида. Он редко испытывал подобные чувства. Но ему стало так невыносимо оттого, что Ледае пришлось пожертвовать не просто жизнью, а возможностью переродиться в новой форме. Ее пламя уничтожено.

– И это твои уроки, мама?! Если после них не останется ни одного живого существа, то какой толк от наставлений?! Ледая умерла! Теперь уже безвозвратно. И ни в какой форме не вернется обратно! Плевал я на твой мир! Я не позволю тебе тронуть мою команду! Мы не позволим! – он закричал от отчаяния, понимая, что до момента, как загорится последнее кольцо над Королевой Оборотней, максимум минута. – Вторая истина. Роза Древа Жизни. Море из кровавых слез.

– Вторая истина. Повелитель затонувших кораблей! Кладбище армады! – поддержал его Кайл.

Риса держала Кайла за плечо и не могла вздохнуть от восхищения. Гилем, вероятно, проклянет их всех за то, что самое главное представление началось без него. Десятки… Сотни кораблей поднимались со дна океана. Они причудливо торчали из воды, зависнув носом вверх, кормой вниз. И между ними, как змеи, стремительно вырастали джунгли из Древа Жизни, которые Редлай использовал в битве с мамой. Их совместная работа позволила создать заграждение между Меладеей и их бригом. Редлай смотрел вперед. Почти весь берег скрылся за их стеной. С неба сыпались лепестки розы терпения и смешивались с водой океана. Из глаз оборотня потекли кровавые дорожки слез. Но он не смел их закрыть. Ему мерещилось, что впереди, на берегу, стоит она… Ледая. Сестра с доброй улыбкой наблюдала за тем, каким сильным он стал. Ее взгляд полнился печалью оттого, что она уже никогда не сможет увидеться с ним и принять участие в его жизни. Редлай отчаянно завыл. Его животное, лесное и человеческое обличия оплакивали потерю сестры. Он опустил голову, понимая, что стоящая перед его глазами Ледая на самом деле лишь воспоминание.

Загорелось кольцо, нависшее над Меладеей, и ее губы исказила улыбка.

– Испепелить.

* * *

– До сих пор не понимаю, зачем мне каждый раз сюда приходить, – пробурчала Ледая и сложила руки на груди. – Я трачу время, наблюдая, как сотни оборотней бегут рядом со мной на протяжении получаса. Пока сюда доберешься, можно превратиться в дерево от старости, – уже громче и отчетливее сказала она.

– Ледая, ты будущая королева. У тебя есть обязанности. Не все вещи в жизни нам нравятся, но выполнять их требуется неукоснительно. Ты и так сильнее всех оборотней первого круга наследования, прекрати тренироваться и возьми выходной. – Меладея стояла рядом с дочерью.

– Всех, кроме тебя.

Королева Оборотней не ответила, лишь улыбнулась.

Сегодня должен состояться очередной ритуал принятия оборотней тройного лика из северного леса, созревших для получения человеческого обличия. Они стояли в трехстах метрах от гигантских ворот. В целом присутствие самой Меладеи не требовалось для совершения всех необходимых приготовлений. Ее главная задача – помочь оборотням получить человеческое обличие. Это произойдет позже, в центре столицы. Им повезло, что момент открытия ворот и инициации отставали друг от друга всего на несколько дней. Она быстро посмотрела на Древо Жизни и усмехнулась. Если ее расчеты верны, то скоро у него должна произойти очередная попытка переродиться. Меладея хотела лишь раз сделать все, чего требовал лес. Она перевела глаза на недовольную дочь, но промолчала, кивнув оборотням, стоящим вдалеке.

Мгновенно подчинившись приказу своей королевы, трое оборотней из первого круга наследования коснулись врат, которые загорелись синим, зеленым и красным, смешиваясь и распространяясь цветной волной на стены. Ворота открывались, только если сразу три представителя первого круга наследования их активировали. Меладея не могла их открыть. Выбить и уничтожить стену в пару движений – да, открыть без катастрофы – нет. Никто и никогда даже не задумывался об этом, она же не давала причин для сомнений. Так продолжалось больше тысячи лун. Ностальгия всегда накрывала ее в процессе ритуала.

Ворота перестали светиться и, захрустев как листва под ногами, начали медленно открываться, пугая неопытных членов стай. Тысячи глаз засветились в рассветных сумерках: желтые, зеленые, красные, черные. Никто не смел пресечь черту, пока Королева Оборотней кровожадно смотрела на них. Она внушала страх и уважение, не используя ни единой из своих форм и сил. Впрочем, как и Ледая.

– Входите.

И только после команды Королевы Оборотней тысячи существ начали проходить через северные ворота. Несмотря на устрашающие крики, цоканье, шипение, они двигались стройно, без паники, точно зная, куда направляются. Они обступали мать с дочерью по кругу и смотрели на них, боясь даже моргнуть. Ледая самодовольно отметила, что среди них нет ни одной гириены, даже самой маленькой. Единственный, кто привлек ее внимание в этот раз, – трехглавый ящер. Их водилось не так много в северном лесу, и по силе они уступали гириенам всего в два раза. Возможно, через пару десятков лун он станет ей достойным соперником.

Она покачала головой, пока мама поднимала руку вверх, призывая всех замолчать. И стоило ее ладони застыть, как притихли даже насекомые у фонарей. Никто не смел шелохнуться. Все смотрели на нее как на божество. Она улыбнулась.

– Я…

– Мам… – прошептала пораженная Ледая, случайно перебивая ее. – Что это такое?

– О, – на мгновение, лишь на мгновение Меладея распахнула в удивлении глаза.

Осторожно ступая, трясясь от страха и оглядываясь по сторонам, из стаи оборотней вышла обычная лесная гончая. Точнее, Ледая чувствовала это лишь по запаху. Вот только выглядела она завораживающе и прекрасно. Холка, лапы, область позвоночника, хвост – все устелено вьющимися розами терпения. Подобное сочетание аватара растения, животного и проявление характера Ледая видела впервые. Оборотень, несмотря на страх, шел прямо к ним. Она взглянула на маму, оценивая ее реакцию. Меладея стояла и не сводила взгляда с гончей. Необычное поведение удивляло даже ее. Но стоило Королеве Оборотней коснуться спины дочери и подтолкнуть вперед, как Ледая совсем растерялась. Она не понимала, что происходит и как ей поступить. Королева Оборотней направила ее вперед, и она сделала несколько неуверенных шагов.

Гончая пригнулась и чуть ли не ползком двинулась вперед. Присев на корточки, Ледая протянула руку. Между ними оставалось расстояние не больше метра, и тогда ее сердце замерло, в груди начало разливаться тепло. Она никогда не чувствовала ничего подобного.

– Что происходит? – шепотом спросила Ледая.

– Ледая, это твой новый брат, – пояснила Меладея.

Таких братьев и сестер у нее уже десятки, если не сотни.

– Он из первого круга наследования и так сильно хотел познакомиться с тобой, что даже не испугался меня, – она усмехнулась. – Его зовут Редлай.

Между оборотнями всегда имелись узы. Разные виды, круги наследования ослабляли их между конкретными членами стаи. Однако даже бурундук ощущал некое родство с волком. Какие-то оборотни имели немыслимо крепкие узы, слабее, чем связь с ринханто, но все же впечатляюще сильные. Даже Меладея наблюдала подобное так редко, что остолбенела. Пламя внутри нее вспыхнуло, и ей показалось, что Древо Жизни начало раскачиваться из стороны в сторону, подул ветер, затряслась лесная подстилка. Она поняла, что этот оборотень может стать охранником третьего материка. И то ли великая удача, то ли необъяснимое совпадение, но у него образовалась связь с одним из самых сильных существ кроме нее. Ледая, без сомнения, станет лучшим защитником для семени Древа Жизни. В конце концов она, Меладея, дала обещание защитить всех живых существ в лесу. Она знала, что пройдет еще много лун, прежде чем Ледая заменит ее на посту Королевы Оборотней. Но сейчас у нее появилась надежда на светлое будущее для третьего материка.

– Ну что, иди сюда, ты, блохастый трусишка. Не буду я тебя бить, – Ледая подтянула Редлая ближе к себе и прижала, не боясь уколоться его шипами. – Кто у нас тут такой красивый? А? Ну же? Редлай!

Гончая заскулила в ее руках, явно пожалев о своем поспешном решении познакомиться поближе сразу после открытия врат. И все же Редлай терпел и не сопротивлялся. Пока резко не замер. Ледая чуть отстранилась от него. Поведение брата множило и множило вопросы. Он отошел от нее на пару метров и начал смотреть куда-то на юг, вдаль. Его розы засветились ярче и начали опадать, ветер подхватывал лепестки и уносил их прочь. Оборотни вокруг них не смогли сдержать любопытства и тоже развернулись к югу, пытаясь высмотреть что-то интересное в небе. Меладея улыбнулась, и Ледая краем глаза заметила это. До дочери доходило намного медленнее. Однако стоило мысли все же доползти до нее, она открыла рот от удивления. Она развернулась к Королеве Оборотней, указывая на юг, и начала хлопать ртом.

– Мам, неужели он… – заикаясь от шока, спросила Ледая.

– Да, Ледая, именно. Он только что почувствовал своего ринханто. Где бы это существо ни находилось… – глаза Меладеи блеснули красным. – Ледая, защити своего брата. Он особенный.

– Обязательно, мам.

Скорое обращение всех пришедших на южную половину материка прошло без проблем. Ледая рассматривала бывших обитателей северного леса, которые с ужасом наблюдали, как мама приоткрывала им тайну своего животного обличия. Они обретали человеческое обличие. Один за одним поднимались с лап, не сводя горящих глаз с Королевы Оборотней. В их груди загорались искры, силы, что им еще предстояло понять. В первые недели оборотни учились говорить, вести себя как люди и носить одежду. Прогрессом считалось, если у них появлялось желание носить хотя бы нижнее белье. Но повадки зверей еще долго не покидали их.

Так Редлай на протяжении четырнадцати дней ни с кем не общался и приходил только к Ледае. Он превращался в гончую и ложился около ее кровати. Его поведение создавало все больше вопросов, и Ледая не знала, где найти на них ответы. Позже выяснилось, что брат научился говорить на второй день после обращения. Молчал только из-за вредности.

Ледая первое время наблюдала за ним и по возможности помогала. Она и сама чувствовала сильную связь с Редлаем. Также ей не давал покоя вопрос о его ринханто. У каждого оборотня есть ринханто. Но никогда еще за всю историю существования третьего материка оборотень не чувствовал своего ринханто на таком огромном расстоянии. Каждую ночь Редлай выходил на поиски и кружил по южному берегу. К утру возвращался домой уставший, раздраженный и одинокий. Он все никак не мог понять, что происходит, а Ледая не знала, как ему помочь. Мама на вопросы не отвечала, меняла тему разговора или пожимала плечами, давая понять о своей неосведомленности. Поэтому Ледая сама решила обсудить вопрос поисков с братом. Он не мог потратить всю свою длинную жизнь оборотня на поиски. Южный берег уже был изучен им вдоль и поперек. И однажды, когда Редлай никуда не отправился ночью, она решила поговорить.

– Братец, что происходит? Ты сегодня в штанах? – она усмехнулась. – Ты разве не собираешься бежать искать своего ринханто?

– Нет, не сегодня, – он проигнорировал ее шутку. – Боюсь, это бесполезно. Я обыскал весь южный берег. Лесное и животное обличия тянут меня туда, только там никого нет. Возможно, мой ринханто – светлячок, и я гоняюсь за жуком.

– Или это дерево, – шутки Ледаи никак не помогали.

Он посмотрел на нее недовольно и нахмурился.

– Я уже не раз говорила тебе, что поиск ринханто – это долгий путь. Ты должен обрести силу самостоятельно. Не надо искать легкий способ утолить жажду.

– А я не хочу, Ледая. Я не хочу быть один. И дело не в ринханто. Он мне нужен, во-первых, чтобы перестать желать разорвать кого-то в семьлунье. Ужасное чувство. Я хочу нести не страх, а спасение. Во-вторых, мне не нужна сила. Я не планирую становиться королем оборотней или играть какую-нибудь важную роль в кругах правления. Я рожден не для того, чтобы стать героем, – он упрямо продолжал следовать своей цели. – И я знаю, что поиск ринханто может занимать сотни лун. А я уже схожу с ума.

– Редлай, а ты точно с этого материка? – Ледая усмехнулась. – Мыслишь совсем не как обычный оборотень. Как же ты будешь защищать своего ринханто, если умеешь только терпеть?

– Всеми имеющимися силами, – он отмахнулся от Ледаи. – Не надо мне тут читать лекции по поводу обретения могущества и прочее. Корона пока у мамы на голове, так что не будем примерять ее всем подряд, – он показал ей язык. – Однако, кажется, я прихожу к идее, что моего ринханто все же нет на нашем материке. Других причин я не вижу…

– А я вижу, ты уже позитивно настроен, – сконфуженно выдохнула Ледая, но с трудом сдержала улыбку. – Ты еще такой маленький оборотень, так и хочется тебя потискать, – она полезла к нему обниматься, но он отодвинул ее. – Ну же, я чувствую, тебе нужны объятия, братец. Надеюсь, ты не активировал свою искру.

– Мои силы на исходе после этого разговора, – он зло посмотрел на нее. – И как ты из существа, что вселяет страх всему живому, превращаешься в тактильного монстра? Ты уверена, что твой аватар – гириена? Может, медведь?

– Хочешь проверить? – она хищно улыбнулась. – Арена открыта круглые сутки. Можем пойти убедиться.

– Нет, спасибо, я еще после прошлого раза решил с тобой не драться. Меня собирали по частям! – он фыркнул. – Ладно. Я не знаю, что делать. Чувство в груди тянет меня с материка, но мы не имеем права покинуть его. Я в тупике. Однако Синделай сказал мне, что невозможность покинуть дом лишь условность. Есть оборотни, которые посещают остров Тысячи Мечей для дипломатических и торговых встреч. – Он поджал губы, заметив, что лицо Ледаи ожесточалось с каждым его словом. – Ну что такое?

– Ты не похож на дипломата, братец, – она нахмурилась. – Да и торговля не твое. Не стоит играть с огнем, – она откашлялась. – Забавно, что именно я говорю это, но не слушай ты Синделая. Он… – Ледая прищурилась и заговорила почти шепотом: – Ему нельзя доверять. Он приведет тебя к…

– Он предложил мне тайную вылазку на другой материк или хотя бы до острова Тысячи Мечей, – прошептал Редлай.

Глаза Ледаи распахнулись от удивления. Она схватила его за руку.

– Редлай, я прошу тебя, не надо. Не слушай его. Даже если все пройдет нормально, от мамы это не укроется, и ты окажешься в опасности, – нервно говорила Ледая.

Редлай положил ей на руку свою ладонь и несильно сжал.

– Сестра… Я схожу с ума, – сказал он ровным тоном. – Это не вопрос «хочу – не хочу», это вопрос о том, без чего я не могу. Мне нужен баланс. Мне нужно найти ринханто. Я не поеду с дядей, хорошо. Я… Я пока еще терплю. Ты знаешь, это я умею делать лучше всех, – он усмехнулся. – Вопросы, вопросы, вопросы – и так мало ответов, Ледая. Я человек не так долго, но уже чувствую давление судьбы.

И тут Ледая прикрыла глаза, чтобы во второй раз не показывать, насколько она удивлена, и решила немного отстраниться. Только одна раса в Виаруме задумывалась о такой вещи, как судьба, – люди. Недолгий срок жизни толкал их быстрее искать свое предназначение, заставлял куда-то спешить. Редлай – оборотень и никого из людей не знал, однако на уровне инстинктов, как и они, пытался разгадать свою судьбу. Ледая надеялась, что ему все же удастся отыскать ринханто на третьем материке, иначе проблем не избежать.

В ту ночь она не сомкнула глаз, раздумывая, как помочь брату облегчить его тяжелый путь. Синделай всегда казался Ледае подлым типом. Его речь, его поведение заставляли ее быть в тонусе и не сводить с него глаз. Ее он запутать не мог, поэтому, видимо, переключился на Редлая. Ледая все пыталась понять, какие цели он преследовал. Она занималась своим собственным расследованием на протяжении десятков дней, пока не наступила та роковая ночь.

Дом, в котором обычно спали несколько оборотней, опустел. Оно и неудивительно, сегодня ночь семьлунья и все, кто не обрел баланс или не нашел ринханто, уже бегали в поисках жертвы, чтобы утолить жажду крови. Она же, по обыкновению, лежала в своей кровати, но в этот раз думала о каких-то глупостях. Скоро ей предстоял бой с предводителем третьего круга наследования. Обычно только сильнейшие оборотни, то есть главы, могли хоть как-то соревноваться с ней. Остальные бои, как правило, проходили пять на одного, иначе Ледае становилось скучно. А ведь она даже не использовала свой костер и лесное обличие. Перед тем, как все случилось, она услышала лишь скрип и слова:

– Великий пожар. Тень совести падшего дракона. Оборванная нить надежды.

Ледая не успела пошевелить и пальцем. Тело сковало. Невозможно было ни моргнуть, ни вздохнуть. Животное и лесное обличия не отзывались. Она раз за разом пыталась заставить их вытащить ее из необъяснимого захвата.

Но тщетно. Ледая наблюдала, как все тени в комнате от Лун начали двигаться, словно жидкость, перетекать от одного предмета к другому. Она не знала ни одного оборотня с подобной искрой. Да и для искры эти способности чересчур могущественные.

Тени сливались в образ человека высотой примерно в четыре метра и шириной в два. В следующую секунду из его спины стали вырастать тонкие, как у насекомого, лапы. Они уперлись в потолок и стены общей спальни. Голова монстра все менялась и стала похожа на овал со множеством остроконечных выступов. Нижняя часть головы надломилась, как фрукт, и оттуда пошел пар. Монстр словно не верил в факт собственного существования. Он посмотрел на свою лапу.

– Немыслимо, – прохрипел незнакомый голос. – Такая сила. Такая мощь. Я только получил ее, а уже способен на подобное. Наконец-то я смогу принести в этот мир справедливость. И начну с твоей смерти.

Тени потянулись к Ледае и стали подобно паутине окутывать ее. Ни одна из ее способностей не работала, она как будто потеряла пламя и силу оборотня. А потом тело пронзила боль. Она чувствовала, как ее живот выворачивали наизнанку отвратительные лапы монстра, кровь заполнила горло.

Перед тем как умереть, она думала о том, что же станет со столицей оборотней, раз такой враг появился в городе. Большинство стай сейчас охотились в лесу, и вряд ли убийца отправится выяснять отношения с Королевой Оборотней. Там такими подлыми трюками с ней не справишься. Сердце Ледаи наполнилось страхом не за себя, а за брата. Скоро он должен вернуться из очередных поисков ринханто.

Все произошло быстро и неожиданно. В глазах Ледаи помутнело, очертания комнаты исчезли, и перед ней появились брат, стая и мама. Потом ее обволокло пламя, и наступила тьма.

* * *

– Разве нам удастся спастись? – прошептала Риса. – Эта стена невероятна, но выстоять против силы Королевы Оборотней у нас все равно нет ни единого шанса.

– Ключевую роль сыграет ее гордыня. Именно она ее победит, – сказал ровным голосом Азель и вернул шпагу в ножны. Он посмотрел на Рису и кивнул на Гилема. – Давай уберем его отсюда в каюту. Скорее всего, трясти нас будет сильно, а ложе роз терпения может не справиться. Кайл!

– Да! Слышу, – закричал тот и махнул рукой. – Полный ход!

Бедный бриг ускорился. Им повезло, что начавшийся шторм раздувал паруса. Пока Редлай все смотрел на стену из кораблей и роз терпения, остальная команда пыталась поймать ветер. Скорость судна совсем не соотносилась с его физическими возможностями. В любой момент оно могло разлететься на куски. Им еще повезло, что даже после частичного разрушения брига Кайл еще мог им управлять.

Оборотень смотрел и понимал, что уже никогда не захочет вернуться обратно. Ледая умирала уже второй раз. Тогда его обманул Синделай, сейчас же мама не могла унять гордыню. Обретение связи с ринханто и получение знаний о том, что он являлся семенем Древа Жизни, теперь позволят ему путешествовать без тоски о доме. Редлай посмотрел на свою команду и грустно улыбнулся.

Его семья. Его стая. Они будут вместе теперь уже до самого конца.

– Какое безобразие. Думают, что смогут скрыться от меня за этой стеной. Впечатляет. Но зря вы выбрали материк Живого Леса, чтобы начать путь по спасению Айона от проклятия, – Меладея говорила сухо, подняв голову к кольцу. – Сейчас я помогу миру сделать выбор. Перерождение Архитектора закончится здесь и сейчас. Доживу ли я до появления этой силы еще раз? Неизвестно. Однако никому не придется наблюдать, в чью сторону склонятся весы мироздания, – она выдохнула. – Я так давно не использовала пожар, что потратила слишком много сил.

Она подняла руку, и свет, что раньше шел от первого кольца, начал затухать. Как только металл перестал светиться, Меладея услышала то, что, думала, давно позабыла, – рев Грисдиса. Он эхом ужаса летел по всему южному побережью и напоминал всем, почему драконы считались одними из самых сильных существ во всем Виаруме. Нет, не самыми, но с их мнением считались и прислушивались. Поток даже не пламени, а энергии, который уничтожил змея праха, сконцентрировался и направился к заграждению, выстроенному командой Айона. И уже в первые мгновения от него ничего не осталось. Ни количество кораблей, ни роза терпения Редлая не спасли его от могущественной силы Грисдиса.

От столкновения с препятствием образовался взрыв, поднимающий столбы пламени и океанической пены почти на полкилометра. Королева Оборотней развернулась к Древу Жизни. Даже оно наклонилось от потоков ветра. Меладея поняла, что переборщила с демонстрацией силы. Ее гордыня чуть не стала причиной гибели всего третьего материка.

– И как я могла забыть, что твой предсмертный удар был настолько невероятным, дорогой? Прости. Прошло столько лун, и я позабыла, – не смотря на ураган вокруг, Меладея крепко стояла на ногах. – Раньше мы с тобой сражались вместе против сил, превосходящих наше воображение… Теперь все поменялось. Теперь мы стали теми, кто вселяет ужас. Разве это не причина задуматься?

Меладея грустно посмотрела вправо. В паре километров отсюда находилась деревня «Мягких лапок». Теперь ее нет. Оставалось надеяться, что жители поселения лисов успели сбежать. Обычно они первые скрывались в лесу от угрозы, точно не зная, есть ли в этом необходимость. Появившийся дракон распугал их всех, и они попрятались в норах. Однако домов уже нет.

– Прости меня, Ку-ку, надеюсь, вы успели удрать, – она вглядывалась вперед, пытаясь найти хоть какие-то признаки выживших оборотней.

Теперь Меладее придется раскрыть тайну своего превращения всем. Никто не узнал, что на самом деле она человек. А после того, как она приняла обличие дракона, на нее будут даже бояться смотреть. Теперь ей предстояло напугать до смерти всех своих послов и торговцев, чтобы они ни в коем случае не проговорились о ее реальной силе Королевы Оборотней. В случае новой войны ее возможность превращения в дракона должна оставаться тайной для остального мира. А сила пожара тем более. С помощью него она способна связать не только живых существ, но и само время и пространство. Сейчас она перенесла момент удара Грисдиса по змею праха в настоящее. Чем дальше событие, тем тяжелее осуществить связь. Также проблемы возникали с конкретными задачами. Самого Грисдиса она переместить сюда не могла.

Но сейчас Меладея скорбела по дочери. Ледая вновь умерла. И в этот раз от ее руки. Конечно же, несмотря на все их противоречия, она не могла остаться равнодушной. Дочь поразила ее храбростью и силой воли. Древо Жизни брало за основу предков уже существовавших обитателей леса. Может, гириены – потомки лесных драконов. Этого не знала даже Меладея. Скорее всего, лишь разрушение искры привело Ледаю к такому могуществу.

Королева Оборотней знала, что сильнее ее появление оборотня невозможно. Как минимум потому, что ей подвластен пожар, а с ним Меладея способна подчинить любого. Ей необходимо устранить опасность, грозящую третьему материку, до того момента, как ее время истечет.

Наконец-то тайфун, что поднялся от удара Грисдиса, начал утихать. Небо еще оставалось неспокойным, и ветер бил в лицо, однако все понемногу утихало. Она пыталась рассмотреть результат своей атаки. От заграждений не осталась и щепки. Ничего. Ни одного лепестка от роз терпения Редлая не нашлось. Водная гладь волновалась. Бриг команды принца также был уничтожен. Ей требовалось срочно направить кого-то на остров Тысячи Мечей. Такой удар уже, наверно, дал сигнал королевству людей и насекомых для активизации сил обороны. Четвертый материк же, скорее всего, стягивал войска к юго-западному побережью, готовясь отразить любое нападение оборотней. Меладее сейчас только полномасштабной войны с ними не хватало. Она еще раз взглянула на линию горизонта и убедилась, что ничего не осталось. Положила руку на живот, где находилась точка ее первичной татуировки. Меладея развернулась и распахнула глаза.

– Мама, что ты натворила… – на нее вся в пепле, израненная смотрела Келдая. Кожа на правом плече разорвана, видимо, от падения. – Ты уничтожила лисиц, в руинах от вашей битвы поселение змей, и засыпаны норы слепокрылов. А еще… Неужели Ледае правда пришлось отдать жизнь, чтобы спасти Редлая? Мама, почему?! Я не понимаю! Тот факт, что ты человек, действительно такая большая тайна?

– Да, Келдая, такова цена, – Меладея прищурила глаза. – Многие существа в Виаруме угрожают Древу Жизни. Я должна сохранить максимум тайн своей силы, иначе защищать вас станет некому.

– Если ты сама всех убьешь, защищать тоже станет некого, – прошептала Келдая. Ее рука все никак не начинала регенерировать. Это насторожило Меладею. – Что, теперь ты и меня убьешь для сохранения тайны? Ледаи было мало?

– Если нужно, и тебя, Келдая. Прошло так много лун. Со временем понимаешь, что одна жизнь ничтожна перед сохранением целого мира, – Меладея покачала головой. – Но я знаю, что ты никому не расскажешь. Ибо тогда мне придется уничтожить весь твой отряд, их родственников и друзей. Твоя ошибка потянет за собой гибель всех, кем ты дорожишь.

– Мама… Я больше не боюсь. Я никому не расскажу твою тайну, потому что в этом нет никакого смысла. Особенно если секрет поможет спасти мою команду и будущее нашей расы оборотней. Я родилась, чтобы защитить их. Я раньше не понимала, почему Ледая ведет себя так с Редлаем или другими оборотнями. Откуда такое желание спасти всех и каждого, – она сжала зубы. – Теперь я поняла. Мы семья. И мне абсолютно не нравится, как ты поступаешь с ее членами. Ледая умерла из-за тебя.

– Ледая умерла за свои идеалы, Келдая. Но после твоих слов у меня не осталось сомнений, кого назначить следующим наследником Королевы Оборотней. Линдалис мертв, Ледая мертва, и Редлай с командой погибли. Не осталось никого, достойного для места на троне. Теперь ты, Келдая Галуа, двухвостый волк, станешь наследником, – Меладея улыбнулась, наблюдая, как лицо дочери скривило от страха. – По возвращению в столицу я объявлю ритуал передачи права наследования тебе.

– Нет, этому не бывать, – страх ушел с лица Келдаи. – Я никогда не займу твое место. Никогда. Я прекрасно знала, что ты так сделаешь. Сильнее меня, кроме тебя, никого нет на материке Живого Леса. Особенно сейчас, – ее лицо потемнело. – Но я больше не подвластна тебе, мама. Место наследника мне не принадлежит.

– Пустой спор. Я устала от него. Ты или по доброй воле согласишься, или я тебя заставлю, – Меладея прикрыла глаза на мгновение. – Мы возвращаемся…

– Конечно же, спор с тобой не имел никакого смысла! – Келдая рассмеялась. – Место никогда мне и не принадлежало, мам. И не будет. Оно принадлежит Редлаю. Когда он станет достаточно сильным, чтобы одолеть тебя, обязательно вернется и займет трон, – она усмехнулась. – Если ему вообще это будет нужно. Ни я, ни ты, ни Ледая – все мы не настоящие наследники. Он живое воплощение Древа Жизни.

– Редлай мертв. Через сотни лун Древо Жизни запустит новый цикл развития, – строго сказала Меладея и сделала шаг к дочери.

– Вот вечно ты так. Тебе важно лишь быть правой. Ты разгоняла свои кольца, чтобы показать сильнейшую атаку, ты сражалась на арене с Редлаем, с Ледаей. Ты всех учишь смирению, а сама не умеешь отпускать, – Келдая рыкнула. – И даже сейчас повелась на разговор со мной. Разве мое мнение вообще имеет значение? А я, как дура, стою здесь и несу всякую чушь! – хищная улыбка растянулась на ее лице.

– Что… – рот Королевы Оборотней слегка приоткрылся от удивления. – Келдая, ты…

– Ты забыла, какая моя способность костра, мам, – она подняла здоровую руку вверх и щелкнула.

Осколок, словно лепесток, опустился на выжженный берег.

034

– Как ты посмела?! – только и успела выкрикнуть Королева Оборотней.

– Все просто, мама. Я тоже люблю своего брата и не позволю даже тебе причинить ему вред, – хищная улыбка Келдаи сменилась на мягкую. – Ледая бы мной гордилась.

– Проклятье.

Несмотря на то, что Меладея исчерпала бо́льшую часть пламени, она до сих пор оставалась самым сильным существом на материке Живого Леса. А уж если ей хватило сил сражаться против армии пепла, то проучить дочь точно не составит труда. Кожа ее кистей и предплечий, стоп и голени покраснела, лицо приобрело угловатые формы. Она обратилась лишь частично.

Королева Оборотней сделала шаг по направлению к Келдае и преодолела разделяющее их пространство меньше чем за секунду. Ударом ладони она пробила ей живот, и алая кровь расплескалась по пеплу. Она настолько стремительно провела атаку, что у оборотня не осталось ни шанса увернуться. Келдая и не пыталась. Она сжала зубы и схватила маму за предплечье. В глазах плескалось то самое безумие, которое когда-то убедило Меладею не назначать ее наследницей. После смерти Ледаи у нее не осталось выбора, но то дикое пламя, горевшее на дне глаз оборотня двухвостого волка, отличалось от пламени ее старшей сестры. Ледая умела себя контролировать, Келдая же иногда поступала против всех законов логики. Все знали: ее сослали в разведчики, чтобы отгородить от внутренних дел первого круга наследования.

– Мама, неужели ты действительно забыла, в чем суть моих способностей? Я все же научилась контролировать стайное чувство. Делая себя незаметной даже для оборотней. Не одна Ледая тренировалась как бешеная. Я тоже не вылезала с боевой арены, – по ее подбородку потекла кровь. – Однако как только та девчонка, Риса, коснулась меня… Пламя во мне разгорелось, и возможности стали еще больше. Теперь меня непросто убить… – выдохнула она. – Вторая истина. Зеркала, искажающие судьбу. Мнимая победа, – Келдая показала пальцем в сторону.

– Ребенок, – прорычала Меладея, когда клон в ее руках, созданный Келдаей, рассыпался горой осколков. – Ты же все равно не сбежишь. Я просто выпущу животное обличие и уничтожу все вокруг. Я прекрасно знаю, что ты спряталась где-то…

– Не копай берег когтями, мам, – раздался голос Келдаи слева. – Меня уже даже нет на материке. Я покинула его чуть раньше, чем команда Айона. Сила Рисы настолько увеличила мое пламя, что я смогла создать иллюзию на таком расстоянии, – она сложила руки на груди. – Ты же понимаешь, что теперь все в курсе твоей силы? Ни команда принца, ни Ледая, никто даже не надеялся победить. Но нам было и не нужно.

– Я знала, что способности их команды слишком сильны. Стоило уничтожить их сразу, – Меладея начала возвращаться в человеческую форму. Она абсолютно не чувствовала присутствия Келдаи где-то поблизости. – Ну же, покажи мне это.

– С удовольствием. Моя татуировка почти исчерпана, и даже раскрытия потенциала с помощью Рисы недостаточно, чтобы бороться с тобой. Ох, имела бы я такой пожар, как твой… – она улыбнулась. – Мириады миров. Раскол.

Меладея развернулась к океану. Как и ожидалось, Келдая применила свою силу на все южное побережье. Небо над их головами начало трескаться, как разбитое стекло. Гроза тоже оказались иллюзией. Огромные куски хрусталя падали вниз, прямо в воду, продолжали разрушаться, мельчать и исчезали. На солнце сила Келдаи производила незабываемое впечатление. Она оказалась настолько могущественной, что скрыла корабль принца. Меладея не могла даже с точностью сказать, существовала ли выстроенная преграда. Хотя, скорее всего, ее построили, чтобы отвлечь внимание. Ни одно заграждение не могло выстоять против удара Грисдиса. Это знали все. Однако прямолинейная атака стала главным промахом. Вероятно, бриг ушел куда-то в сторону.

– Когда я узнала, что ты человек, то была поражена. Ты заслуживаешь звание сильнейшего существа на третьем материке, мам. Но так тоже нельзя. Я смогла воссоздать бриг этой придурковатой команды… Мама, я заменила небо, чтобы ты не увидела отблесков, теней и прочего. Знала бы я раньше, что способна на такое… – Келдая говорила спокойно. – Но я не спасла ее.

– Ты бы и не смогла, – шепотом добавила Меладея. – Если…

– Да, Ледая задержала тебя. Мне пришлось воспользоваться искрой ринханто и Делериала, чтобы все успеть. И все же Риса… Это ее заслуга. Куда ни ткни, одни таланты, – шепотом проговорила Келдая. – Ледая будет легендой. Без нее мы бы все погибли. Ты должна ею гордиться.

– Я и буду. Обязательно, – ледяным тоном сказал Королева Оборотней. – Ты же знаешь, что за нарушение закона я отправлю тебя в Великое пламя при первой же возможности? – озвучила свой приговор Королева Оборотней. – Ты изгнана из стаи, Келдая Галуа. Можешь взять любое другое людское имя. Выбор твой. Однако теперь тебе здесь не рады. Сохрани тайну моего превращения, иначе предашь не только свою стаю, но и поставишь под угрозу существование третьего материка.

– Конечно, мама. Обещаю, никто не узнает, что вместо оборотня на троне восседает женщина, которой удавалось обманывать всех столько лун, – Келдая безумно улыбнулась. – Однако даже после того, как ты показала пожар человека, я задаюсь одним вопросом, которым почему-то не озадачился всезнайка Гилем.

Меладея понимала, что сейчас услышит что-то неприятное.

– Оборотни живут многие сотни лун… А люди в среднем семьдесят лун… Как ты смогла поддерживать свою жизнь так долго?

– Исчезни, – рыкнула Меладея.

Она, разозлившись, выпустила часть своего драконьего обличия – крылья – и взмахнула ими, слегка покрутившись на месте. Теперь иллюзии Келдаи окончательно разрушились. Не изменилось ровным счетом ничего. Скорее всего, все силы дочери ушли на то, чтобы повлиять на ее мироощущение, ведь контролировать сознание Королевы Оборотней совсем непросто. Стоило ей ослабить давление костра хоть на мгновение, и их план обмануть Меладею буквально бы развалился.

Она стояла среди мерцания тысяч хрустальных осколков и обдумывала произошедшее. Возможно, только возможно, если им удалось спастись в сражении с ней, пусть и с такими жертвами и уловками, значит, у них есть шанс выстоять и дальше. Учитывая сведения, которые она получила, следующей целью команды принца станет гранат Центрального оазиса, что спрятан на втором материке. Меладея знала, даже искра Айона не сможет спасти их от плохого настроения Короля Сорокатысячи Ног. Скорее всего, даже если они обретут костры – бой им не выиграть. Ведь много лун тому назад именно он, Саргон, сражался и управлял армией насекомых. И если они с Грисдисом вместе с драконами проиграли и их оттеснили к материку Живого Леса, то Король Сорокатысячи Ног победил.

Меладея посмотрела себе под ноги. Чудо не иначе, но рядом с ней покачивалась на легком ветру пламенная орхидея. Она издевалась над Королевой Оборотней. Хотела Меладея того или нет, признавала или нет, но команда принца победила. Пламенная орхидея не просто так имела это название. Первые растения, которые появляются после пожаров, именно они. Ходили легенды, что цветы собирали жар катастрофы и росли, несмотря ни на что. Ледая вернулась даже с той стороны пламени. Настолько она была уперта. И сейчас Меладея в честь уважения к своей немыслимо сильной дочери решила признать поражение. Даже победы на арене одна за другой, в городе, на южном побережье, не изменили факта: Королева Оборотней проиграла.

Она усмехнулась и взглянула в океан, на горизонт. Ничего. Команда принца уже очень далеко. Пока она продолжала смотреть вдаль, пламенные орхидеи раскрывались одна за одной, и вскоре вместо пепелища Меладею окружало поле из цветов и сожалений. Одинокая слеза скатилась по ее щеке, упала на лепесток и тут же испарилась.

– Прости меня, Ледая…

* * *

– Надеюсь, с Келдаей все будет хорошо. Она пошла на большую жертву ради нашего спасения. Не хочется еще смертей из-за нас, – Риса посмотрела на Айона. Тот хранил молчание. – Но теперь-то я могу сказать, что мы оторвались, или еще не все, Азель? – обратилась она уже к своему парню.

– Да. Сейчас это соответствует действительности, – он повернул голову в сторону третьего материка. – Нам необходимо взять курс на какое-то точное направление. Пока Кайл гонит корабль просто западнее острова Тысячи Мечей. Мы выполнили первое условие для спасения Айона от проклятия. Мы узнали его… – он на мгновение замялся, – искру. Теперь необходимо продолжить путь, и ближе всего к нам гранат Центрального оазиса.

– Кажется, все, что касается моего проклятия, невозможно внести в категории ближе или дальше. Для получения всего необходимого нужно прыгнуть выше головы. Есть ли вообще смысл пытаться получить все, раз… – заговорил хриплым голосом Айон и обвел рукой океан, пытаясь указать в сторону третьего материка. – Раз у нас нет ни шанса договориться и уж тем более победить их.

– Но… – начала Риса.

– Я пойду, – сказал Айон, не в силах вести сейчас какой-либо диалог.

– Подожди, – Риса бросилась за ним, но Азель схватил ее за руку и покачал головой, давая понять: его лучше сейчас не трогать.

Тем временем Метеор направился за хозяином.

– Какой ужас, Азель.

– Боюсь, теперь это наша обыденность, – прошептал он. – Ты как? – этот вопрос он адресовал Редлаю.

– Я…

Редлай перевел взгляд на горизонт и со всего размаха упал в обморок. Азель смотрел на него равнодушно, так как предполагал такое развитие событий после их с Кайлом совместной атаки. Сина и Илай дернулись, чтобы поймать Редлая, но все произошло слишком неожиданно и быстро. Обычно, перед тем как уснуть, Редлай принимал обличие лесной гончей. Теперь же он сохранил обличие человека, что не укрылось от внимания Азеля. Во всяком случае, необходимо отнести его в каюту. Скорее всего, Гилем проспит пару дней; оборотень оправится быстрее, только это никак не поможет ситуации, пока книгописец без сознания. Дипломат мог по звездам направить их к материку Вечных Пустынь, но сориентировать на столицу насекомых – нет. Поэтому следующие два дня бриг будет плыть на средней скорости, ожидая навигатора. Да и им всем пока нужно прийти в себя. После посещения третьего материка у каждого прибавилось свежих ран. Азель посмотрел на горизонт.

– Давайте отнесем его. Солнце печет слишком сильно, – сказал он ровно. – Хорошо, что нам успели забить трюмы припасами. Не хватало сейчас еще мастерить удочки и заставлять Метеора охотиться в океане.

– Почему меня не покидает ощущение, что мы разбиты? – наивно спросил Илай.

– Потому что так и есть, – без сожалений ответил Азель.

После этого началась уже знакомая беготня с палубы в каюты. Илай и Азель пыхтели, перетаскивая потерявшего сознание оборотня. Сина и Риса пытались хоть немного навести порядок и проверить состояние судна. После случившегося они переживали за паруса, канаты и беспокоились, не улетело ли чего важного за борт. Кайл гнал корабль непонятно куда, опять задумавшись о чем-то своем. Он скинул с себя рубашку и пытался хоть немного остыть. Непотопляемый боролся с мыслями о своей беспомощности. Когда он сражался с пиратами, то возомнил себя могущественным человеком. Вид же дракона, Грисдиса, стал для него тем самым переломным моментом, что указал Кайлу на собственную ничтожность. Страх сковал его. Спасение нашлось лишь в желании вытащить команду. Как назло, в голову лезли слова Илая о Короле Сорокатысячи Ног и рассказ о попытках одолеть его. Скорее всего, в той армии людей были и обладатели костров, а может, даже и пожаров. И все погибли. Он пока вообще не представлял, как им получить гранат Центрального оазиса и выжить.

Кайл повернулся к команде и увидел, что все заходят в трюм. Азель смотрел на него, безмолвно приглашая присоединиться к отдыху, но тот покачал головой. Дипломат состроил недовольное выражение лица и пожал плечами. Он не стал ничего говорить их помешанному рулевому, а просто отправился отдыхать. Кайл продолжил путь. Он чувствовал себя намного лучше остальных. После обретения костра он буквально сроднился с океаном. Иногда ему казалось, что он разговаривал с волнами. И это был вполне осмысленный диалог, который забывался, стоило Кайлу отвести глаза в сторону. После увиденного это совсем не пугало его. Наоборот, он чувствовал большую связь с океаном, чем прежде. Теперь эффект действия искры Рисы не рассеивался через несколько минут, а сохранялся и даже увеличивал изначальный запас его пламени, открывал новые возможности. Кайл устал стоять, поэтому перелез через фальшборт и вновь уселся на гальюнную фигуру.

– Вы немного сбились с курса, – среди шелеста волн раздался откуда-то снизу голос. – Такими темпами вы уйдете севернее вашего назначения и попадете на остров стрекоз. Не то чтобы это критично, но, возможно, вам не стоит терять лишние два дня, господин.

– А откуда ты знаешь, куда я направляюсь? – самодовольно поинтересовался Кайл, глядя прямо в воду. – Кто ты вообще? Или что? Еще один из утопленников?

– Меня зовут Экадо́р, господин, и я теперь с вами до конца вашего путешествия в Виаруме, – раздался все тот же мелодичный голос. – Я не утопленник. Надеюсь, вы не против, что я к вам так обращаюсь.

– Эм, нет, не против. Но «господин» звучит все равно как-то чересчур. Мое звание по людским меркам не такое высокое. Из нас самый высокопоставленный – это Айон, за ним по старшинству Азель. Остальные, включая меня, обычные матросы. – Неожиданно Кайл почувствовал прохладу.

– У каждого свое предназначение, господин, – проговорили волны. И хоть Кайл не видел того, кто с ним разговаривал, ему показалось, собеседник улыбается. – Аккуратно напоминаю вам о вашем назначении. Если вы не смените курс, дальше придется идти по дуге, и вы потеряете дни, – продолжило нечто.

– Да, конечно, – Кайл медленно махнул рукой и корабль повернул на несколько градусов. – Так удивительно. Я не знаю, куда мы плывем, а ты, Экадор, в курсе. Почему резко стало так холодно?

– Потому что уже ночь, мой господин, – уточнил голос, но ничего не сказал про направление. – Вам необходимо принять пищу и попить воды, иначе вы рискуете свалиться за борт. Ваши спутники уже трижды пытались позвать вас. Простите, пока вы смотрите на воду, мой голос всегда будет громче, – от пояснений волн Кайл распахнул глаза, действительно осознавая, что наступила глубокая ночь. – Берегите себя, сейчас наш разговор прервется. В который раз.

– Что? Почему?

– Давай, держи его, иначе он может случайно вылететь за борт. Замучаемся потом вылавливать, – услышал голос Азеля Кайл, и тут же его грудь стянуло, словно кольцом. – Вот так, хорошо.

– Что происходит?! – завопил Кайл.

Насколько мог судить Азель, прошло уже больше десяти часов, а то и все пятнадцать. Звездное небо и луны, помогли ему примерно прикинуть время после отдыха. Как только они уложили Редлая и сами добрались до коек, сразу вырубились. Какое удивление ждало дипломата, когда его разбудил книгописец. Он дергал Редлая за плечо, тянул на себя и требовал проснуться. Тот упирался, размахивал во сне руками и обещал неминуемую гибель. Их забавная ругань разбудила остальных. Поразительно то, что Гилем чувствовал себя отлично, и вся его татуировка восстановилась. Это заняло у него намного меньше времени, чем у Кайла в прошлый раз. И только это помогло Азелю вспомнить о друге на гальюнной фигуре. Он, как и раньше, сидел и вглядывался то в горизонт, то в гладь воды и гнал бриг. Риса рассказала, что уже несколько раз просыпалась и пыталась позвать его хотя бы поесть. Он не отвечал. И как бы они ни старались вернуть Кайла на палубу без применения грубой силы, ничего не вышло. Тогда уже всей команде пришлось будить Редлая и просить забрать придурка с помощью костра.

Редлай вытянул правую руку вперед, и из его предплечья и кисти стали расти лианоподобные ветви. Они тянулись по направлению к цели. Нежно, чтобы не поцарапать шипами кожу, обхватили ничего не понимающего, упирающегося Кайла и потащили за собой. Несмотря на то, что они вывели его из странного состояния, бриг скорости не потерял и продолжал двигаться в нужном направлении. Команда не знала, куда смотреть: на бешеного Кайла, Гилема с вензелями татуировок на лице и шее или на Редлая, способного вырастить так много ветвей из одной руки. Сина и Риса переглянулись, решая, что теперь они окончательно стали командой шутов. И если появится необходимость в деньгах, то они могли бы выступать на городских площадях.

– Кажется, нам пора разобраться, что произошло и как действовать дальше. В моей голове настоящая каша из событий, которые медленно выстраиваются в логическую цепочку. Знаний стало намного больше, – взял слово Гилем. Он посмотрел на Илая. – Дружище, если ты хочешь пить, иди и попей.

– Но… – Илай испуганно вытаращил глаза. – Я же молчал… Милая. Я же молчал? – он посмотрел на Сину, и та кивнула. – Я даже не знаю, где у нас…

– В трюме, каюта с цифрой пять, там припасы, – ответил ему Гилем. – Я был там недавно. Воды предостаточно, хватит до любой ближайшей точки от нашего нынешнего местоположения. – От слов книгописца Илай затрясся, как лист на ветру, и поплелся в трюм. Гилем кинул ему вдогонку:

– Мне захвати попить!

– Вот и все, он окончательно сошел с ума, а теперь сведет с ума и нас, – озвучил общую мысль Кайл. – Ничего не понимаю, он же потерял сознание, как только поднялось заграждение, и не просыпался до этого часа. Или я пропустил не день, а лунный путь? Пожалуйста, скажите мне, что произошло и где Айон?

– Он спит, – ровным тоном проговорил Редлай.

Гилем хотел открыть рот и сказать, что принц лежал и смотрел в потолок каюты, но оборотень блеснул на него красными глазами.

– Не стоит его сейчас беспокоить. Айон устал, – с нажимом повторил Редлай.

– Сегодня все такие агрессивные… Даже я не знаю почему, – прошептал книгописец.

– Так, а правда. Если наша самоходная библиотека вырубилась, как он узнал, где стоят припасы и сколько их… – Кайл смотрел на Редлая. Остальные члены команды тоже уставились на него.

– А почему вы смотрите на меня? – оборотень наклонил голову и сложил руки на груди. – Вы можете спросить у него самого.

– Потому что мой костер позволяет мне знать вещи, с которыми я никогда не сталкивался. Как вы думаете, я узнал о тайне Королевы Оборотней? Когда любое человекоподобное существо открывает костер, то его силы временно многократно возрастают. Так я смог заглянуть глубоко в прошлое и при этом потратил большую часть своей татуировки, – он указал себе на лоб. – Смотрите, – один из вензелей на его лбу исчез. – Я не знал, что силы при открытии костра на пике возможностей. А воспользовался им, и вот – знания.

– А как же необходимость называть свой костер? – Сина наклонила голову. – Кайл то и дело повторяет, вторая истина то, вторая истина это.

– Королева Оборотней правильно сказала, что все завязано на правильных словах. Название наших искр, костров и пожаров приводит к их усилению. Кайл махнул рукой и не назвал свою истину, но корабль сменил направление на двенадцать градусов. Точно ко второму материку, – Гилем продолжал говорить, и его татуировка исчезала. – Это так называемые пассивные умения. Все три уровня пламени можно использовать как в пассивной, так и в активной форме. Причем, владение и той и той формой – это талант индивидуальный, – Гилем посмотрел на Редлая. – Никого не смутило, что Редлай вырастил из своей руки кучу ветвей Древа Жизни?

– Твоя татуировка исчезает очень быстро, Гилем, – сказала ему Риса. – Остановись.

– Парадокс в том, что я знаю предел своих сил. На что я тоже потратил татуировку, – он хмыкнул. – Так что не переживай по этому поводу. Удивительно, но я не могу смотреть в будущее. Предположить событие – да, но не сказать точно. Также мне не хватит силы, чтобы узнать ваши костры или как-то помочь. Они в категории будущего. С искрами да, но моего нынешнего запаса пламени хватит лишь, если Риса усилит меня с полностью восстановившейся татуировкой. И то пройдет время, пока я смогу овладеть своей силой в полном объеме.

– Теперь многое стало ясно, – прошептала Риса. – Значит, единственная боевая способность здесь у Айона и Илая, я правильно понимаю?

Гилем улыбнулся, и Риса продолжила:

– Костер Редлая боевой, но искра – нет. Сина, я, ты, Азель, Кайл ничего не можем сделать со своими способностями. Илай может атаковать и сжигать светом, а Айон проламывать все головой.

– Примерно так. А у тебя точно нет моего костра? – Гилем усмехнулся. – Я так быстро восстановился, потому что мой запас пламени намного меньше, чем у Кайла. Объем его татуировки примерно в три раза больше моего. Вот и все. Татуировки роз Редлая по объему составляют где-то семь десятых от татуировки Кайла. – Все посмотрели на ноги Редлая, и он покраснел. – Не смущайся, Редлай.

– Отвали. Ты стал еще более раздражающим, – прорычал оборотень. – Будешь теперь без конца жужжать, как муха на ухо.

– Кстати об этом… – послышался голос Илая. Он вернулся довольный, все его губы были измазаны каким-то фиолетовым фруктом. Илай протянул Гилему пару плодов. – Вот что нашел. Вроде сочные.

– Сойдет, – начал есть книгописец, но говорить не перестал. – Что мы правда будем делать? Бриг волей Кайла несет нас прямо ко второму материку. А значит, если я правильно понимаю, наша следующая цель – это гранат Центрального оазиса? – Он посмотрел на Азеля. Хоть они и развлекались руганью, но уважали опыт друг друга. – У нас много проблем. Одна из них – это то, что даже я не знаю, где находятся Центральный оазис и первая столица насекомых Лин-Де-Лун. Лишь легенды говорят, что оазис там.

– Ты и без костра прекрасно знаешь, какая дата близится. Скоро турнир сильнейших в нынешней столице Лара́н-Дин-Коро́с. Там точно знают, как попасть в первую столицу. Однако, скорее всего, нам вспорют животы за попытки поинтересоваться. На втором материке господствует культ силы и убийства. Насекомые под влиянием слезы материка уничтожают друг друга, – Азель подозревал, что все и так в курсе, но озвучить мысль все же решил: – Вы видели, какой силой обладал Линдалис? Он имел пожар и человеческую форму… Если мы столкнемся с ему подобными слишком рано…

– Линдалис уникален, – решил пояснить Гилем. – Да, чем выше уровень насекомого, тем больше оно похоже на человека. Линдалис особенный, потому что на сорок четвертом уровне его форма должна была соответствовать той, что получилась в конце боя. Костер Королевы Оборотней позволил ей связать его финальную форму – человеческую, с нынешней, дополнительно раскрыв ему пожар, – Гилем прищурился. – Я пытаюсь понять, все ли насекомые способны получить пожар… Или это сила Королевы Оборотней? Но даже всего моего пламени недостаточно.

– Тогда и не пытайся, иначе тебя опять вырубит, а ты нам нужен в сознании, – положил ему руку на плечо Илай.

– Говори за себя, – фыркнул Редлай.

– Ты понимаешь, что я даже без костра знаю суть слова «ринханто»? И что оно значит для тебя, Редлай, – татуировки полностью исчезли с шеи и висков Гилема. Осталось лишь четыре небольших орнамента, похожих на овалы. – Так что помалкивай, пока мой язык совсем не развязался.

– Если я отрежу тебе язык, – Редлай показал ему свои длинные когти, – то проблема решится сама собой.

– Ты просто не можешь причинить мне вред, Редлай. Но знаешь, что самое смешное? – Гилем подошел к пылающему от злобы оборотню и ткнул ему пальцем в лоб. – Ты никогда и не мог.

– Хорошо-хорошо, заканчивайте обмен любезностями, – Азель оттащил Гилема подальше от Редлая. Несмотря на их нынешний статус, с точки зрения законов оборотней, всему есть предел, и смерть сразу двух членов отряда точно им сейчас не нужна. – Нам надо разобраться с планом действий.

– Тоже мне план действий, – раздраженно забурчал Илай. – Вы осознаете, куда мы плывем, да? Помимо насекомых, что будут смотреть на нас как на ужин, существует проблема посерьезнее. И я говорю про Короля Сорокатысячи Ног, Царя Сорокатысячи Ног, Царя насекомых и так далее. У него много имен, но самое известное – Король Сорокатысячи Ног.

– Илай, давай все-таки держать себя в руках, – Сина взяла его за предплечье. – Ты же помнишь, что в нынешней столице правят не насекомые, а люди? Брат короля назначен там главой. Насекомые подчиняются ему… – глаза Сины распахнулись. – Они подчиняются ему, потому что у него точно есть костер или даже пожар, – она посмотрела на Азеля. – Я не могу найти других причин, почему они это делают.

– Скорее всего, так и есть, – кивнул ей Азель. – Нам надо избегать общения с ним. Не думаю, что ему есть дело до Айона, но осторожность не повредит. Скоро должен быть подписан очередной договор о ненападении. В случае его срыва начнется настоящая резня. Брат короля давно хочет захватить северо-восточные золотые рудники. Конечно же, все знают, что… насекомые кровожадные и хотят убивать, чтобы эволюционировать, – Азель все время запинался, пока говорил. – Но все же брат короля, Аорон, хочет денег. Он жадный. Думаете, почему каждый раз до заключения очередного договора о мире появляется больше людей? Это его люди. Он все время готовится к войне.

– То есть, теоретически, все в этом городе могут нас убить, – сделала вывод Риса. – Что же нам делать с Айоном и Азелем? – она посмотрела на своего парня. – Подстричь налысо и раскрасить?

– Выбросите меня за борт, – Азель замялся. – Моя искра все равно быстро исправит последствия вашего покушения на мою красоту. Думаю, мне надо просто надеть на голову капюшон, Айон и так сам на себя не похож. Надеюсь, этого хватит, чтобы скрыться. Нам в городе придется находиться несколько дней. Денег у нас немного, поэтому надолго не задержимся.

– А разве Король Сорокатысячи Ног позволит людям завоевать золотые рудники? – поинтересовался Редлай. – Не похоже, что с ним кто-то готов связываться.

– До тех пор, пока никто не суется в его владения – первую столицу насекомых, – ему, вероятно, плевать. С ним нет никаких дипломатических договоренностей, как с теми же великанами или Королевой Оборотней. Если ему будет нужно, он придет и уничтожит всех людей, насекомых и установит свои порядки. Вопрос только, когда ему это понадобится и понадобится ли вообще, – ответил Азель.

– И, о хвала богам, мы наконец-то подошли к обсуждению самой большой проблемы! Король Сорокатысячи Ног! Мы что будем с ним делать?! – Илай завопил и замахал руками, попутно светясь всеми цветами радуги. – Серьезно, ребята, мы не можем игнорировать тот факт, что он не уступает по силе Королеве Оборотней. В целом он может быть даже сильнее. Хоть она и устроила настоящую катастрофу, но сказала правильно: мы еще не понимаем, какие существа ждут нас на нелегком пути.

– Поэтому нам необходимо обрести силу, – строго заметил Азель. – Кайл станет бесполезен в пустыне. Мы не сможем использовать его костер. Остаются лишь Редлай и Гилем. Сейчас Риса научилась взывать к истинному пламени каждого из нас, а Айон еще не до конца овладел искрой. Это все зачатки нашего потенциала. Мы или откроем костры, а лучше пожары, или погибнем.

– Что может быть сильнее дракона? – поинтересовался Кайл, который с помощью Азеля осознал, насколько бесполезен в пустыне. – Почему ничего не может быть просто? Придем такие, а Король Сорокатысяч Ног отдает гранат нам в руки с доброй улыбкой?

– Потому что это великий артефакт, появившийся вместе со слезой второго материка, – ответил ему Гилем, и татуировка снова начала исчезать намного быстрее, чем раньше. – Даже мысль о гранате Центрального оазиса заставляет мою голову болеть. Кажется, секрет его создания не будет мне доступен даже с пожаром. Некоторые тайны стоят слишком дорого. Однако как поведет себя его охранник, нам неизвестно. Он может оказаться полной противоположностью Королевы Оборотней. Пока не встретим, не узнаем. Забавно теперь слышать подобное от меня, да?

– Сейчас умру от смеха, – равнодушно сказал Редлай. – Я правильно понимаю, что остальные элементы снятия проклятия мы даже обсуждать не будем?

– Не думаю, что в этом есть смысл, – сказала Сина. – Нам необходимо пережить встречу с Королем Сорокатысячи Ног, а уж потом начинать искать вымершие расы и цветы по великанам. Получается, мы все обсудили касательно наших планов? Приплываем на второй материк, быстро выясняем, где находится первая столица, собираемся и выдвигаемся? А там действуем, как получится. Мы точно выживем? – Сина посмотрела на Гилема. – Ты этого не знаешь?

– Думаю, даже разрушение искры не позволит мне понять, каким образом нас еще не прихлопнули, – он засмеялся, и остальные заулыбались. Все, кроме Редлая.

Он не знал, что такое краснеть или бледнеть, но после слов Гилема о разрушении искры стал белее снега на вершине гор Великанов. Животное и лесное обличия взбесились внутри него. После обретения костра ему больше не хотелось пожирать чужие сердца и причинять другим боль. Однако теперь даже мысль о том, что его ринханто мог погибнуть, перегружала его инстинкты самосохранения. Он еле сдержался от обращения, только розы начали пробиваться у него прямо на голове. Редлай превращался от страха в клумбу. Он обеспокоенно посмотрел на Гилема, а тот ответил серьезным взглядом. С его лба исчезла предпоследняя сфера, и оборотень догадался, что теперь от книгописца мало что удастся скрыть. Но при этом он ничего не говорил, а лишь смотрел в ответ. Не в силах сдерживаться, оборотень развернулся и пошел к корме. Все наблюдали за его поведением молча.

– Мы не поговорили о произошедшем… – прошептал Илай и посмотрел на Сину, которая сама мыслями находилась где-то далеко. – Ледая разрушила свою искру и потеряла возможность переродиться в другой форме пламени. Я не представляю, что чувствует сейчас Редлай, да и в целом не понимаю, как он может с нами разговаривать. На его месте я бы разрыдался и плакал десять дней.

– На самом деле, мы должны попрощаться с Ледаей, – сказал ровным голосом Гилем. – Она полностью уничтожила свое пламя и тело. Она погибла в битве, поэтому ее аватар не зацветет в лесу. Конечно же, пламенная орхидея не являлась великой редкостью на материке, и все же… Мы можем с ней проститься, как это делают люди. Точнее, как делают матросы, – Гилем посматривал в сторону кормы. – Я обсужу это с Редлаем. Не влезайте в разговор, и вообще давайте говорить о произошедшем реже.

– А что с Келдаей? – спросил сконфуженно Илай.

– Вероятно, ее или убили, или изгнали, – Гилем показал на свою татуировку. – Мое пламя почти исчерпано, и его не хватит, чтобы ответить на этот вопрос. Надеюсь, она все же успела покинуть материк, – он кивнул в сторону Редлая. – Я пойду поговорю с ним.

– Ну ладно, тогда я пошел управлять кораблем! – Кайл посмотрел удаляющемуся Гилему вслед, резко развернулся и занес ногу, чтобы направиться к гальюнной фигуре, как его схватили за шею двумя руками. – Ай! Что это такое?! Ты чего делаешь?!

– Ты идешь есть, пить и спать, иначе я засуну шпагу тебе… – Азель не договорил угрозу, но все и так поняли. – Ты сидел там больше десяти часов, и если твое пламя закончится, то в штиль это корыто встанет, и мы задержимся. А никто из нас не знает, когда проклятие Айона перейдет в новую фазу, и что тогда? Хочешь лично отобрать у него дни? – от слов дипломата Кайл перестал вырываться. – Ну?

– Придурок, пошли есть, – Кайл махнул рукой и развернулся к трюму.

– Мне интересно, правда, почему мы все еще живы, – прошептала Риса и направилась за ними.

– Неужели мы смогли сбежать от Королевы Оборотней? – Илай посмотрел шокированным взглядом на Сину. – До меня только дошло, что мы сбежали от дракона! Милая, ты вообще видела его? Я думал, драконы вымерли! Нет! Я надеялся, что они вымерли. Королева Оборотней была не побеждена, а всего лишь обманута.

– Ну, приписывать эту победу нам не стоит. Ее победили дети. Сначала Редлай на арене, потом Ледая в битве на побережье и в итоге Келдая, – Сина выглядела напряженной. – И надо отдавать себе отчет в том, что мы ничтожны. – Илай потянулся к ней, чтобы успокоить, но она покачала головой. – Не надо. Это не нытье, это факт. Любое наше последовательное действие – это удача. Не все враги будут иметь такие недостатки, как Королева Оборотней. А кто-то из них окажется еще могущественнее.

– Надеюсь, под солнцем на втором материке я стану намного сильнее, – Илай улыбнулся, не зная, как подбодрить Сину. Однако его лицо сразу стало серьезным. – Нам ни за что не победить Короля Сорокатысячи Ног. Нет и надежды. Мы сможем достать гранат Центрального оазиса, только если он отдаст его. Все. Они не понимают…

– Нет. Азель понимает, – жестко ответила Сина. – Перед тем, как использовать пожар, Королева Оборотней назвала его Азелин. Я, конечно, не такая умная, как Гилем или Риса, но все же не глухая. Если я правильно поняла, это его имя. Мы точно знаем, что Королева Оборотней выжила в Великой Войне, при этом мы не имеем понятия, как долго Азель оставался молодым и красивым, раз она знает его.

– Почему вопросов становится только больше, а не меньше? Разве не должно быть наоборот? Мы узнали искру Айона, и вместе с ней свалилась куча проблем, – Илай говорил шепотом. – Ледая умерла, Сина…

– И показала еще раз, насколько она невероятна…

Тем временем Гилем подошел к Редлаю. Тот вглядывался в горизонт с безразличием. Однако книгописец и без своих сил знал, что творилось у него в сердце. Оборотень потерял старшую сестру во второй раз. И теперь уже навсегда. Ни в каком виде она не сможет переродиться в мире Виарума. Даже странный остров не оживит ее. Ледая подала им пример, как важно сражаться до последнего за тех, кого любишь. Ее не пугало ничего. Такой отважный поступок заслуживал вечной памяти. Редлай и без того любил взваливать на себя вину за вещи, находящиеся вне его контроля. Конечно же, она пожертвовала собой бы и в третий раз, и сколько потребовалось. Битва стала делом принципа. Вот только от этого никому из них не легче. Айон ушел в себя, Кайл то и дело рвался в океан, Сина и Риса были обескуражены силой, а Редлай обрел вместо великой силы великую слабость, найдя своего ринханто. Гилем положил руку ему на плечо.

– Я не хочу надоедать тебе, но…

– Ты не надоедаешь, – выдохнул Редлай. – Если честно, никогда и не надоедал… Я просто не могу смириться с тем, что ее больше нет. И снова я в бегах, снова не могу с ней попрощаться и сказать, как сильно люблю, – он наклонил голову.

– Ты знаешь, она была в курсе, – книгописец улыбнулся. – Ты редко говоришь о своих чувствах, но доказываешь это поступками.

– Она защитила мои мечты.

– Именно по этой причине мы не должны позволить никаким насекомым, великанам и прочим монстрам навредить Айону и команде. Ее жертва будет напрасной, если ты сдашься, и погибнут дорогие тебе люди, – он усмехнулся. – Я говорю о нас.

– Если вы все умрете, я тоже погибну. Ты же это знаешь? – Редлай выгнул бровь.

– Конечно. Мне даже для этого не придется использоваться костер, – Гилем показал язык. – Я пришел к тебе не только утешить, но и спросить… – он замялся. – Матросы, когда кто-то умирал, сплавляли этого человека на лодке в цветах на рассвете. Я понимаю, что Ледая… В общем, у нас есть шлюпка, а ты настоящая ходячая рассада, – он закусил губу. – Хочешь, мы организуем ей прощание?

– Я… – начал тихо Редлай и повернулся к Гилему. В его глазах тлело красное пламя. – Конечно. Спасибо. Она заслужила достойное прощание…

Они стояли, облокотившись на фальшборты, и смотрели вдаль, на горизонт. Их ласкал соленый прохладный ветер, который гулял по палубе и пытался унести тяжелые мысли. Однако они оказались ему не под силу. Гилем старался ни о чем не думать, ни в чем не копаться, так как еще не до конца овладел своей силой. Но знания то и дело просачивались к нему в мозг: какие монстры здесь проплывали, какая обитала рыба, чьи это воды с точки зрения прав, какие здесь течения?.. И если раньше он хотя бы контролировал ситуацию, то сейчас был бессилен бороться с потоком фактов. А главное – его татуировка исчезала не по его воле. Поэтому уже спустя час его ноги ослабли, и он снова потерял сознание. Редлай подхватил Гилема на руки. Оборотень с грустью еще раз посмотрел на горизонт, и с его волос сорвался лепесток розы терпения, улетая в бескрайний океан.

035

– Вторая истина. Повелитель затонувших кораблей. Заякоривание.

Бриг, который уже третий день шел без парусов на максимальной скорости, начал замедляться, пока не замер, словно встал на мель. Океан последние несколько дней радовал штилем. Теперь с помощью Кайла им не требовался ветер, и не составляло труда обходить сильные поверхностные течения. Он заставлял судно плыть в любом направлении, против всякой логики. Для пиратов, воинов короля и многих монстров они стали недоступны. Таких уникальных способностей у тех в распоряжении не имелось. Сейчас Кайл заставил бриг застыть на водной глади.

Небо зеленело от начинающегося рассвета. Примерно через час покажется солнце. Они отложили прощание с Ледаей на три дня, чтобы все успели восстановить свои силы. Особенно Гилем, который постоянно вырубался, спустя пару часов после пробуждения. С каждым днем он все дольше и дольше оставался в сознании. Однако вчера окончательно взял под контроль костер, а остальная команда пришла в себя. Единственный, кто так и не шел на контакт и вечно молчал, – это Айон.

Такое с ним происходило впервые. Обычно, если он переживал о чем-то, выкладывал как есть и слушал подколы Кайла и утешения Сины. Сейчас же кто бы с ним ни заговаривал, натыкался на глухую стену. Всех напрягал тот факт, что даже Редлай с помощью Гилема понемногу справлялся с потерей сестры, а принца продолжало затягивать в бездну отчаяния.

Когда судно остановилось, все ожидали появления Айона. К сожалению, он так и не вышел. Сина хотела проведать его и напомнить о прощальном ритуале с Ледаей, но именно оборотень и остановил ее. Он понимал Айона как никто другой. Кайл же наблюдал за этой сценой и злился. Из-за постоянного транса при движении корабля он, вероятно, единственный не пытался поговорить с Айоном. Произошедшее стало последней каплей, и он дал себе слово вытащить того из каюты и заставить драить палубу в наказание. От этих мыслей Кайла отвлек хлопок по плечу от Рисы.

– По глазам вижу, ты хочешь убить Айона, – пробурчала она. – Давай все же не забывать, наша главная цель – спасти его. Ты сам прекрасно знаешь Айона, не мне тебе читать нотации. Но постарайся быть с ним помягче, хорошо?

– Да ты его чуть в сладостях не искупала, когда напевала свои речи на ухо, – фыркнул Кайл. – Ему нужна взбучка. Хватит уже. Все собрались здесь, чтобы спасти его от проклятия. А он… – Кайл взглянул на грустного Редлая и успокоился. – Ладно, не сейчас. Я остановил корабль полностью. От меня что-то еще требуется?

– Нет, спасибо, – ответил оборотень. – Вы точно готовы отдать шлюпку? Я могу…

– Не нужно переживать из-за мелочей, Редлай. Сделай, пожалуйста, все как надо и ни о чем не жалей. Мы поддержим тебя, – мягко подбодрила его Сина.

Она положила руку ему на плечо, это же сделали и Гилем с Азелем. Оборотень посмотрел на книгописца.

– Ты… Ты поможешь мне? Я смогу сделать все, что не касается речи. Мне уже тяжело… Говорить.

– Боги Виарума дали мне пламя, чтобы я никогда не замолкал, – Гилем мягко улыбнулся. – Время воспользоваться им. Тогда…

– Риса? – Редлай перебил Гилема и посмотрел на подругу. – Мне нужна твоя помощь.

– Конечно.

Она мягко коснулась его рукой, и радужки Редлая вспыхнули белым светом, его татуировки на ногах начали переливаться – от красного до оранжевого. Раньше искра Рисы не вызывала таких эффектов. Теперь она знала имя своей силы, и это позволяло ее контролировать. Редлай же кивнул в знак благодарности, глубоко вдохнул и уже на выдохе сложил ладони перед собой, прикрывая глаза. Его кожа начала менять цвет с золотистого до болезненно-землистого. Оборотень даже мог выбрать, какой ему нужен оттенок кожи, так как человеческая оболочка вторична для них. Крупные локоны его волос начали превращаться в корни деревьев и отросли почти до поясницы. Ногти на ногах и руках стали длинными когтями, из-под верхней губы показались клыки, а глаза сузились. Никто, кроме Гилема, не понимал, что пытается сделать Редлай, так как его внешний вид напоминал частичное превращение.

– Вторая истина. Роза Древа Жизни. Сад вечности.

Татуировки Редлая стали исчезать с невероятной скоростью, пока не уменьшились до точки. Он потратил большую часть своей силы, чтобы почтить память сестры. И мгновение спустя одинокая роза терпения выросла на фальшборте, рядом с Илаем. А за ней еще одна. Растения стали заполонять все вокруг. На каждой деревянной поверхности появлялись бутоны, они превращали бриг в настоящий луг, и через несколько секунд никто не мог и шага сделать. Цветы мерцали в остатках лунного света и распространяли блестящую пыльцу. Складывалось впечатление, что здесь проходило не прощание с погибшим, а, наоборот, празднование новой жизни. Единственным местом, которого не коснулись розы, стала сама шлюпка. И снова только Гилем понял, почему оборотень, способный создать настоящие заросли из ветвей Древа Жизни, всего лишь покрыл поверхность бутонами. Слишком мелкая для него работа. Зарычав, Редлай позволил и всем остальным понять свою задумку.

– Это же…

– Пламенная орхидея, да, – сказал Гилем. – Способности Редлая теперь не ограничиваются лишь розой терпения. При должных усилиях он может вырастить любой лесной аватар даже без Древа Жизни поблизости. А все потому, что… – книгописец самодовольно и гордо улыбнулся, – он и есть Древо Жизни.

По тому, как оборотень напрягся и сколько потратил татуировки, стало ясно: создавать другие аватары ему тяжело. Редлай пошатнулся на месте, чуть не потеряв сознание. Он почти израсходовал свое пламя, а еще оставалась одна немаловажная вещь, которую необходимо было выполнить.

А пока на местах для сидения в шлюпке упрямо пробивались и росли несколько пламенных орхидей. Точно такие же получались у Ледаи по щелчку пальцев. Редлай вновь принял внешний вид человека. Цветы напомнили ему о сестре. Пламенная орхидея первой появлялась на пепелищах, там, где недавно бушевал пожар. В их огне он видел силу, мощь, а главное, ее желание защитить дорогих ей существ. Пять цветов наконец-то распустились и засияли ярче тысячи бутонов роз терпения вокруг. Оборотень шумно задышал и почувствовал, как на плечо легла рука Гилема. Он кивнул ему, давая понять, что теперь дело за ним. И Редлай позволил себе разделить болезненную ношу. И не только с книгописцем, а с каждым из своей команды.

– Сегодня мы собрались здесь, чтобы почтить память героя. Великий оборотень, чья сила заключалась, в первую очередь, в огромном сердце. Ледая Галуа, оборотень тройного лика, внушала страх врагам и не позволяла близким забывать, как сильно она их любит, – начал Гилем и сделал шаг в розах, чьи шипы не могли причинить ему вреда. – Согласно обычаю матросы помещали погибшего в лодку и отдавали его океану. Так вышло, что наша ситуация имеет свои особенности, – Гилем говорил ровным тоном, что совсем было на него не похоже. – Существует легенда, что наш океан утерял свое имя. Его называют Большой Водой или Великим Океаном. Многие вещи сменили имя с тех пор, как закончилась Великая Война. Но старые записи указывают, что океан носил имя – Экадо́р. На Великой Войне океан погиб и потерял свое имя. – Все слушали Гилема, пока его татуировка медленно, но верно исчезала. – Разрушение искры – процесс, когда человек теряет свое имя. Без имени искре некуда вернуться, и она рассеивается, не дойдя до Великого пламени.

Слова Гилема не приносили с собой печали. Несмотря на то, что его речь и была наполнена болью утраты, никто не собирался лить слезы. Даже Редлай стоял с гордо поднятой головой и смотрел на пламенные орхидеи. Он невольно вспоминал слова Ледаи, которые доносил до него ветер в пылу сражения. Не ее, а своими руками, теперь он взял на себя ответственность довести начатое до конца и спасти Айона. Перед этими цветами сейчас он давал себе обещание: во что бы то ни стало защитить их всех. Его сердце время от времени переполняла радость оттого, что его ринханто – человек. Даже с такой связью он не боится за жизнь Гилема, так как в случае смерти Редлая с книгописцем ничего не случится. Люди переживают горе, рано или поздно, но оборотни, особенно те, что теряли ринханто, – нет. А значит, его жизнь полностью принадлежит команде и не поставит Гилема под удар. Возможно, и хорошо, что Ледая так и не нашла своего ринханто. Такие отчаянные и принципиальные воины опасны не только для тех, на кого нападают, но и для тех, кого защищают.

Кайл же не мог отделаться от совсем другой мысли. Сначала он злился на Айона за трусость. Он прекрасно знал, почему принц не пришел на прощание с Ледаей, и в целом мог его понять. Однако все на этом непростом пути учились и совершенствовались. И, как бы жестоко это ни казалось на первый взгляд, Айон обязан тоже справляться со всеми негативными эмоциями. Но потом Гилем заговорил про океан и заставил Кайла перестать проклинать принца. Имя океана, Экадор, ему знакомо. Он, конечно же, не мог вспомнить, где и когда слышал его. В отличие от книгописца, книги Кайл видел лишь на вывеске библиотеки, в которую никогда не заходил. А то, что татуировка Гилема исчезала в процессе речи, наводило на мысль: даже ему точно не известны подробности этой легенды. Почему океан потерял свое имя во время Великой Войны? Этот вопрос теперь не покидал его ни на мгновение.

– Опуская лодку в океан, мы отпускаем Ледаю, но не забываем ее. Пока жив кто-то из нас, память о ней не померкнет, – Гилем посмотрел на оборотня. – Ты можешь начинать, Редлай, если остались силы…

– Да. Крупицы.

Он поднял правую руку немного вальяжно, но Гилем знал: причина этому – усталость. Из предплечья Редлая начали расти десятки ветвей, обхватывая шлюпку с днища и поднимая над головами. Он сплавлял ее в безмятежный океан. На этом его силы полностью исчерпались, и Редлай упал на одно колено, почти потеряв сознание. Азель и Илай аккуратно подошли к нему и взяли под руки. Гилем посмотрел на задумчивого Кайла и кивнул головой. Тот ответил таким же кивком и сжал ладонь в кулак, снова направляя корабль по заданному маршруту. Судно пошло размеренно, почти не создавая волн. И в эту секунду у бутонов роз начали осыпаться лепестки, улетая прочь. Миллионы кровавых слез, вместо настоящих человеческих, наполнили океан. Жуткое алое пятно расползалось по воде. Стебли рассыпались в пыль и исчезали с палубы. Красота, как и жизнь, стремительно таяла на глазах. Однако это еще не все, они не закончили.

– Пойдемте к корме, – тихо сказал Гилем и посмотрел на Сину. – Ты готова?

– Всегда.

Азелю и Илаю пришлось нести Редлая к корме под руки. Он чудом оставался в сознании, на чистом упрямстве, желая посмотреть, как все закончится.

Команда двинулась к корме, и Кайл посмотрел на выход из трюма. Там он, кажется, заметил тень. Айон так и не появился. Их бриг плыл в океане крови, а шлюпка с пламенными орхидеями не двигалась с места. Сина поджала губы от осознания факта, что жизнь ничем не отличается от смерти. Кто-то идет дальше, продолжая путь, а кому-то суждено застыть навечно в величии красоты.

Сина сняла с плеча лук и сжала стрелу в руке. Илай, после того как его усилила Риса, подошел к ней и поджог ткань, пропитанную смолой и намотанную на наконечнике. Слабое пламя озарило корму и их лица. Сина по привычке проверила ветер, посмотрела на горизонт и появляющееся из-за него солнце. Когда время пришло, она запустила стрелу и попала точно в шлюпку. Через мгновение судно поглотил огонь.

– Вот и… – начал Илай.

– Нет. Еще нет, – прервал его Редлай.

И вместе с его словами мирно горящая шлюпка начала превращаться в тайфун из пламени, приобретая всем знакомые очертания. Змееподобная форма, крылья, плавник. Большую часть сил оборотень потратил, чтобы воссоздать полноценный аватар Ледаи. Он смотрел со слезами на глазах, как распахивались огромные, не менее двухсот метров в размахе, крылья, как волна жара обдала их всех. Гириена не могла летать. Все это знали. Но сейчас Редлай решил наплевать на заложенные природой законы. Его гириена, его память о сестре не будет ничем скована.

Он вырвался из хватки Илая и Азеля, превращаясь в лесную гончую. Оборотень красными глазами смотрел на гириену, и с протяжным воем он позволил ей наконец-то подняться и улететь в небеса, уже там рассыпаясь на бесчисленное множество горящих лепестков пламенной орхидеи. В этот раз рассвет уступил по красоте усилиям Редлая. Бриг набирал скорость, унося команду от места прощания с Ледаей.

– А теперь можно и потерять сознание, – усмехнулся Гилем, глядя, как гончая буквально упала на бок, почти не дыша от бессилия. – Когда он окончательно осознает свою силу, то действительно сможет противостоять матери.

– Только когда это будет? – спросила Риса.

– Скоро, – посмотрел на нее Гилем. – У Редлая нет выбора, – он окинул уже всех взглядом. – Ни у кого из нас.

* * *

– Ну, что? – спросила Риса.

– Ничего, он опять отказался с нами есть, – Сина покачала головой. – Скоро мы прибудем на второй материк, и нам уже пора решить вопрос с Айоном. Он почти не разговаривает, целыми днями лежит и смотрит в стену. Мы не сможем таскать его на спине по всей пустыне. Сначала я имела представление о его состоянии, но он даже не вышел попрощаться с Ледаей. Проблема явно в ее смерти, но я не понимаю, – Сина закусила нижнюю губу.

– Кажется, вы просто относитесь к нему как к ребенку, – буркнул Кайл и начал есть.

Ситуация становилась все более напряженной. До прибытия на второй материк оставались примерно сутки, а настроение Айона ни капли не изменилось. Редлай, по скромным наблюдениям всей команды, понемногу приходил в себя от гибели Ледаи. Гилем и сейчас время от времени замечал на его лице задумчивое печальное выражение, но с каждым днем он все больше смирялся с потерей. А вот принц все никак не мог выбраться из пучины переживаний. Только Кайл и Редлай не пытались с ним поговорить. Метеор не отходил от Айона ни на шаг, ожидая пробуждения хозяина. Оборотень не хотел еще больше ранить Айона, Кайл же боялся, наоборот, прибить его. Несмотря на систематические отказы Айона присоединиться к общему приему пищи, Сина не теряла надежды. Кайл знал особенность ее характера. Вывести из себя Сину очень тяжело, но, если кому-то удавалось это сделать, доставалось всем. Илай посмотрел в сторону трюма, и его татуировки заблестели слабым зеленым светом.

– Ему нужно время, – добавила мягко Риса. – Не забывай, Айон – самый неопытный из нас. Он ходит под парусами всего ничего. Прояви терпение.

– Это у Редлая искра, которая позволяет ему терпеть. Я такими силами не наделен, – продолжал негодовать Кайл. – Да, я понимаю, в отличие от нас, он еще не готов к таким потрясениям. Но, Риса, знаешь, для меня это тоже первая гибель друга. То, что я старше и опытнее, не делает меня более защищенным, – он не мог остановиться. – Я гоню этот корабль с такой скоростью, с которой не ходит ни одно судно даже в ветер. Вы тренируетесь, чтобы понять свои искры. Эта ходячая книжная полка каждый день засыпает от полного истощения пламени, пытаясь разобраться во всем.

Они замолчали. Кайл озвучил неприятную для всех правду. Главная проблема заключалась в том, что они не знали точной причины состояния Айона.

Из каюты вышел Метеор, взглянул на них и, расправив крылья, улетел. Он перестал воровать их припасы и предпочитал охотиться на рыбу днем. Как пояснил Гилем, он почти достиг своего максимального размера и полностью перешел на еду животного происхождения. Некоторые потерянные знания об обсидиановых фениксах удачно восполнялись с помощью его костра.

Атмосфера становилась все более напряженной. Кайл то и дело поглядывал на трюм, и Риса по его взгляду понимала, что ничем хорошим их разговор не кончится. Она посмотрела на Азеля и попыталась без слов как-то намекнуть ему. Однако ее парень с таким удовольствием поедал рыбу, что не обратил на это внимания.

– Все, всем спасибо, что позвали поесть вместе с вами. Я… – Непотопляемый заметил, как Айон вышел из трюма и пошел к корме. – Я пойду проверю корабль с той стороны, у кормы. Мне кажется, из-за слишком большой скорости у нас возникли технические проблемы.

– Кайл? – подозрительно прищурилась Риса, но тот, не обращая внимания, быстрым шагом направился к обозначенному месту. – Что-то здесь не так. Пойду за ним, – она отложила сушеное мясо и последовала за Кайлом.

Редлай посмотрел на них вопросительно, но промолчал.

Кайл бежал по лестнице, ведущей на корму с такой скоростью, будто боялся, что Айон мог удрать от него прямо в океан. Но принц нашелся около фальшборта, смотрел на горизонт и чистил какой-то фрукт. Его взгляд не выражал никаких эмоций, поэтому его преследователь даже застыл на месте. Он-то ожидал увидеть сожаление и глубокую печаль. Айон же ничем не отличался от себя обычного. Лицо же Кайла, наоборот, перекосило от злобы.

Он рывком взобрался на корму по лестнице, и только принц собирался посмотреть, кого к нему опять принесло, как его уже схватили за ворот рубашки и чуть не подняли над палубой за холку, как котенка. Кайл вглядывался в его глаза, пытаясь отыскать хоть каплю сожаления. Где тот Айон, немного наивный, с обостренным чувством справедливости? В светлых радужках отражалось небо. От взгляда принца хотелось вздрогнуть и сбежать. Кайл еле пересилил себя и зарычал, отталкивая Айона. Тот никак не отреагировал. Просто поправил одежду, глядя прямо перед собой.

– Что с тобой вообще происходит, придурок? – с разбега напал на Айона с оскорблениями Кайл. – Ледая пожертвовала собой, чтобы вытянуть нас из абсолютно безнадежной ситуации! Она не просто умерла, она разрушила свою искру! Нет судьбы хуже в Виаруме, чем невозможность вернуться в Великое пламя. А ты даже не пересилил себя, чтобы попрощаться с ней! Почему у тебя нет и капли уважения?!

– Я просто не могу… – прошептал Айон.

– Что? Что ты там мямлишь себе под нос? Говори громче, – Кайл сжал руки в кулаки, стараясь хоть как-то взять над собой контроль. – Разве не ты направил в кракена корабль? Не ты встал между мной и змеей? Не ты спас Метеора? А кто отчаянно бросился на оборотня тройного лика, отвлекая? Ты так всем напевал, что хочешь разгадать свою искру, истинное предназначение! Скажи-ка мне, Айон Блер, твое истинное предназначение – быть трусом? – Бриг от эмоций Кайла закачался из стороны в сторону. – Отвечай!

– Моя судьба принадлежит только мне. Никто не может вмешиваться, – в голосе Айона наконец-то появилась сталь. Хоть что-то кроме безразличия. – Прекрати взывать к моей совести.

– Да я не просто к совести взываю, я тебя сейчас выброшу за борт и спокойно отправлюсь дальше, – Кайл уже не кричал. – Ты почему себя так ведешь? Айон, все за тебя волнуются, переживают, а ты ведешь себя как придурок даже больше, чем обычно. Мне казалось, я хорошо тебя узнал за это путешествие, но сейчас передо мной совсем другой человек… – уже прошептал Кайл, наблюдая, как разглядывающий палубу принц поднял на него глаза.

– А какой в этом всем смысл…

В интонации Айона не было вопроса. Только сейчас Кайл понял, почему он не узнавал его. Вместо королевской осанки – сгорбленные плечи, вместо величественного взгляда – потерянное выражение лица, бледная кожа, мятая одежда, запах от тела, искусанные ногти, свалявшиеся от морской воды волосы. Айон больше был похож на бездомного, чем на принца. И тогда Кайл догадался, почему он не вышел проститься с Ледаей и не контактировал с командой. Возможно, именно ему выпала честь знать Айона настолько хорошо, чтобы определить причину его поведения. Он собирался сдаться. Эта мысль так шокировала Кайла, что он чуть не упал. Злобу на его лице сменило отчаяние. Он протянул вперед руку, но поймал лишь воздух.

– Ты не имеешь права сдаться. Никакого, – прохрипел Кайл. – Кто угодно… Кто угодно, только не ты.

– Не тебе мне указывать, – ровным голосом ответил Айон.

И в следующее мгновение принц почувствовал, как затылок пронзила боль. Перед глазами появились блики и синее небо.

Кайл не выдержал. Он кинулся, сбил принца с ног и сел на его живот. Если ему потребуется выбить из Айона все отчаяние кулаками, он с радостью это сделает.

Он взял его левой рукой за ворот рубашки и почувствовал, как та трещит по швам. Правая рука сжалась в кулак, но вместо того, чтобы исправить идеальный нос члена королевского двора, он ударил рядом с его головой по деревянной поверхности палубы. Глаза принца распахнулись от неожиданности. Кайл же, не в силах остановиться, продолжал колотить в паре сантиметров от головы Айона, сбивая костяшки пальцев в кровь. В этот самый момент Непотопляемый прочувствовал в полной мере, что значит тонуть.

Кайл остановился и уже двумя руками потянул ворот рубашки принца, приподнимая его торс. Кровь испачкала шею и лицо Айона.

– Вставай и сражайся, – хрипел от злости Кайл.

– Вставай и иди в задницу, – ответил ему уже привычным тоном Айон.

– Сейчас я тебе схожу, выскочка.

Только потому, что Кайл заметил в поведении Айона какие-то изменения, он решил и сам не сдаваться. Если принцу действительно требовалось пару раз встретиться лбом с твердой поверхностью, то ему с удовольствием организуют встречу. Поэтому Кайл встал с него и несильно пнул по бедру. Однако такой воспитательной работы ему показалось мало, он схватил Айона за ноги и потащил к фальшборту. Идея выбросить принца за борт так и манила. Он про себя отметил, что за проведенное в путешествии время их многоуважаемая королевская особа немного набрала в весе. Поднимать его было уже не так легко. Кайл предпочитал не думать, что это он сам ослабел из-за отсутствия тренировок. Вместо глупых мыслей он выломал ударом ноги фальшборт, чуть не разрушив всю корму, и потянул туда уже не такого вялого, а вполне резво сопротивляющегося Айона. Его потрясли, как мешок, и из карманов посыпалась еда. Кайл усмехнулся.

Айон знал, что его никто не утопит, но купаться в океане не входило в его планы.

– А я-то думаю, почему ты такой тяжелый?! Ты же еду себе по карманам распихал, – Кайл засмеялся своей же шутке.

– Отпусти меня! – закричал Айон.

– Уверен, что правильно сформулировал просьбу? – и, немного усиливая хватку правой рукой, Кайл разжал левую кисть и услышал истошный крик принца. – Что ты там бормочешь? Не слышу! Одно а-а-а, да и только!

– Ты покойник. Дай мне только взобраться на палубу, и ты покойник, – сыпал угрозами Айон, хотя его положение и впрямь было шатким.

Когда Риса нагнала Кайла, то замерла от удивления. Она протерла глаза, но ничего не изменилось. Принца опускали вниз головой за борт. Ветер мешал ей расслышать их ругань. Но со стороны казалось, что оба обезумели. Конечно же, Айону требовалась встряска. Риса это и сама понимала. Только не предполагала, что Кайл устроит ему эту встряску буквально. Из-за того, что корабль напрямую связан с костром Непотопляемого, бриг то и дело бросало из стороны в сторону, и его ноша в руках опасно болталась вместо с ним.

– Ты что устроил?! – Риса закричала так громко, что даже волны не смогли ее заглушить. По ее волосам побежал белый отблеск. Она кинулась спасать Айона, вцепившись в свободную руку Кайла. – Верни его на палубу, иначе я найду способ отправить тебя на корм рыбам.

– У нее не получится, так как даже рыбы вас уважают, господин, – сказал все тот же мелодичный голос волн Кайлу. – Но ее бы я все равно побаивался. Рыбы не самое страшное в Виаруме.

– Да ладно тебе, Риса, – Кайл смеялся, то вытягивая, то опуская Айона. – Смотри, ему стало лучше. Орет, вырывается. Я лучше, чем вы все вместе взятые, знаю, как с ним общаться. Ему нужен хороший пинок под зад. Или встряска.

– Пинок под зад нужен тебе! Последнее предупреждение, Кайл, и я натравлю на тебя Сину, – рыкнула Риса, и по ее волосам вновь пробежало свечение, которое распространилось на парней волной. – Тащи его назад!

– Ладно! Ладно! Отпусти только меня. Иначе будет неудобно, – он сдался уговорам с примесью угроз от Рисы и, схватив Айона за вторую ногу, начал затаскивать на борт. – Ну что, я прочистил тебе голову? Маленький, опустивший ручечки принц? – Кайл коверкал слова, пока Айон дожидался, когда кровь отольет от головы обратно в конечности. – Ни капли не жалею о содеянном. И не пожалею.

– Это мы сейчас и проверим, – зарычал Айон.

Риса сразу поняла, что этих больных на голову уже не остановить. Но также она отметила правдивость слов Кайла о состоянии Айона. Видимо, физическое воздействие и стресс возымели эффект, и принц стал похож сам на себя. Вот только ситуация выходила из-под контроля. Она еще боялась трогать Айона, чтобы случайно не усилить наложенное на него проклятие, поэтому не могла влезть в драку. А парни сцепились уже серьезно.

Используя опыт, полученный в битвах и тренировках с Азелем, принц уже не бросался бездумно на противника, а занял боевую стойку. Кайла же это, наоборот, рассмешило. После обретения костра он стал чуть более уверенным в себе. На корабле и в океане равных ему еще не нашлось. Однако это совсем не мешало Айону завязать с ним драку.

Риса выдохнула и отошла на пару метров, чтобы случайно не коснуться принца.

Конфликт тем временем разрастался. Кайл заметил, что Айон стал двигаться намного техничнее и точнее. Теперь он не бросался на него с криком, стараясь просто хоть где-то зацепить. Одним из главных его преимуществ стала возможность поддерживать ровную инициативу в бою. Обычно любому воину требовались мгновения, чтобы перестроиться, взять под контроль дыхание и проследить за сердцем. Айон же таких проблем из-за проклятия не испытывал. До тех пор, пока у него был запас силы в качестве пищи, он мог продолжать изнуряюще атаковать противника. Поэтому через десять минут ловких финтов и уходов от ударов у Кайла немного сбилось дыхание. Тогда он начал сам активно махать кулаками, в какой-то момент подловил принца и поставил вместо очередного выпада подножку. Тому не хватило совсем чуть-чуть, чтобы уйти от подлого приема. Айон упал на бок, немного застонав от столкновения с палубой. Риса сделала к нему шаг, но ее остановили.

– Не вмешивайся. Я сам. Я уже не тот маленький мальчик, который будет выслушивать нравоучения от выскочки, – прохрипел Айон и вытер кровь с раненой губы. – Прекрати лезть в мою жизнь, – обратился он уже к Кайлу.

– Так уж получилось, что теперь твоя жизнь – это наше общее дело, – бросил ему Кайл и махнул рукой. – Мы все впряглись в твое спасение от проклятия и зашли слишком далеко, чтобы ты сдался. Поэтому я вытрясу из тебя весь этот бред. Если нужно, до конца путешествия ты пробудешь без сознания.

– Ничему тебя жизнь не учит, – прошипел Айон и вновь начал наступать.

– Ничему, – подтвердил его слова Кайл.

Непотопляемый вспомнил, что поймал принца на приеме пищи, а значит, тот готов к длительной драке. Вряд ли после того, как Айона подержали вверх тормашками, он просто так отступит. Кайл же понимал, что физически не способен уворачиваться полчаса или атаковать. Он решил использовать костер, а именно в нужный момент нарушить координацию противника в серии выпадов.

Как только Кайл заметил, что Айон переместил центр тяжести на левую, не ведущую ногу, он тут же махнул рукой, и корабль, повинуясь его силе, дернулся. Принц запутался в ногах и тут же получил два крепких удара по торсу и один по лицу. Кровь из рассеченной брови брызнула на палубу. Воспользовавшись его растерянностью, Кайл обрушил на него удары. Айон успел только скрестить руки и прикрыть лицо.

– Тебе не стоит сдаваться, Айон! Ты еще такой слабак! Многому надо научиться! – кричал Кайл и покрывал его тело ударами. – Как ты, придурок, собрался опускать руки. Ну же, давай, покажи свою решимость.

Теперь Риса поняла, почему Кайл так сильно разозлился. Айон после смерти Ледаи потерял надежду и решил сдаться. Она не могла отрицать, что и в ее груди появилось раздражение. И эта драка – результат их долгого совместного путешествия. Конечно же, Риса и сама даст пару пинков принцу за то, что тот задумал опустить руки. И если раньше она хотела как можно быстрее закончить их поединок, то сейчас уже подбадривала Кайла и смотрела на Айона с небольшим осуждением.

На крики, стук и тряску брига прибежала остальная команда. Однако никто не успел среагировать на происходящее. Кожа Айона слегка изменила оттенок на землистый, и стало ясно: он вновь воспользовался силами, ему не подконтрольными. Кайл успел только перегруппироваться и выставить руки для блока, когда Айон размахнулся и ударил.

– Какого… – прошептал Илай.

Кайл полетел с палубы, будто мяч. Спиной он выломал фальшборт и скользил по водной глади метров триста. Айон же стоял с невозмутимым лицом, и от его костяшек правой руки поднимался пар. Им хотелось его довести – они его довели. И принц не жалел о содеянном.

Кайл же стоял на коленях на поверхности воды и пытался отдышаться. Перед глазами все вертелось и крутилось, а желудок болезненно скрутило. Левая рука горела огнем и не слушалась. Он поднял голову и на ослабевших ногах начал вставать. Чуть не упав опять, Кайл посмотрел на руку и понял: сломана. Ко всему прочему, он дышал с трудом, а значит, и в ребрах есть трещины. Айон был довольно близок к тому, чтобы убить его. Не наставить синяков, а именно убить. Все зашло слишком далеко, но теперь Кайл не мог оставить все как есть.

– Значит, ты решил играть по-взрослому, – Кайл тяжело дышал. – Вторая истина. Повелитель затонувших кораблей. Месть кораблей.

– Что? – прошептал Айон.

Кайл дал ему подзатыльник парусом и заставил полететь в воду. Перед глазами затанцевали птички, осьминоги, лягушки, лошади и вся любимая живность принца. Однако всех поразил факт его падения. Вместо того, чтобы пойти ко дну от довольно сильного удара, Айон, как и Кайл, стоял на поверхности воды. Он, конечно же, держался не так уверенно. Но ответа на вопрос, откуда у него эта сила, не нашлось даже у Гилема.

Тем временем разозленный Айон медленно двинулся вперед. Кайл нахмурился.

– Тюрьма из гальюнных фигур! – крикнул Кайл и махнул здоровой рукой.

Айон не успел занести ногу для еще одного шага, как океан под ним забурлил, и из него стали появляться гальюнные фигуры разных размеров. Он отшатнулся, чтобы ни одна не ранила его, но они подкрадывались и со спины. Кайл решил полностью обездвижить противника, чтобы завершить этот бессмысленный бой своей победой. У схватки все равно нашлись свои плюсы. В будущем они могут так тренироваться, чтобы повышать свое мастерство владения пламенем. Сейчас они оба достаточно сильны, чтобы вытворять вещи, которые кажутся невероятными для остальных членов команды. И все же пока Кайл превосходил Айона в искусстве управления своим пламенем.

Принц через несколько секунд оказался почти полностью окружен гальюнными фигурами. И когда Непотопляемый уже решил объявить свою победу, послышался тихий рык Айона.

– Архитектор.

Айон использовал последнее свободное пространство вокруг головы, чтобы лбом уничтожить заграждения. Грамотно выстроенная тюрьма из гальюнных фигур разлетелась в щепки. Кайл не забывал, что искра принца позволяла ему уничтожать объекты. Однако сам он еще ни разу не сталкивался с подобными силами. Когда Айон начал наступать, Непотопляемый без страха стал поднимать небольшие бриги со дна и обрушивать всю их массу на противника. Айон же без труда разносил суда, словно разрывал бумажные кораблики. До Кайла и всей команды дошла одна простая истина: искра принца – это идеальное оружие. Остановить его грубой силой или подручными вещами просто невозможно. Если учесть, что он одним ударом отправил Кайла в полет, сломав руку, то следующая его атака могла вполне стать смертельной. Непотопляемый цокнул языком.

– Не могу сказать, почему он так же стоит на воде, как вы, господин, – снова раздался мелодичный голос волн. – Но вы должны использовать то преимущество, что ваш противник нетвердо держится на ногах. – Кайл посмотрел вниз и состроил вопросительное выражения лица. – Вы должны научиться пользоваться своей силой. Грубо бросаться кораблями не решение проблемы. Тем более, что шлюпка, что галеон, ему все равно. Он обладает силой архитектора…

– Ты знаешь…

– Только малую часть. Знания утеряны, а возможно, спрятаны, – прошелестели волны. – Сосредоточьтесь на его положении в пространстве и ваших способностях, господин. Иначе целым из этого боя вы не выберетесь.

– Повелитель затонувших кораблей. Умирающий галеон.

Айон усмехнулся, уже готовясь уничтожить еще один корабль. Он наконец-то начал понимать, в чем его сила. Скорее всего, не до конца, да и контролировать ее пока еще тоже не научился, однако тот факт, что при назывании своей искры он способен уничтожить физический объект, – очевиден. Причем любой своей частью тела. Поэтому он направился к Кайлу, боясь упасть и балансируя на покачивающейся водной глади.

А тот решил воспользоваться помощью нового союзника и вместо того, чтобы заставить выпрыгнуть галеон, один из самых больших кораблей, он подвел его близко к поверхности, натягивая ее, и тут же заставил стремительно уйти на дно. Принца подбросило вверх, как мешок с овощами, и он ударился головой о воду. Тем временем галеон продолжал то подниматься, то опускаться. Кайл же стоял на воде, словно на земле, и не испытывал никаких трудностей. В этот раз он не спускал взгляда с противника, усмирив свою гордыню. Его собственная искра не шла ни в какое сравнение с искрой Айона.

– Это феноменальное сражение, – сказал Гилем. – Кайл понял, что Айона ему никак не задеть физической силой, и решил просто устроить ему гонки на лошади без седла. Смотрите, как его бросает то вверх, то вниз. Я не знаю, почему Айон встал на воду, как Кайл. Голова начинает раскалываться при попытках выяснить, – он посмотрел на Редлая. – Ты еще долго? А то они поубивают друг друга, и мы сможем просто вернуться домой.

– Почти закончил, – ответил ему оборотень. – Кайл создал большие волны, и моя пыльца немного развеялась. Дай еще полминуты, и можно будет их собрать без труда, как водные лилии.

– Что за безумство они устроили? – прошептала Риса.

– На самом деле это хорошая схватка, – сказал Азель, и все посмотрели на него. – Наши силы по мере путешествия растут и раскрываются. Необходимо научиться ими пользоваться. Конечно, то, что они сцепились, как придурки, никуда не годится. Но у нас уже есть Редлай и Кайл, способные сражаться на уровне, недоступном примерно восьмой части Виарума. Если не больше. Я говорю про людей. Но та малая часть, что имеет костер и пожар, не будет ждать десятки лун, пока мы научимся ими пользоваться.

– Согласна, – поддержала его Сина и посмотрела налево. Ее глаза распахнулись от удивления. – Эй, подождите, это что?! Человек за бортом?! – Она указала рукой на маленькую точку вдали.

– Конечно, их ровно двое. Зовут Айон и Кайл, – пошутил Гилем и тут же получил от нее подзатыльник.

– Да я не про наших придурков! Вон там, человек тонет и руками машет! – Сина схватила Редлая за плечо. – Посмотри, у тебя зрение острее.

– Да, там кто-то тонет, – сказал Редлай и прыгнул в воду.

– Впрочем, наши тоже сдались усыпляющей пыльце Редлая. Цветок карикодо. Прекрасная вещь для того, чтобы усмирить парочку перевозбужденных парней. Нам повезло, и ветер дует в их сторону, – Гилем зевнул. – Хотя тут не поймешь, я вечно спать хочу.

Кайл посмотрел, как Редлай быстро направился от брига к барахтающемуся человеку. Он захотел ему помочь, но силы стремительно таяли. Он знал примерный запас своего пламени и понимал, что это никак не связано с его истощением. Айон в это время уже не сопротивлялся, а просто лежал на воде без сознания. Его тактика на изматывание соперника сработала замечательно. Этот бой лишний раз показал, что ему предстоит еще многому научиться. А пока их битва завершилась в его пользу. Он тяжело задышал и проморгался, пытаясь отогнать слабость. Не получилось. Кайл свалился на колени и здоровой рукой уперся в океан.

– Экадор… Прошу, направь бриг по назначению. Нам еще надо эту задницу спасти от окончательной смерти…

– Конечно, мой господин, – прошептали ему волны. – Конечно…

036

– Как так получилось, что Айон стоял на воде? – Илай поджал губы и смотрел на принца, плавающего лицом вниз. Повезло, что он не может задохнуться.

Кайл же перевернулся на спину, и его волнами прибило к борту корабля.

– Мне становится все страшнее в этом мире. Надо вернуться домой и продолжить выращивать фиолетовый картофель. Клянусь всем богам, которые были и нет, при первой удачной возможности…

– Да не ной ты. – Азель дал ему щелбан. – Возможно, это из-за того, что мы постоянно находимся рядом с проявлением его костра. Его же пламя заставляет корабль двигаться. Мы как овощи в бочках.

– Ну, ты-то точно овощ, – фыркнул Гилем. – Посмотри на Редлая: он плывет как пес, а не шагает. Тут что-то не так. Какие-то образы то и дело лезут в мою голову, но боюсь, это связано с будущим… А значит, все неясно.

– Пока твой сторож вытаскивает какого-то парня, я вполне могу наставить тебе синяков и привязать к грот-матче вверх ногами, – зарычал на книгописца Азель и посмотрел на оборотня, который уже возвращался назад. – Вместо того, чтобы умничать без дела, лучше помог бы Редлаю взобраться на борт.

– Пока я не трачу костер, чтобы говорить, я буду говорить. – Гилем показал дипломату язык. – И даже если буду тратить, я буду говорить. И после смерти. Не отвяжетесь.

Он посмотрел за борт, но рядом появилось несколько толстых лиан Древа Жизни, которые Редлай использовал одновременно в качестве своеобразной веревки и лестницы. Его розы терпения позволили забраться обратно на палубу без особого труда. Гилем помахал ему рукой, но получил веткой по голове.

– Еще раз назовешь меня или сравнишь с псом, я перегрызу тебе глотку и ни разу не пожалею. Ты слышал о расовом уважении? Вот потрудись вспомнить о нем, когда подбираешь свои тупые шутки. – Глаза Редлая горели красным, и он опустил свою ношу на палубу, позволяя Рисе с Синой заняться парнем.

– Вообще-то, я больше всех уважаю твои обычаи, Редлай. Заметил, как я перестал лезть во всякие неприятности? Правильно. Это все не из-за эгоистичного желания спасти себя, а из-за милосердной цели – не оставить тебя умирать с тоски, – Гилем поднял палец вверх, и Редлай не сдержался и схватил его за рубашку, притягивая к себе. – Не время для объятий. Я понимаю, ты тронут моей речью.

– Не могу передать как, – прошепелявил из-за выросших клыков Редлай. – Легче оторвать себе голову или открутить ее тебе. Сил моих нет…

– Воспользуйся искрой, – только сказал Гилем, и ветка дала ему по заднице. – Ай! – и еще раз хлестанула. – Не костром, а искрой.

– Предлагаю вам обоим заткнуться и помочь сначала этим двум придуркам за бортом, пока их не унесло, потом этому несчастному пареньку, – Сина пресекла начало очередной драки. – Редлай.

– Хорошо.

Он подошел к краю борта, сложил ладони перед собой и начал растить из своих плеч ветви, корни и лианы, которые потянулись к Айону и Кайлу. Им повезло, и принца тоже прибило к борту корабля. Парни выглядели изможденными, особенно Айон. Половина татуировки Кайла сохранилась, а значит, он должен проснуться через час и вновь направить бриг ко второму материку. Однако, вопреки ожиданиям, их судно без помощи костра Непотопляемого направилось по заданному курсу самостоятельно. Сина вопросительно посмотрела на Гилема, тот пожал плечами и подошел к парню, которого они выловили.

– Так, ну, наш любитель поплавать в открытом океане – житель второго материка. Кроме того, он из поколения, которое переселилось туда еще после Великой Войны, – Гилем осмотрел парня и не заметил ничего угрожающего его жизни. Он просто уснул, как и Кайл с Айоном, от пыльцы Редлая. – Смуглая кожа, худощавое телосложение, высокий будет… Когда подрастет. Черные, слегка волнистые волосы. Одежда бедного сословия. И… Все. Очнется так же, как и…

– А почему мне устраивают допрос? Я опять попал к пиратам? – гость начал подниматься и протирать глаза. – Я плыл в своей бочке целые сутки, надеялся, меня спасет нейтральное судно. А потом началась какая-то странная качка в океане, и резко захотелось спать.

– О, ты очнулся, а зовут тебя… – Гилем попытался воспользоваться своим костром, чтобы заранее узнать имя незнакомца, но не смог. – Так… Отвечай, кто ты такой и как здесь оказался.

Гилем кивнул Редлаю, и тот сразу понял намек. Раздражение ушло с лица оборотня, ногтевая пластинка превратилась в когти, Сина и Азель потянулись к оружию.

– Я не могу узнать твое имя… Самостоятельно, – он показал на свой лоб, чтобы команда поняла, о чем говорит книгописец.

– Конечно же, ты не можешь этого сделать. Моя способность защищает меня от способностей, не оказывающих прямое физическое воздействие, – пояснил незнакомец и выставил руки перед собой. – Не надо меня здесь убивать. Вы, как я посмотрю, непохожи на пиратов. Поэтому давайте решим все миром.

– Ладно, теперь все понятно, – прошептал Гилем. – Так что, представишься нам?

– Меня зову Мики, – незнакомец широко улыбнулся. – И как ты правильно сказал, я со второго материка. Группа пиратов выкупила меня, чтобы перепродать. Моя искра довольно… Выгодная. Однако я сбежал в бочке из-под соленой рыбы и сутки плавал в океане, пока не наткнулся на ваш бриг. И тут началось немыслимое! Стоял штиль, но вдруг вода начала раскачиваться, как при шторме, и когда я захотел заорать, то выпал из бочки и чуть не уснул. Впервые я оказался в ситуации, когда надо бороться за жизнь, пытаясь разлепить веки.

– Прости, это все действия моего оборотня, – Гилем показал на Редлая большим пальцем и самодовольно кивнул. – Он пытался усыпить пыльцой двух других идиотов, которые устроили драку.

– Как же ты меня достал, – Редлай дал ему очередной подзатыльник. – Я не твоя собака, ясно! Не надо меня так называть. Если я не могу тебя убить, это не значит, что я не могу попытаться!

– Настоящий оборотень… – удивился Мики. – Можно потрогать?

– Идите вы оба в бездну, – посоветовал им Редлай, махнул рукой, поднял Айона на руки и понес в каюту. – Кайла оставляю вам. Ему еще нужно очнуться и скорректировать со всезнайкой курс. Не доверяю я самоходному кораблю.

– Эй, ну, Редлай! Да не обижайся ты так! – Гилем замахал рукой ему вслед. – Кажется, я чуть перебрал с грубостью.

– Да я бы тебе уже глаза выдавил большими пальцами, – спокойно сказал ему Азель. – Мы с Илаем оттащим Кайла к носу и там подождем его пробуждения. Риса, пойдешь с нами? – они взяли Кайла за руки и ноги и направились к гальюнной фигуре. Риса же пошла в другую сторону, к корме.

– Так тебя решили продать? Меня зовут Сина, – она улыбнулась Мики. – Меня тоже когда-то пытались продать. Благо за моей спиной стоит великий род, и я хоть немного побыла ребенком.

– Они пытались развить во мне костер, – Мики указал на свою грудь, и все переглянулись. – Это я узнал от пиратов. Вы в курсе, что способности – это не только искры… Есть ряд других возможностей!

– Да… – прошептал ему Гилем. – Мики, мы держим курс на второй материк. Можем подбросить. У нас тут некоторые противоречия, поэтому… Не обращай внимания. Иногда мы деремся, ругаемся и пьем вино.

– Верните меня, пожалуйста, на землю, и все. Ненавижу океан, – он поежился. – Я родился на втором материке, агрессией меня не удивить. Никакой. Но, кстати, сейчас время турнира сильнейших, и все, наоборот, успокоились. Хотят сохранить ненависть до боев.

– Прекрасно! Тогда, Сина, отведешь его поесть и отдохнуть? Я пока проверю Кайла и наше направление, хорошо? Надо еще с Редлаем поговорить, – прошипел он от досады. – Вот тысячу лун шучу про собак, а обиделся он по-настоящему только сейчас…

– Хорошо, – кивнула Сина уже уходящему Гилему, а потом повернулась к Мики. – Пошли.

– А ты тут самая адекватная, да? – спросил Мики.

– Здесь нет адекватных. Запомни это, – ответила ему серьезно Сина.

Пока все занимались делами, Редлай нес побитого принца в каюту. Видимых увечий на нем нет, а вот у Кайла точно сломана рука. Позже, когда он очнется, оборотень проведет над ним ритуал. Мысли об исцелении логично привели к воспоминаниям о Ледае. С ее помощью Кайл бы сразу поправился. Сейчас оборотень стал намного сильнее, но все равно не специализировался на лечении. Раньше ритуал цветов давался ему с огромным усилием, а сейчас он выполнял его по щелчку пальцев. Редлай почувствовал, что его обличия в унисон заскулили, и попытался сдержать эмоции. Для всех он, конечно же, старался быть сильным, но в одиночестве бороться с темными мыслями ему становилось непросто. Гилем знал и без костра, что он переживал, но тактично молчал и находился постоянно где-то рядом. Чувство стаи никуда не делось, и Редлай лишь молча благодарил его за понимание.

Редлай положил Айона на кровать и сел рядом, на место Кайла. Он старался не трогать принца и дать ему возможность свыкнуться с мыслью, что Ледая умерла. Но то, что он услышал от Кайла о желании принца сдаться… Иногда он проклинал свой слух оборотня. Он знал намного больше, чем следовало. Редлай собирался сидеть около принца до тех пор, пока тот не очнется. Больше оттягивать их разговор нельзя. И уже через полчаса Айон начал ворочаться, но продолжал лежать с закрытыми глазами.

– Ты же знаешь, что оборотни могут чувствовать дыхание и сердцебиение? У спящего человека ритмы совсем другие. Открой глаза, Айон, нам надо поговорить, – мягко сказал ему Редлай и заметил, как принц неохотно повернулся к нему и посмотрел в пустоту перед собой.

– О чем ты хочешь поговорить, Редлай? – тихо спросил Айон, понимая, что это их первый личный разговор о наболевшем. – Мне уже лучше. Как ни странно, пара ударов о гладь океана неплохо прочищает мысли. Точнее, выбивает их из головы.

– Ты же понимаешь, что не виноват в смерти Ледаи? – решил сразу начать с главного Редлай. – Я знаю, ты испытываешь чувство вины. Ни я, ни Гилем, никто-либо еще из команды никогда бы не попал на третий материк и не подвергся бы опасности по своей воле. Да, мы спасали тебя. Но каждый из нас знал, на что шел, и не сожалеет, – он взял паузу. – Я не сожалею.

– Но почему… Ведь твоя любимая сестра умерла от рук твоей же мамы? – все так же продолжал шептать Айон.

– Не забывай один важный факт: я знаю Ледаю дольше вас. И имею с ней совсем другую связь. Даже сейчас, – он поджал губу. – Она бы ни за что не простила себя за слабость… Умереть, сражаясь с мамой, пускай и великой ценой, для нее лучше, чем чувствовать беспомощность, – Редлай улыбнулся. – Это ее слабость, Айон. Она не могла по-другому. Поэтому теперь мы вместе будем учиться верить в себя и своих близких. Быть слабым нестрашно. Мы прикроем твои тылы. Только не делай наши усилия бессмысленными. И ее тоже.

– Редлай… Спасибо, – Айон накрыл глаза рукой.

– Это тебе спасибо, – ответил оборотень. – Встреча с тобой помогла мне найти храбрость, смысл в жизни и ту самую судьбу, которую ищут люди. Теперь я не изгой, теперь я вместе с вами. Ледая бы гордилась мной, – он усмехнулся. – Я нашел свой дом, свою стаю.

– Даже если один из этой стаи Гилем?

Редлай не ответил ему, лишь мягко улыбнулся.

– Надеюсь, Кайл не умер. Я должен перед ним извиниться, – Айон приподнялся на локтях. – Я сломал ему руку и, кажется, неплохо так врезал по груди. Сможешь вылечить его? А то неловко убивать своих же защитников.

– Конечно. Об этом не беспокойся, – Редлай встал и протянул Айону пламенную орхидею. – Кайл переживет. Как только он с тобой заговорит, знай, он растаял, – и все с той же улыбкой, пошел на палубу.

Айон лежал и рассматривал орхидею. Слова Редлая не могли не тронуть его сердце. Ему было важно услышать именно от оборотня, что тот не держал на него зла. Конечно, принц не сможет выйти на палубу, громко смеяться, шутить, пинать время от времени Кайла – делать обыденные вещи. Однако со временем кровоточащие раны огромной потери затянутся. Останется светлая память о во́ине, что не боялась никого и ничего. Ледая горела ярче своего аватара – пламенной орхидеи. Не сдавалась и любила до самого конца. По этой причине Айон тоже не имел права идти на поводу у страха. Он сел на кровати и посмотрел на цветок в руке. Редлай не просто так вручил его. Теперь это символ, наследие Ледаи, и он обещал самому себе не предавать ее память и веру в них, в свою команду. Он снова лег на кровать, прикрыл рукой глаза и улыбнулся.

– Спасибо.

* * *

– Солнце мое, они пришли, – раздался мягкий голос в темноте.

– Скажи, почему меня не могут оставить в покое? Разве я многого прошу? Прошло столько лун с Великой Войны, но они никак не забудут сюда дорогу, – ответил ей низкий голос. – Меня это раздражает. Так сложно смыть со своих рук кровь, даже спустя сотни лун? Они все помнят.

– Такова природа людей. – Раздались шаги. – Ты ничего не сможешь поделать. Остается только смириться.

– Этим я занимаюсь уже почти тысячу лун. Дни, похожие один на другой, и то лучше, чем все эти кровавые бойни. А главное, они отвлекают меня от ужина, – в голосе мужчины послышалось недовольство. Звуки шагов стихли. – Ты иди в комнату и подготовь воду для купания. Как только я с ними закончу, захочу принять ванну и сменить одежду.

– Милый, на тебе обычно так мало одежды, что после встречи с ними ее не остается, – теперь и в голосе девушки появилось недовольство. – Хорошо, что свидетелей твоей наготы тоже.

– Не хочу тебе врать, солнце мое, но парочке трусов удалось сбежать. Их костры или пожары обычно связаны с сокрытием чужих сил или перемещением в пространстве. Не хватало еще за ними по всей пустыне бегать, – голос то утихал, то гремел штормом по комнате. – А потом говорят, что насекомые кровожадные. Людям необходимо сделать город из зеркал и смотреться в них почаще. Их там много?

– Пара тысяч… Я не считала, – женский голос снова стал безразличным. – Пойду подготовлю все необходимое. Если это вновь затянется, то я лягу спать. В последнее время совсем нет сил.

– Конечно-конечно, солнце мое, позови прислугу. Не напрягайся. Я постараюсь разобраться с ними побыстрее.

– Хорошо.

В темной комнате раздался хлопок, и загорелись тысячи факелов на стенах, даря немного света. Даже несмотря на бессчетное количество огней, в помещении сохранился полумрак. Однако теперь говорящие увидели друг друга. На троне, вырезанном из цельного камня, сидел молодой мужчина. Он с обреченным вздохом поднялся и потянулся, хрустя суставами. Под его смуглой кожей перекатывались натренированные мышцы с впечатляющим рельефом. Подняв руки, он почти коснулся потолка из-за высокого роста. Как и сказала молодая девушка, вся в орнаментах татуировок, из одежды на нем были только набедренная повязка да сандалии. Украшений из золота, впрочем, было больше: десятки тонких браслетов на запястьях и хамсы на ногах, кольца на пальцах, в носу, в ушах, на левой брови, а кроме того, массивное ожерелье в виде многоножки на шее. Но главная его гордость – венец из белого золота на голове. Волосы, спадающие до середины бедер, сами стали закручиваться в сотни мелких косичек, когда он направился вперед.

– Все, Саяра, иди отдыхай, пожалуйста. – Он положил ей руку на живот. – На тебе так много одежды. Непозволительно.

– Это не на мне ее много, а на тебе мало, – усмехнувшись, ответила Саяра. – Саргон, прошу тебя, не задерживайся.

По сравнению со своим партнером, она выглядела миниатюрной. Ее макушка едва доставала до его основания шеи. Красота Саяры поражала Саргона даже спустя сотни лун. Волосы шоколадного цвета спадали до плеч и слегка вились. Даже в тусклом свете ее локоны блестели ярче звезд на ночном небе. Глаза – настоящая бездна, в которую даже Саргон побаивался смотреть. На вид хрупкая Саяра обладала саркастичным и непреклонным характером. Другая бы с ним просто не ужилась. Да и выбора у них не было. Однако им повезло создать союз и жить спокойно и счастливо. К сожалению, иногда к ним приходили гости. Саргон уже сбился со счета, сколько раз он уничтожал карты до Центрального оазиса и компасы чистых вод. И они все равно находили его и требовали одного.

Обреченно выдохнув, он поцеловал Саяру в лоб и направился к выходу, заметив краем глаза, как она пошла в их спальню. На его губах застыла упрямая улыбка.

– Ладно-ладно, быстро разберусь и вернусь, – он прокашлялся и покинул комнату.

Окрестности гробницы встретили его как обычно: руинами, песком и жарким солнцем. Ничего нового. Он не испытывал проблем с жарой, но старался не выходить из своего лабиринта без дела. Саргон зевнул, заметив впереди людей. Саяра оказалась права. Здесь не менее двух тысяч воинов, и, судя по татуировкам на их телах, не меньше десяти человек обладают пожаром. Не самый хороший показатель. В прошлый раз к нему заявились целых двадцать обладателей пожаров. Хотя в этом для себя он видел лишь плюсы. Если случится драка, он не заставит свою ненаглядную ждать слишком долго. Раскаленный песок не ранил ног Саргона, а улыбка не сходила с его губ. За столько лун он уже должен был перестать верить в мирное разрешение конфликтов, но упрямство родилось вместе с ним. Даже его собственная сила не могла убедить его в обратном.

Половину площади первой столицы около гробницы заполонили воины. Они замерли, когда заметили Саргона. Разговоры стихли, кто-то достал оружие.

– Парни, парни, ну что вы такие агрессивные? Давайте обсудим с вами дела, и никто не пострадает, – Саргон улыбнулся так широко, что уголки губ чуть не порвались. – Вы так долго шли, наверное, устали и хотите передохнуть?

– Не пытайся нас обмануть. Ты, Король Сорокатысячи Ног, – монстр, что убивает любого, кто приблизится к сокровенному Центральному оазису, – заговорил, вероятно, главарь, крепкий мужчина с бородой, в которой уже была видна седина. – Ты погубил больше пятнадцати тысяч воинов расы людей за последние триста лун! Мы требуем возмездия за наших отцов и детей!

– Какой вздор! Какие пятнадцать тысяч?! – возмутился Саргон и скрестил руки на груди. – Не надо врать! Я убил тридцать одну тысячу людей за последние двести лун! Тот факт, что вы никак не можете оставить первую столицу в покое, не моя проблема. Я говорил это первым пришедшим сюда людям, говорю это и вам: я не отдам вам гранат Центрального оазиса. Никогда.

– Тогда мы отнимем его силой! – закричал предводитель людей. – В этот раз мы подготовились. Так что не надейся на легкую победу.

– Я предлагаю вам спокойно покинуть первую столицу и даже разрешаю говорить вам, как я выгляжу и что вы увидели, – Саргон упер руки в бока. – Прошу вас, меня ждет мой партнер в лабиринте. Вас ждут ваши близкие. Зачем вы обрекаете себя на гибель. Я вижу, вы обрели костры и пожары, но… Этого недостаточно.

– Мы знаем, что недостаточно! Слишком много сильных воинов пало в битве с тобой! Поэтому мы не могли прийти без плана, – предводитель взмахнул мечом. – Наша главная цель не победить тебя, а забрать гранат Центрального оазиса. И отвлечь.

– Милый, кажется, я не смогу подготовить для тебя воду… – прошептал знакомый голос.

– Что? Саяра! – Саргон обернулся.

За его спиной двое мужчин, явно с пожарами, удерживали Саяру. Вокруг ее шеи обмотали веревку, а к сердцу приставили странно переливающийся кинжал. Они решили ударить по самому дорогому, вынудив его пойти на уступки.

Король Сорокатысячи Ног развернулся к ухмыляющимся воинам и окинул их самодовольным взглядом. Кажется, в прошлый раз от него сбежал тот, кто видел его и Саяру. Конечно же, план взять в заложника самое дорогое для него существо и попробовать вынудить отдать гранат Центрального оазиса неплох. Только их шпиону следовало уделить слежке больше времени.

Саргон выдохнул устало, признавая, что мирным путем здесь уже ничего не решить, и помахал рукой. Подул ветер, заставляя его косички подняться, а тунику съехать. На косых мышцах живота проступила цифра ноль. Маленькая и невзрачная, она символизировала уровень его способностей.

– Я удивляюсь вашей жестокости и глупости. Вы, как пустынные кинжалы, нападаете на первое попавшееся на глаза существо. То есть вы считаете, я отдам вам гранат Центрального оазиса, точнее, вообще проведу вас туда, если вы будете угрожать моей любимой? – его выражение лица сменилось на злобное. – Но самое интересное, как вы вообще могли подумать, что она беззащитна?

И тогда над первой столицей полетел истошный крик. Рука человека, который держал веревку и стягивал шею и конечности Саяры, начала рассыпаться в песок. И как быстро догадались его соратники, этот процесс сопровождался невообразимой болью. Его тело ссохлось, глазные яблоки лопнули, а кости потрескались, словно поленья в костре. Все, что от него осталось, – кучка песка. Его напарник с кинжалом хотел сбежать, но Саяра схватила его за шею, ломая ее. Тело в ее руках тут же начало рассыпаться. Она казнила человека безжалостно. Потом посмотрела на других врагов и направилась к Королю Сорокатысячи Ног. Войско людей, полагавшееся на свой маневр, явно растеряло уверенность. Саяра посмотрела на Саргона.

– А я, между прочим, давал вам шанс сбежать, – стоило Саргону сказать это, как несколько людей сорвались с места и бросились бежать. Через мгновение они тоже превратились в кучки песка. – Название искры Саяры – «Основатель пустыни». Любой объект, который коснется песка на втором материке, сразу попадает в зону действия ее сил, – от его слов лица армии людей скривились от ужаса. – И неважно, когда вы прибыли на наш материк и с какой целью. У нас с Саярой к вам один вопрос: кто из нас вас убьет?

– Их тут не очень много… А я так устала. Не хочу тратить лишние силы на каких-то… Слабаков, – она окинула людей равнодушным взглядом. – А ты всегда заставляешь их орать, потом от крови не отмоешься два дня. И запах стоит ужасный.

– Но мы же не можем их отпустить, – запротестовал Саргон.

– Не можем, – подтвердила Саяра. Воины принялись кричать и проклинать свою судьбу, а некоторые начали драться друг с другом.

– Тогда пусть с ними разберется Энида, – покачал головой Саргон. – Она уже пару лунных путей не вылезала. Такими темпами на ее боках и правда появится жир. Даже великаны чаще двигаются, чем она.

– Как воспитал, так и ведет себя, – Саяра посмотрела на супруга недовольно. – Она похожа на тебя. Так что не обвиняй Эниду.

– Ладно, хорошо, – Саргон закатил глаза. – Иди в лабиринт. Я скоро буду.

– Да как вы смеете?! Мы лучшее войско людей первого материка! Вы даже не собираетесь сражаться с нами лично?! Да хоть вдвоем, хоть втроем! – закричал предводитель людей, пытаясь воодушевить свое войско. – Всем встать в строй! Сейчас мы покажем этим жалким насекомым, что значит…

Но его пылкую речь прервал Саргон.

– Что значит жалким насекомым? – его глаза блеснули голубым светом.

Никто даже не понял, что произошло дальше. Король Сорокатысячи Ног оказался около предводителя войска и держал его за горло. Тот был почти мертв. Одно мгновение отделяло его от смерти. Тело упало на песок и тут же истлело, разлетаясь по легкому ветру. Кончики пальцев Саргона потемнели, а глаза мерцали голубым. Он начал шагать спиной вперед и словно отряхивать ладонь от крови. Кто-то бросал в него оружие, непонятные сгустки веществ, однако все было бесполезно. Не успевали люди моргнуть, как кинжал лежал в полуметре от Короля Сорокатысячи Ног, а пламя улетало куда-то в высь. Даже человек с костром, способность которого позволяла ему не промахиваться, не смог задеть Саргона. Лишь сейчас они поняли, какой идиотский поступок совершили. Сбежать им не позволят, победить шансов нет. Оставалась надежда только на правильную тактику в борьбе с приспешником Саргона и самое позорное бегство.

– Энида, я, Король Сорокатысячи Ног, призываю тебя для защиты первой столицы, – он поднял руку вверх и сжал кулак, посылая по песку вибрацию. – Прощайте, – бросил им Саргон и развернулся.

Все уставились на его татуировку в виде песочных часов на спине.

– Всем занять позиции! Пусть наш враг и не Король Сорокатысячи Ног, а всего лишь его приспешник, мы должны выстоять и попытаться сбежать…

Один из воинов, видимо, на ступень младший по званию, понадеялся собрать всех по позициям и создать боевые формации. Но неожиданно наступила ночь. Ровно минуту назад все изнывали от палящего солнца, сухого ветра и жажды, сейчас вокруг стемнело. Люди начали оглядываться по сторонам, не понимая, почему резко наступила ночь. Пока кто-то из них не задрал руку вверх и не заорал, срывая голос. Несмотря на то, что ночь все же не наступила, появился самый страшный кошмар из их снов.

Нависая над воинами, загораживая солнце и небо, на них смотрела огромная многоножка. Как она могла скрываться от них раньше – непонятно. По самым скромным расчетам, ее ширина была не меньше четырехсот метров, а длина – несколько километров. Ее огромные ноги и челюсти внушали животный ужас. Сражаться с монстром бессмысленно. С ними нет ни одного хранителя Короля, а значит, сильнейшие костры и пожары остались в столице. Многоножка их уничтожит.

– Бросайте оружие и бегите! Кто куда…

И вновь человек не успел договорить. Потому что слева, справа, позади поднимались одна за одной другие многоножки. Энида оказалась не одним монстром, а целой группой, охранявшей первую столицу от непрошенных гостей.

Люди завопили и бросились врассыпную. Неповоротливые на первый взгляд насекомые окружили их. Воины пытались сопротивляться, полетели молнии, пламя, даже погода изменилась, но все это походило на агонию. Шансов спастись ни у кого не было. Началось настоящее кровавое побоище. На каждой ноге насекомых располагались тысячи шипов и лезвий, которыми они кромсали людей, размазывали их по песку. Уже через пару минут не осталось ни одного живого, а Энида сплелась в клубок, чтобы измельчить последние остатки воинов, их доспехи и оружие.

– Даже при условии, что все знают, кто охранник Центрального оазиса, люди идут и идут. Им нужна сила граната. Но при этом обычно сюда добираются лишь ничтожества. Ни один из хранителей короля или стражей сюда не заглядывал.

– Конечно, никого из них не будет, – Саргон хмыкнул. – Нынешний король людей ни за что не пойдет на такой идиотский шаг. Я понятия не имею, каков сейчас состав хранителей и их искры, но с двенадцатью в одиночку может быть непросто, – он посмотрел на Саяру. – Хотя я не один. Это… Приятно.

– Надеюсь, те стражи сюда не явятся, – она погладила свои плечи, и Саргон обнял ее. – Не хочу сражаться. Это уносит так много сил и мешает циркуляции силы во мне. Такими темпами наши планы не осуществятся никогда.

– Никто из стражей не придет. У нас есть уговор, и он пока что действует. Даже наши друзья не придут без спроса, – он улыбнулся. – Я – страж, и как никто другой понимаю, насколько мы сильны.

– Пока та сила под контролем, бояться же не стоит? – она спрашивала шепотом.

– В этом и была суть уговора, солнце мое. Если та сила выйдет из-под контроля, то начнется новая война, – также шепотом ответил ей Саргон. – Но мы должны быть готовы к худшему раскладу. Рано или поздно мир вновь будет на грани войны. Старые силы могут его уже не спасти.

– И мы готовимся.

– О да, – Король Сорокатысячи Ног засмеялся. – Наше сокровище обязательно сыграет свою роль в будущем балансе. Все не так просто. Люди сюда приходят, чтобы получить молодость, искупавшись в Центральном оазисе. Но сколько грязи они принесут… Да и их постоянные набеги порядком поднадоели. Ждать, конечно, еще долго… Но когда-то мы придем к финалу.

– Конечно, тебе просто говорить, – рыкнула Саяра. – От тебя требуется лишь подстраховать меня гранатом Центрального оазиса.

– Всего лишь?! Солнце мое, да это буквально – жизнь. А ты говоришь, всего лишь… Я его охраняю с Великой Войны! А тут… – он надул губы, как ребенок. – Но обещаю тебе… Я ни за что не позволю причинить вам вред.

Его глаза блеснули голубым.

– Сина! Сина! Просыпайся! – резко раздался голос откуда-то из пустоты лабиринта, и все вокруг затряслось. – Пожалуйста, я не знаю, что происходит! Сина! Что с тобой? Почему ты не просыпаешься?!

– Я просыпаюсь… Просыпаюсь. Не паникуй. Что произошло?! – произнесла она сонно, пытаясь разлепить глаза и понять, где реальность, а где фантазия.

– Кажется, я умираю… – пропищал Илай.

От этой фразы она распахнула глаза. Застучало в голове, и дыхание сбилось. Илай любил все преувеличивать и страдать без повода, однако такие фразы даже для него уже перебор. Увиденное поразило ее до оцепенения. Все его татуировки горели разными цветами. Обычно он выбирал какой-то один и не заставлял их двигаться без причины.

Его кожа покраснела, а ресницы и волосы ослепляли от потока света. Он содрал с себя рубашку и тяжело дышал. Илай встал с их общей кровати и начал метаться по каюте. От топота проснулись Азель с Рисой, которые делили с ними каюту. Риса вздрогнула и потянула к нему руку, но дипломат перехватил ее кисть.

– Ни в коем случае не трогай его. У него переизбыток пламени, – ровным голосом пояснил Азель. – Илай! Ты слышишь меня?

– Горю! Все внутри меня горит, моя кожа! Остановите это! Кажется, я сейчас умру! – он закричал, уже не сдерживаясь. – Пожалуйста, кто-нибудь сделайте хоть что-то! Я не хочу, не хочу умирать!

Он кричал в безумии и, когда от его кожи повалил пар, кинулся к выходу. Все остальные бросились следом. По разговорам и топоту стало ясно, что все тоже проснулись. Они выбежали на палубу и застали Илая около фальшборта, ближе к носу брига. Кайл смотрел на них вопросительно и прикрывал глаза от вспышек. Свечение, исходящее от их Светлячка, все усиливалось. Татуировки двигались так быстро, что уже различить одну от другой стало невозможно. На деревянной поверхности выжигались следы его ног; фальшборт задымился; все, до чего Илай дотрагивался, воспламенялось. Азель толкнул Гилема, пытаясь заставить действовать. Тот взял себя в руки, и его татуировка начала стремительно исчезать. Он пытался понять, что происходит.

– Дружище, у тебя взбесилось пламя, такое бывает. Когда я открыл костер, тоже думал, что моя голова взорвется, – Гилем подошел ближе, ощущая жар. Он повернулся к группе. – Риса, усиль Редлая. Редлай, начинай выращивать цветы ци́ре по площади палубы. – Он вновь повернулся к Илаю и закричал: – Слушай меня!

– Помоги мне, помоги, – прохрипел из-за сорванных связок Илай.

– Зачем нам цветы цире? – спросила Риса оборотня.

– Цветы цире, однажды расцветая, уже никогда не закрываются. Они интенсивно поглощают свет, так что тень от них расползается на десятки метров. – Он сложил руки перед собой и зарычал. Создание других аватаров все еще давалось ему с трудом. – Вторая истина. Роза Древа Жизни. Сад вечности.

– Илай, я не могу сказать, открываешь ли ты костер или это какое-то побочное явление твоих сил, но сейчас в тебе полно пламени. Для нынешней татуировки его слишком много, – объяснял Гилем почти невменяемому Илаю. – Сейчас ты должен постараться согнать все свои татуировки в одно место, скажем, правая кисть и предплечье, и направить свет в одну сторону. Имя твоей искры… Солнце. – А потом шепотом добавил: – Можно было догадаться и без моего костра.

– Я не умру? – спросил Илай с надеждой.

– Точно не сегодня, дружище, а теперь соберись, – бросил Гилем и понесся к Редлаю и цветам цире.

– Ладно, хорошо… Солнце.

Из-за быстрого движения татуировок только Редлай мог уследить за ними. Все они стремились, как и подсказал Гилем другу, в его кисть и предплечье. Создавалось впечатление, будто он надевал перчатку из перламутровых камней. Обычно все его татуировки были разбросаны по телу и двигались хаотично. А сейчас Илай ими управлял. Свет, исходящий от него, наоборот, перестал слепить и словно забрался под кожу. Илай вытянул руку перед собой, потом согнул в локте так, как делал это Кайл. И в следующее мгновение с хрипом выпрямил ее вперед и раскрыл кулак. Вся накопленная им энергия стала превращаться в ауру и взорвалась с глухим хлопком. Сначала все подумали, что ничего не произошло, но свет спрессовался в точку, из которой начали вылетать белые полосы. Они были чем-то похожи на ткань. Их насчитывалось не менее сотни, и направлялись они в океан. При соприкосновении с водной гладью они шипели и испарялись.

– Только что Илай сконцентрировал свет в самые настоящие мечи. Посмотрите, они разрезают воду и заставляют ее кипеть. Если бы наш светлячок не обладал природным талантом, то плыть бы нам сейчас на дырявом горящем корабле. Хотя, скорее всего, мы бы просто взлетели на воздух, – пояснил Гилем. – Мы так и не успели понять суть ваших искр. И никаких намеков в голове про первую столицу. Нам нужна карта или что-то типа того.

– Почему ты просто не можешь узнать, куда нам идти? Зачем заниматься поиском карты? – спросила Риса.

– Потому что это большой секрет – местоположение первой столицы. Примерно двадцать три луны назад исчезли почти все знания с карт, и не стало существ, знающих туда дорогу. Ходили слухи, что Королю Сорокатысячи Ног надоело убивать непрошенных гостей, поэтому он стер все упоминания. Я как ни стараюсь, могу только прикинуть направление. Хотя у меня ощущение, будто там замешано нечто еще.

– Что с Илаем? – спросила Сина.

– Не знаю. Он не открыл свой костер, поэтому его случай отличается от моего. Да и там немного другая ситуация. У меня есть только предположение и…

– Мы почти прибыли, – подошел к ним Кайл. – Через час подойдем к пристани второй столицы Лара́н-Дин-Коро́с. Необходимо подготовиться, так как я не знаю, нужны ли для этого документы.

– Вот вам и ответ, – усмехнулся Гилем. – Второй материк. Огромное количество солнца и действие слезы второго материка. Илай способен накапливать свет, но тут… сам воздух пропитан близкой к нему энергией. Надо привести его в чувство… – он кивнул на друга, который упал на колени. – Убери цветы цире. А то еще подумают, что мы торговцы, а для этого точно нужны документы. Да и Илай от них слабеет.

– Ты смотри… – ровным голосом сказал Азель. – Сколько прошло времени, а мы все-таки достигли второго материка, Айон, – он хлопнул принца по спине и засмеялся.

Тот пробурчал несколько проклятий.

– Так, что насчет документов, Гилем? – поинтересовался Кайл. – Я замедлю корабль, чтобы не вызывать подозрений.

– Нам надо будет лишь озвучить, зачем мы явились, – книгописец посмотрел на Редлая. – Скажем, что решили поучаствовать в турнире сильнейших. Все только обрадуются. Считается, что люди недолго могут продержаться в бою и слабы. По крайней мере, с высокоуровневыми насекомыми, – пояснил Гилем. – Главное, не проявлять агрессии и не торговать. Их рынки… Там убивают чаще всего, что на людских, что у насекомых. Убийства за агрессию и незаконную торговлю не судятся. Правила второго материка для насекомых. Так что на все оскорбления или косые взгляды улыбайтесь.

– Что это было? – подошел к ним Илай, которого под плечо держала Сина. Он и сам стоял на ногах, но до сих пор чувствовал слабость. – Надеюсь, такое больше никогда не повторится.

– Это все влияние камня второго материка, – еще раз пояснил Гилем. – Попей воды и приходи в себя… Мы почти прибыли.

– Смотрите, – Кайл кивнул куда-то в сторону. Все повернули головы.

На горизонте стала хоть и не четко, но появляться линия берега. Их долгий путь к материку Вечных Пустынь наконец-то подходил к концу. Дальше, конечно, у них скорее всего возникнут проблемы, соизмеримые со столкновением с Королевой Оборотней, однако сейчас они хотя бы не стали жертвой какого-нибудь подводного монстра, не сошли с ума и не поубивали друг друга, хоть и пытались. Кайл бросил взгляд на Мики, который безразлично смотрел вперед, чтобы потом скользнуть взглядом по Айону и облегченно выдохнуть. После их драки и разговора с Редлаем он вновь превратился в того самого дурачка, которого все любили и пытались защитить. Он до сих пор не мог отделаться от страха, что Айон собирался сдаться. Кайл пообещал себе стать еще сильнее, достичь пожара, помочь другим овладеть силой и больше никогда не позволять страху рушить его жизнь.

– Чего пялишься? – спросил Айон.

– Думаю, не обрить ли тебя ночью налысо, – безмятежно ответил Кайл.

– Это будет последняя твоя ночь… – фыркнул Айон и закатил глаза, но легкая улыбка коснулась уголков его губ.

037

Айон и правда ожидал, что их встретят какие-то монстры, лишь слегка похожие на людей. Насколько он понимал, уровень эволюции и внешний вид здешних обитателей зависел от силы насекомого и того, как много собратьев он убил. Айон был крайне удивлен, когда их бриг не только не затопили при заякоривании в небольшой пристани, но и встретили люди. Он смог это понять, когда увидел точки их татуировок. Сколько он ни пытался смотреть по сторонам и отыскать хоть кого-то с клешнями или хвостами, ничего не вышло.

Пока он таращился на всех, Азель и Сина сдавали корабль на хранение. У них осталось не так много драгоценных камней, но Ледая и Редлай позаботились об этом. Хоть они сейчас и не самые богатые, все же сбережений должно было хватить для беспечного пребывания на материке минимум два лунных пути. Потом они будут вынуждены заниматься охотой на преступников или работать. Чтобы обеспечить бриг и путешествие всем необходимым, им придется постараться. Однако, насколько помнил Азель, на четвертом и шестом материках с людей взымалась минимальная плата, а так как второй считался торговым, тут драли плату со всех и по повышенным тарифам.

– Все, мы можем отправляться в город! – крикнул Азель. – Спускайтесь по трапу.

– Наконец-то! Я уже устал ждать! – Гилем зарычал и только сделал рывок, как его поймали за рубаху. – Ай, ай, ай! Сейчас все пуговицы повылетают! Ты что удумал! Я не останусь здесь один!

– Да кто тебя здесь одного оставит? Бедствие ты наше, – рыкнул на него Редлай. – Ты совсем дурной – выходить в таком виде на улицу, в квартал людей?! Нам и без тебя проблем достаточно, а с тобой станет еще больше, – оборотень развернул его к себе и дал щелбан. – Стой смирно, иначе тебе конец.

– Да что происходит?! – возмутился Гилем, но, когда заметил в руках Редлая ленту и кусок ткани, испуганно прошептал: – Ты же не собираешься меня придушить за шутки? Я понимаю, что перегнул палку, но убери удавку, пожалуйста.

– Да какая удавка?! Стой ты, говорю же тебе, – пробурчал Редлай и перешел на шепот. – Посмотри на мои ноги, – он дернул лодыжкой в обуви и длинных штанах. – Если Мики сказал, что пиратам известно про уровни сил людей, стоит быть осторожными. Я и Кайл спокойно можем скрыть свои татуировки, но ты… Как мишень с татуировкой на лбу… Буквально, – Редлай завязал бандану на голове Гилема, а из ленты сделал некое подобие шарфа и поднял воротник его рубашки. – Вот теперь все прикрыто. Как же ты умудряешься с таким костром и искрой забывать о подобных мелочах?

– Потому что мой костер на самом деле – полотно событий, – серьезно ответил ему Гилем. – По ходу жизни любое существо с разумом так или иначе что-то забывает, это позволяет голове разгрузиться. Ты, например, не помнишь вкуса кролика на семнадцатый день жизни, – от его слов Редлай распахнул глаза. – А я помню, чем завтракал десять лун назад в конкретный день. И после обретения новых сил полотно событий превратилось в… расписной купол над головой. Мой костер позволил заполнить недостающую информацию уже не в моих знаниях, а чужих… – он дал шокированному оборотню ответный щелбан. – Так что да, я иногда теряю что-то… И вообще, прости меня за собачьи шутки. Я пытаюсь разрядить обстановку.

– Не за что извиняться. Я и правда гончая – пес. Но я все же могу связать тебя по рукам и ногам лианами и оставить висеть вниз головой, пока не передумаю, – равнодушно ответил Редлай. – Моего пламени хватит примерно на…

– Сто семнадцать часов… – с улыбкой ответил Гилем.

– А ты собираешься надевать рубашку? – спросил Айон у Кайла, скрестив руки на груди, и окинул его взглядом. – Выглядишь так, будто тебя хорошо поджарили на углях.

– Если бы я провел весь путь в каюте, то тоже остался бы бледнокожим и язвительным, Айон, – Кайл улыбнулся и взял рубашку, которую поднесла ему Риса. – Спасибо. Не представляю, как нам спасаться в этой жаре. Мы прибыли к заходу солнца, а ощущение, будто залезли на него сверху и заталкиваем в океан.

– Слеза второго материка усиливает свет солнца, поэтому тут намного жарче, чем где-либо, – пояснила Риса. – Придется непросто, будем надеяться на нашу выдержку. Надо будет хорошо подготовиться перед путешествием в глубь материка.

– Я даже не хочу представлять, насколько это будет изнурительно, – бросил Кайл и вытер пот со лба. – Как тебе температура? – обратился он к Айону.

– На самом деле я прекрасно себя чувствую. Лишь легкое недомогание, а так ничего смертельного. Думаю, это все результат проклятия. Я заметил, что могу ночью спать без одеяла, а значит, после острова произошли какие-то изменения. Хоть какие-то положительные моменты. – Принц решил больше не выяснять с Кайлом отношения.

– Вы там готовы?! – поинтересовался Азель, показывая пальцем, как уходили смотрители причала, – нам сказали, куда обращаться за ночлегом!

– Прекрасно! Теперь я могу идти? – спросил Гилем у Редлая, и тот толкнул его к трапу с легким рыком. – А нежнее можно?!

– Нет, – ледяным голосом ответил оборотень.

– Как же мне хочется угнать бриг и уплыть куда-нибудь на необитаемый остров… – прошептала Риса, и Илай посмотрел на нее встревоженно.

– Итак, какой у нас план? – спросила Сина, поглядывая на Азеля и Гилема.

– Сейчас мы пойдем в юго-восточную часть города. Большинство торговых сделок осуществляют люди. Напоминаю, на втором материке добывают и перерабатывают золото. Поэтому вся южная и юго-восточная части столицы принадлежат людям, а это огромная часть. Но и внутри территории людей есть кварталы, отведенные для жизни, другие – для работы, и еще одни – для развлечений. Тут все подчиняется строгой иерархии. Даже наша раса вынуждена следовать силе слезы второго материка. За нарушение границ тут убивают. Но если совсем уж честно, тут убивают за все. Верно, Мики?

– Хотелось бы мне поспорить с тобой… Но мои родители продали меня пиратам, чтобы выплатить залог для защиты от насекомых, – он пожал плечами и криво усмехнулся. – Не думаю, что они очень расстроились. Я их одиннадцатый ребенок, и у меня нет боевых способностей. А что делать с тем, кто слишком хилый для сражений, да еще и искра у него слабая? Видимо, только продавать.

– У тебя не слабая искра, Мики, ты способен блокировать воздействия других сил. Ты бы отлично служил матросом или в войсках нашего короля на первом материке. Тебе можно доверить информацию, и никто ее никогда из тебя не достанет. Удобно. Куда ты теперь пойдешь? – посочувствовала и попыталась его подбодрить Риса.

– Пока не знаю. Провожу вас до района среднего ранга и направлюсь к беднякам. Большинство из них спят на улице, и не у всех есть навес над головой, но там можно раздобыть воду, что главное, и заработать на еду. Насекомые редко являются туда. Иерархия. Да и нет им смысла убивать людей. Они должны убить десятки или сотни, чтобы поднять свой номер, – Мики пожал плечами, и все переглянулись. – Пойдемте. Тут идти полчаса. Вы взяли с собой еду и воду?

– Да, на пару дней еды хватит, – Гилем показал на Редлая с мешками. – У нас тут есть могучая рабочая сила.

– Согласно закону, каждые триста метров должны стоять колодцы с бесплатной чистой водой. Вы, наверно, слышали, что семьсот лун назад произошла настоящая бойня между людьми за воду, так как кому-то пришло в голову собирать сильнейшие искры и, как я понимаю сейчас, костры, чтобы оккупировать колодцы и продавать воду. Только в пустыне понимаешь цену воде. Пытаться на этом заработать ужасно… Даже насекомые не столь безжалостны. – Они пошли вдоль длинного деревянного моста причала. – Произошла междоусобная война. Теперь того, кто задумает захватить колодец, сразу отправляют на плаху.

– А ты неплохо подкован в истории! Насекомым не так сильно нужна вода, и едят они через раз. – поравнялся Гилем с Мики.

Редлай, несмотря на то, что был загружен вещами, вздохнул с облегчением. Наконец-то внимание неугомонного книгописца сконцентрируется на свободных ушах.

– Да, так и есть, – Мики покачал головой. – Однако есть поправка. Чем ближе насекомое к высшей ступени развития, тем больше похоже на человека, и, соответственно, приобретает особенности нашей расы. Они хотят чаще есть, пить и… Перестают сражаться. Точнее, как это сказать… Выше номера двадцатого я еще никого не видел. Обычно они уходят в пустыню.

Вся компания ступила на причал, который представлял собой огромный рынок. В основном здесь продавали морепродукты и все необходимое для выхода в океан. Айон снова не заметил ни одного насекомого и лишний раз убедился в правдивости слов Мики и Гилема. Строгая иерархия. На них время от времени смотрели странно, будто они вышли голыми. Но принц быстро догадался, что это связано с их одеждой и внешним видом. Кожа заметно белее, Азель, Риса и Редлай имели светлые волосы. Они выделялись на фоне остальных. Также Айону приходилось вспоминать уроки в королевском замке по истории и архитектуре столицы второго материка. Но вспомнил он лишь пару названий местной еды и все. Впрочем, недостаток знаний, когда рядом с тобой настоящая ходячая библиотека, не так уж страшен. Он и сам не такой дурак, как обзывал его Кайл, и уже обратил внимание на особое строение дорог. На первом материке они вымощены камнями, на тротуарах – мелкими, на основной дороге, для транспорта, – крупными. Здесь же все выполнено примерно так же, но вдобавок перемазано глиной.

– Какие интересные дороги… На наших на первом материке можно и ноги сломать, – прошептал Айон.

– Все здания и для насекомых, и для людей построены из песчаника и перемазаны желтой глиной. На втором материке очень ветрено, и часто случаются бури, но этот камень не выветривается и не рушится сотни лун. А желтая глина как грязь на первом материке – ее полно. Можно делать с ней что угодно, – Гилем показал пальцем на дорогу. – Тут вообще культ глины. Ее здесь сто цветов, и у каждой есть какая-то особенность. Например, розовая омолаживает кожу… А красная…

– Мы поняли-поняли, не заводись, – Риса похлопала его по плечу. – Упаси меня боги, слушать про все это.

– Когда вы первые отравитесь чем-то здесь, не надо приползать ко мне на коленях и ныть о спасении, – Гилем усмехнулся. – А Редлаю я запрещу вас лечить. Вот скрутит… Ох, посмеюсь я тогда.

– Сам не сдохни. Тебя тут разорвут за язык, – Азель фыркнул. – Нам куда дальше-то идти? Или прямо здесь, среди голубых осьминогов, спать? Если мне не изменяет память, нам вон в тот проулок, он ведет к жилому району.

– О, а ты здесь бывал? – спросил Мики.

– И не раз, – прошептал Азель и вжал голову в плечи.

Дипломат посмотрел на Айона, и его сердце кольнул страх. Он, и уж тем более принц, – довольно значимые и известные фигуры в политике. Сейчас волосы Азеля отросли, однако при желании его все равно могут узнать. Айону повезло больше: макияж и новая прическа меняли его до неузнаваемости. Стоило как можно быстрее заглянуть на рынок и купить подходящую одежду. А пока они просто пытались доползти до жилого района, предназначенного для людей среднего достатка. В бедном районе слишком опасно, а для богатого у них нет денег. Хотя среди толпы нищих им намного проще затеряться.

Айон оглядывался по сторонам, пока солнце быстро уходило за горизонт, и над ними появлялись Луны. Он пытался высмотреть ту жестокость, о которой говорили все вокруг. Перепачканные, в каких-то потрепанных балахонах, с улыбками на лицах бегали дети, ходили и переговаривались пожилые люди, много парочек и просто компании друзей. Широкая дорога под названием «Лин», как гласила вывеска, вмещала в себя намного больше счастья, чем ожидал увидеть Айон. За закрытыми ставнями домов горел свет, играла музыка и слышался смех. А прохлада ночи расслабляла тело. Айон с удивлением обнаружил, что наконец-то действительно расслабился. После ситуации с Ледаей его спас… Кайл, который буквально выбил из него дурные мысли и освободил голову для радостей жизни. Редлай же снял с него оковы вины. Ему стоило не забывать, что иногда сражаться приходится не только с реальными врагами, но и с теми, что засели внутри тебя.

– Так. Я привел вас к дядюшке Ри, – Мики улыбнулся и показал на вывеску «Дом Ри». – Здесь вы можете узнать, есть ли свободные комнаты… Хотя для вас, наверно, нужен целый дом. Учитывая, какие гости к нам пожаловали, – все переглянулись. – А чего вы испугались? Вы же знали, куда плывете? Кто в здравом уме не узнает принца?

– Ты… – Риса сделала шаг.

– Конечно, я никому ничего не расскажу, – он продолжал улыбаться. – Я же не дурак. Если вы все держите в секрете, путешествуете без сопровождения – значит, на то есть свои причины. Так что не переживайте, – Мики развернулся и успел только сделать шаг.

– Нет, Мики, постой, – Риса не уступала. – Я не про это, – она посмотрела на Айона, которому Кайл набросил мешок на голову. – Я… Не хочешь пока остаться с нами? Несмотря на способности Гилема, всегда пригодится человек с хорошим знанием местности, – она посмотрела на оскорбленного книгописца, а Редлай дал ему щелбан. – Ты прав, и нам надо снимать дом. Думаю, у нас найдется лишняя кровать?

– Редлай вообще спит на коврике, – сказал Гилем, и лиана розы терпения замотала ему рот.

– Оставайся с нами, помощь и правда нужна, – Азель вышел вперед, со вторым мешком обходя Кайла стороной. – Я хоть и бывал в этих местах не раз, никогда не посещал трущобы и рынки. Не знаю местную еду и обычаи насекомых. К сожалению, денег у нас немного, но мы можем отплатить тебе едой и ночлегом.

– Правда? – Мики с надеждой посмотрел на всех. Его глаза заблестели, и он закусил губу, явно сдерживая эмоции. – Я не хочу вам мешать! Знаете, меня часто называют приставучим, и я постоянно болтаю. Не хочу навязываться. Моя ситуация с родителями обычная для второго материка, и вы не можете подбирать каждого бездомного…

– Эм… – промычал Азель и посмотрел на Гилема. – Если ты сможешь заменить нашего… друга, который разговаривает еще больше тебя, то присоединяйся. Мы будем рады оставить его в трущобах. Особенно если ты знаешь про здешний мир больше него.

– Да что вы творите, звери! – никто не спорил с Азелем, поэтому Гилем начал возмущаться и посмотрел на Редлая. – Даже ты?!

– Я первым сдам тебя пиратам, – ровным голосом сказал Редлай. – Присоединяйся к нам, Мики, и давайте уже искать ночлег. Хоть наш бриг и отличается от… плотов, хочется поспать, когда тебя не качает из стороны в сторону.

– Да, точно, пошли! – заныл Илай, и все его поддержали улыбками.

Риса подтолкнула Мики к общей группе. Они еще совсем ничего не знали о нем, поэтому Азель, Сина и Редлай смотрели иногда на парня с подозрением. Сейчас они не могли никому доверять, и опасения были оправданы. Однако их совесть не позволит оставить подростка в квартале бедняков, где его домом станет грязный угол. Сердце Рисы разрывалось лишь от одной мысли, что, голодный и одинокий, он пойдет куда-то в ночь. Она посмотрела вниз и заметила, что на Мики нет обуви. Ей стоило быть внимательнее к окружающим. Завтра они потратят пару камней, чтобы приодеть его. А видеть счастливым парнишку и вовсе был бесценно.

Азель смотрел, как в Рисе просыпались материнские чувства, и сам не мог сдержать улыбку. Из нее в будущем получится хорошая мама. Он снял с Айона мешок и покачал головой. Принц понимал, за что с ним так, но негодование сдерживать не собирался. Он размахнулся и шлепнул Кайла по спине ладонью.

– Ай-ай! Ты что творишь?! – взвыл Кайл.

– Скажи спасибо, что я не использовал искру, иначе бы рассыпались твои кости, – пробурчал Айон и начал подталкивать Кайла: – Иди уже.

– Мне интересно, мы спасем мир? Или уничтожим его? – спросил, стоя один на улице, Азель у неба, полного звезд.

Он со страхом осознал, как стремительно на самом деле развивались события. Остров запутал их время, и теперь Азель не знал, на что ориентироваться. В Виаруме прошло больше одного лунного цикла, они же путешествовали несколько лунных путей. Но в любом случае происходящее не могло не пугать. От кракена до постоялого дома второго материка с ними столько всего произошло: кораблекрушение, остров, взбесившийся Редлай и его костер, возвращение Ледаи к жизни и ее смерть, костер Кайла, искра Айона и битва с Королевой Оборотней. Меладея своим гневом чуть не нарушила баланс, установленный много лун назад. И хоть она знала, что не смогла бы их уничтожить… Все равно попыталась. Однако им повезло, и Меладея применила не самое сильное свое оружие. Азель знал: даже моргать опасно. Потому что лишь мгновение отделяло их от очередной пропасти. Нужно избежать конфликта с Королем Сорокатысячи Ног, иначе катастрофа им обеспечена.

– Ты решил остаться на улице? Знай, мы не постесняемся сэкономить на тебе деньги! – закричал уже из помещения Азелю их книгописец.

– Продажа тебя в рабство кажется отличной идеей… – прошептал Азель.

Он отошел в сторону и решил дать Мики и Гилему уладить вопросы с проживанием. Если они по глупости выдали новому другу статус Айона, то им стоило быть осторожнее.

Азель окинул взглядом помещение, где за столами сидели в основном мужчины и пили алкоголь из глиняных кружек. Даже странный внешний вид команды не привлек их внимания. Скорее всего, они были далеко не первыми причудливыми путниками, заявившимися сюда. Им же лучше.

Мики и Гилем тем временем забили владельцу домов Ри мозги ватой, и он уже собирался позволить им занять помещение бесплатно, лишь бы эти два клеща убрались подальше. Как и предполагалось, они договорились на целый дом, который находился в десяти минутах пути отсюда. Для измученных вечным бегством это звучало как спасение.

Забрав необходимые бумаги, подтверждающие аренду на ближайшие пять дней, компания, отказавшись от сопровождения, вышла из дома.

– А на сколько мы вообще планируем здесь задержаться? – спросила Риса. – Я очень надеялась, что нам удастся хоть немного перевести дыхание. – Она посмотрела на недовольного Айона. – Это образное выражение.

– Слишком много выражений с дыханием… – прошептал принц.

– На самом деле вопрос важный и сложный, – начал Гилем. – Сейчас нас подгоняет одна вещь, если вы понимаете, о чем я.

От его слов Мики даже не расстроился, а просто шагал рядом и зевал от усталости.

– Нас останавливают два факта перед отправлением в пустыню: полная неподготовленность к дальнейшему путешествию и незнание дороги. Не хочется попасть в ситуацию, где мы умираем от жажды… Даже не понимая, в правильном ли направлении идем.

– У нас не так много денег к тому же, – сказал Азель. – Нас много, и подготовиться к путешествию по пустыне надо основательно. Жаль, ни у кого нет способностей, связанных с водой, это бы облегчило ситуацию… Или хотя бы с управлением температурой окружающего мира. Тяжело нам придется.

– Не волнуйся, я помогу вам с подготовкой, – улыбнулся Мики. – Тут часто приходится путешествовать по пустыне, как минимум до золотых залежей. Так что торговля налажена, и я в ней хорошо разбираюсь. Мой отец – посредник в закупке товаров. Не знаю, почему они продали именно меня… Я такой полезный, – он наивно пожал плечами.

– Мики… – прошептала Риса.

Они свернули с главной улицы в небольшой проулок. Насколько мог судить Азель, арендованный дом как раз в самом конце, в темном углу. Хорошее расположение для их шумной компании. Завтра начнется настоящее пекло, и они прочувствуют всю силу слезы второго материка на своей шкуре. А пока все вошли в прохладный дом. Здесь имелась небольшая кухня, и весь первый этаж был отдан под столовую и зону отдыха: несколько диванов, кресел, стульев. Второй этаж был поделен на четыре комнаты.

– Предлагаю парочкам заселиться в отдельную комнату, так будет проще, – сказал Азель, когда они поднялись на второй этаж и встали в коридоре. – Я и Риса, Сина и Илай. Остальные как хотите, так и селитесь. Еще три комнаты.

– Я с Айоном, – сразу сказал Редлай. – Буду охранять принца и не прихлопну ни одну надоедливую муху рядом, – он покосился на Гилема и Мики.

– Тогда, может, Гилема, Мики и Кайла в одну комнату, а мы с тобой даже отдельно сможем пожить? – Азель посмотрел на Рису, пока Гилем дергал за волосы Редлая и проклинал его род.

– Хорошая идея, – Сина покачала головой. – Мне нужно отдохнуть от криков, иначе не Редлай, а я всех искромсаю.

После слов Сины все замолчали.

– Какое блаженство… – прошептал Редлай и повернулся к Айону. – Тогда давайте уже готовиться ко сну? Завтра тяжелый день и, как показывает практика, не менее тяжелая жизнь.

Переговариваясь, все начали расходиться по комнатам. Без споров определились, кто где будет спать, и вскоре наступила долгожданная тишина. Сина оказалась единственная, кто не сдвинулся с места. Она, тяжело дыша, подошла к окну в конце коридора. Из него вдалеке открывался вид на район бедняков. Десяток тысяч одноэтажных домов уходили далеко в глубь берега столицы. Ее глаза мерцали золотом, и в голове появился противный писк. Ветер подул в лицо, обдавая ночной прохладой, и она немного расслабилась. Сина никак не могла оторвать взгляд от красивого вида, что-то влекло ее туда, гипнотизируя. Она дотронулась до подоконника и наклонилась чуть вперед, но тут ее окликнул Илай и выглянул из комнаты с наивным выражением лица.

– Милая, ты идешь?

– Да-да, конечно, – Сина развернулась и пошла к нему.

* * *

– Пожалуйста, убейте меня, – тихо и смиренно попросил Редлай.

– Нет уж, кто будет вещи таскать? – Гилем толкнул его в бок. – Да прекрати ты страдать. Не все так плохо.

Редлай ничего не ответил. Он активировал свою искру и начал понемногу чувствовать себя лучше. Сегодня они все проснулись от духоты и кинулись на задний двор. Там находился небольшой колодец. Оборотень вылил на себя ведро ледяной воды и заметил, как с кожи поднимается пар. Ему стоило превратиться в лесную гончую. Его животное и лесное обличия намного легче переносили скачки температуры воздуха. Однако это не самый хороший ход для тех, кто решил скрываться. Хорошо себя в жару чувствовали Сина и Илай, который буквально сверкал татуировками и не переставал улыбаться. Для них солнце не стало проблемой. И, конечно же, Мики как житель материка Вечных Пустынь. Он не мог перестать радоваться крыше над головой.

Хуже всего жару переносил Кайл. Тут все сразу догадались о прямой связи его пламени и океана. Он, бледный и уставший, смотрел на команду потухшим безэмоциональным взглядом и обливался водой около колодца. Даже Айон перестал подкалывать его и надоедать глупыми вопросами. Риса также чувствовала себя отвратительно, хоть и чуть лучше, чем Непотопляемый. Они на пару с Кайлом забились в самый темный уголок, обмахивались веерами и каждые два часа обливались водой. Смотря на них, Азель переживал насчет их путешествия по пустыне, к первой столице насекомых.

Во избежание проблем, на рынок отправили Гилема и Мики как знатоков, Сину, Илая и Редлая в качестве носильщиков. Азель же с Айоном остались дома стеречь самочувствие Кайла и Рисы.

– Нам надо как можно скорее решить вопрос с Метеором, – начал Гилем по пути на оживленный центральный рынок людей. – В его каюте-загоне достаточно еды и воды, и Айон вроде приказал ему никуда не выходить и охранять бриг… Но такую птичку в мешок не посадишь. Жаль, его нельзя выкрасить в какой-нибудь красный цвет и выдать за обычного феникса. Вопросов было бы меньше.

– А откуда вы вообще достали обсидианового феникса? – поинтересовался Мики. – Я таких никогда не видел!

– Мики, давай об этом потом, не возле центрального рынка, – Гилем показал рукой вперед. – Расскажешь нам о местных обычаях и правилах? Не хочу тратить силы. Особенно когда не могу оценить количество оставшегося пламени.

– А то ты на себя каждые пять минут смотришь, – закатил глаза Редлай.

– Ну так ты без остановки меня по лбу бьешь, – усмехнулся Гилем. – Зеркало.

– Что с вами стало? Как вы перешли на новый уровень общения? То и дело о чем-то спорите, кидаете шпильки и шутите, – Сина подняла вопросительно бровь. – Что за дела?

– Поверь, я теперь так ко всем, – сказал Гилем. – Когда ты так близок к смерти, понимаешь, ради чего или кого живешь. Я вас всех очень люблю и хочу, чтобы вы чувствовали это каждую секунду каждой минуты и так до бесконечности.

Повисло молчание. Сина оказалась не готова к этому ответу.

– Ладно, пойдемте, – Гилем самодовольно улыбнулся, потому что смог заставить всех замолчать, и посмотрел на Мики. – Так что? Небольшая экскурсия. Напоминаю… Мы держим путь в первую столицу.

– А может, сразу попросить кого-то зарезать вас? – Мики поднял бровь вопросительно. – Ладно, в первую столицу так в первую столицу. Только никому об этом не говорите, иначе от нас как от больных отпрыгивать будут.

– Почему? – наивно поинтересовался Гилем.

– Потому что после резни, которую устроил Король Сорокатысячи Ног, уничтожив объединенное войско людей и насекомых… Где-то Двадцать три луны назад. Я тогда еще не родился, но мне рассказывали об этом ужасе. Причем Король Сорокатысячи Ног настолько разозлился, что попросил кого-то провести ритуал вечного сокрытия, – Мики объяснял, подняв палец вверх. – Это значит, что он изменил все знания о первой столице и как туда попасть. Поговаривают, что последние несколько сотен лун – точно неизвестно – он готовился к какому-то важному событию в их жизни с Саярой Богоподобной или Песчаной.

– Моя голова сейчас лопнет, – сделал важное заявление Илай. – Кто такая Саяра Песчаная?

– Гилем, скажи мне честно, вы точно хотите путешествовать по второму материку? Вопросы от Илая звучат так, будто вы решили совершить массовое долгое мучительное самоубийство, – Мики говорил честно. – Вы не знаете легенду про Саяру Песчаную? Партнера Короля Сорокатысячи Ног?

– Да, только Гилем и в курсе, – сказал Редлай.

– Саяра Песчаная… Ходят легенды, что раньше песка на втором материке было не так много. В основном в центре, а в прибрежной зоне и поймах многочисленных рек росли всевозможные растения, – Мики продолжил, замечая, как лицо Илая краснело от перегрузки знаниями. – До Великой Войны. Тогда и появилась Саяра Песчаная. Откуда взялся сам Король Сорокатысячи Ног, никому не известно. Но во второй половине Великой Войны, после разрушения слезы первого материка, он уже руководил насекомыми.

– Второй половине? – прошептал Илай.

– Нет, дружище, сейчас никто не будет погружать тебя в истории тех лун. Сейчас и без этого много проблем, учиться лучше надо было и читать побольше книг, – пресек еще одно обсуждение Гилем. – То, о чем ты говоришь, я читал… Но не слишком подробно.

– Логично, многие вещи уже утеряны или в них много… неточностей, – Мики усмехнулся. – Как только появилась Саяра Песчаная, пустыня начала разрастаться. Причем со стремительной скоростью. И то, что вы видите сейчас, это результат полутора тысяч лун ее жизни, – он окинул рукой начало рынка, будто здесь можно было найти доказательства его слов. – Однако вы заметили, какой берег сейчас?

– Я видела там растения… – Сина похлопала глазами. – Пустыня… перестала расти?

– Да. Ровно после того, как Король Сорокатысячи Ног попросил провести ритуал по сокрытию первой столицы. Понятное дело, никто не знает, что именно произошло. Песка сначала стало очень много, а потом появилось больше деревьев и растений. Даже река Кисть снова наполнилась водой. И все же… Вы понимаете, что Король Сорокатысячи Ног не просто так сделал ритуал сокрытия? Его не могли победить тысячи… Десятки тысяч.

– Не волнуйся, мы не идем с ним сражаться, – пояснила Сина. – У нас есть вопросы личного характера, связанные с нашим уникальным… спутником. Мы надеемся, что Король Сорокатысячи Ног не просто убивает всех взглядом или типа того. Мы хотим прийти и поговорить. От этого многое зависит. У нас все равно нет того, кто бы мог с ним справиться.

– Хорошо. Надеюсь, у вас хватит ума… – Мики закусил губу. – Вопрос… А я могу отправиться к нему с вами? Понимаете, я очень любознательный. Очень. Меня уже пытались убить однажды и продать пиратам. Теперь мне все равно идти некуда… Если вас не затруднит, возьмите меня с собой! Я пригожусь.

– Хм, – Сина посмотрела на остальных. – Да почему бы и нет. Ты явно полезнее Кайла. От него на суше нет толка. Ладно, вперед, на рынок, время историй закончилось. А то мы до ночи здесь провозимся.

Рынок встретил колоритными вещами, которые никто из команды никогда не видел. Только Гилем примерно понимал, как есть ту или иную еду и для чего предназначались странные инструменты. На самом деле они не нашли глобальных отличий между рынками первого и второго материков. Так же все продавцы пытались завлечь купить именно их товар, кричали, кидались под ноги, предлагали уступить часть цены, ругались друг с другом, а кое-кто даже дрался. Компания решила купить еды по возращению домой, чтобы не заставлять никого тащить сумки по жаре. Хотя тот факт, что через каждые сто метров встречались фонтаны, намного облегчил ситуацию. Также без труда можно было найти источник пресной воды или даже попросить ее у кого-то. Это главная проблема – недоступность воды в путешествии по пустыне, поэтому они начали решать ее первой.

– Так, тут я вижу плоды киори, – Гилем подошел к торговцу. Дед выглядел так, будто скоро рассыплется от старости. – Их нам точно нужно взять. Они как раз засушенные и, значит, впитают много воды. Спасибо богам за плоды киори. В списке необходимого еще много чего…

– Да, смотри, вот это плоды каноры, – Мики взял горсть черных шариков с глянцевой поверхностью диаметром не больше сантиметра. – Экономит влагу в тебе и позволяет организму дольше продержаться без воды. До шести дней! Это, конечно, большой стресс для тела, но так можно находиться в пустыне намного дольше с небольшими запасами воды.

– Дедуля, слушай, собери нам мешок плодов каноры и мешок киори, – сказал Гилем. – Половину суммы даем сейчас, а вторую – по возвращении. Не хотим таскать тяжести по всему рынку, – услышав голос Гилема и увидев драгоценные камни, торговец будто ожил. – Вот примерно половина камней. Торговаться не стоит, моя искра позволяет знать цену всех товаров в Виаруме, – слегка исказил свою способность книгописец.

– Хорошо-хорошо. Вижу, вы прибыли издалека, – прошептал хилый старик.

– Да, не подскажете, где нам найти хорошую одежду? Может, есть со знаками? – поинтересовался Гилем и вручил торговцу небольшой камень.

– О… – старик просиял. – Вам очень повезло, неподалеку от лавки со знаковым оружием и одеждой в постоялом доме для богатых людей остановилась сама госпожа Марил. Если у вас получится, можете купить напрямую у нее.

– Что?! Госпожа Марил? – Сина вскрикнула и посмотрела на своего парня. – Илай.

– Ты не думаешь, что это опасно? А если она сдаст тебя и всех нас королю? – он начал переминаться с ноги на ногу. – Я…

– Госпожа Марил стала мне второй мамой. Если не заменила ее, – Сина поджала губы. – Я должна с ней поговорить. В конце концов, она переживает за меня. Мы пропали уже очень давно, и она сможет аккуратно передать твоему отцу хоть пару вестей.

– Папа… – закусил губу Илай. – Гилем, что думаешь?

– Я, если честно, думаю, что король уже знает о нас, – сказал Гилем равнодушно, пока все таращили на него глаза. – Нет, ну серьезно? После того, как мы узнали про костры и пожары, вы не догадались, что в хранителях точно сидит парочка навигаторов и шпионов? Отследить нас не так тяжело. Поэтому, если ты считаешь, что стоит сходить к госпоже Марил, то сходи. Я, Редлай и Мики можем пока купить каменных многоножек для передвижения по пустыне.

– О, каменные многоножки – отличный выбор! – отозвался Мики. – А главное, они милые и удобные.

– Знать не хочу, – кинул Редлай, вспоминая Линдалиса.

– Хорошо, тогда встречаемся здесь через час, – сказал Гилем. – Мики, давай доведем их до лавки. Знаешь дорогу?

– Я знаю дорогу куда угодно, – Мики засмеялся.

Сина шла словно не своими ногами. Она и предположить не могла, что госпожа Марил здесь. Обычно ее не интересовали путешествия и личное общение с поставщиками и покупателями ее товаров. Ее одноименный род основал торговый дом Знака, который, в свою очередь, образовал торговый дом Знакового Меча на острове Тысячи Мечей. Именно госпожа Марил и стала инициатором создания большинства союзных торговых домов, как только возглавила род.

В доме Знака работали лучшие кузнецы и те, кто был способен как-либо усилить оружие, вещи, но с ней самой никто не мог сравниться. Ее искра позволяла накладывать ряд мощнейших усилений для любого объекта. И подобные искры назвали знаками, а их обладателей – заклинателями. Могущество госпожи Марил известно на всех материках. Сина часто спрашивала ее, почему та проявила к ней особое внимание и окружила заботой. Марил нашла лучших учителей, решила проблемы с одеждой и вещами и превратила нервную жизнь Сины в обычную. А потом пристроила в матросы. Родители хотели заставить дочь работать при королевском дворе и пророчили ей славу и силу хранителя. Госпожа Марил же постаралась сделать так, чтобы этого никогда не произошло. После того, как команда узнала про искры и их уровни, имена, истинная сила главы рода Знака тоже стала под вопросом.

– Кто идет? – спросили несколько охранников около огромного двухэтажного здания. – Вход воспрещен кому бы то ни было.

– Оповестите госпожу Марил: пришла та, кто собой не гордится, – холодно сказала Сина. – Если не хотите умереть самой мучительной смертью от знака вечной боли. У вас есть пять минут.

– Милая, ты опять им угрожаешь, – посмотрел на пятерых перепуганных мужчин и на быстро удалявшегося шестого охранника Илай.

– Они бы нас не пустили, – коротко бросила Сина.

Ровно через три минуты охранник вернулся и упал на колени. Остальные мужчины, не понимая, что происходит, попадали следом.

– Простите нас, госпожа, – взмолился охранник.

– Госпожа, не обращайте внимание на этих псов. Собака лает на всех, будь то король или бродяга, – появился старик в дорогих одеждах. – Госпожа Марил послала меня проводить вас в ее покои немедленно. Вы понимаете, что это означает.

– Конечно.

Госпожа Марил не любила ждать, особенно когда интерес не давал ей покоя. Конечно же, она не поверила, когда ей сказали, кто к ней заявился. Сина решила на всякий случай не называть свое имя, иначе кто-то из охранников мог бы их сдать. Следовало поспешить, иначе даже на них могла обрушиться кара разгневанной главы дома Знака.

Они пересекали комнату по направлению к лестнице, ведущей на второй этаж. Все было украшено так, как любила госпожа Марил: на полу несколько разноцветных ковров, везде украшения, статуи, небольшие фонтаны, цветы, на стенах картины, гобелены. Чувство меры у нее отсутствовало. Ей всегда казалось, что чем больше дорогих вещей, тем лучше. А для такого богатого человека, как она, и вовсе не существовало ограничений.

Незваные гости подошли к резным дверям, исписанным непонятными знаками. Служитель дома открыл дверь, подгоняя всех под спины, и тут же закрыл.

– Сина, это ты?!

– Я…

Женщина примерно сорока лун лежала на огромной софе, где поместилось бы человек десять. Куча одеял, подушек, игрушек, тканей, полотенец и барахла, которому Илай не мог придумать названия. От обилия цветов пестрело в глазах. Он видел госпожу Марил не впервые, но каждый раз впадал в оцепенение. Бледная кожа, подведенные красным глаза, такая же помада, длинные рыжие прямые волосы до поясницы, заметная худоба и изящество. Она была в бордовом атласном платье на бретельках. Как только Марил увидела Сину, тут же поднялась.

Ее руки, до самых плеч, скрывали черные перчатки из бархата, но немногие знали, что под ними татуировки. Теперь-то Илай понимал, почему она их скрывала. Госпожа Марил покачала головой и вышла на середину комнаты. Остановилась и прищурилась. В руках – мундштук. Курила она не переставая.

– Так, для начала… – она улыбнулась. – Печать тишины, – на стенах стали появляться новые, нечитаемые для Сины и Илая символы. – Чтобы нас никто не подслушал. – Она подошла и обняла гостей так крепко, что чуть не сломала им позвоночники. – Я думала, вы умерли. Где вы пропадали?!

– Это очень долгая история, – Сина покачала головой. – У нас есть дело… Мы можем тебе довериться?

– Обижаешь. Конечно, – Марил кивнула и затянулась. – Рассказывай, что случилось?

– Что тебе известно о кострах и пожарах? – в лоб спросила Сина.

– Примерно все, что надо знать для их обретения, – улыбнулась госпожа Марил. – Я так понимаю, вы в поиске пути их обретения?

– Что-то типа того… – Сина посмотрела на Илая. – Я…

– Все еще боишься? Несносная девчонка, – рыкнула Марил. – Ладно, раз ты не доверяешь мне… – Она стянула с себя перчатки. – Вторая истина. Печати краской Богини пламени. Обещание. – Часть татуировки в виде непонятных знаков исчезла с ее руки. – Я, Марил, глава рода и дома Знака, обещаю сохранить все знания, что получу в этих стенах в ближайший час, – она выдохнула. – Все. Теперь моя же сила не даст ничего рассказать.

– Так вот почему у вас такая сильная искра… – сказал Илай. – Ваши силы подобны силам Богини пламени.

– Именно так, – хозяйка улыбнулась.

– Принц Айон жив, – теперь Сина не боялась раскрывать их тайны. – За нами охотится король первого материка. По каким точно причинам, нам неизвестно. Но нападение кракена мы посчитали заказным убийством всех нас. – Сина нахмурилась. – Оказывается, Айон проклят, и мы пытаемся помочь ему. Нам нужен гранат Центрального оазиса…

– Неужели… – госпожа Марил открыла рот. – Так вот оно что… – она прикрыла рот рукой и покачала головой. – Теперь все становится на свои места. Король просил меня когда-то проверить принца на наличие знака чужой силы. И я проверила, – она затянулась и выдохнула дым. – Это я сказала, что есть вмешательство другой силы.

– А почему вы не смогли снять знак? – спросил Илай.

– Точно так же, как никто не может снять мои знаки, я не в силах сломать другие, – она выдохнула. – Самый верный способ сломать знак…

– Смерть, – прошептала Сина.

– Теперь стало ясно, – госпожа Марил улыбнулась. – Скорее всего, сила Айона совсем не отсутствие Дыхания, а что-то другое. – Сина и Илай кивнули. – И она нужна людям, которые не согласны с судьбоносным решением стражей.

– Какого решения? – прошептал Илай. – Какие стражи?

– Настало время… – госпожа выдохнула. – Саргон оказался прав. Началось.

– Что происходит?! – закричал Илай, а Сина побледнела, понимая, что ничего хорошего в этом разговоре они не услышат.

– Мир на пороге новой Великой Войны, – прошептала Марил.

038

– Может показаться, что я гений… – госпожа Марил самодовольно засмеялась, запрокидывая голову. – Ладно, так и есть. Я и правда гениальна и не собираюсь этого скрывать. Однако даже у моей силы есть предел. Информация о том, что существуют костры и пожары, скрывается от всех людей, но это не стало для меня проблемой в двадцать лун.

– Вы догадались о существовании костра и пожара сами? – Сина кивнула.

– Конечно. Никто, даже мой отец, который, между прочим, владел костром, не рассказывал мне о нем. Позже я узнала, что это была проверка. Но не будем об этом. С обретением костра я стала намного сильнее. Зачаровать оружие или одежду? Пустяк. А вот, к примеру, поставить знак вечности на весь свой дом… Интересно. Так что, если первый материк разрушится до основания, мой торговый дом будет стоять, – она усмехнулась. – Пожар же позволяет мне видеть знаки мертвого языка. Ими и исписаны мои руки. Кажется, это бесполезно, по сравнению с костром. Вот только я не просто так теперь путешествую по миру. Я не знаю, где могу повстречать их, но они раскрывают знания о Виаруме до Великой Войны.

– И что же ты узнала? – Сина нахмурилась. – Как это связано с Айоном?

– Это связано не с ним, а с силой, что сокрыта в нем, – госпожа Марил затянулась. – Это великая сила. Возможно, та самая, что осталась от легендарного принца. И за ней охотятся. Саргон сам ограничен в знаниях, что может предоставить. Знаки, будь они прокляты, – пожаловалась госпожа Марил.

– Проклятие Айона медленно убивает его, и, насколько нам известно, когда он будет близок к смерти, появится возможность перехватить его пламя, – Сина пыталась вспомнить их разговоры с командой. – Значит, все же это правда.

– Я встречаю эти надписи тут и там. Не могу сказать точно. Они разбросаны по всем материкам, но вот что мне известно, – госпожа Марил затянулась и выдохнула дым. – Когда мертвецы были на грани поражения, мнения людей, в чьих руках находилась сила, разделились. Всего их было около десяти человек. Может, больше, может, меньше. Я еще в поисках знаний. Они и запечатали материк. Моя сила, конечно же, не идет ни в какое сравнение с той, что наложила подобный знак.

– Но это же было так давно? – сказал Илай. – Разве вы не говорили, что единственный способ снять знак – это смерть? Значит, с седьмого материка должны были исчезнуть сковывающие его знаки.

– О нет… – Сина открыла рот. – Меладея… Она же.

– Да. Вы уже в курсе про Королеву Оборотней? Меладея Галуа – одна из тех, кто является членом стражей. Она выступала за полный контроль темной силы и знака. Нашлись те, кто хотел ей управлять. К счастью, тогда их бой привел к нынешнему миру. Но все стражи обладают бессмертием, и я не могу понять почему. Ищу эти знания. Люди потеряли свое бессмертие после разрушения слезы. Слишком много тайн.

– Так, а нам-то что делать? Получается, люди, которые выступают против полного сдерживания силы, хотят отобрать способности Айона? – подвела итог Сина.

– Да, учитывая все обстоятельства, могу предположить именно это. Айон медленно теряет жизнь. Стражи выжидают. А кто поставил знак и к чему все движется, неизвестно. Саргон готовился к очередному противостоянию долго… Я свидетель – он успел, – Марил улыбнулась.

– Так, а Саргон же это Король Сорокатысячи Ног? – спросил Илай еще раз, так как разговоры Мики и Гилема не укладывались в его голове.

– Да, это его настоящее имя, – госпожа Марил выдохнула.

– Ты с ним знакома?! – Сина вылупила глаза. – Мы как раз его ищем! Госпожа Марил, ты не могла бы с ним связаться?

– Уже нет. Он вернулся в первую столицу. Я знаю Саргона уже… Довольно давно. Когда-то он приходил ко мне и просил помощи. Тогда мы и познакомились, – лицо госпожи Марил скривилось. – Сина, ты же знаешь, что я чуть старше, чем выгляжу?

– Да… Твои фокусы со знаками и внешним видом не секрет.

– Старость… Порок людей, – бросила госпожа Марил. – Его партнер – Саяра – погибла, и, чтобы защитить ее от увядания, он попросил наложить знак на ее тело. Впрочем, если вы найдете Саргона, он сам вам все расскажет. Не удивляйтесь, но на мне знак обещания и от него. Потому и не могу рассказать вам обо всех деталях нашего знакомства и договорах.

– Ты знаешь, где находится первая столица? – Сина поджала губы. – Нам сказали, что она теперь под защитой.

– О да, я-то знаю, что она под защитой, – госпожа Марил намекнула на того, кто наложил защиту. – Даже я не могу подсказать, где именно находится первая столица. Саргон тогда уничтожил бо́льшую часть компасов чистых вод. Те, что остались, поделил на две части. Мы встречались недавно, и он подарил мне одну из них. – Она щелкнула пальцами, активируя костер. – Возьмите. Забавно, но даже сам Саргон не может найти обратный путь в столицу, поэтому и оставил несколько компасов чистых вод. Хотя у него есть еще один проводник…

– Что же там такое в первой столице? – спросил шепотом Илай.

– Не могу сказать. История Саргона принадлежит только ему. Если найдете, спрашивайте, и уж поверьте, вам он не откажет, – она усмехнулась. – Вторая половина компаса будет разыгрываться на турнире сильнейших. Вам придется сразиться за возможность отправиться в первую столицу.

– Ты знаешь, когда точно будет происходить турнир сильнейших и насколько жестоки сражения? – Сина решила узнать сразу все.

– Он проводится в течение одного дня. Допускаются к участию насекомые выше восьмидесятого уровня и любые другие существа. Сражения проводятся один на один, пять на пять, да и любое другое число, какое только взбредет в головы организаторов. В этот раз вроде бы два на два. Битва на смерть. Ступающие на арену знают, ради чего там появились. Насекомые используют эту возможность для эволюции. Там для них имеется достаточное количество высокоуровневых соперников. Надеюсь, у вас есть кого поставить, – госпожа Марил скривилась.

– У нас есть оборотень тройного лика, с костром, и… Я. Вероятно, пойду я. Потому что у нас ни у кого нет боевых искр, – ровно сказал Сина. – Айона мы должны спасти, поэтому ни в коем случае его жизнью рисковать нельзя.

– Я отправляюсь через десять дней на материк Вечных Бурь. Там есть одно интересное место, думаю, я смогу раскрыть больше тайн, – госпожа Марил кровожадно улыбнулась. – Вам необходимо спасти Айона от медленной смерти, иначе мы снова придем к Великой Войне. Настали времена, когда знания важнее силы. Вы, главное, не светите личность Айона.

– Ну… На него охотится его отец. Такое тяжело скрыть, – Сина кивнула.

– На него много кто охотится. Хранитель Дэвлин был отправлен на второй материк, да и половина хранителей давно уже не на первом материке. Все ищут Айона, – пояснила ей госпожа Марил. – Проблема в хранителе Наоми и ее оруженосцах. Они способны отслеживать любую искру в Виаруме. Насколько мне известно, Дэвлин еще не в столице. Но если вы повстречаете его, бегите. Или ко мне, или куда глаза глядят. Вам с ним не справиться. Пока что.

– Мы планируем убраться из столицы сразу после турнира сильнейших, – Сина покрепче сжала половину компаса чистых вод. – Спасибо.

– Ничего, Сина, моя прекрасная Сина, это мелочи. Да и вообще, долг, – она печально улыбнулась. – Не злите только Саргона. Он еще слишком переживает из-за гибели Саяры.

– Да мы все дрожим от одного лишь упоминания о нем, – нервно засмеялся Илай. – Спасибо большое, госпожа Марил.

– И правильно. Саргон – монстр, – серьезно сказала Марил. – О моем секрете, пожалуйста, тоже дальше группы не распространяйтесь. Увидимся на материке Вечных Бурь, Сина. Не умри, пожалуйста, на турнире сильнейших.

– Хорошо, – ответила та.

– Да, и еще, – сказала госпожа Марил, будто что-то забыла. – Скажите моему отряду, где вы живете и сколько вас, ваши размеры одежды. Я не могу видеть тебя в этих изорванных тряпках. Даже мой знак не смог спасти твою одежду. Пришлю вам лучшую форму для путешествия по пустыне, иначе вы умрете в первый же час.

– Спасибо, госпожа Марил, – поклонилась Сина. – Мы пойдем.

– Удачи вам, дети, – она улыбнулась.

Марил смотрела на закрывшуюся дверь полминуты, потом положила мундштук на один из десятков столиков и хлопнула в ладоши. Со стен комнаты начали исчезать знаки, в них никакого смысла уже не было. Она устало опустила плечи и помассировала виски от напряжения. Марил знала, что настанет день, когда мир втянется в очередную гонку на выживание. Саргон готовился как мог, она приложила максимум своих усилий и теперь, согласно ее обещанию, должна выполнить еще одно задание. Последнее из обязательств. Они обсуждали с ним гибель всей команды, и принца в том числе, и пришли к выводу, что все вновь отложилось. Однако, появление Сины не оставило ей выбора. Она срочно должна отправиться на материк Вечных Бурь и продолжить сбор знаний древних. Ей неизвестно, какую точно игру затеяли Саргон и другие стражи; она собиралась сама во всем разобраться и понять, кто настолько могущественен, что даже сами стражи не способны и слова сказать о событиях Великой Войны. А пока она сложила руки перед собой, закрыла глаза, и с плеч начали исчезать татуировки.

– Вторая истина. Печати краской Богини пламени. Снятие оков миллиона рук, – Марил тяжело задышала. – Саяра… Саргон. Я сделала все, как обещала. Надеюсь, искупила свою вину…

– Я знал, что поход к госпоже Марил не обернется ничем хорошим. Может, мой костер позволяет мне чувствовать опасность? – забурчал Илай. – Сина, я правильно понял, что ты сознательно не сказала ей о способностях нашего особого спутника, – это Илай уже говорил шепотом, когда они двигались к месту встречи.

– Конечно, – Сина посмотрела на него. – Если есть нечто, могущественнее госпожи Марил, мы должны вообще притвориться, что спутника не существует. Поражаюсь тому, как все вокруг обрастает тайнами. Даже мы сами. Не верю я, что Король Сорокатысячи Ног просто так сядет и поведает нам обо всем.

– А мне кажется, что-то здесь не так, – Илай поджал губы. – Знаешь, госпожа Марил говорила о нем как о старом друге… Будем надеяться, что он узнает, что вы с ней близки, и помилует хотя бы тебя.

– Да куда я без тебя, дурачок… – Сина поцеловала его в щеку. – А вообще, я так рада новой одежде.

– Дай угадаю, госпожа Марил одарила тебя вещами, о которых не мечтают даже короли? – Гилем появился с широкой улыбкой. – У меня тоже есть хорошие новости, – он показал два каких-то свитка. – Я купил нам каменных многоножек! Теперь не придется самим топать по горячему песку.

– Какая радость, не могу, – Илай скривил лицо. – Давайте возвращаться. У нас есть новости получше, чем многоножки.

– Не ври! Нет ничего лучше многоножек, – закричал книгописец в спину уходящему другу.

– Гилем, буквально все остальное в мире лучше многоножек, – сказала ему Сина.

Их путь назад оказался не таким познавательным и интересным. Все, кроме Сины, под завязку загрузились мешками с едой. Гилем и Мики взяли на двоих лишь один и то ныли всю дорогу. Редлай чуть не обратился в лесную гончую и не сбежал в пустыню. Замолчать их попросил сорвавшийся Илай. Сина поглядывала на оборотня и бледного книгописца. До дома идти было не так уж далеко, но изнуряющее солнце отбирало последние силы. Редлай держался только на своей искре. Путешествие до первой столицы станет настоящим испытанием для всех. Лишь Илай хрипел из-за тяжелой ноши, а не от жары. Его татуировки иногда мерцали, меняли положение, но не устраивали катастрофу, как на корабле.

Побросав тяжести прямо в гостиной, они направились к колодцу. Там обнаружили лежащего на земле Кайла, которого поливал из глиняной кружки водой Азель. Непотопляемый мало чем отличался от мертвого. Гилем несильно ударил его по голени.

– Кайл, что, совсем плохо? – и в ответ услышал неразборчивое бормотание. – Надо решить эту проблему. В пустыне будет хуже.

– Может, отправить его на корабль? – спросил Азель. – К полудню он вообще сварится.

– Подумаем, – Сина посмотрела на дипломата, потом на Редлая, который провел для Кайла ритуал цветов. – Мы встретили госпожу Марил. Боюсь, все, как и говорила нам Меладея. Даже… намного хуже.

– А она-то тут что забыла? – задал вопрос в пустоту Азель, но Сина ответила.

– По делам. Она, так сказать, стала сильнее и теперь путешествует в поисках знаний. – Сина умывалась, а Азель шокированно замер. Он крепко сжал кружку, но быстро взял себя в руки. – Она пообещала помочь нам с одеждой и припасами еды, чтобы пережить путешествие. Но об этом поподробнее чуть позже.

– Хорошо, – кивнул Азель.

– Боги, кажется, я спасен, – прошептал Кайл и посмотрел на Редлая. – Спасибо. Я получил солнечный, тепловой и все остальные виды ударов.

– Не за что, пошли, – ответил оборотень.

Редлай помог Кайлу встать и закинул его руку на плечо. Тот уже чувствовал себя намного лучше, но слабость в ногах пока оставалась. Измученные первым днем жары члены команды расселись кто куда. Азель окинул всех взглядом и понял, что дела их действительно плохи. Айон с невозмутимым выражением лица обмахивал Кайла веером, Редлай лечил сорванную спину Гилема, Риса каждые десять секунд засовывала руку в кружку и обтирала свое тело, только Илай, Сина и Мики выглядели сносно. Особенно их светлячок. Никакой битвы с Королем Сорокатысячи Ног не будет. Максимум, что он сделает, это пожалеет их и отпустит умирать в пустыне. В любом случае первый день они пережили. Завтра должно стать лучше. Азель надеялся на это.

– Ну, и какие новости? – спросил дипломат.

– За Айоном охотятся не только хранители, но и какие-то стражи, – сказала Сина, боковым зрением наблюдая, как хлопает глазами Мики. – Стражи пытаются использовать его, чтобы… – она замолчала и посмотрела на Айона, догадываясь об истинных намерениях врагов. – Чтобы как-то повлиять на знаки, что наложили на седьмой материк. Это все пока на уровне предположений, так как госпожа Марил упомянула, что Король Сорокатысячи Ног не мог выдать ей все знания. Сила Айона, судя по его искре, способна разрушить что угодно.

– Что? – Азель побледнел, но из-за того, что каждый из них выглядел как умирающий, никто не заметил.

– Она сказала, что встречалась с Саргоном – Королем Сорокатысячи Ног, но сама же запечатала возможность поделиться тем, о чем они говорили, – Сина нахмурилась. – Саргон готовится к стычке и уже предпринял какие-то шаги к увеличению своей силы. Я даже представить не могу, против кого ему нужно еще больше силы.

– То есть за нами охотятся сразу две организации, – простонал Кайл. – Замечательно. Надеюсь, хранитель будет со способностью холода и льда, иначе я сдаюсь.

– Один из них, а может, и больше, на втором материке. У нас нет времени задерживаться здесь. Сразу после турнира сильнейших, который длится один день, мы идем дальше, исходя из ситуации. По разговору с Марил я поняла, что Саргон не против будет поделиться знаниями, – Сина нахмурила брови. – Странно все это.

– Да ладно, кажется, мы уже влезли в это по самое горло. Тут уже надо идти до конца, – продолжал стонать Кайл. – Одно сражение с Меладеей только чего стоило… Лично я не намерен сдаваться. Да, возможно, я выгляжу не как самый боеспособный среди вас, но и не размокаю, как пергамент в воде. Соберитесь. Айон, маши сильнее, – он злобно посмотрел на принца с веером.

– Защитник, – закатил глаза Айон.

– Тогда мы выжидаем пару дней до турнира, идем туда, побеждаем, забираем вторую половину компаса чистых вод, – Илай показал всем подарок госпожи Марил. – Он остался у нее после встречи с Королем Сорокатысячи Ног. На турнире получим вторую половину.

– Иду я и Редлай, – строго сказала Сина, когда заметила недовольный взгляд Айона. – Да. Больше людей, способных сражаться, у нас нет. Азель может меня заменить, но лучше пойду я, так как жара не так критично действует на меня. Турнир продлится весь день. Ты, Айон, еще очень плохо управляешься со своей искрой, а Редлай открыл костер, – она посмотрела на Рису. – Усилишь нас, и, думаю, нам удастся продержаться до конца турнира. Это, кстати, битва на смерть.

– Да кто бы сомневался, – прошептал Айон.

– А знаете, почему компас называется компасом чистых вод? – все посмотрели на Мики. – Должен же я сказать хоть что-то важное. Не понимаю и половины из вашего разговора. В общем, компас ведет к Центральному оазису с самой чистой водой в Виаруме. В нем с себя можно смыть даже старость. Такова легенда. А Центральный оазис был, собственно, в центре первой столицы. Раньше компасы исчислялись десятками, но Король Сорокатысячи Ног уничтожил большинство из них.

– Тогда мы можем начать собирать и фасовать мешки? – спросил Илай, и в этот момент в дверь постучали. – О, видимо, приехали подарки. Пойдемте разбирать, – светлячок встал и пошел к двери. За ним, застонав, последовали остальные, кроме Азеля.

– Дорогой, тебе плохо? – спросила Риса у своего парня. – Да, кажется, ты перегрелся. – Она принялась обтирать его водой. – Ну же, приди в себя. Редлай, кажется, тут Азелю плохо, помоги, пожалуйста.

– Не надо, – Азель перехватил ее руку, но смотрел куда-то в сторону. – Все хорошо. Правда. Надо… вещи разбирать. Иди, я сейчас подойду.

И не сдержал свое обещание. После разговора Азель никак не мог избавиться от панических мыслей. Он наблюдал, как члены его команды, со стонами из-за жары и усталости, разбирали огромные мешки с вещами, читали записки и чуть не прыгали от радости. А он раз за разом пытался подняться и взять себя в руки. Остальные не приставали к нему и дали передохнуть. Азель просидел так на диване пару часов, пока к нему не подошла Риса и не взяла за руку. Она еще раз заботливо протерла его лицо влажной тканью и положила голову на плечо.

– Нам конец… – прошептал Азель.

– Что, дорогой? – не услышала его Риса.

– Что прислала госпожа Марил? – сказал громче дипломат.

– Наше спасение, – с улыбкой ответила Риса. – Вся ее одежда зачарована на защиту от солнца и жары, а также холода ночей. Ты не видел, как бегал Кайл? Как орал от счастья, когда силы перестали покидать его? – вопросы Рисы позволили Азелю понять, насколько сильно он ушел в себя. – Она прислала все необходимое для путешествия по пустыне. Я бы отправила Кайла на корабль, не спаси нас госпожа Марил. Вот это по-настоящему завораживающая сила.

– Вы еще не представляете, насколько сами невероятны, дорогая, – ровным голосом, пока где-то сбоку действительно продолжал орать от радости Кайл, сказал Азель. – Хранители, стражи… Монстры. И нам необходимо либо самим в них превратиться, либо искать место для спасения.

– Что с тобой? – она отстранилась. – Ты последние пару дней какой-то молчаливый.

– Наверное, привыкаю к климату, – соврал Азель. – Ты не против, если я пойду отдохну?

– Конечно, я пока их организую, – Риса покачала головой, и Азель только сейчас заметил, что на ее голове бандана со знаком госпожи Марил.

– Никто кроме тебя с этим не справится, – сказал он и пошел на второй этаж.

Риса смотрела ему в след, нахмурившись.

* * *

– Итак, смотрите, мы с вами отправляемся к центральной арене Ларан-Дин-Корос, на нейтральную территорию для насекомых и людей. Там уже действуют определенные запреты и для насекомых, и для людей. Мы ничего не сможем поделать, если кто-то из вас нарушит законы, – Мики самодовольно поднял вверх указательный палец и начал очередную лекцию.

Все дни до турнира они потратили на подготовку к путешествию в глубь пустыни, старательно отбрасывая мысли о скором кровавом сражении. Команда понимала: выбора у них нет. Им нельзя не пойти на турнир, и проиграть недопустимо сразу по двум причинам: смерть участвующих и провал миссии по спасению Айона. Как поведал Мики, битвы обычно длятся не очень долго. Особенно на первых этапах, так как часто приходили сразу высокоуровневые насекомые, номера которых колебались от пятидесятого до тридцатого. Они все помнили силу Линдалиса и то, как Ледая победила его хитростью. Успокаивал тот факт, что его сила оказалась результатом воздействия костра Королевы Оборотней, которая связала его максимальный потенциал с реальным номером силы. Но все прекрасно понимали: с таким соперником им справиться будет непросто.

– Градация насекомых по силе зависит от номера, вы это и без меня знаете. Но я расскажу про разрыв, и как это вообще работает. – Тут даже Гилем наклонился поближе к Мики, сидевшему на столе. – Насекомые приходят из пустыни и попадают в район убийц. Там смерти – дело привычное. Именно в районе убийц насекомые повышают свой уровень до восьмидесятого и выше, потом им разрешено отправляться в район, соответствующий их виду. Битвы между насекомыми одного вида – редкость. Обычно у каждого вида есть свои враги. Скорее всего, они и в пустыне не ладят друг с другом, – Мики размахивал руками, объясняя. – Так, между сотым уровнем и девяносто девятым разница почти незаметна, а между, скажем, пятнадцатым и четырнадцатым – пропасть. Я уже не говорю о номерах выше десятки.

– Там, наверное, монстры? – спросил Илай и кивнул головой.

– На самом деле, как я уже говорил, – нет. Они максимально похожи на людей, а те, кто выше пятого номера, и вовсе… Люди. Они умеют скрывать свою ауру ненависти. Чем выше уровень, тем лучше насекомые это делают, – Мики перевел глаза на Редлая. – Когда мы войдем на арену, тебе придется непросто. Я слышал, оборотни могут даже общаться через ауру и ориентируются по ней на настроение собеседника. На арене же ничего, кроме ненависти.

– Я обрел баланс, и моя искра позволяет терпеть любые воздействия как вне, так и внутри меня, – пояснил Редлай. – Не хочется, чтобы пламя тратилось просто так, но проблем возникнуть не должно.

– Места для зрителей на арене разделены на сектора, – продолжал пояснять Мики. – Самый большой сектор отведен для насекомых выше восьмидесятого уровня. Там будут идти свои бои, и на них можно не обращать внимания. Им дают половину мест, для людей – четверть и насекомым высшего уровня тоже четверть. Пускают со своим оружием, но насекомые обычно без него, так как природа наградила их собственными клешнями, лезвиями и челюстями.

– Прекрасно, смогу взять свою рунку и не сражаться ржавым мечом, – Сина приободрилась, услышав эту новость. – Еще и госпожа Марил дала такую удобную одежду для битвы, ничего не будет стеснять движения.

– Сколько счастья от возможности драться свободно, – Риса улыбнулась.

– Дорогая, ты просто не понимаешь удовольствия, когда и оружие подходящее, и одежда, – Азель решил вступиться за Сину. – Надеюсь, вы не будете недооценивать соперников. Не совершайте ошибку новичка и не спускайте с них взгляда. Они ни за что не дадут вам возможности расслабиться.

– Ты серьезно думаешь, что мы проявим к ним снисходительность? – спросил Редлай, опережая Сину. – Никакого милосердия.

– Он точно обрел баланс? – поинтересовался Кайл.

– А ты, я погляжу, стал живее всех живых, придурок. Снимите с него уже эту бандану и штаны, – Айон ткнул Кайла в висок. – Как было спокойно, пока ты страдал от жары.

– Точно ли спокойнее? – Азель скривился. – Приходилось его постоянно обтирать водой и обмахивать. Такое себе занятие. Нет, спасибо, пусть бандана останется на его вареной голове.

Их проблемы с местным климатом решились с помощью госпожи Марил. Теперь все они носили, во-первых, одежду местных жителей, а во-вторых, не изнывали от жары. Парни ходили в штанах из тончайшего хлопка и рубашках, подворачивая рукава. Для девушек прислали юбки, прилегающие плотно к ногам до середины бедра, но с удобным разрезом для ходьбы. Сина вместо рубашки обтянула грудь специальным бинтом со знаками, чтобы не сковывать свои движения в бою, а Риса предпочла рубашку. Вся одежда несла на себе сразу несколько знаков госпожи Марил: сохранение и защиту от солнца и ночного холода. Одежда Сины дополнительно была со знаком отрицания. Теперь у всех появилась надежда пережить путешествие по пустыне.

– Значит, пора отправляться? Скоро взойдет солнце, и через час начнется битва, – Гилем хлопнул в ладоши и встал с дивана. – Посмотрим, в каком состоянии будут Редлай и Сина после нее, но выдвигаемся сегодня ночью, как только на небе появятся полные луны. Кстати, сегодня же твое первое семьлунье, Редлай?

– Да, надеюсь, все пройдет спокойно, – он нахмурился. – Обличия молчат, спят и скулят иногда.

– И замечательно, никто не планирует никого убивать! – от слов Гилема повисла тишина. – Да, как-то неловко получилось. Мы же буквально идем на смертельный турнир.

– Придурок, – только и сказал Азель.

Они начали подниматься, закидывать небольшие сумки с водой и едой на плечи. На день этого должно хватить. Редлай посмотрел на Сину и улыбнулся. Они молчаливо кивнули друг другу. Раньше они не сражались вместе, только друг против друга. Им предстояло научиться быть напарниками. Сина посмотрела на свою рунку, приставленную к стене, потом на руки оборотня и поняла, что тот точно не возьмет с собой оружие. Гилем хоть и пытался раскрыть имена искр команды, но так и не смог этого сделать. Самая большая проблема возникла с Илаем. Гилем сразу терял все свое пламя и до конца дня валялся без сознания. Поэтому Сине придется рассчитывать лишь на свои боевые навыки. Она взяла рунку и заметила, как на стене осталось много маленьких засечек по форме оружия. Сина нахмурилась, но потом ее отвлек зуд на спине.

– Илай, эта тварь опять меня кусает! – она закричала, и тот кинулся спасать ее, без разбору хлопая по спине. – Проклятие, как меня достали эти насекомые! Что маленькие, что большие!

– Сина, у тебя вся спина красная от укусов или ожогов солнца, – пожаловался Илай. – Точно не хочешь ничего накинуть?

– Да нормально все. Легкий зуд переживу, – она махнула на него рукой и направилась к выходу.

Сина застала Гилема за поглаживанием их каменных многоножек. Несмотря на внушительные размеры и не очень дружелюбный вид, они тянулись к рукам и даже мило шипели от ласки книгописца. Двух многоножек было вполне достаточно для их нужд. Каменные многоножки были почти сто метров длиной и шириной сантиметров пятьдесят. На них даже были специальные седла, и они могли перетаскивать на своей спине больше тонны поклажи. Но самый большой плюс – это возможность быстро передвигаться по песку, со скоростью почти под сотню километров в час. Сина уже представляла, сколько раз Илай и Гилем слетят с многоножек, и как часто Редлаю придется их лечить. Оборотень начал оттягивать Гилема от насекомых, и они наконец-то пошли в сторону центральной арены. Времени на регистрацию много не нужно. Как сказал Мики, некоторые битвы заканчивались в течение десяти секунд, а тела убирали, когда ходить становилось невозможно.

Сотни людей направлялись к квадратному зданию. Его размеры поражали. Сина думала, что замок короля первого материка или зал приемов Меладеи огромные, пока не увидела арену сражений насекомых. Размеры зала приемов у Королевы Оборотней превосходила раза в четыре, даже замок брата короля людей был в два раза меньше. Мики также рассказывал, что битвы проводят каждый день, но единственная награда там – жизнь. Люди избегали этого места, а насекомые использовали для законной эволюции. Хоть в их кварталах и разрешались убийства, но все старались перенести разногласия на поле боя. И все из-за закона об имущественном рабстве. Если случалась драка, и разрушалось чужое имущество, то приходилось платить за него тройную цену. Жадность – единственное, что сдерживало местную ненависть.

– Так, мы хоть и заходим со стороны людской части города, но теперь следите за поведением и не провоцируйте никого, – Мики посмотрел на Гилема. – Никаких неуместных разговоров.

– Все, что мне надо, я узнаю молча, – ответил книгописец.

– Всегда бы так, – прошептал Редлай.

Но даже предупреждения Мики и грозный взгляд оборотня не смогли сдержать любопытство Гилема. Они встали в одну длинную очередь и пока подходили к арене, книгописец смотрел на стену, ограждающую территорию насекомых и людей. Он использовал свой костер, чтобы разузнать, что там творится. Костер не позволял смотреть сквозь стену, но голова книгописца наполнялась различными знаниями о существах и их способностях. Он обнаружил даже несколько искр и два костра. Скорее всего, Редлай и Сина столкнутся с ними в финале. Насекомые превосходили человека в физическом плане, а пламя вообще делало из них смертельных противников. Книгописец попытался понять, откуда же у них вообще могли взяться искры, но силы стали покидать его, и Гилем покачнулся от головокружения. Его подхватил Илай и взволнованно посмотрел на друга. Книгописец просто отмахнулся, понимая, что запаса его пламени еще недостаточно.

– Мы идем к площадке для зрителей. Постараемся купить место поближе к арене, – Мики перед тем, как они дошли до людей, которые продавали билеты, начал давать последние инструкции. – Вам в тот красный коридор. Как туда подойдете, вам дадут номер. Его будут оглашать на арене. Вышли, провели бой, вернулись в бараки для ожидания. Поняли?

– Да, – согласились Сина и Редлай.

– Редлай, слушай меня. Если я узнаю какие-то слабости твоего соперника, сообщу, – Гилем понадеялся на способность оборотней слышать на расстоянии. – Будьте осторожны, пожалуйста, и не умрите.

– Если бы я только мог не слышать тебя, – проскулил Редлай, но послушно кивнул. – Ты тоже попробуй не влезать в драки… Я не смогу тебе помочь.

– В случае необходимости мы вытянем эту задницу из передряг, – Азель обнял Гилема за шею, но со стороны казалось, будто он хочет его задушить. – Сосредоточься на битве.

– Сина, пожалуйста, будь внимательна и знай, – добавил Илай, который обычно отличался наивностью и добротой, – я сожгу их всех дотла.

– Ого, – она удивилась. – Хорошо, милый, спокойно. У тебя татуировки вновь взбесились.

– Возьми себя в руки! – Риса хлопнула Илая по голове. – Еще одного кровожадного убийцы нам в группе только не хватало! Удачи, и попытайтесь сохранить как можно больше пламени к финалу. Сейчас я максимально применю свою силу. – Ее глаза загорелись, и волосы заблестели странным белым светом.

– Спасибо, – синхронно ответили Сина и Редлай, когда пламя внутри них разгорелось.

– Теперь вперед! Уничтожьте их! – бодро подняла руку Риса.

– А еще говорила, я кровожадный… – возмутился Илай.

Оставшиеся члены команды помахали Сине и Редлаю и направилась к трибунам. Им повезло, и они заняли места прямо у металлической сетки. Кто-то постоянно толкал их, но команда сбилась вместе и вцепилась в ограждение. Грозный вид Азеля и, как ни странно, Кайла с Илаем отпугивал наглецов. Как и сказал Мики, бои начались с восходом солнца. Выходили по двое участников. Тот, кто побеждал соперника, продвигался в турнире дальше. Правила были просты. Риса не верила, что все будет происходить настолько стремительно, однако насекомые, похожие пока что лишь на переростков своих маленьких собратьев, кромсали друг друга. Какое-то существо, похожее на нечто среднее между жуком-носорогом и оленем, довольно долго билось с подобием комара. Целых полминуты. Остальные схватки и правда не затягивались дольше чем на десять секунд. Трупы еле успевали убирать. В бою лишь раз появились два человека, которые уничтожили двух многоножек и мирно направились обратно ожидать новой очереди. Когда объявили номер триста тридцать три, на арену вышли Сина и Редлай.

– О, смотрите, наши! – начал показывать пальцем Гилем. – Значит, у них номер триста тридцать три. А сражаются они против… – он прищурился. – Это что, озерные сенокосы?

– Похоже на то, – прошептал Мики. – Кажется, уровень уже явно семидесятый, смотри, держатся по большей части вертикально. Все насекомые разговаривают, но чем выше их уровень, тем грамотнее речь.

– Это плохо? Ты боишься, они заговорят их до смерти? – криво усмехнулся Гилем. – Поверь, после меня Редлай выдержит кого угодно.

– Нет, я про то, что это первый отборочный этап, и нашим попались уже непростые противники, – ровно сказал Мики, а потом добавил шепотом, еле слышно: – Давай же, Сина, покажи себя.

Сина и Редлай вышли на арену и посмотрели на странных существ перед собой. Ростом около двух с половиной метров, желтая кожа, конечности длинные, стояли они на двух ногах, хотя рук было по четыре. Вместо кистей – пучки из крючкообразных лезвий, которые располагались в линию по всему предплечью. Голова похожа на огромную оливку, явно не под их тонкие шеи. Торс тоже несоразмерно маленький. Редлай присмотрелся и заметил татуировки с цифрой семьдесят четыре. Он не знал, насколько это опасно. В целой буре чужих аур он совсем потерял возможность как-то читать эмоции и угрозу от противников. Его обличия проснулись сразу, как он ступил в барак для ожидания. Они метались и куда-то все тянули его. Редлай прекрасно знал, куда они его тянут, но им придется денек подождать. Сейчас есть проблема посерьезней. Редлай повернулся к Сине.

– Гилем сказал, что это озерные сенокосы. Понятия не имею, о чем он, впервые вижу, – сказал оборотень. – Предлагаю не толпиться вокруг них, пусть пойдет кто-то один.

– Это вид насекомых, живущих около небольших водоемов, питаются травой, подтачивая стебли и высасывая сок, – пояснила Сина. – Когда мы с Илаем собирались сюда, я старалась читать про эти места побольше. Правда, я не знаю, как они этими крюками срезают стебли… Да и неважно.

– Хорошо, – согласился Редлай и сделал шаг.

– Нет, иду я, – она положила руку ему на плечо и вышла вперед.

– Ой, какая удача сегодня. Нам попался в противники жалкий человек, да еще и обычная самка без брони. Как же ты собралась сражаться против нашей укрепленной кожи? – Один из насекомых противно засмеялся, пока Сина приближалась к ним. – Возомнят себя кем-то и лезут в наши дела. А нам с вас даже нечего взять, почти не эволюционируем. Давай уничтожим ее и…

Это было последнее, что он успел сказать. Ни одно из насекомых не среагировало на быстрый выпад Сины. Она приблизилась к ним на три метра, сделала резкий скачок и рывком нанесла машущий удар рункой. Две головы озерных сенокосцев упали на землю, их тела рухнули следом. Даже знак отрицания на рунке Сины не спасал ее полностью от постоянного влияния искры. Ее способность – заострять любой предмет. Именно поэтому она не боялась брони насекомых, не считая самых закованных тяжеловесов. Также ее рунка наносила сразу несколько ударов, как колющих, так и режущих. Три ее удара превращались в девять, а враг – в салат из рук, ног, усиков и прочего.

Она взмахнула рункой, по привычке стряхивая кровь, которой не осталось от врагов, и равнодушно направилась к пораженному Редлаю. Он стоял и смотрел на нее, пребывая в шоке. Даже трибуны замолкли.

– Чего встал? Смотри, как бы я тут и одна не справилась, – она самодовольно усмехнулась и перекинула рунку через плечо.

– И то верно, – отмер Редлай и развернулся.

Он хотел что-то еще сказать, но сейчас до него по-настоящему дошло: Азель и Сина – воины. Не Кайл, не Айон и даже не он. Они долго и изнурительно тренировались. Редлай же бо́льшую часть своей жизни убегал, скрывался и жил инстинктами. Ледая гоняла его на арене, но единственное, о чем думал оборотень, – поиск ринханто. Это сказалось на его опыте. А вот Сина и Азель – искусные воины. Лишенные боевых способностей, они сами стали оружием. Редлай последовал за своим напарником, понимая, что если так пойдет и дальше, то, возможно, он и не вступит ни в один поединок до конца турнира. Его внимание привлекла спина Сины. Редлай слышал, как Илай жаловался на мелких насекомых. Однако то, что он видел сейчас, совсем не походило на укусы или ожоги от солнца. Вся спина Сины превращалась в оранжевое месиво из кожи. Он догнал ее.

– Сина, я сейчас проведу ритуал роз над тобой, – Редлай сказал ровным тоном. – С твоей спиной что-то не так. Не слишком ли много одежды со знаком ты надела? Ты как себя чувствуешь?

– Такое ощущение, будто я порезалась, и теперь заживает. Сил нет, – она шикнула. – Я пока даже не могу стянуть с себя бинты. Другой одежды со знаком отрицания нет, а остальная будет причинять такую же боль.

– Снимай ты эти бинты, если что, – фыркнул Редлай.

– Я, конечно, все понимаю, и вы, оборотни, не стесняетесь ничего, но я не хочу светить грудью перед многотысячной толпой, – она скривилась и заметила, как Редлай покраснел. – Ладно, если что, сниму. Будешь прикрывать меня.

– Буду, – ответил он, хотя Сина и не спрашивала.

Пока они возвращались, трибуны орали на разные голоса.

– Моя девушка – самая невероятная, – самодовольно улыбнулся Илай, и его татуировки забегали по телу в странном свечении. Как и тогда на корабле, они начали собираться в одном месте, хотя сейчас это была не его заслуга.

039

– Извините, а зачем мы пришли так рано? – Гилем озвучил вопрос, который мучил всех последние пару часов.

– Чтобы поддержать Сину и Редлая? – неуверенно вопросом на вопрос ответила ему Риса.

– У них уже было семнадцать боев, и пока Редлай лишь раз показал всем зубки, размазав по стенке какого-то кузнечика ударом кулака, – Гилем посмотрел на Мики. – Слушай, а тут точно турнир на выживание? Кажется, сейчас победителем будет лишь тот, кто не свалится от усталости.

– Во многом так и есть, – ровным тоном ответил Мики. – Частые схватки выматывают. Тем более не забывай, что насекомые на первых уровнях примерно все одинаковой силы, и для них это важный этап. Кто-то поднимается на десять-двадцать уровней эволюции. А также помни… Их противник – оборотень с костром и гениальный воин со знаковым оружием. Здесь к таким врагам не привыкли. Ты только посмотри на другую половину, где сидят насекомые. Им уже не терпится дождаться окончания этого боя.

– Если я правильно рассчитал, то это предпоследнее сражение. Его победитель будет сражаться с Синой и Редлаем, – Гилем посмотрел на небо, которое начало окрашиваться в розовый цвет. – Скоро закат, а значит, и завершение турнира. Но я не пойму, перед нами насекомые или люди?

– Насекомые, – Гилем распахнул глаза. – Да, перед нами двое насекомых. Вероятно, уровня между двадцатым и тридцатым. Поэтому они так похожи на людей. Их выдают всякие мелочи, присмотрись.

Бой закончился, и книгописец попытался присмотреться. Он уже за сегодня потратил достаточно пламени и сейчас боялся использовать костер. Если в финале Редлай погибнет из-за его опрометчивых решений и любопытства, он никогда себе этого не простит. Гилем пообещал в последний раз воспользоваться силой перед самым важным сражением его друзей. Мики оказался прав. Двое насекомых. Один из них – песчаный скорпион. А значит, ему следует предупредить Редлая о парализующем яде. Скорее всего, оборотень не пострадает от его воздействия из-за своей регенерации, а вот Сина вполне может. Также, скорее всего, он где-то припрятал хвост с жалом, что может раскрошить камень. Скорпион постоянно дергался, но старался держать лицо. В отличие от своего напарника – пустынной цикады. Тот двигался без единой эмоции и резал своих врагов лезвием на правой руке. Несмотря на принадлежность к разным видам, они отлично работали в команде.

– У них точно есть искры, – сказал Гилем. – Больше увидеть не могу, голова начинает болеть, и перед глазами мутнеет, – он потянулся к своей бандане и стянул ее с себя, та же судьба постигла и бинты на шее. – Сколько у меня осталось пламени?

– Только две сферы на голове, – сказал Илай. – Пожалуйста, продержись еще немного, хорошо? Остальные знания сейчас не так важны. Нам необходимо предотвратить смерть Редлая и Сины. Неизвестно, насколько сильны эти насекомые, – Илай серьезно смотрел на арену. – Они так похожи на людей…

– Хорошо-хорошо, дружище, я буду держать свою голову в ледяной воде, – Гилем усмехнулся, пытаясь скрыть боль, которая разрывала его череп на части. Казалось, еще мгновение, и он треснет. – Смотрите, кто это?

– Победитель прошлого турнира, – сказал Мики. – И предвосхищая ваши вопросы, я отвечу: да – он насекомое.

– А разве их не должно быть больше? – поинтересовался Айон.

– Да, он потом убил своих напарников, – Мики отмахнулся. – Обычное дело.

– Ужас… – только и ответил Айон.

– Итак, уважаемые люди и насекомые, я победитель прошлого турнира, Гириос, пришел объявить последний поединок. Как и полагается по закону турнира сильнейших, он пройдет во время заката. Финалисты сразятся за главный приз – половину компаса чистых вод. – Существо, совсем не похожее на насекомое, положило половину компаса на небольшой пьедестал прямо на арене около стены, и вокруг него появился барьер. – После окончания боя я сниму свою защиту и вручу компас победителю.

– Кажется, он не собирается делиться своей половиной компаса, – сказал Азель.

– Точно нет, – подтвердил его слова Гилем. – Скорее всего, надеется прикончить победителя или прямо здесь, или как только они сделают шаг за арену.

– Сина… – прошептал Илай.

– Да начнется же финальный бой! Претенденты, выходите, – Гириос поднял руки и дал отмашку к началу.

Победитель прошлого турнира покинул арену, и на нее стали выходить участники. Редлай и Сина даже после множества сражений этого долгого дня выглядели бодро, а оборотень почти не потратил пламени. Он вообще не пользовался своей искрой или костром, лишь единожды провел ритуал над Синой. Редлай не участвовал особо в боях из-за ненадобности. Его напарница в два-три раунда справлялась с противниками. Оба понимали, что ему необходимо экономить силы для последнего боя. И они не ошиблись. Редлай сконцентрировался как мог, слушая Гилема и свои обличия: противники сильны. Он видел, как вокруг них циркулировала красная, желающая уничтожить все аура. Намного кровожаднее, чем у других насекомых. Мики говорил, что приближение к высшим уровням, наоборот, успокаивало их. Однако длинный день и убийства без конца утомили. Даже его лесное обличие взбесилось.

– В этот раз пойду я, – сказал Редлай. – Я не так боюсь ран и могу атаковать по площади. Посмотрим, какая тактика сработает лучше. Хорошо? Ты следи за тылом. Пока у меня идет активная фаза роста, я не могу быстро двигаться.

– Хм, хорошо. Эти какие-то молчаливые, – заметила Сина, понимая, что это как раз совсем не обнадеживает.

– Сосредоточены на бое, даже не слушают нас, – кивнул он. – Я пошел.

Он решил сразу повысить градус сражения. Никто из зрителей и противников так и не смог определить его расовую принадлежность. Оборотень легко мог разгадать принадлежность к другим расам, а вот его в человеческой форме – никто. И сейчас Редлай захотел показать соперникам, что и на других материках живут монстры. Он скинул с себя рубашку, понимая, что, скорее всего, к концу битвы ничего от нее не останется.

Трибуны затихли, враги, напротив, подозрительно прищурились, когда волосы оборотня отросли до поясницы, на ногах и руках появились когти в два сантиметра, из-под губ стали заметны клыки. Его конечности тоже видоизменились. Обретение баланса теперь позволяло лучше контролировать животное и лесное обличия, находя равновесие между всеми способностями. Даже лицо немного вытянулось и чем-то стало похоже на волчье. Не хватало лишь хвоста, но Редлай боялся, что его отрубят.

Вперед вышел песчаный скорпион. Враги тоже использовали тактику один на один с поддержкой тыла. Наличие оборотня сразу сместило фокус битвы. Глаза высокого худощавого парня с бритой головой стали сужаться, и их уголки поползли к вискам. Теперь, когда он открывал глаза, они казались в три раза больше. Так противник планировал увеличить угол обзора. Пальцы левой руки начали сливаться в одну клешню с сотней зубцов и лезвий. Его кожа заметно заблестела на солнце, и Редлай, вспомнив о битве Ледаи с Линдалисом, понял, что тот укрепил свою кожу, и она стала больше похожа на панцирь насекомых.

Оборотня это, впрочем, ни капли не смутило. Он собирался придерживаться совсем другой тактики. И первое, что он сделал, – проверил на прочность защиту врага. Обходя по левой стороне удар клешней, Редлай оттолкнулся от земли и правой ногой отправил противника в полет до ближайшей стены. Тот тут же отпрыгнул в сторону от цикады, которая даже не шелохнулась и не попыталась помочь напарнику.

– Крепкий удар, – послышался низкий голос из облака пыли. – Неудивительно. Наш противник – оборотень.

Завеса пыли осела, и Редлай увидел перед собой нечто с потрескавшейся от удара кожей. Скорпион отлип от стены. Его кости были целы. Он мелко затрясся, и с него посыпалась броня, которая тут же менялась на новую. Сколько раз он мог использовать этот трюк, Редлай даже не предполагал. Значит, в следующий раз нужно бить серией ударов.

Редлай сделал шаг по направлению к противнику, но заметил, как по арене полетело зловещее шипение и треск. Скорпион понял, что попасть по оборотню не сможет, ведь скорость реакции насекомого заметно ниже, и надеяться поспеть за гончей бесполезно. Поэтому его правая рука тоже превратилась в клешню, и вдобавок из спины вылез хвост длиной не меньше трех метров. Именно он издавал противный звук своим постоянным дрожанием. Его сегменты напоминали глиняную черепицу крыш с каким-то странным орнаментом в виде цифры восемь. Глаз на голове скорпиона стало шесть: одна пара добавилась на затылке, а вторая – прямо на макушке. Стопы стали похожи на чересчур плоские копыта коровы.

– Редлай… номер четырнадцать. Будь внимателен. Суть его искры – возможность вытягивать из противника физическую силу, истощая, – сказал ровным голосом Гилем. – Слабые места: грудь, внутренняя сторона бедра, лопатки. Там нет стыков по броне. Также у него намного меньше костей, чем у человека. Ориентируйся на конечности. Шею он специально покрыл броней, боясь, что оборотень будет метить туда.

– Понял, – прошептал Редлай.

Чем ближе к финалу, тем бои становились длиннее и ожесточеннее. Оборотень находился лишь в полуобращении в животную форму, а их дуэль уже превратилась в жестокую схватку. Мало кто мог поспеть за их движениями. Редлай попытался прорезать броню скорпиона когтями, но, как и предполагал, оставил лишь засечки, поэтому их он решил убрать. Оборотень уворачивался от ударов клешней, заметив, что противник не использует для атаки ноги, и ему не составило труда догадаться почему. Такой огромный хвост требовал балансировки для точных движений, и раз ему приходилось размахивать клешнями, то ноги отвечали за прочную стойку. Поэтому Редлай снова зашел с левого фланга, избегая взмахов хвоста и колющего удара рукой. Он поднырнул под скорпиона и провел апперкот. А чтобы нанести больше повреждений, спутал правую ногу противника лианами, заставив его упасть на спину. Редлай также успел нанести несколько прямых ударов, прежде чем рядом с его головой просвистело жало скорпиона.

– На него не действует твоя искра, – сказал скорпиону его напарник. – Скорее всего, его собственные силы как-то связаны с этим.

– Уже заметил, что этой псине все нипочем! – выкрикнул скорпион и начал подниматься. – Еще эти их сто тысяч обличий вместе с искрой! – он хрипел от удара, и с его груди стекала желтая вязкая жидкость, похожая на мед. – Раздражает.

– Так прекрати игры.

– И без тебя знаю, – рыкнул скорпион. – Вторая истина. Сто дней путешествия. До последней капли.

Редлай начал хватать ртом воздух, чувствуя, как температура вокруг резко подскочила. Он и до этого для сохранения инициативы использовал искру, а теперь оказался в ситуации, когда без нее невозможно. С его ног начала исчезать татуировка, которая тратилась не на костер, а на поддержание физического состояния. Он посмотрел на Сину; на нее способность скорпиона не оказывала никакого влияния, а значит, костер противника имел ограничения по расстоянию. Редлай ощущал, что его словно кинули в костер, как полено. Кожа на его кисти потрескалась. Спасала лишь регенерация оборотня.

Противник тем временем отрастил новую броню и ухмыльнулся. Оборотень выдохнул и почувствовал, как зашелушились губы и зачесались глаза. Редлай сделал рывок назад и смог немного прийти в себя. Если на расстоянии двух-трех метров рядом со скорпионом невозможно было дышать, то вести с ним ближний бой, вероятно, и вовсе невозможно. Редлай поднял глаза вверх, ища Гилема. Ему требовалась помощь.

– Его костер позволяет вытягивать воду вокруг себя. Он эпицентр зоны иссушения, чем ты ближе к нему, тем быстрее испаряется влага, – сказал Гилем, и с его головы исчезла еще одна сфера. – Скорее всего, твоим растением его не одолеть, да и сам ты превратишься в сухое полено. Нужна массированная атака, не давай ему возможности восстановиться.

– Попадаются же, – прорычал Редлай. – Сина, мне нужна твоя помощь.

– Хорошо.

– Что такое? Не можешь без подружки? В горле пересохло? – издевался скорпион. – Ничего. Это только начало. Твоей искры явно будет недостаточно.

– Ты прав, – сказал Редлай. – Недостаточно.

– Что…

– Вторая истина. Роза Древа Жизни. Аллея шипов.

Татуировка начала стремительно исчезать с ног Редлая, а пламя – тратиться на его концентрацию. То, что он планировал сделать, даже с помощью Рисы, требовало огромных усилий. Как оборотень тройного лика, в основе которого лежало растение, он был напрямую связан с водой. Пережить нехватку влаги для Редлая сложнее всего. А его лианы и цветы иссохнут и станут слишком хрупкими после атаки.

Скорпион кинулся на него, но огромная ветвь откинула противника в сторону. Как и предполагал оборотень, растение тут же ссохлось и рассыпалось.

Со всех стен и пола арены стали пробиваться ростки розы терпения. Редлай и не думал экономить пламя и начал контратаку, не дав врагу собраться. Бутоны раскрывались, их лепестки опадали, и стебли выворачивались дугой, направляясь в сторону скорпиона. Все живое в радиусе двух метров рядом с ним истлевало. Редлай старался успеть усадить все пространство розами. Насекомые на трибунах, которые никогда не видели такого буйства растительности, замолкли и перестали стрекотать, шипеть и проклинать оборотня.

Сина посмотрела на его ноги и поняла: Редлай потратил почти все пламя на эту атаку, но ее смысл еще не до конца дошел до нее. По сравнению с битвой с Королевой Оборотней, нынешняя атака выглядела не так масштабно, хоть и все равно впечатляла. Редлай посмотрел на Сину изнуренно, его волосы опадали, клыки исчезли, и оборотень снова стал человеком.

– Сина, коснись цветов, – он говорил, почти задыхаясь. – Быстрее.

– Хорошо.

Сина коснулась растений, и в тот момент, когда до нее дошел смысл его плана, этот самый план начал претворяться в жизнь. Все стебли выращенных роз резко выпрямились из согнутого положения, и шипы направились в сторону скорпиона, который только подготовился к смертельному прыжку. Редлай уже не чувствовал под собой ног и уворачиваться не собирался. Шипы один за одним стали отрываться и летели в направлении врага. Сначала скорпион усмехнулся и прыгнул, считая, что даже тысячи шипов не смогут нанести ему хоть какой-то урон. Однако он не учел применение искры Синой. Шипы роз терпения Редлая превратились в миллионы острейших игл. Крепкая броня скорпиона треснула почти сразу, и он взвыл от боли, а когда попытался броситься вперед, интенсивность потока атаки возросла. Всего через полминуты на передней части тела скорпиона не осталось и сантиметра, свободного от шипов. Они проникали даже внутрь его тела.

– Это было умно, – сказала Сина, перехватывая рунку, и успела лишь шагнуть, как раздался хриплый голос.

– Не так быстро, – скорпион начал подниматься. С него капала странная желтая жидкость. – За такого монстра я получу новую цифру. Стану сильнее и смогу войти в его свиту. Перестану быть одним из тысячи… Стану… – скорпион поднялся, его лицо перекосило, а сам он почти разваливался на куски. – Стану сильнее его.

– Идиот, – прошептал наблюдающий за всем Мики.

– Редлай, я добью его, – сказала строго Сина. – Ты почти исчерпал свое пламя, и не надо нам тут повторений недавних событий. – Она подошла к напарнику и прищурила глаза. – Труда не составит. – Сина направилась к врагу, но ее схватили за ногу.

– Не надо недооценивать меня, – прорычал Редлай, его сознание уже понемногу захватывало лесное обличие. Скоро семьлунье, и, даже с обретенным балансом, оно взывало к его обличиям и ослабляло человеческую часть. – Я еще могу сражаться и уничтожу своего соперника.

– Редлай, твое пламя…

Им пришлось уворачиваться от удара хвоста. Сина ловко отпрыгнула в сторону. Розы оборотня рассыпались и исчезали. Сам же Редлай был не в силах активно бегать, просто перевалился вбок и встал на ослабевших ногах. Его глаза горели красным. Раньше они меняли свой цвет от синего до зеленого, после получения костра лишь алое пламя полыхало в его радужке. Насекомое, несмотря на множественные раны, стояло крепко и двигалось к нему. Костер продолжал действовать, и оборотень уже чувствовал, как глазные яблоки снова зачесались, а во рту пересыхало. Он сделал два шага назад, рукой показывая Сине не влезать.

Скорпион рассмеялся и откинул свой хвост назад, желая нанести смертельный удар. Редлай же успел оценить степень его регенерации. Новая броня не появилась, а раны не зарастали – значит, силы его исчерпаны. Ледая научила планировать на два шага вперед, и это ее настоящее наследие – сила, способная победить любого. Редлай сложил руки вместе, и последние остатки его татуировки исчезли.

– Вторая истина. Роза Древа Жизни. Воля жизни.

Хвост скорпиона так и остался заброшен назад. Его глаза распахнулись, и он затрясся, не в силах двигаться. Он посмотрел вниз, себе на грудь и живот, замечая, как на коже и остатках брони появлялись цветы. Без влаги Редлай не мог нормально использовать свой костер, но в теле насекомого содержалось достаточное количество для растений. Тысячи шипов не должны были убить врага, а лишь залезть в его тело и прочно укорениться. Растение способно вырасти из кусочка до полноценных размеров. Этим и воспользовался оборотень. Розы стали разрывать внутренние органы скорпиона, ломать его кости, рвать связки и забирать из него последнюю влагу. Через несколько мгновений он стал похож на человека, которого уложили в цветочную клумбу. Тело завалилось на бок и перестало подавать признаки жизни, а в груди расцвела самая красивая роза.

– Готов.

С этими словами Редлай сам упал без сил. По трибунам снова покатился гул из смеси человеческих голосов и стрекота, щелчков, писка. Никто не ожидал увидеть настоящего оборотня в битве против насекомого высокого уровня. Гилем выдохнул и покачал головой. Редлай заставил их всех переживать. Но главный бой, самый кровожадный, только начинался. Не осталось сомнений, что у второго врага есть костер. Вряд ли бы он выглядел настолько спокойным, не имея плана. Книгописец понял, что из-за того, что Редлай отрубился, Сина оказалась без его помощи. Гилем поджал губы. При этом их подруга выглядела чуть ли не увереннее насекомого. Больше всего волновался Илай. Его татуировки совсем вышли из-под контроля. Некоторые люди даже отошли в сторону, испугавшись.

– Дружище, возьми себя в руки, – Гилем схватил Илая за руку, но тут же отдернул ее. – Ты опять весь горишь. На нас обращают внимание. Ты как… Светлячок, – фыркнул книгописец.

– Сина один на один с серьезным врагом, – ровным голосом сказал Илай. – Я не позволю ей умереть, даже если мы проиграем турнир, – а потом и вовсе прохрипел, пугая всех вокруг: – Я сожгу их всех.

– Кто же спасет нас, а? – прошептал Кайл.

Бой тем временем продолжался.

– Я бы мог отпустить тебя. Силы от смерти человека я все равно не получу, – равнодушно сказало насекомое. – Я вижу, что ты отличный воин. Бой затянется, но ты все равно падешь к моим ногам, – враг замолчал. – Однако правила турнира обязывают меня убить вас всех, чтобы победить. Посмотрим, получу ли я силу, если добью оборотня. Ведь я… Не такой отброс, как мой напарник.

– Я и сама не собиралась тебя отпускать, – ледяным голосом сказала Сина.

Через мгновение по трибунам побежал удивленный гул. Насекомое скинуло с себя накидку, повергая всех в шок. Сина сильнее сжала свою рунку и прищурилась. Прямо на его груди она увидела татуировку в виде цифры одиннадцать. Его напарник явно уступал ему. Мики сказал, что на таких уровнях сила насекомых заметно отличалась, а значит, ей придется потрудиться, чтобы выжить. Сина заметила, что стоило ей увидеть преображение и силу скорпиона, как спина вновь начала гореть. Ей мерещилось, что кожа на спине кипит, как вода, и сейчас начнет лопаться. Она не могла отвести взгляд от врага, не зная точных характеристик скорости и ловкости пустынных цикад. Но идея Редлая сорвать с себя бинты уже не казалась ей плохой.

– Что с ней происходит? – Илай взял книгописца за ворот рубашки. – Гилем, почему вся ее спина в крови! Даже бинты пропитались.

– Отпусти меня, иначе я не смогу посмотреть, – Азель и Мики оттащили Илая.

– До него невозможно дотронуться, – Азель шипел. – Возьми себя в руки. Ситуация и так непонятная, а ты…

– Гилем! – взревел Илай, который потерял контроль.

– Сейчас-сейчас, – он посмотрел на Сину и глубоко вдохнул и выдохнул. – Вторая истина. Память четырех светил. Снять завесу, – последняя татуировка Гилема исчезла, и он упал на руки Айона и Кайла. – Я… Раньше на Сине был какой-то знак… Теперь его нет. Очевидно, это работа госпожи Марил. Барьер исчез. Остается только смотреть, – книгописец закрыл глаза.

– Ну все, он вырубился, – сказал Кайл. – Что делать?

– Вот же идиоты. Подражают друг другу, – Азель закатил глаза и ударил Илая в плечо. – Успокойся и смотри. Это твоя Сина, и она не проиграет. Сам же знаешь.

– В пепел всех непокорных… – прошептал колючим голосом Илай и вцепился пальцами в ограждение.

Сина перехватила рунку, взмахнула ей пару раз, чтобы напомнить себе про ее баланс и длину. Она тренировалась с ней уже достаточно и могла сражаться с закрытыми глазами, однако от привычек никуда не денешься. Сина направила оружие вперед и прищурилась, спина продолжала разрываться от боли. Противник не собирался допускать ошибок и сразу начал частично обращаться в насекомое. Из его спины прорезались крылья размахом метра в полтора. Сина прикинула, что, по соотношению веса и размера, вряд ли цикада будет использовать их для полета. Скорее всего, как и Ледае, в нужный момент крылья помогали сопернику изменить угол атаки или сделать рывок. Но Сина не собиралась спускать с него взгляда. Знакомый стрекот цикад начал разливаться по арене, но никакого влияния на ее тело он не оказывал.

Она сделала первый выпад, пробный, и, конечно же, насекомое с легкостью увернулось. Сина переместила руки по древковой части рунки и превратила свой удар из колющего в режущий, широко взмахнув острием рунки. Цикада отскочила в сторону и бросилась в атаку. В ударах не чувствовалось силы, противник пытался задеть ее лезвием на руке, нанося серию прямолинейных быстрых атак. Древковое оружие позволяло Сине не подпускать врага близко, сохраняя безопасную дистанцию. Вот только скорость цикады значительно выросла из-за крыльев и анатомии ног. Суставы, которые соединяли стопы с голенью и голень с бедром, напоминали кукольные шарниры. Этим же преимуществом Линдалис воспользовался против Ледаи, когда пробил ее живот ладонью. Ноги цикады прокручивались, неестественно выворачивались, что усложняло тактику защиты. Отработанные приемы и схемы ведения боя с людьми разительно отличались от битвы с оборотнями и насекомыми. Сине приходилось учиться в бою.

Пока что скорости для нанесения серьезных ран насекомому не хватало. Сина отделалась парой царапин. Больше проблем доставляла спина. Сина потратила секунду передышки, чтобы провести рукой по правому боку, слегка заведя кисть назад. Кровь. Она надеялась, что с нее тек пот от движений и духоты. И понять, что происходит, ей вновь не позволили. На нее обрушилась новая серия ударов. Сина отбивала деревянной частью рунки лезвие, совсем не переживая за его целостность. Знаки госпожи Марил защищали. Перехватив инициативу, она сделала выпад, и еще один. Но насекомое с такой легкостью уворачивалось, что Сина невольно пришла к мысли: эта битва на истощение, и, вероятно, ее она проиграет, потому что больше ей показать нечего. Цикада усмехнулась и вновь бросилась в атаку. Трибуны скандировали его имя, даже люди. Тот факт, что все поддерживали врага, морально давил.

– Проклятье…

Боль, словно на Сину вылили кипяток, снова обожгла спину. Сина не заметила, как по щекам потекли слезы. Ее тело совсем не устало бороться, и в таком темпе она могла продолжать сражаться еще пару часов. Однако если она не придумает способ достать врага хотя бы раз, все окажется напрасным. Поэтому Сина резко набрала скорость, заставляя организм работать на максимуме сил, и тараном понеслась на цикаду. Та без особых усилий увернулась, но Сина сделала размашистый удар и вместо того, чтобы удержать рунку, запустила ее прямо в цикаду. Лезвие вошло насекомому прямо в грудь, рассекая тело. Сина сделала еще рывок и схватилась за оружие, вытаскивая его. Без рунки ее убьют в течение минуты. От серии резких и быстрых движений она потеряла инициативу и немного выдохлась. Из-за спины реакция замедлилась, и она чувствовала, как сдает позиции.

– Значит, одним ударом ты наносишь несколько ранений. Это способность твоей человеческой искры?

Цикада посмотрела на свою грудь и провела по ней кистью. Сина с ужасом обнаружила, что лезвие рунки, вошедшее в грудь наполовину, не причинило особого вреда. Все затягивалось на глазах, а с краев раны сыпался песок. Сина не разгадала секрета способности врага, однако если она как-то косвенно связана с регенерацией, ей конец.

Насекомое не теряло бдительности и не впадало в ярость. Цифра татуировки полностью оправдывала себя. Наступила ночь, и недостаток света сказывался на ведении боя. Хоть по периметру арены и горели несколько факелов, и какие-то насекомые специально подсвечивали арену, Сине с трудом удавалось держать фокус на противнике.

– Моя искра позволяет мне превращать свое тело в песок, – безэмоционально сказала цикада. – В целом я могу не уворачиваться, так как колюще-режущие удары не причинят мне вреда. Мой предел – десять тысяч ударов. Имя моей искры – песнь песков.

– Не может быть…

Сина распахнула глаза. Сначала она подумала, что это блеф, и не собиралась верить, однако выполненный ею прием доказывал правдивость слов насекомого. Она все еще сомневалась в количестве ударов, но если даже один дался ей с таким трудом, рассчитывать на победу нет смысла. Сина посмотрела на Редлая. Он все еще лежал без сознания. Надежда оставалась лишь на то, что сила лун наполнит его тело и восстановит пламя. Она вытерла пот со лба и повернула голову в сторону трибун, где находился Илай. Он горел всеми цветами радуги и так нагрелся, что чуть не расплавил от переживаний металлическую сетку.

Мысленно Сина уже готовилась к смерти. Она всегда была воином и не собиралась надеяться на удачу, Редлая или кого-либо еще. По ее расчетам, вероятность победы в этом сражении один к ста. Неудобный соперник и неправильное время подвели ее к смерти.

– Может, уже хватит? – послышался голос, пока Сина отражала один удар за другим. – В тебе столько сил… А ты ничем не пользуешься.

Сина сделала кувырок к Редлаю и пнула его, чтобы разбудить. Не сработало.

– Зачем ты трогаешь оборотня? В тебе намного больше силы. Она уникальна, она твоя, – голос не замолкал, и Сина поняла: ей не послышалось. – Всю свою жизнь окружающие воспринимали тебя как оружие. И ты даже сейчас борешься с этим фактом. Зачем?

– Я не оружие, которым можно управлять, – захрипела Сина от усталости. – Я не хочу быть причиной смерти других существ.

– Меч без рукояти не имеет хозяина, – продолжил голос. – Сина, если ты не примешь свою природу – умрешь. Как и все твои друзья. Ты избрана, чтобы спасти мир. Сдерживающие знаки спали. Оков нет. Кроме тех, что ты навесила на себя сама.

– Я не знаю, что мне делать, – Сина отбила удар цикады и поняла, что локти сгибаются. – У меня нет сил.

– Правильно, человек, сдавайся, – цикада подумала, что говорили с ней.

– В тебе пламя, не уступающее силе твоих друзей, – воспротивился голос.

– Что я должна делать? – прошептала она, откатываясь вбок.

– Смириться, – властно сказал голос. – Я сила, что жила тысячи лун. Я принадлежу только тебе. Они будут гордиться. Но главное здесь – это твое решение.

– Хорошо, – из ее глаз брызнули слезы отчаяния. – Я не хочу умирать. И не умру.

Цикаду отбросило сильным потоком воздуха, по стенам и полу арены пошли трещины. Сина встала и пошатнулась. Бинт, который утягивал ее грудь, полностью пропитала кровь. Зарычав, она стянула его с себя и прикрылась левой рукой. Волосы спутались, голос в голове затих, и перед глазами полетели воспоминания из прошлого. Как все со страхом смотрели на нее, умоляли госпожу Марил помочь, даже задумывались о том, чтобы отдать ее сразу в казармы. Но ее спасли. Сина осмотрела трибуны: насекомые дрожали от страха, люди замерли в ожидании, только Илай смотрел на нее взволнованно, не зная, куда себя деть и как помочь. Она знала: тысячи существ погибли от клинков, к которым она прикоснулась. Желание спасти Айона привело ее к судьбоносному решению, и пусть его последствия обернутся для нее гибелью, Сина решила: раз ей суждено стать оружием, то самым сильным, чтобы никто не смел прикоснуться к ней и ее друзьям.

– Не может быть, – прошептала цикада.

– Месть.

Сина с нечеловеческой скоростью рванула к цикаде, почти не касаясь разрушенного пола арены. Насекомое попыталось уйти от прямого столкновения, но его схватили за лодыжку и запустили в противоположную стену. Нога осталась трофеем в руке. Рунка, которую подбросили в воздух, пока совершали маневр, воткнулась рядом с хозяйкой. Нога цикады рассыпалась на песчинки. Сина взяла оружие и направилась вперед.

Противник тем временем, совсем не ожидая такого сопротивления, успел лишь отрастить конечность и залатать раны. Логично, что вечно восстанавливаться он не может. В конце концов, его силы ограничены. Он успел пожалеть о том, что потратил время на анализ ситуации, так как Сина вновь оказалась прямо перед ним и выполнила колющий удар. Цикада разлетелась на песчинки. На полу и стенах арены появились тысячи засечек от рунки.

– Сина открыла свой костер? – Илай повернулся к Кайлу и Азелю. – Я не понимаю, но она же не…

– Нет. Это не костер, – ровным голосом ответил Азель и посмотрел на Гилема. – Это всего лишь ее искра, – он закусил губу. – Подробностей не знаю, наша библиотека все еще без сознания.

– Но почему вся ее спина в крови? – прошептал Илай.

Должны были уже объявить о завершении боя, но цикада восстановила тело из песка. С ее лица исчезло безразличие. Насекомое пристально смотрело на Сину. Вся в крови, держащая в правой руке рунку, а левой прикрывающая грудь, она казалась непостижимой силой. Он успел увидеть лишь то, как она взмахнула оружием. Искра насекомого работала пассивно и самостоятельно восстанавливала его конечности. В противном случае бой бы уже закончился. В надежде защититься, он завершил свое обращение в насекомое, чтобы воспользоваться разницей в их физиологии. Крылья увеличились, торс уменьшился, теперь лезвия появились и на ногах, а нижняя челюсть приняла вид жвал.

– Меня все равно это не спасет, – выдало себе приговор насекомое. – Однако я не собираюсь сдаваться просто так.

– Покажи себя, – сухо кинула Сина.

– Вторая истина. Мелодия первых барханов. Летящие реки.

Тело цикады стало рассыпаться на песок, и вместо четких контуров перед Синой появилось облако пыли. Горели лишь красные глаза, и раздавалась протяжная отчаянная песнь цикады. То, что было насекомым, стало превращаться в тысячи узких лент из песка. Даже воображение не могло подсказать, как собирается атаковать враг.

Через мгновение в сторону Сины полетели десять лент, которые напоминали ткань. Они пытались ухватить ее за ноги и руки, чтобы обездвижить, но один взмах рунки уничтожил их. Цикада не сдавалась и направляла ленту за лентой. Совокупность его способностей восстанавливать тело из песка и создавать из него оружие спасало цикаду в бессчетном количестве битв. Однако судьба, о которой часто говорили люди, столкнула его с могущественным соперником, и он вынужден подчиниться.

– Ее сила… – прошептал Гилем, приоткрывая глаза. – Я понял, что произошло. Помогите мне, – Кайл и Азель подняли книгописца. Илай посмотрел на него встревоженно. – То, что мы знали об искре Сины, лишь сотая часть ее сил. Она не заостряет все… Месть. Я слышал имя ее искры – месть, – он говорил шепотом.

– Не нужно, если ты… – начал Илай, но его прервали хмурым взглядом.

– Любой корабль рано или поздно тонет, – Гилем посмотрел на Кайла, – клинок, что не познал крови врага, ищет мести, – продолжил книгописец. – Один удар Сины приравнивается к тысяче, – он усмехнулся. – А учитывая, что знак ее рунки увеличивает количество атак… Она непобедима.

Битва продолжалась. Сина без труда уничтожала все ленты из песка, что тянулись к ней. Как она сама смогла понять свою силу – по всему, что попадало в поле ее зрения, она наносила равноценные удары. Если Сина проводила атаку дважды, то и эффект складывался. И неожиданно она поняла, что исчезновение тела цикады не связано с использованием его костра. Противник сам сказал: живым поле боя он не покинет. А значит, исчезновение татуировки – это самое настоящее разрушение искры. И она быстро нашла этому подтверждение. Песчаная буря стала подниматься на всей арене. Сина посмотрела по сторонам. Трибуны стало не видно. Цикада сменила тактику. Теперь она не использовала ленты из песка, а формировала лезвия прямо из бури и наносила удары. Сина поджала губы.

– Мне все стало ясно… – прозвучал голос цикады. – Прошу прощения, что мы осмелились выступить против вас, госпожа. Надеюсь, я был достойным соперником для вас.

– Что?! О чем ты говоришь! Какая госпожа?! – Сина закричала.

– Мы созданы, чтобы защищать вас, госпожа, – продолжала цикада. – Синариаль. Мы, войско Короля Сорокатысячи Ног Саргона, и даже сам Саргон созданы, чтобы оберегать вас. Простите, что не сразу понял это. Эти знания доступны лишь свите и тем, кто решил разрушить свою искру…

– Я… – прошептала Сина.

– А теперь прошу, уничтожьте меня и выйдите из битвы абсолютным победителем, – прозвучал голос уже тише.

– Месть.

Так как Сину никто не мог видеть, она перестала прикрывать на время грудь рукой и правильно взялась за рунку. Ее затрясло от напряжения всего тела. Она выдохнула, взмахнула оружием и начала наносить удары, пока перед глазами все не поплыло. Искра Сины оказалась настолько могущественной, что лезвие ее рунки смогло поразить каждую поднятую песчинку. И, к ее удивлению, это давалось ей легко. Буря вокруг стала оседать и превращаться в мельчайшую пыль. Костер и искра цикады не могли покрыть урон, который ежесекундно наносила Сина. Когда трибуны снова стали просматриваться сквозь завесу, она прикрыла грудь рукой и перестала атаковать. Насекомые и люди взревели и зааплодировали увиденному. Она посмотрела на лежащего под кучей камней, пыли и песка Редлая и улыбнулась. Сина совсем о нем забыла. Гилему не понравится, если она случайно прикончит его.

– И это всего лишь искра, – прошептал Айон.

– Тогда я не понимаю… – Илай показал пальцем. – Почему на ее спине два скрещенных серпа. Разве это не проявление костра?

Когда все пригляделись, то действительно увидели на спине Сины два скрещенных серпа. Все ее бинты пропитались кровью во время битвы, однако сейчас на ней не было ни единой царапины.

Никто не мог ничего понять, а Гилем снова закатил глаза и отрубился. Сина под овации трибун забрала половину компаса чистых вод у предыдущего победителя и гордо подняла его вверх. Она улыбнулась и посмотрела на свою команду, кивая в сторону Редлая. Теперь Гириос выглядел не таким самоуверенным: он побледнел, трясся и заикался.

– Что, передумал отнимать компас, Гириос? – Мики улыбнулся. – Ничего, еще Саргон доберется до тебя за предательство.

– Что, Мики? – спросил Кайл.

– Ничего. Пойдемте забирать Редлая, нам пора отправляться в первую столицу насекомых – Лин-Де-Лун.

040

– Нам конец… – прошептала Гиги.

– В этот раз я даже не буду спорить с твоим нытьем, – Лу скривил лицо и покрутил головой. – Как мы могли так облажаться?

– Давай честно? Мы дураки. Плюс ряд непредвиденных обстоятельств. Мы не могли предсказать, что столкнемся с седьмым номером. И этот паршивец убил наших многоножек! А пешком по пустыне… Да с хранителем Дэвлином… То еще испытание, – Гиги попыталась их оправдать. – Еще и подпись бумаг заняла на три дня больше, и сборы. Нам не следовало отказываться от помощи хранителя Раку.

– Нам вообще не стоило отказываться ни от чьей помощи, – Лу фыркнул. – Сама же знаешь, хранитель Дэвлин принимает помощь, только когда надо сходить куда-то за едой или по документам. Он слишком ленивый, но при этом гордый. Ужасное сочетание. Я больше на рынок к этим насекомым не пойду.

– А еще любит собирать слухи, – Гиги быстро заморгала. – Если бы те старики не рассказали про немыслимо вкусные ягоды ай-ара́й, которые можно купить только на рынке насекомых, мне бы не прокусили пятую точку. Благо они все об этом пожалели, – Гиги кровожадно улыбнулась. – Разлетелись кто куда.

– Как и половина рынка. Если бы не деньги хранителя Дэвлина, сидела бы сейчас в тюрьме или стала бы рабыней насекомых. И поверь, там бы нашли на тебя управу. Ради нас хранитель Дэвлин даже с кровати не поднимется, – сконфуженно произнес последнюю фразу Лу.

– Из-за этих ягод ай-арай мы не успели к турниру сильнейших, – Гиги пнула камень перед собой и показала вперед. – Смотри, какая там поднялась буря.

– Уже ночь опустилась, наверное, финалисты сражаются, – пожал плечами Лу.

– Может, успеем под конец? – осторожно спросила Гиги.

Путешествие команды хранителя Дэвлина затянулось. Проблемы с бумагами в южном городе второго материка Ай-Ре-Там сильно замедлили их передвижение. Они совершили большую ошибку, отказавшись от сопровождения, лишь приняли помощь в сборах. Лу и Гиги целый лунный путь готовились к поездке на материк Вечных Пустынь и примерно знали, как там выжить, законы и список необходимых вещей для перемещения из одного города в другой. Однако в книгах не говорилось, что в пустыне могут поджидать как безумные насекомые, так и вполне разумные, с огромной мощью. Лу и Гиги справились без помощи хранителя Дэвлина, но нападавший успел убить их каменных многоножек. И после этого начался кошмар наяву. С самого прибытия на второй материк все пошло не по плану, а пешая прогулка до ближайшего городка поставила их задание под угрозу. По предварительным расчетам, они должны были прибыть в столицу три дня назад и выполнить необходимые дела с бумагами, сходить на заявленные встречи. По итогу, хранитель Дэвлин послал всех куда подальше, включая своих оруженосцев, и пообещал уничтожить вторую столицу насекомых, если ему не дадут поесть, помыться и поспать.

– Брат короля Аорон выколет нам глаза, когда мы заявимся к нему без хранителя Дэвлина, – прошипел Лу. – Видимо, он даже сам не пошел на турнир сильнейших. Если я стану хранителем, никогда не буду вести себя подобным образом.

– Если станешь. Нас и правда могут прибить за проваленные сроки и нарушение ведения документации. Время начать войну с насекомым из-за стопки бумажек. Чего нам, людям, еще не хватает? – Гиги бросила взгляд на напарника. – Так что, Лу? Посмотрим, кто там победил на турнире сильнейших?

– Гиги, мы с тобой даже еще до пристани не дошли! Нам надо быстро-быстро сбегать к королю второго материка, а потом проверить корабли, – Лу застонал. – Я тоже устал от дороги, но мне горячую ванну никто не наберет.

– Да наберем тебе ванну, – Гиги начала упрашивать. – Давай сходим посмотрим, тут всего полкилометра до арены. Плата за вход не так уж велика. Даже жалких подачек хранителя Дэвлина хватит.

– Если бы ты не потратила все свои личные сбережения, делая ставки на скачки кузнечиков, просить денег бы не пришлось! – он показал на нее пальцем и прикусил губу. – Ладно, пошли. Мне что-то подсказывает: посетить арену и правда надо. Но, Гиги, серьезно, мы должны торопиться, поэтому буквально бегом!

Пока Гиги и Лу бежали к арене, понимая, что не успевают посмотреть даже на концовку финального сражения, пылевая буря утихла. До входа осталось не больше ста метров, и оттуда повалили люди, а за ограждением послышались звуки насекомых. Лу раздраженно взглянул на Гиги, та виновато улыбалась. Он хотел дать ей подзатыльник из-за того, что она опять втянула его в бесполезные гонки. Но потом замер с открытым от удивления ртом, не в силах пошевелиться. Его напарница заметила резкую смену настроения и стала прыгать и махать ему рукой, но тот не реагировал. Лу поднял дрожащую руку и пальцем указал вперед. Гиги рыкнула на него, развернулась и тоже застыла. Из ворот арены вышли Азель и Илай, которые за руки и ноги тащили Редлая. Оруженосцы не могли не узнать дипломата. Остальная команда принца, за исключением самого Айона, не так популярна и известна. Лу зашипел и толкнул Гиги в сторону бочек, прячась за ними.

– Это же Азель, а с ним тот паренек, что работал маяком… Несли они второго оборотня, Редлая. Я не знаю, что произошло, но команда принца действительно в городе. Нам надо решить, что делать, – Лу перестал строить из себя недовольного и перешел на серьезный тон. – Разделяться нельзя. Нам необходимо передать документы. Награда за турнир в этот раз – половина компаса чистых вод, и вряд ли бы они влезли в смертельную битву ради ненужной вещи, – рассуждал оруженосец.

– Они точно собрались к Центральному оазису, тут даже гадать не нужно. Компас чистых вод предназначен для одной цели – найти Центральный оазис. Вопрос в другом: есть ли у них вторая половина и сможем ли мы перехватить их уже в пустыне? – Гиги задала вопрос Лу и выглянула из-за бочки. – Смотри, там и Гилема под руки ведут. А парень рядом с ним… Не могу понять, кто это.

– Это принц, Гиги, это Айон, – Лу и сам не верил в то, что говорил. – Его почти невозможно узнать в местной одежде. Они изменили ему прическу и цвет волос, а также… Нанесли макияж. Стоит попросить Наоми проверить, нет ли с ними искры, которая способна менять внешний вид или путать навигаторов.

– Наоми не так просто запутать, – прошептала Гиги.

– Здесь госпожа Марил, и она тесно связана с Синой. Если она поставила соответствующие знаки, максимум, что сможет понять Наоми, – это на каком материке находится Айон. Во всяком случае, она тоже не может лепить по двадцать знаков на один предмет, да и для их поддержания нужно пламя. Госпожа Марил невероятна, но не всесильна. Гиги, что нам делать?

– Неужели ты спрашиваешь меня? – они вышли из укрытия, так как команда принца исчезла. – Нам будет очень тяжело сохранить эффект неожиданности, если вообще возможно. О преследовании принц точно знает. Госпожа Марил не могла не сказать Сине о подозрительной ротации хранителей. Ее не заткнешь. Также Редлай способен улавливать на расстоянии запахи и ауры. Стоит ему раз почувствовать кого-то из нас, и все – попали, больше не скроешься. А хранителя Дэвлина оборотень может почувствовать за километры. Нам нужно идти к королю второго материка.

– Ты уверена? Не стоит ли предупредить хранителя Дэвлина? Может, лучше сделать круг, чем держать его в неведении? – Лу сомневался.

– Если они узнают, что мы добрались до столицы, то рванут отсюда. Куда? Правильно, в пустыню. Мы при всем желании не сможем их отыскать. Король Сорокатысячи Ног скрыл первую столицу даже от Наоми. У короля второго материка есть еще один компас чистых вод. У нас особо важное задание, поэтому отказать нам он не сможет, – после слов Гиги в голове у Лу наконец-то прояснилось. – Мы отнесем документы. На этом все. Запросим компас чистых вод и начнем охоту, даже если они убегут от нас. В любом случае они тоже преследуют какую-то цель и покинуть материк просто так не могут. Хорошо, что мы не смогли обнаружить других преследователей Айона. Вот это было бы совсем не вовремя!

– Что правда, то правда. Сражаться с какими-нибудь монстрами нам не хватало! Тогда отправляемся в замок и будем надеяться, что хранитель Дэвлин отдохнул и, действительно, не уничтожит город. Он в последнее время очень нестабилен, – Лу нахмурился. – Конечно, с хранителем Дэвлином мало кто может тягаться в силе. Однако я видел на спине Сины татуировку, а значит, они в курсе уровней пламени.

– Вряд ли это могло скрываться так долго, если мы говорим о Гилеме, – Гиги несильно толкнула Лу в плечо. – Ладно. План есть, пошли. У нас мало времени, и мы должны эффективно его использовать.

– Пошли.

* * *

– Так-так, заносите их сюда, – Риса открыла дверь.

В гостиную ввалились Илай с Азелем, которые несли Редлая за руки и ноги. Оборотень весил под сто килограммов, и им пришлось напрячься, чтобы дотащить его до дома. Он не просыпался, хотя его татуировка не исчерпалась до черной точки – остался один стебелек от розы. Даже сила лун не могла его разбудить. Но главное – он дышал, а значит, рано или поздно проснется.

Следующего внесли Гилема. Его на плечах затащили Кайл и Айон. Книгописец также не истратил всю свою татуировку. Посреди лба оставалась половина одной из сфер. Но он не реагировал на попытки команды привести его в чувство. Оборотня они положили на пол, а Гилема на диван. Мики же помог Сине дойти до кресла. Риса кинулась за водой, Айон следом, но уже за едой. У него закружилась голова еще во время турнира.

– Илай, принеси мне, пожалуйста, рубашку. Я потом перевяжу бинты, – Сина выдохнула. – Невозможно жарко. Мне никогда не было здесь так жарко. Сейчас же ночь.

– Наверное, это связано с тем, что ты только вернулась после смертельного боя, – Риса подошла к ней. – Воды?

– Лей прям на голову, – сказала Сина. – Но половину оставь.

– Хорошо.

Вода смогла наконец-то остудить ее, и мысли перестали роиться в голове, словно пчелы. Она, улыбаясь, посмотрела на измотанного Редлая и Гилема. Можно считать, что они немного сжульничали на турнире сильнейших. Книгописец нашептывал им необходимые знания. И даже учитывая это, им хорошо намяли бока. Она и не надеялась избежать неприятностей.

Сина потянулась к кружке, измученная жаждой, забывая о том, что перчаток на ней нет. Холодная вода вернула ей желание жить. Когда до нее дошло, что она сделала, кружка выпала из руки и со звоном разбилась. Сина застыла от шока и смотрела, не моргая, на свою ладонь. Все кинулись к ней, а Илай с рубашкой в руке чуть с лестницы не скатился.

– Дорогая, дорогая, что случилось? – он, не обращая внимания на осколки, встал на колени перед ней и коснулся колена. Илай посмотрел на остальных. – Меня не было одну минуту! Кто-то может сказать хоть слово?!

– Мы не знаем… – прошептала Риса.

– Не работает… – Сина посмотрела на Илая. – Моя искра не работает, – она потянулась к столу и взяла с него другую глиняную кружку. – Смотрите, обычная кружка… Мои руки не превратили ее в оружие, – она окинула всех взглядом, но не стала дожидаться ответа и начала касаться всех вещей руками. – Не работает! Она не работает!

– Перед тем как Гилем вырубился, он сказал, что госпожа Марил сняла с тебя какой-то знак, – пояснил Кайл. – Учитывая то, что мы видели… Твоя искра не позволяет все заострять. Каждое твое касание до этого действовало как некий точильный камень. Кинжал можно заточить о кинжал. А теперь ограничения сняты, и вместо бесконтрольной искры ты получила свою истинную силу.

– Нам надо дождаться, пока очнется Гилем. Во-первых, мы не знаем, как работает этот компас чистых вод, – сказал Азель и устало сел на кресло, вытирая пот со лба. – Во-вторых, непонятно, почему у Сины огромная татуировка на спине, а имени своего костра она не знает. И, в-третьих, я уже никуда никого не понесу, – он скривил лицо и прошептал: – Я слишком стар для этого…

– Ладно, давайте соберемся с мыслями, – слово взял Илай, удивив всех. – Гилем и Редлай лежат без сознания. Непонятно почему, так как пламя у них еще есть, – его татуировки начали вновь двигаться сами по себе по телу. – Сина сейчас тоже вырубится. Главное мы сделали – заполучили компас чистых вод. Вещи собраны, и многоножки готовы отправиться в путь. Эту ночь мы потратим на небольшую передышку.

– А ты когда успел стать таким серьезным? – Азель улыбнулся. – Вообще, ты прав. Нам надо решить еще проблему с Метеором. Наверное, Айон и Кайл должны вернуться к нему и сказать лететь на твой световой сигнал. Хорошо, что эта птица умнее своих хозяев! – на слова дипломата Айон и Кайл состроили недовольные лица. – Мне интересно, а мы когда-нибудь вообще отдохнем нормально?

– Нет, – сказала Риса.

– Сина, ты была невероятна, – Айон подошел к ней. – Я такое только у Ледаи видел: тактика, расчет, талант… Наши драки обычно похожи на ряд бесполезных трепыханий, криков и превозмоганий.

– Мне тоже пришлось превозмогать, – она усмехнулась, но притянула его к себе для объятий. – Я так рада, что доказала свое место в команде.

– Не смей никогда думать, что ты лишняя. Ты полноценный член команды, Сина, и никак иначе. А теперь ты можешь искрой дать Кайлу пинок под зад примерно тысячу раз, – сказал Айон, и Непотопляемый забурчал проклятия. – Ладно, давайте уже пойдем спать? Все жутко устали.

– А что так хлопает? – Риса посмотрела по сторонам.

Все развернулись к незакрытой двери. Из-за ветра она то и дело открывалась и закрывалась. Илай встал с колен и захлопнул дверь сильнее. Потом подошел к окну и посмотрел в него. Песчаные бури не редкость на втором материке, однако если они начинались, звенел колокол в центре столицы. За это время все жители успевали попрятаться по домам, а люди с соответствующими способностями защищали город от гнева природы. Сейчас же небо над городом было чистое, видны мириады звезд, и сразу две полные луны освещали улицы. Однако пальма около их дома раскачивалась от ветра так, что вот-вот сломается. Илай повернулся к друзьям и прищурился, а потом подошел к Сине.

– Здесь что-то не так, – занервничал их светлячок. – За окном бушует такой ураган, а песок не поднялся. Бури нет… Небо чистое. Что происходит?

– Да успокойся ты… – прошептала Сина.

В этот самый момент глаза Редлая распахнулись, и он сел. Его выражение лица оставалось нейтральным, он словно продолжал спать. Его веки поднялись, и яркий свет от глаз озарил темную гостиную. На его висках стали появляться странные орнаменты. Волосы отросли и заплелись в косы, подозрительные узоры пошли по всему телу. Команда бросилась врассыпную, не понимая, что делать. Илай подхватил Сину на руки и отбежал в угол, Азель завел Рису за спину, Айон выглядывал из-за спины Кайла. Мики отошел ближе к Сине и Илаю. Когти оборотня начали царапать пол, оставляя следы, клыки показались из-под верхней губы. Громкий вой оглушил команду и заставил всех присесть.

– Он же может контролировать себя! Сегодня семьлунье, но у него есть баланс! – Кайл подбежал к Азелю, понимая, что смерть могла прийти быстрее, чем им всем хотелось. – Он же всех тут нас сейчас покромсает.

– Чисто технически, он убьет только одного, – добавила Риса. – Что-то здесь не так. Давайте не терять бдительность. Он и правда обрел баланс и сам утверждал, что стал безопасен для окружающих. Мы же не знаем, какая у него реакция в семьлунье. Может, его обличиям хочется побегать.

– Ребята, там на улице необъяснимое что-то происходит, – взвыл Илай.

– Вторая истина. Роза Древа Жизни. Сад стеклянных колокольчиков.

– Да когда же это кончится… – прошептал Азель.

– Народ… – простонал Илай.

Все посмотрели на их светлячка, который стоял около окна. Лицо Илая скривилось не то от ужаса, не то от истерического смеха. На его голове вырос цветок. Невысокий стебель, пара продолговатых листьев и крупный сиреневый шарообразный бутон. Когда Илай попытался его сорвать, то цветок надломился, как стекло. Точно такие же стали вырастать на всех членах команды, кроме Мики. Больше всего цветов окружало, как всегда, Гилема. Все панически срывали с себя цветы, пока не заметили, что татуировка книгописца начала восстанавливаться. По комнате полетела светящаяся синяя пыльца. Сина посмотрела на свою руку и ощутила прилив силы. Неизвестно, что делал Редлай, но это приносило пользу. Теперь уставшая после длинного дня команда преобразилась. Спать, есть, отдыхать всем расхотелось. Оборотень же поднялся и начал озираться по сторонам. Его лицо продолжало превращаться в собачье, но так же оставалось без эмоций. Под его ногами закопошился Гилем. Он схватился за голову и привстал.

– Что происходит? Почему мне кажется, будто у меня похмелье? Если я опять творил какую-то чушь, знать не хочу. Я же не забуду… – он посмотрел на всех. – Илай, я помню о твоей любви к цветам… Но буквально на макушке?

– Гилем, усмири уже Редлая! Это он вырастил на нас цветы. Воспользуйся своим костром и потрудись ответить на парочку вопросов! – рыкнул на него лучший друг. – Долго нам еще оставаться клумбами, и не хочет ли он сожрать наши сердца?

– Дурак, что ли? – Гилем усмехнулся и встал с помощью оборотня. Его татуировки стали исчезать. – Наш дорогой Редлай до сих пор без сознания. Это его животное обличие почувствовало угрозу и под силой семьлунья пробудилось, – он показал на всех пальцем. – Стеклянные колокольчики – проводники пламени. Он просто решил восстановить ваши силы и немного взбодрить. Скоро ритуал закончится.

– А ты можешь попросить его закончить все это побыстрее? Мы чувствуем себя прекрасно! – шипел от страха Илай.

– Конечно, – Гилем кивнул. – Редлай, прекрати, достаточно! – Цветы начали трескаться, разлетаться на осколки и осыпаться. – Такие фокусы он может проводить лишь в семьлунье, можно не обольщаться и не ждать подпитки в любой другой день. Хорошо уже то, что он не пытается нас убить.

– Определенно, прогресс, – недовольно бросил Азель. – Пусть ложится спать. Мы хотим перевести дыхание.

– Редлай, слушай, ты уже нам помог, иди поброди на втором этаже или ложись спать, – Гилем усмехнулся. – Что?

– Он не слушается тебя… – прошептала Риса.

– Не может такого быть. Оборотень никогда не пойдет против просьбы ринханто, – и стоило Гилему это сказать, как Редлай расправил плечи и зарычал. – Не понял… – оборотень посмотрел в окно, и книгописец последовал его примеру. Татуировка стремительно начала исчезать с его шеи, и через мгновение вновь осталось лишь три сферы на лбу. – Так, все, срочно собираемся и бежим.

– Что происходит?! На что ты потратил всю свою татуировку?! – Сина махнула рукой.

– Редлай, используй пыльцу и введи в состояние транса многоножек. Они прекрасно пьянеют от кактуса зи́ху. Двух будет достаточно. Веди их на корабль! – Он посмотрел на Илая, Азеля и Кайла. – Вы, собирайте оставшиеся наверху вещи. Сина и Риса, позаботьтесь об уликах, чтобы мы не забыли какую-нибудь мелочь. Мики, проверь оружие. Айон, не отходи от Редлая, – сыпал Гилем командами.

– Гилем! Объясни хоть что-нибудь! – закричал на него Кайл, но Редлай развернулся и зарычал на него.

– Не провоцируйте Редлая. Его человеческое обличие сейчас не с нами. Нас догнали хранитель и его оруженосцы, – это прозвучало как гром. – Насколько мне хватило пламени, я понял, что поднимающийся ветер – это сила одного из оруженосцев. Имя начинается на «Г». Больше пламени тратить не могу.

– Ветер только что сломал пальму, – прошептал Илай. – Это что за костер такой? Нас не сдует?

– Это пока еще искра, и лишь начало, – строго сказал Гилем. – Быстро все! Отправимся в пустыню с запада.

Несмотря на угрозу жизни в виде оруженосца короля и хранителя, никто не поддался панике. Все выполняли указания Гилема. Редлай, даже полностью не осознавая своих действий, делал все без ошибок. Хоть Сина и потеснила его с Кайлом в рейтинге силы, в семьлунье он оставался одним из сильнейших охранников Айона. Тот лишь старался успеть за ним, пока оборотень успокаивал многоножек с помощью кактуса зиху. Гилем сотню раз поблагодарил самого себя, что не поленился и заставил всех собрать вещи до турнира. Полноценный отдых обернулся бы для них катастрофой. Они организовали побег за десять минут, но ветер за окном уже поднимал вверх коробки и бочки, дрожала крыша дома. А судя по поведению Редлая, оруженосца даже нет поблизости. И если с ним они еще могли как-то справиться, то с хранителем точно нет. Книгописец проклинал себя за слабость – слишком мал запас его пламени. Каждый раз, как он обращался к своему костру, перед глазами начинало темнеть и тошнило.

– Все собрали? Все уничтожили? – Гилем окинул команду взглядом и дождался одобрительного кивка от каждого. – Хорошо, теперь покидаем дом. Мики, надо будет идти другой дорогой. Оруженосцев всегда два, хранитель один. Скорее всего, они займут главную дорогу до пристани, если вообще займут. Надо запутать следы. Надеюсь, Айона и Редлая они не признают.

– Я надел Айону мешок на голову, – довольно сказал Кайл.

– Замечательно. Сопровождение, которого заслуживает принц, – кивнул ему Гилем. – Все, пошли отсюда.

Он открыл дверь и чуть не покатился кубарем. Ветер ворвался в гостиную и поднял в воздух бумажки, осколки цветов, лепестки. Кое-как шагая вперед, книгописец вышел из здания и прикрыл рот рукой, чтобы не задохнуться. Остальные последовали за ним. Мики сначала пытался что-то говорить, но поняв, что это бесполезно, перешел на жесты. Он показал пальцем на себя, потом на переулок. На широких улицах им удавалось идти только шагом и постоянно смотреть под ноги. Когда они могли скрыться за зданиями и стенами, то переходили на бег. Гилем все никак не мог понять тактику, которой придерживался оруженосец. Ветер дул с океана в глубь материка и не преследовал цели сбить их с ног или замедлить. Также ничего кроме растений, бочек, мелких предметов не повреждалось.

Путь до корабля пешком по главной улице занимал не больше часа. Однако Мики вел их какими-то лабиринтами, постоянно виляя, как мышь, спасающаяся от кошки.

– Неужели они могут так просто взять и убить принца прямо на пристани? – Риса услышала звуки прибоя, почувствовала запах соленой воды. – Есть же все-таки какие-то права и законы!

– Тоже мне сказала, – фыркнул Гилем. – Поблагодари, что они не разнесли всю вторую столицу разом.

– Тогда Саргону это не понравится, и от Аден-Нирана не останется и камушка, – Мики включился в разговор, пока они преодолевали последние полкилометра до пристани. – Может, один он и не выстоит против всех, но девяносто процентов уничтожит. И то я практически уверен, что сможет сбежать.

– Давайте не забывать о войсках насекомых… – добавил Кайл. – Им только дай повод поубивать людей…

– Правители других материков ждут, когда кто-нибудь из соперников ослабеет, – Гилем прищурился и увидел впереди Редлая. Он, как хороший сторожевой пес, прирос корнями к земле и охранял вход на корабль. – Вроде добрались. Осталось совсем немного. Кайл, рассчитываю на тебя. Пусть Риса усилит костер, и пойдем без парусов, иначе мы их лишимся.

– Хорошо, – ответил Кайл.

Команда постаралась ускориться. Редлай стоял около деревянного моста к их кораблю, а Айон уже взошел на судно. Главное, чего они опасались, – нет ли поблизости оруженосцев, но книгописец выдохнул с облегчением, когда не увидел людей на пристани.

Вздымавшиеся на несколько метров и раскачивающие суда волны при ясном небе пугали. Вся команда, кроме Гилема, не говоря ни слова, побежала по мосту, который подбрасывало и раскачивало из стороны в сторону. Книгописец вцепился в плечо Редлая и потянул его в сторону трапа, потому что они единственные оставались на берегу.

– Редлай! А ну, слушай меня! Пора сваливать отсюда, все на корабле! Живо пошли! – он начал тянуть оборотня сильнее, еле удерживаясь на ногах. – Нам конец, если ты не перестанешь упираться.

Но Редлай, наоборот, упал на четвереньки и начал стремительно обращаться в свое лесное обличие. По коже книгописца побежали мурашки, застучало в голове, а в глазах потемнело. Оборотень полностью контролировал себя и после установления связи с ринханто имел баланс. Однако, несмотря на это, снова превращался в ужас леса. И только когда Гилем смог оторвать взгляд от Редлая, понял, почему тот сопротивлялся. Вдалеке на главной улице появились два человека. Высокий парень с длинными светлыми волосами и коротко стриженная девушка, ростом ему по грудь. Без лишних комментариев Гилем догадался: оруженосцы хранителя. Они были в привычной для оруженосцев одежде: белые штаны, рубашка и сапоги. Некоторые еще надевали белые береты и перчатки, но не эти двое. Девушка держала руки перед собой и складывала их лодочкой, будто направляя вперед. Книгописец предположил, что она ответственна за непогоду.

Гилем пожалел, что не имел глаз на затылке. Пока он изучал врагов, Редлай полностью обратился в лесную гончую. Возможно, на него повлияли костер или связь с ринханто, но внешний вид его изменился. Во-первых, он встал на ноги и выпрямил спину. Теперь это уже был не худощавый волк-переросток, а пятиметровый монстр. Массивные лапы с когтями сантиметров по тридцать, тело покрыто ветвями, корнями и стеблями. На плечах росли розы терпения. Голова – нечто среднее между волчьей и человеческой. В прошлый раз хвост представлял собой некое покрывало из переплетенных лиан, сейчас его заменил длинный хлыст с крючками на конце. Хоть оборотень и стоял прямо, но задние лапы были короче передних в два раза, а значит, передвигаться он все равно будет на всех четырех.

Гилем попытался взять себя в руки. Он понимал, если сейчас не обретет контроль над оборотнем, то они его потеряют. Даже если Редлаю удастся в одиночку победить оруженосцев, то хранителя ему не одолеть. Книгописец выбежал перед оборотнем и расставил руки в стороны.

– Нет! Я не разрешаю тебе начинать мясорубку! – он кричал отчаянно, боясь, что даже чуткий слух оборотня не уловит слов из-за ветра. – Ты умрешь. Я умру тоже, потому что не оставлю тебя, – Гилем говорил жестокие вещи. Он вдохнул глубже, не хотелось говорить следующую фразу, однако выбора ему не оставили. – Как ринханто я приказываю тебе вернуться на борт корабля. Немедленно!

И тут началось настоящее сражение глазами. Редлай не мог не подчиниться воле ринханто, как и любой другой оборотень. Несколько бесконечных мгновений они смотрели друг на друга, и, завыв от беспомощности, Редлай побежал исполнять приказ. Гилем облегченно выдохнул. Ему это с рук не сойдет.

Он посмотрел на оруженосцев, которые почему-то не бежали к ним, а продолжали идти медленно. Это показалось книгописцу подозрительным. Во всяком случае, их команда не зависела от погоды в океане благодаря способности Кайла. Он опять услышал протяжный вой Редлая, который звал его и предупреждал, что находится в шаге от срыва. Чтобы не играть с разъяренным оборотнем в семьлунье… Опять… Он побежал по мосту, но сильный поток ветра сдул его влево, чуть не сбросив в океан. Гилем кое-как удержался, и через секунду его еще сильнее бросило вправо.

– Гиги, такими темпами они сбегут, и хранитель Дэвлин нас убьет. Тебе надо усилить поток ветра, – сказал Лу.

– Они уже не смогут уйти, любой парус порвется под натиском, – спокойно ответила Гиги. – Ты знаешь, я больше не могу усилить ветер, иначе начну срывать крыши. Нас выбрали для задания из-за потенциальных боев в пустыне, где ничего не мешается. Ты вообще не можешь даже искру использовать нормально.

– Тогда предлагаю захватить как минимум Гилема. Он знает все. Разговорим, – Лу кивнул. – Давай кати его сюда! Только не убей.

– Я постараюсь. Ты знаешь, ветром управлять… сложновато.

– Проклятье! – закричала Сина. – Они пытаются не дать нам выйти из порта!

– Они не учитывают, что Кайлу плевать на ветер! Но мы не можем уйти без Гилема! Редлай сначала убьет нас, а потом отправится убивать других! – Риса кричала, показывая, как оборотень норовил сбежать на помощь своему ринханто. – Надо что-то делать.

– Мы должны забрать Гилема, но ветер мешает! – закричал Илай. – Мы не можем уйти без него! Мы понятия не имеем, как собрать компас чистых вод, и, вообще-то, он наш друг.

– Никто и не собирается его бросать, – Сина рыкнула. – Ну я вам сейчас устрою, самодовольные придурки. Не с теми связались! Мы теперь не так слабы, – она посмотрела на Илая. – Дорогой, начинай концентрировать силу в правой руке, покажем им, из чего мы сделаны. – Она подбежала к сумкам и вытащила из них какие-то две палочки. – Кайл, готовься гнать на полной мощности.

– Я готов сжигать дотла! – прорычал Илай.

– Риса? – спросила Сина, и та сразу коснулась палочек. – Вперед, за нашим дураком!

– Мне одному кажется, что Илай норовит в последнее время кого-то сжечь или изничтожить? – скептически спросил Айон. – Видимо, он и сам перегрелся…

Тем временем парочка бежала по деревянному мосту и старалась держать равновесие, чтобы не улететь в океан. Оруженосцы уже подошли к самому причалу, когда спасатели схватили Гилема. Он хоть и не потерял сознание, но был близок к этому. Они мало что могли противопоставить врагам, но сдаваться не собирались. Сина посмотрела на Илая, потом опустила глаза на его кисть. Все татуировки сконцентрировались на руке и горели перламутровым свечением. Их хозяин не совсем понимал, как работала теперь искра, однако желание спасти Гилема затмило ему глаза, а присутствие Сины рядом так вообще воодушевляло на подвиги. Та, в свою очередь, перехватила палочки, которые оказались веерами Рисы. Она раскрыла их, наклонилась вперед, кивнула Илаю и глубоко вздохнула.

– Месть.

– Солнце.

Сина начала размахивать веерами в разные стороны, используя их как мечи. Ее искра и частота, с которой она двигала руками, создавали противодействие потокам воздуха. Гилем смотрел и пытался посчитать количество реальных взмахов с помощью своего костра, но сбился. На турнире Сина обрела силу, что превосходила все ее ожидания и фантазии. Двумя веерами она подавила искру оруженосца короля. Шок застыл на лицах свидетелей. Враги и друзья не могли даже пошевелиться.

Единственным, кто совсем никак не отреагировал, стал Илай. В его глазах горело перламутровым пламенем безумие. Он поднял руку вперед, и из его ладони полетели сотни солнечных лучей, напоминающих ткань. В этот раз он не палил куда попало вокруг себя, а метил в причал и оруженосцев.

– Они уничтожат весь причал! – закричал Кайл. – Вы, парочка больных на голову! Возвращайтесь на корабль, пока и он не сгорел.

– Невероятно, – прошептал Гилем. Тут его подхватили под руки и понесли на бриг.

Книгописца затащили на борт. Действие чужой искры возобновилось, и океан снова стал бушевать, раскачивая судно. Надолго атаки Сины не хватило, но этого и не требовалось. Гиги открыла рот, когда корабль против всех законов логики начал стремительно удаляться. Она со злостью усилила поток ветра, закручивая его и заставляя воду мешать бригу прорываться вперед, только это не возымело никакого эффекта. Кайл, усиленный Рисой, уже максимально использовал свой костер и довольно быстро тратил татуировку. Гилем пытался сориентировать их направление, но Редлай все лез и пытался проверить, не ранен ли он. Пока оборотень и его ринханто чуть ли не дрались, Илай и Сина подошли к корме и посмотрели друг на друга. Они улыбались.

– Впечатляюще, – сказала Сина. – Это только наши искры, а мы им совсем не уступаем. Сможешь поиграть со светом и хотя бы немного исказить наше реальное местоположение?

– Да, это проще простого, – Илай самодовольно улыбнулся, быстро поцеловал ее в губы и поднял руки.

Гиги и Лу стали присматриваться, потому что корабль странно заблестел и стал как будто расплываться. Ветер не мог изменить движение судна, поэтому Гиги опустила руки, совсем потеряв бриг из вида. Она посмотрела на Лу. Тот поджал губы. Они не предусмотрели тот факт, что король второго материка отказался выдать им компас чистых вод лично. Они бросились назад, к хранителю Дэвлину, отправляя его к Аорону. Лу и Гиги не знали, где остановилась команда принца, но предположили, что у них есть корабль, и не прогадали. Они собрались уже развернуться и пойти назад, чтобы сообщить не самые хорошие новости, но тут хранитель Дэвлин положил руки им на плечи. Оруженосцы не смогли сдержать эмоций, и страх перекосил их лица. Предводитель равнодушно поднял руку и посмотрел на Лу серьезным взглядом.

– Какова вероятность, что я уничтожу причал и треть столицы? – ледяным голосом спросил он.

– Вероятность один к девяносто девяти. Скорее всего, никто кроме вас не выживет, – четко ответил Лу.

– Неудача, – он опустил руку. – Ладно, – он посмотрел на своих оруженосцев. – Что думаете, я вас убить хочу? Сейчас снова пойдете на рынок за продуктами – я сожрал все. Это ваше наказание. Наверняка у них несколько сильных пассивных способностей. Такое ощущение, что нас или сдали, или они каким-то образом предсказали наше появление.

– Вы и правда нас не убьете? – нервно спросила Гиги.

– Нет. Не в этот раз. Что вы могли сделать? За этот час вы даже почти смогли их задержать. У наших сил массовый характер поражения, сражаться в городе нам запрещено, – он посмотрел строго. – Идите на рынок, я еще раз схожу к здешнему королю. Надо проверить, нет ли предателя. Готовьтесь выдвигаться завтра на закате. Начинается гонка, – он показал оруженосцам компас чистых вод на цепочке. – Для этого у нас все есть.

Бриг тем временем, не сбавляя скорости, уходил на запад. Редлай наконец-то отстал от Гилема и принялся лечить всех своими стеклянными колокольчиками и розами терпения. Его человеческое обличие не проснулось, поэтому он решил познакомиться с Метеором и многоножками. Насекомые дрожали от страха и оглушали команду своим треском. Феникс сидел с ними рядом и не понимал, что делать. Новые чудища совсем его не пугали, как и обращенный Редлай. За эти несколько дней он, в отличие от своих хозяев, успел отдохнуть. Он сел рядом с многоножками и принялся чистить перья. Многоножки немного успокоились, поскольку их не сожрали в первую же секунду, и притихли. Оборотень зевнул и расположился рядом с ними, карябая что-то на палубе.

– Теперь я могу официально открывать питомник, – сказал Айон. – Проблемы с животными никогда не перестанут меня преследовать. Вы только посмотрите на них! – на его вопрос сошлась вся команда.

– И это наследие Королевы Оборотней, будущее Древо Жизни – Редлай Галуа, – Гилем закатил глаза. – Главное, все живы! Стоит отдохнуть, друзья! Хотя бы немного. К завтрашнему вечеру мы прибудем в небольшую деревню Си-Ре-Сан. Оттуда отправимся с вами в самый загадочный город – первую столицу насекомых Лин-Де-Лун. Когда-то очень давно, еще во время Великой Войны, она была уничтожена, и теперь там только руины, Центральный оазис и ее охранник – Король Сорокатысячи Ног, по-другому Саргон.

– Слушай, а как мы воспользуемся компасом чистых вод? Он же сломан пополам, – Сина протянула ему обе части. – И как вообще им пользоваться?

– Серьезно? – Гилем взял два камня синего цвета, которые напоминали циферблат часов, и просто соединил две половинки. Они идеально подошли друг к другу, засветились у него в руках и стали единым целым. На них появилась стрелка, которая указывала направление. – Вот и все. Просто прижать два камня друг к другу. Теперь мы не запутаемся в бесконечной пустыне. И даже костром не воспользовался.

– Какой же ты выскочка, – улыбнулась Сина и дала ему щелбан. – Хоть что-то получилось легко.

Все, кроме Мики, засмеялись. Он же пристально всматривался в лица остальных с доброй ухмылкой.

041

– Вам не кажется, что даже песок плавится? – Кайл сел на корточки и взял горсть песка, тут же пропуская его через пальцы. – Ай, жжется! Что бы мы делали без помощи госпожи Марил? Путешествовать невозможно…

– Каждый подбирает себе место, исходя из собственных предпочтений, – сказала Сина. – Посмотри на Илая, его татуировки переливаются всеми цветами. Солнце – его прямой источник силы, особенно если вспомнить имя его искры. А твои способности связаны с океаном, который является полной противоположностью пустыни.

– Она что, превратилась в Гилема? – спросил Кайл и посмотрел на Азеля. – Второй такой занозы в заднице мы не переживем.

– Даже я не пожелал бы никому быть сейчас на месте Гилема, – дипломат скривился и посмотрел на Кайла. – Ты только взгляни на них.

– Ну, Редлай! Прости меня, пожалуйста, я же пытался всех нас спасти! Перестань меня избегать и поговори со мной! – Гилем кричал во весь голос у трапа их брига, пока оборотень переносил вещи. – Нас атаковали оруженосцы, а ты собирался разорвать их и пожертвовать собой! Я не мог позволить тебе погибнуть! Сам знаешь, я бы остался, и мы умерли бы вместе! Айона надо спасти! Поэтому я и приказал тебе как твой ринханто.

– А мне плевать, что ты там говоришь! – Редлай закричал, что ему несвойственно, бросил какой-то мешок и взял Гилема за ворот рубашки. – Если ты раз сделал такое, значит, сделаешь и второй. И третий. У меня были причины, по которым я не хотел называть тебя ринханто. Однако, кажется, ты показал мне новую. Ты смеешься и управляешь моей силой, да?

– Ты совсем озверел, что ли?! – теперь Гилем вышел из себя, хватая оборотня за руку. – Ты отрубился и собирался пожертвовать собой, а следом и мной. Если хочешь другого исхода, то перестань терять контроль в семьлунье. Я сделал все для тебя! Ты, безумный оборотень! Не смей мне предъявлять претензии, когда я жизнью рисковал. – И он укусил Редлая, уже не зная, как выразить весь свой гнев. Тот зашипел и убрал руку. – Что? Нравится тебе, да? Так вы общаетесь?!

– Остынь, – рыкнул оборотень.

Редлай уже не мог выдерживать поток ругани и обвинений со стороны книгописца, а также не хотел оставлять без внимания его поступок. Проснувшись утром, он сначала хотел придушить Гилема, но сдержался и перестал с ним разговаривать до самого вечера. Сейчас, на закате, как и предполагалось, они отправятся в путь.

Пока оборотень с книгописцем выясняли отношения и устанавливали границы дозволенного, оставшиеся члены команды готовили каменных многоножек к путешествию, грузили на них поклажу, седлали и общались. Насекомые мирно ждали начала путешествия.

Страсти достигли точки кипения. Редлай не выдержал и опустил Гилема в воду. А когда тот попытался встать, рыкнул на него и ушел дальше таскать вещи. Илай подошел к лучшему другу и протянул руку. Тот ухватился за нее, бормоча проклятия, и поднялся.

– Вы решите конфликт до того, как мы отправимся? Или нам вас, как детей, на разных многоножек сажать? – Илай наклонил голову. – Почему он вообще злится? Все же живы, а это главное.

– Я-то откуда знаю? – закричал Гилем и замахал кулаком. – Это приказ против природы оборотня защищать ринханто. Подобное всегда ощущается, как гарпун в бедро. Неприятно. Я не испытываю чувства вины. Выбора, так или иначе, мне не предоставили. Он все равно не поедет в седле, кстати.

– Да? – удивился Илай.

– Бо́льшую часть пути он проведет на своих четырех лапах, – Гилем махнул рукой. – Я имел в виду ночь. Хотя не знаю, может, ему и днем не так плохо. Он-то, в конце концов, один большой куст.

– Ты явно напрашиваешься на избиение. Прекрати его провоцировать, – слушать такое от друга Гилему было непривычно. – Риса и Мики пошли договариваться с местными жителями и платить им за сохранение брига.

– Главное, в целости начать путешествие по пустыне, – Гилем посмотрел на себя. – Надеюсь, высохну.

– В дороге точно высохнешь, – кивнул ему Илай и показал на группу. – Пойдем, у нас небольшое собрание, и после отправляемся.

– О, вы решили все? – Азель поднял бровь вопросительно, но вид мокрого Гилема и злого Редлая говорили сами за себя. – Ладно. Потом поцапаетесь. Нам уже нужно выдвигаться. Скорее всего, хранитель и его оруженосцы скоро будут тут как тут, – дипломат нахмурился. – Если Гилем говорит, что один из них Гиги, значит, это, скорее всего, Дэвлин. Хранителям нет смысла выбирать подходящего врага…

– Надо успеть добраться до первой столице раньше них, – равнодушно сказал Гилем. – Компас чистых вод не один. Такой же есть у короля второго материка. Высока вероятность, что они направятся следом за нами. Чтобы догадаться, даже мой костер не требуется. Однако я бы хотел напомнить о других немаловажных проблемах. Во-первых, понять, что вообще такое гранат Центрального оазиса. Представления не имею, как он выглядит! Гранат? Фрукт? Дерево около оазиса? Что мы вообще ищем? А во-вторых, его охранник. Могу предположить, что от безделья Саргон с удовольствием встретит и отпинает нас…

– Поэтому предсказывать и планировать нет смысла, – сказала Риса. – Мы все равно не сможем победить Короля Сорокатысячи Ног. Придется договариваться и объяснять, зачем нам вообще этот самый гранат. Если он не пойдет на уступки, красть и бежать со всех ног. Хотя с ним этот номер, вероятнее всего, не пройдет.

– То есть вывод напрашивается один: нам конец? – сказал Илай.

– Нет. То, что Саргон действительно поступает согласно своему плану, дает надежду. Вдруг мы преследуем одни и те же цели, – сказала Сина. – Госпожа Марил встречалась с ним, у них есть какие-то общие дела. Скорее всего, меня не убьют. Про вас не знаю, – она усмехнулась, но другим отчего-то смеяться не захотелось. – Да пошутила я…

– Ладно. Нечего ныть. Все собрали? – спросил Азель. – Пойдемте к многоножкам.

Они выбрали каждому место на каменной многоножке не просто так. Во главе первой сидел Гилем и ориентировался по компасу чистых вод, а рядом с ним бежал Редлай и прикрывал в случае неожиданной угрозы. Ночью в пустыне холодно настолько же, насколько жарко днем, но одежда госпожи Марил, кажется, могла защитить их от любых капризов природы. Лишний раз доказывая, что развитый костер мог творить невероятные вещи. Кайл и Айон расположились в середине второй многоножки. Однако еще со вчерашнего дня на лице принца застыла странная смесь печали и нервозности. Все обратили на это внимание, но никто не решался лезть к нему. Он участвовал в разговорах, не отгораживался, поэтому серьезных подозрений не вызывал. Однако Кайлу это порядком надоело, он подошел к Айону и развел руки в стороны, пытаясь задать вопрос жестом.

– Ты чего? Садись, нам уже пора, – Айон натянуто и фальшиво улыбнулся, но его тут же дернули за челку. – Ай! Опять драться собрался?

– Всегда, пожалуйста, – фыркнул Кайл. – Из-за чего ты все время переживаешь? Опять стал накручивать себя? Все же хорошо! Недавно нам дали пинка, ты должен радоваться!

– Из-за мамы, – не стал скрывать Айон, и глаза Кайла распахнулись в изумлении. – Королева Оборотней считает, что капитан Вальдер убил Ледаю. Она в этом уверена, и сомневаться в ее словах не приходится. Мама слишком уперта и отправится искать меня по всему миру. Если он будет сопровождать ее, ей грозит опасность.

– Почему? Думаешь, он может напасть на члена королевской семьи? Саму королеву? – удивление все не сходило с лица Кайла. – Невозможно!

– Сам подумай… Мама ищет принца, чтобы спасти. Отец втайне посылает хранителей убить меня. Если она найдет нас, то возникнут лишние проблемы. Я хоть и мертвец, но все же сын короля. А так… На первом материке все думают, что я утонул, – Айон понемногу описал Кайлу масштаб проблем. Остальные тоже прислушивались к разговору. – А скажи королева, что я жив… Опять придется придумывать новое покушение…

– Но если не будет королевы… Не будет и вероятности нового возрождения утонувшего принца? – обреченно спросил Кайл.

– Да, – покачал головой Айон.

– Не переживай, мы обязательно получим гранат Центрального оазиса, сбежим и отомстим за Ледаю! И вообще выполним просьбу Меладеи, даже после всего произошедшего, – Кайл положил ему руку на плечо и ободряюще улыбнулся. – Все будет хорошо.

– Главное – не опоздать…

* * *

Синделай стоял на носу корабля и смотрел вдаль. Скоро закат. Это уже его восьмое путешествие с королевой в поисках принца. Так король наказал его за не самое удачное выполнение задания. Слухи о том, что Айон жив, поползли мгновенно. Даже его мимолетное появление на острове Тысячи Мечей привело к огромному количеству слухов. И вот он опять путешествовал и искал того, кого ему приказали уничтожить. Не просто убить, а именно уничтожить. Сейчас они плыли к многострадальному острову расспрашивать про странных чужеземцев и их не менее странное исчезновение. А Синделаю появляться в тех местах рискованно. Меладея не остановится ни перед чем, чтобы развеять его прах по Виаруму. А с ней тягаться он не готов. Он часто намекал о своем происхождении и возможных проблемах королеве, но та оставалась непреклонной. Теперь он получил письмо и не понимал, радоваться ему или все бросить и сбежать на край света. Синделай опустил взгляд на лист бумаги.

«Она близка к разгадке. Необходимо устроить еще одно кораблекрушение. На этот раз без промахов.»

По листку в руках Синделая мелькнула тень, и через мгновение письмо растаяло в воздухе. Оборотень раздумывал не менее часа, наблюдая за тем, как солнце клонится к горизонту, и все же нашел в новом заказном убийстве положительную для себя сторону. Выполнив это задание, он наконец-то сможет исчезнуть и для короля. Синделай и без подсказок знал, что от него также собирались избавиться. Проклятая Наоми знает о его силе, однако она не представляет о том, что его прикрывали. Настоящий потенциал его истинных союзников намного больше. Велика вероятность, что именно после убийства королевы от него захотят избавиться как от предателя. А справиться с двумя-тремя хранителями он не сможет. По крайней мере, сейчас. Синделай всегда ждал удачного случая и атаковал со спины. Ему хватало ума не попадать на крупных игроков. Но он обещал себе, что, когда придет время, все обязательно поплатятся за их высокомерие.

Тем временем в самой большой каюте корабля, которая занимала не менее трети галеона, а может, и половину, на небольшом троне из дерева сидела королева и рассматривала бумаги. Рядом с ней выполняли бытовые задачи два ее телохранителя – Винсент и Скар. Они путешествовали с ней всегда и давно перестали быть просто военными. Оба отказались служить под знаменами хранителей и выбрали более спокойную жизнь. Со спины их было легко перепутать. Одного роста, почти одинакового телосложения и цвета кожи. А в военной форме вообще превращались в братьев-близнецов. Различить их можно было лишь по лицам. У Винсента немного вздернутый нос, узкий разрез глаз и старомодная для первого материка прическа – каре. Кроме того, взгляд его всегда и ко всему безразличен. Потому и казался он крайне высокомерным человеком. Скар, наоборот, всегда широко улыбался и был человеком жизнерадостным. От своего рода ему достались большие глаза красного цвета. И, в отличие от Винсента, он всегда очень коротко стригся. Телохранители налили королеве вина и захватили закусок.

– Кажется, время пришло, моя королева, – Винсент протянул ей вино. – Не стоит хмелеть слишком сильно. Мы знали, рано или поздно он покажет себя. С заходом солнца все решится. Мы будем рядом.

– До последнего не верила, – она строго посмотрела перед собой, потом отложила бумаги и взяла фужер. – Вы будете мешать, если честно. Думаю, вам не стоит вмешиваться. Лишь обеспечьте подмогу при необходимости. Из-за костра Скара мы тут все попадем под раздачу. А твои силы, Винсент, тоже ограничены.

– Да ладно вам, моя королева, не так все плохо! – возмутился Скар и протянул ей тарелку. – Я обещаю вести себя осторожно.

– Если ты будешь осторожным, толку от тебя будет немного, – безапелляционно сказала королева. – Поэтому вы обеспечите переправу людей на соседние два корабля. И не вмешивайтесь. Я разрешаю вам… следить. И если ситуация вдруг станет небезопасной, разрешаю подключиться к битве.

– Мне не нравится его уверенность, моя королева, – выдал Винсент. – Нам очень мало известно про оборотней, а капитан Вальдер чересчур скрытен.

– Недостаточно скрытен, – улыбнулась она. – Твоя сила, Винсент, помогает нам строить планы у него под носом. В конце концов, он-то думает, что я не знаю, почему он так переживает за остров Тысячи Мечей, – она усмехнулась. – По его мнению, нам до острова еще пара дней пути. А мы уже какой день идем просто на восток, к квадрату безмолвия.

– Что же делать… Нам надо, чтобы ни одного острова не было рядом, – Винсент кивнул. – Я позабочусь о сохранности ваших секретов.

– Жаль, что мы уже не вернемся назад, – Скар пожал плечами. – Я буду скучать по еде с первого материка.

– Если тебя обезглавят, скучать не получится, – фыркнула королева. – Солнце зашло, а судя по посланию… Скоро все начнется. Идите. Отведите корабль. Винсент, если не хватит пламени, не возвращайся. Скара будет достаточно. Если он вообще понадобится.

– Берегите себя, моя королева, – сказал Винсент, и воины уважительно поклонились ей.

– Вторая истина. Тайна лабиринта разума. Развеяться, – он щелкнул пальцами, и по комнате побежала еле заметная волна синего свечения.

Скар поставил тарелку на небольшой стол рядом с королевой. Они выпрямились и направились к выходу. Ровно в ту секунду, когда элитная охрана подошла к двери, та распахнулась. Появился капитан Вальдер. Его лицо ничего не выражало.

Предатель тем временем поклонился и остановился примерно в десяти метрах от королевы. Она не подала вида, что уже давно знала о его планах. Точнее, ей не предоставили конкретных доказательств его деяний, однако ряд подозрительных совпадений позволил сделать однозначный вывод: капитан Вальдер причастен к кораблекрушению Айона. Она залпом выпила вино и приподняла подбородок. Ее серебряная коса лежала рядом на столе.

– Зачем пожаловали, капитан Вальдер? Я собиралась поужинать и отправиться спать, – она играла до последнего.

– Королева, если вы считаете, что я не знаю о вашей осведомленности… – он говорил спокойно. – Способность Винсента позволяет ему изменять восприятие любого живого существа. Конечно же, я, как и многие, не владею возможностью противодействовать его искре, и тем более костру. Однако вы забыли, что я оборотень. Изменение в аурах людей он скрыть не сможет никогда. Их он не понимает.

– Хорошо, что мы тоже не забывали о ваших корнях, капитан Вальдер, – она наклонила голову и съела виноградину. – Свою задачу Винсент выполнил отлично. Так, может, перед смертью вы все же расскажете, почему мой муж захотел гибели своего сына? Он не настолько труслив, чтобы бояться прозвища Айона.

– Ваша голова и так всю жизнь носит тяжелую ношу, – он кивнул на ее волосы. – Не стоит усугублять ситуацию. Давайте закончим с этим. У меня строгие предписания. Просить вас сдаться не вижу смысла.

– Совершенно верно, – она встала с небольшого трона. – Однако вынуждена вам сказать, я тоже тут по поручению. И обязана его выполнить.

– Безусловно, – не впечатлился Вальдер. – Аннемари, пора заканчивать этот фарс.

Королева с равнодушным выражением лица стала рвать свое черное платье. В ее руке появился кинжал, которым она ловко выбиралась из оков светской жизни. Враг решил оставить почтение за пределами каюты. Под ее одеянием скрывалась тонкая пластинчатая броня, плотно облегающая тело. Уже третий день королева ожидала его нападения, но Винсент час назад сообщил о кружащем над кораблем четырехкрылом соколе. Таких любил использовать король, и она сразу начала готовиться к противостоянию с предателем. Благо ее неожиданные союзники тоже были в курсе происходящего. Птицы-доставщики – это, конечно, хорошо, но верные подчиненные со способностью отправлять сообщения по ветру намного быстрее и эффективнее. Она не сводила с него глаз, когда перешагивала через остатки платья. Из рук исчез кинжал. Коса упала со специального стола и начала раскачиваться из стороны в сторону.

– Не сложно ли будет сражаться с такой косой? – Вальдер поднял руки.

– Это скажете мне вы.

В следующее мгновение Королева оказалась около него. Даже реакция оборотня не помогла ему уловить момент ее рывка. Она располосовала его предплечье кинжалом, а второй собиралась воткнуть противнику в горло, но он успел присесть и перекатился в сторону. Кинжалы то появлялись, то исчезали из ее рук. Вальдер мог только гадать, какова ее настоящая сила. Все в Виаруме, кто дослужился до высокого поста или с рождения занимал не последнюю роль в управлении королевством, максимально скрывали свои силы. Поэтому скорость Аннемари стала для Вальдера сюрпризом, в первую очередь, потому что он оборотень, и в вопросах ближнего боя имел преимущество над среднестатистическим воином. Раздумывать долго ему не позволили, королева сделала еще один рывок, подныривая под его выставленные вперед руки. Она собиралась сразу убить его, зная про регенерацию и связь с аватаром растений.

Вальдер решил не тянуть, потому что разница в их силах сейчас не в его пользу. Королева, как и ожидалось, оказалась не изнеженной особой и уже дважды чуть не прикончила его. И оборотень подключил свои природные силы. Его лицо из прямоугольной формы превращалось в овал, вылезли еще три пары глаз, а из нижней челюсти выросли жвала. Он зарычал, и на его спине, прорывая одежду, появились две пары ног, Вальдер вытянулся примерно на треть и стал более худощавым. Полностью принимать животную форму ему было невыгодно. Тогда он проиграет в силе. Его аватар – быстрый черный паук с прекрасной реакцией, но его слабое место – сила и защита. Один прямой удар – и его хитин треснет и рассыплется. Он сделал еще прыжок, уклоняясь от прямой атаки, и ощутил, насколько легче стало двигаться.

Вальдер решил, что настало его время нападать, поэтому пригнулся и с помощью двух паучьих лап оттолкнулся от пола и ногой ударил королеве точно в живот. Не дожидаясь, пока она придет в себя, продолжил атаковать руками.

Аннемари на мгновение потеряла концентрацию, но не упустила врага из вида и перешла к обороне. С самого детства отец учил ее боевым искусствам, готовя дочь к непростой жизни. Искра королевы сама по себе не могла причинить никому вреда, не считая ее самой. Даже с косой в несколько десятков килограммов, она двигалась поразительно быстро. Однако это стало возможно лишь десять лун назад. До этого ее жизнь представляла настоящий кошмар. Теперь она сама стала этим самым кошмаром. Аннемари отпрыгнула, чтобы отобрать боевую инициативу у капитана Вальдера.

Королева закачалась на месте. Это показалось оборотню подозрительным. И тут она бросилась в атаку. Провела серию прямолинейных атак. Учитывая его реакцию, он с легкостью увернулся, потом сделал подсечку, и, усмехнувшись, оборотень подпрыгнул, планируя нанести удар своими дополнительными конечностями.

Однако Аннемари оказалась хитрее. Она резко и быстро мотнула головой, и ее трехметровая коса снесла капитана Вальдера как пушинку. Он полетел ровно в ее трон, разнес его своей спиной на куски и врезался в стену, заставив содрогнуться весь корабль. Она встала, прищурилась и расправила плечи. Ему не стоило ни на секунду забывать, что ее сильнейшее оружие вовсе не кинжалы или навыки рукопашного боя. Капитан Вальдер поплатился за свою неосмотрительность.

Состояние оборотня было критическим. Для восстановления тела подключилось его лесное обличие. Ребра переломаны, паучьи конечности оторвало, позвоночник, левая нога и руки раздроблены, жвала обломалась. Не будь он оборотнем, не заметил бы своей смерти. Такой боли он даже в драках с Меладеей не испытывал. Ему показалось, что в него на полной скорости врезался галеон. Без использования костра и лесного обличия ему ни за что ее не одолеть. Всю свою жизнь Вальдер нападал со спины. Он выпрямился, позволяя серебряному гладиолусу – его аватару – покрыть тело, и выдохнул. Они разнесли уже почти всю каюту, а Вальдера так и вовсе запустили как пушечное ядро. Но никто не явился. Значит, все в курсе его планов. Он цокнул языком и прикрыл глаза.

– Вторая истина. Тень, пожирающая совесть. Паутина ненависти.

Тень оборотня начала разрастаться и напоминать по форме паутину. Она ползла по полу, стенам, мебели, дверям, занимая каждый сантиметр, пока полностью не заняла всю каюту. Пламя сотен свечей дрогнуло, но не затухло. Аннемари поняла: ставки повысились, и сейчас начнется настоящее сражение. Капитан Вальдер полностью восстановился и стал больше похож на человека. Единственное, что напоминало о его природе, – обломанные лапки паука на спине. В его руке закружилась тьма и стала принимать очертания шпаги. Королева вовремя подняла кинжалы, потому что на нее стремительно обрушился удар. Она почувствовала, насколько сильнее стал капитан Вальдер. Ее буквально вжало в пол, и в какой-то момент ей пришлось прыгнуть в сторону. Но ее настиг очередной удар сбоку. Ее кинжалы совсем не подходили для подобных сражений. Она фыркнула и бросила взгляд на стену: там висел меч.

Королева понимала, что должна заполучить оружие, иначе был риск погибнуть. Ей необходимо выяснить истинную способность врага, минимально используя свою силу.

Она сделала рывок и сразу перекатилась в сторону, уворачиваясь от трех рубящих ударов. Вальдер появлялся словно из ниоткуда и постоянно менял угол нападения. Предсказать момент и направление его атак было практически невозможно, поэтому сама Аннемари решила убрать из своих передвижений логику. И тогда понять, что она собиралась сделать, тоже стало невозможно. Когда Вальдер все же догадался о ее намерениях, меч попал к ней в руки, а кинжалы исчезли. Она изменила стойку, готовясь продолжить бой.

– Жалкая попытка, – голос Вальдера изменился, стал похож на скрежет металла. – Моя тень распространяется на все, снять ее невозможно, – он появился в паре метров от нее, его тело почти полностью состояло из переплетений стеклянного гладиолуса. – Сражаться против меня в ближнем бою нет никакого смысла.

– Я…

Она опустила взгляд на меч, на котором все так же оставалась тень в виде паутины. И стоило королеве обратить на это внимание, как та потянулась к ней. Аннемари пришлось избавиться от оружия и вернуться к кинжалам. К сожалению, она не могла противостоять натиску оборотня. Появление капитана Вальдера показало ей, что, просто размахивая перед собой мечом, он заставлял ближайшую тень превращаться в некое подобие руки с оружием и атаковать ее. В каюте уже не осталось места, куда можно было отступить для передышки. Кроме того, костер позволял ему держать дистанцию. Он понимал, что в ближнем бою ему не победить.

Ситуация стала критической, когда вместо одного удара из тени паутины капитан Вальдер провел сразу три атаки. Одна из них оставила царапину на ее щеке. Только реакция спасла королеве ее голову. Она тяжело дышала и старалась не потерять из виду капитана Вальдера, но тот то появлялся, то исчезал.

– Истинная сила моего костра заключается в том, что, поступая против законов справедливости и общественной морали, тень становится сильнее, – он говорил тем же странным голосом. – Нападение на саму королеву увеличило количество пламени и, как следствие, мои возможности и потенциал. Царапина на щеке заставляет мою грудь гореть от всепожирающей ненависти!

Сеть тени начала увеличиваться, а ячейка сужаться. Чем больший урон наносил королеве капитан Вальдер, тем сильнее становился. Это похоже на настоящую паучью тактику. Жертва, попавшая в сеть, начинала трепыхаться, окончательно запутывая себя.

Аннемари попыталась отойти ближе к двери и покинуть каюту. Однако дверь превратилась в монолитную стену, которую пробить не смогла даже ее коса. Королева отчаянно отбивала удары, но мелкие царапины появлялись на ее шее, руках, лице. Тень сгущалась вокруг нее, количество ударов возрастало. От очередного попадания по броне у нее свело правую руку, и один из кинжалов выпал. Воспользовавшись секундной слабостью, оборотень нанес удар и рассек ей шею. Не смертельно, но достаточно для того, чтобы перед глазами королевы все поплыло. Она с ужасом осмотрелась и поняла, что стоит в абсолютно черной от тени комнате.

– Вот и все, – шепотом проговорил Вальдер. – Знаменитая коса оказалась бесполезна. Вторая истина. Тень, пожирающая совесть. Кокон ненависти.

Тьма, окутавшая каюту, потекла к Королеве подобно воде. Не успела она и шага ступить, как оказалась связанной по рукам и ногам. Мир перед глазами завертелся. Аннемари попала в кокон, подобный тому, в какой пауки заматывали своих жертв перед смертельным укусом. Из него торчала лишь ее голова, и висела знаменитая коса. От кокона тянулись тонкие нити, позволяющие ему держаться в пространстве на весу. Капитан Вальдер наконец перестал мерцать и вышел из укрытия. Аннемари потеряла возможность двигаться, и теперь он мог спокойно убить ее, не опасаясь схватки в ближнем бою.

– Вы же понимаете, что мне придется уничтожить всех ваших подчиненных? – заговорил он своим привычным голосом. – Все они думали, что заняли правильную сторону. Но в работе шпиона нет правильной стороны. Рано или поздно ты будешь предан.

– Судя по тому, что тени у тебя осталось немного, а тело вернулось в человеческую форму, – накопленное пламя ты израсходовал, – спокойно произнесла королева. – Мои люди достаточно сильны, чтобы добить тебя. Однако это не их работа.

– Это трогательно. Мой паук будет рад такому пиру… Разбитые надежды самой королевы первого материка! Приятное угощение, – он улыбнулся самодовольно. – Пора заканчивать.

– Именно, Аннемари, ты долго будешь терпеть этого выскочку? – раздался грубый низкий голос. – Ему все равно конец. Неважно, кто его прикончит. Давай, мы разделаемся с ним и поедим.

– Тебе лишь бы поесть, – фыркнула королева.

– Кто здесь?! – Вальдер принялся озираться по сторонам, пытаясь найти хоть одну ауру. Винсент не мог их скрыть. Тщетно, никого рядом не нашлось.

– Я устал от игр, – продолжал говорить таинственный голос. – Хочу есть. Хочу лежать. Хочу спать. Он разнес мой любимый стол. А ты вместо того, чтобы отомстить, играешься с ним.

– Я скована! По-твоему, это похоже на игру? Странные у тебя представления об играх, – недовольно сказала королева. – У меня все равно не осталось выбора!

– Что происходит?! С кем ты разговариваешь?! – Вальдер сделал шаг вперед, но тут же отступил.

– А ты вообще заткнись, насекомое! – прорычал голос.

Вальдер в ужасе открыл рот. Он даже не пытался скрыть своих эмоций. Медленно из-за спины королевы поднялась ее коса, на конце которой он увидел огромную пасть. Она была набита клыками, сантиметров по десять каждый. Коса покачивалась, словно змея, и мотала головой. Слюна стекала из частокола клыков. Один полностью белый глаз открылся и уставился на Вальдера. Аура королевы сразу изменилась. Раньше она горела мягким голубым светом, теперь покраснела. Это свидетельствовало о гневе. Скорее всего, это от монстра, в которого превратилась ее коса. Вальдер не понимал, как ему поступить. Приближаться опасно, поэтому он поднял меч и запустил его в Аннемари. Несмотря на неожиданный удар, монстр перехватил оружие и выплюнул под ноги королевы.

– Глупости какие. Долго мне ждать? – снова недовольный голос монстра. – Аннемари!

– Вторая истина. Сотканный монстр. Королевский пир! – ровным голосом произнесла королева.

– Какое счастье! Наконец-то! – выкрикнуло нечто.

После того, как королева назвала свою истину, монстр смог начать действовать. Его пасть увеличивалась в размерах, становясь все более непропорциональной. Тем временем Аннемари висела с безразличным выражением лица. Она прекрасно знала, что произойдет через несколько мгновений. Ее костер звали Иритар. И он имел совсем не королевские повадки. Из-за этого она редко использовала его в бою. Она-то слово «заткнись» только в книгах читала.

Чтобы избавить ее от кокона капитана Вальдера, Иритар огромным языком облизал Аннемари с головы до ног. Несмотря на то, что теперь она вся была в слюне и слизи, вражеский кокон исчез. Капитан Вальдер отступил на пару шагов, не веря своим глазам. Монстр слизал его тень, как ребенок леденец. Результат одной из сильнейших его атак исчез. Королева угодила в точку, сказав, что он исчерпал пламя. В отличие от других, его пламя не было стабильным. Запас и эффективность использования зависели от его поступков.

– Закончи с ним уже. У нас скоро встреча, – устало сказала королева, пытаясь держать лицо, хотя из-за слизи по всему телу ей давалось это непросто. – Только не затопи корабль.

– Этого не обещаю.

Монстр улыбнулся от радости и направился в сторону капитана Вальдера. Теперь коса королевы стала похожа на огромного змея. Пасть распахнулась и полетела в сторону оборотня. Его скорость при использовании животного обличия все равно выше. Хоть и без заметного преимущества, но противник пока избегал встречи с челюстями, полными зубов. Монстр в очередной раз промахнулся, вцепился в остатки трона и перемолол его. Если капитан Вальдер попадется, то превратится в такие же щепки. Оборотень попытался обойти их по дуге и атаковать саму Аннемари, предполагая, что без нее монстр погибнет. Но ее ручной зверь без труда разгадал этот план и подтянул хозяйку к себе, заворачивая в свое тело. Вальдер запустил в нее плотное копье из тени, но и оно стало закуской. Причем монстр приходил в неистовство каждый раз, когда что-то поглощал.

– Иритар способен съесть все что угодно и уничтожить это, – она улыбнулась. – Чем больше он ест, тем сильнее его голод. Удивительно, но мы в чем-то похожи с тобой. Только это я контролирую свой костер, а не он меня.

– Тебе все равно конец… – прошипел Вальдер.

– А он узко мыслит, да? – с насмешкой поинтересовался Иритар.

– Некоторые вещи за гранью понимания отдельных существ, – ответила королева.

– Твой Вальдер не помрет от перенапряжения? Дай угадаю, уже и костер задействовал, – Иритар слегка повернулся к королеве.

– Возможно.

– Не смейте разговаривать, будто меня тут нет!

Стеклянные гладиолусы, которые покрывали тело Вальдера, стали трескаться и разлетаться в пыль. Иритар на всякий случай стал втягивать ее, переживая, что ей может отравиться Аннемари. Оборотень же и не задумывал ничего подобного. Ему срочно нужно было покинуть каюту и попасть под свет луны. Там он сможет воспользоваться другой силой, что сотрет в порошок и королеву, и ее монстра. Однако если они словят его раньше, то ему конец.

Поэтому Вальдер зарычал и начал растить из своей спины новые паучьи лапы. Он сложил ладони вместе и резко развел их в стороны. По комнате полетела паутина. Иритар отодвинул хозяйку от обстрела, но капитан Вальдер и не собирался целиться в них. По этой паутине он бросился бежать. Его животное обличие передвигалось по сети в семнадцать раз быстрее. Иритар кинулся следом, но поймать не смог.

– Надо было сразу звать меня, а не пытаться разобраться самой. Мы вроде как команда и одно целое… – почти обиженно проговорил монстр. – Теперь это жалкое насекомое попытается сбежать! А я хотел его сожрать!

– Никуда он не сбежит. Скар на другом корабле уже держит его на прицеле, – королева фыркнула. – Не забывай, я тоже кое-что умею и всегда помню о тебе. Не думаешь ли ты, что мне стоит позвать и его на помощь?

– Нет. Я справлюсь сам. Враг не того масштаба, – Иритар рыкнул. – Пошли, пошли уже! Не хочу отдавать Скару эту букашку!

– Да иду я!

Она смахнула с себя часть слизи и побежала на палубу. Капитану Вальдеру не уйти. Они достаточно долго готовили план по его поимке, предполагая, что с оборотнем справиться будет непросто. Особенно учитывая внешние обстоятельства. Скорее всего, он ничего не знал о местоположении Айона, но был в курсе планов ее мужа. Хотя бы отчасти. Раньше она брала с собой лишь Винсента и Скара, да обычных матросов. Сейчас же подготовилась и взяла всех приближенных. И все же ситуация тогда разительно отличалась от теперешнего положения дел. Королева добралась до лестницы, ведущей сразу на палубу, но вперед пустила Иритара, чтобы избежать неожиданных ловушек. В конце концов, она имела дело с пауком, а он мог организовать западню. Но судя по довольному рычанию Иритара, капитан Вальдер не сбежал.

Аннемари вышла на палубу и замерла. Ближе к носу корабля стоял капитан Вальдер. На небе сияли луны, и теперь ей стало понятно, почему он так стремился покинуть каюту. Возможно, чтобы устроить настоящее представление. Все тени, которые отбрасывали корабли, люди, сама королева, тянулись к оборотню. Потоки воздуха, наоборот, исходили от него, даже надувая паруса. Он изменился до неузнаваемости: ноги и руки стали паучьими лапами, две пары жвал на лице, восемь красных глаз смотрели прямо перед собой. Вокруг него один за другим расцветали стеклянные гладиолусы. Аннемари посмотрела на второй корабль, который находился на расстоянии примерно ста метров. Оттуда Винсент кивнул ей, сообщая, что все идет по плану. Скар же мотал головой, не понимая, где его королева, и вызвал у нее улыбку.

– Вот опять я ничего не успел, Аннемари! Больше не буду тебя слушать! Ясно?! Каждый раз, когда какой-то лакомый кусочек поблизости, ты сажаешь меня на цепь, – заворчал Иритар и лег подле ее ног. – Мы опоздали. А я так редко выхожу на охоту.

– Прости, в следующий раз, обещаю, я вызову тебя сразу, – с улыбкой согласилась она. – Ты хочешь остаться или уйдешь?

– Сама разбирайся с этим всем. Мне тут делать нечего. Если есть не дают, то я лучше посплю, – он зевнул.

– Вторая истина. Сотканный монстр. Конец пира, – сказала королева, и монстр вновь стал косой. Она прищурилась.

– Ты настолько самоуверенная? Думаешь, что сможешь справиться при помощи обычной искры и своей жалкой команды? – проскрипел голосом Вальдер. – Я оборотень, что смог превзойти всех в своей расе. Это высокомерие королей… Ненавижу. Ненавижу и уничтожу.

– Ты зря ввязался в игру, – спокойно сказала королева. – Мой муж – подлый человек, который преследует свои цели. И ты стал очередной его пешкой. Правда, по собственной воле. Ты посмел подвергнуть моего сына опасности. Благо он спасся и теперь где-то путешествует. Не представляю, за чем он там бегает… Пока не представляю, но скоро узнаю.

– Ты умрешь через мгновение, – оборотень только договорил это, и тень полностью покрыло его тело. – Нет ничего сильнее оборотня под лунами. Ты безумна в своем высокомерии.

– Мне даже ничего делать не придется, – она бесстрашно сделала вперед шаг. – Запомни, за все в своей жизни приходится платить. Ты стремился получить силу. Но чаша весов не может вечно клониться в одну сторону, рано или поздно все изменится. Ты, как я поняла, получаешь силу от злых поступков и слабеешь от добрых дел. Пришло время платить, Синделай.

– Что? – все его глаза распахнулись, ноги затряслись, как у немощного старика. – Откуда ты знаешь мое настоящее имя…

– Я сказала…

Тень накрыла оба корабля, скрылись луны. Винсент затрясся в неверии, даже сама королева людей задержала дыхание. Капитан Вальдер развернулся. Над ними нависла сила, что считалась давно потерянной, и она могла действительно уничтожить всех.

– Меладея?! – закричал Синделай отчаянно.

042

– Кажется, проблема решится сама по себе, – безразлично сказал Айон. – Мы просто все умрем от усталости и истощения. Никаким хранителям не нужно тратить время. Пусть отправляются домой.

– Да прекрати ты! Это нормально! Никто не говорил, что путешествие до Центрального оазиса будет легким, – Кайл застонал и бросил в принца ветку. Та застряла у Айона в волосах, но он не спешил ее вытаскивать.

– Жаль, у нас нет возможности перемещаться, куда мы захотим, – прошептал принц. – Лучше, чем моя искра.

Уже четыре дня они двигались по стрелке компаса чистых вод, и Айон не сдерживал свое нытье. Он отбил уже всю свою задницу, хоть многоножки и двигались намного мягче лошадей, а от постоянного дрожания его потряхивало в такт. Никто не мог сказать, долго ли им осталось идти. Гилем, как ни старался и не тратил свое пламя, лишь выдавал приблизительное расстояние в сомнительных эквивалентах: «очень долго», «долго», «где-то на середине» и «не злите меня, я не знаю». Устали все. Почти все. Только Редлай да насекомые радовались постоянному движению по пескам. Он так соскучился по бегу, что его не пугало даже беспощадное солнце. Используя свою искру, он терпел и старался бежать, почти как лошадь в аллюре, поднимая лапы. Это четвертая ночь. Они останавливались лишь на сон, ели на ходу. Благо путешествие на каменных многоножках позволяло им не тратить на это время. Однако это не приблизило их к Центральному оазису. Айон достал палочку из волос и начал рисовать на песке, смотря на костер.

– Это так странно… Мы сжигаем деревья, что выращивает Редлай. Фактически сжигаем его самого, – Айон зевнул. – Что думаешь?

Принц недавно проснулся, случайно задев Кайла во сне ногой, за что получил пинок в ответ. Перед костром не спали еще лишь Редлай и Мики.

Редлай не ответил, только повилял хвостом.

– Кажется, он злится, только если Гилем называет его псом и шутит над ним, – предположил Кайл, и оборотень в форме лесной гончей тут же одобрительно покачал головой.

– Но если без нытья… Когда же мы уже доберемся до Центрального оазиса, и что он из себя представляет? Есть хоть какие-то сведения помимо того, что это лужа посреди пустыни и руин? – Айон подозрительно прищурился на Кайла, ожидая очередной издевательской реплики.

– На самом деле про него целая тьма легенд, а вот какие из них правдивы… Сложно сказать, – от очередной перепалки их спас Мики. Он сидел и смотрел на костер, не поднимая головы. – Известно, что там находится гранат. Он не просто так носит название гранат Центрального оазиса. Он буквально в нем хранится, – что-то в интонации Мики поменялось. – Саргон стережет его как великий артефакт, но помимо этого в его обязанности входит защита слезы второго материка.

– Получается, это его прямые обязанности? Работа, так сказать? – спросил Айон, не ожидая конкретного ответа. Такие знания скрыты даже от Гилема. – Это многое объясняет и наталкивает на мысль, что у каждой слезы есть свой могущественный защитник. Так Королева Оборотней защищает Древо Жизни от угрозы других материков. Получается, и на материке Вечных Бурь, Великанов и Пятом материке есть свои охранники.

– Представляю, какой охранник у Пятого материка! Наверно, какой-то монстр, – Кайл скривился. – Королева Оборотней говорила, что искра, костер и пожар могут развиваться. Она сама живет уже очень долго и за это время научилась контролировать свою силу на уровне, нам пока недоступном. Тот же Саргон… Живет с Великой Войны, а значит, за его плечами миллионы часов тренировок. Что мы можем противопоставить им?

– Ваши настоящие враги не защитники слез. Хранители с материка людей явно сильнее желают вашей смерти. Саргону и Меладее глубоко плевать на ваши игры и планы, их главная цель – сохранить баланс в мире, – без эмоций сказал Мики.

– Почему только у меня сейчас цель – сохранить до конца пути задницу в ее первозданном виде, а не в форме седла? – прошептал Айон и посмотрел на Мики. – Получается, мы никак не сможем получить гранат Центрального оазиса? – тут Кайл напрягся, понимая, к чему клонит принц.

– Айон, все легенды остаются легендами до момента, пока люди с ними не столкнутся лицом к лицу. Саргона уже не видели много-много лун. Он не просто так отгородился от мира людей. Королева Оборотней тоже, предполагаю, имеет свои планы, – Мики загадочно улыбнулся. – Есть еще одна легенда насчет Центрального оазиса. В нее я верю больше всего. Считается, что, если искупаться в водах Центрального оазиса, можно помолодеть. По этой причине все и доставали Саргона, – он говорил тихо, но слова все равно прозвучали как гром. – После разрушения слезы первого материка люди потеряли свое бессмертие и получили пламя. Они стали бояться смерти.

– На всех воды не хватит, – пошутил Айон, но лицо Мики оставалось безучастным.

– В том и проблема. Компас чистых вод тоже называется не просто так. Если вода в оазисе перестанет быть чистой, то и его силы исчезнут, – говорил Мики. – К Саргону приходили тысячи людей. Даже имея добрый нрав, он не мог позволить им всем окунуться в оазис.

– Как же много в мире тайн. Целой жизни не хватит, чтобы разгадать их. Неудивительно, почему Гилем так любопытен и нетерпелив, – продолжил Айон, пока где-то скулил один Редлай. – Я до своего первого путешествия не любил лишний раз выходить из комнаты. А тут… Лежу посреди пустыни, не знаю, когда доберусь до таинственного оазиса и как вернусь назад. Пожалуйста, если мы останемся в живых, пусть Король Сорокатысячи Ног обладает силой мгновенных перемещений…

– Не надейся, нытик, – Кайл показал язык Айону.

Принц нахмурился и подумал, что, кажется, придурок не усвоил урок и для закрепления нужно повторить. Кайл же не подозревал о темных мыслях, что затаились в голове Айона. Он сидел и ковырял угли палкой, словно видел в этом большую пользу. Тем временем на него совершили нападение. Воспользовавшись преимуществом неожиданного подлого удара, принц повалил Непотопляемого и начал щипать его за бока. Кайл быстро догадался, кто мог опуститься до этой подлости, и стал сопротивляться.

Сцепившись, словно две змеи, они покатились по песку под угрюмым взглядом Редлая. Оборотень не собирался их разнимать, тихо осуждая за несерьезное поведение. В диком противостоянии они все катились и катились, желая наставить друг другу синяков, пока не свернули за один из тысяч барханов. И если раньше они держались, чтобы ущипнуть противника как можно сильнее, то, полетев вниз, уже старались не сломать конечности и шею.

– Тебе что, пять лун? Делать нечего?! – Кайл поднялся, выплевывая песок и вытряхивая его из волос. – У меня песок в…

– Так тебе и надо, – Айон самодовольно улыбнулся. – Слушай, я тут на самом деле не просто так решил с тобой поваляться в песочке, – он посмотрел на Кайла выжидающе. – Разговор есть. Один на один.

– О, как мило! Любишь же ты поболтать ночью! – Кайл широко улыбнулся.

– В смысле? – Айон состроил глупое выражение лица, и Непотопляемый обреченно выдохнул, поворачивая его куда-то в сторону.

– Смотри.

Глаза Айона распахнулись от восхищения. Он открыл рот, не боясь очередной шутки со стороны Кайла. Над пустыней висели луны. Большая из них представляла собой месяц. Мириады звезд рассыпались рядом с ними, а песок простирался так далеко, что линия горизонта терялась. За весь путь до Центрального оазиса Айон ни разу не поднимал глаза к небу, не смотрел по сторонам и, как следствие, пропустил нечто прекрасное. Хоть легкий холодный ветер касался кожи, вызывая мурашки, его сердце трепетало от открывшегося вида. Кайл стоял рядом и также с мечтательной улыбкой рассматривал пейзаж. Даже в самых безнадежных ситуациях они не должны забывать оглядываться по сторонам. Победа не будет так сладка, если они потратят на нее всю жизнь, так ничего и не увидев. Кайл кинул взгляд на Айона и толкнул его, заваливая на песок.

– Так тебе и надо, неженка, – он посмотрел вверх, на бархан. – Ты представляешь, как долго нам взбираться назад? О чем ты хотел поговорить?

– О твоей казни после возвращения, – сказал Айон, вытаскивая голову из песка. – У меня появились некие подозрения насчет Мики, – уже шепотом продолжил принц. Он поднялся, но к Кайлу решил не приближаться. – Меня смущает то, что он знает слишком много.

– О чем? – дымка веселья тут же слетела с лица Кайла, и он сцепил руки на груди.

– Обо всем, – прошептал Айон. – Он знал про компас, как его получить. О путешествии в пустыне, о Центральном оазисе, о гранате, о Саргоне. Обо всем. В прямом смысле. Он так молод, а осведомлен не меньше Гилема. Тем более не забывай, мы нашли его в бочке посреди океана, – от слов принца у Кайла начиналась паранойя.

– Хм, – Кайл нахмурился. – Ты думаешь, его подослал кто-то из людей короля?

– Слишком подозрительно удачная способность, – продолжил свою логическую цепочку Айон. – Только Гилем мог бы узнать, говорит ли Мики правду. Даже Редлай не чувствует в его ауре каких-то нетипичных для людей изменений. И давай по-честному, парень в бочке, которого продали родители, отправляется в путешествие с придурковатой командой? На его месте я бы сбежал в первый же час.

– Когда ты все так говоришь, становится не по себе, – прошептал Кайл. – Я не знаю, сколько нам еще добираться до Центрального оазиса. Наши многоножки замечательные, но боюсь, мы и правда придем туда позже хранителя Дэвлина.

– И это убьет нас, – Айон покачал головой. – Ладно, возвращаемся, иначе нас потеряют.

– Скорее обрадуются…

Они подошли к барханам и посмотрели вверх. Так высоко, что сам принц пожалел о выбранном способе для разговора наедине. Он занес ногу и только хотел начать мучительное восхождение, как почувствовал легкую дрожь на поверхности песка. Айон толкнул Кайла, но тот посмотрел на него с недоумением и потер ушибленное место, сразу отвечая ему легким подзатыльником. Ноги принца снова почувствовали вибрацию, и это спасло их от очередной драки по глупости. Он опустил взгляд на ноги и прислушался. К сожалению, ему не показалось. Песчинки стали ссыпаться с подножия бархана. Злость на лице Кайла сменилась на испуг, когда и он почувствовал дрожь. Спокойное еще секунду назад небо не угрожало им пыльной бурей, а землетрясений, как говорил Мики, в центре материка не бывает.

– Что происходит? Почему все дрожит? – с паникой в голосе заговорил Айон. – Неужели тут бывают песчаные лавины.

– Я… – начал было Кайл, но его прервал вой Редлая. – Проклятие.

Пока парни разговаривали внизу, проснулся Азель и посмотрел на Редлая. Тот покачал головой, давая понять, что все хорошо. Дипломат знал о любви Айона и Кайла к выяснению отношений по любой причине и когда вздумается. Он достал пару сушеных фруктов и начал есть. Скоро нужно будет всех будить и снова отправляться в путь. Азель посмотрел на задумчивого Мики, потом на спокойного оборотня и сам выдохнул. Иногда он мечтал о такой адекватной компании. К его великому сожалению, Гилем просто спал.

Неожиданно Мики поднял голову и посмотрел вдаль, на луны. Глаза Редлая загорелись красным, и он, не сдерживая порыва, протяжно завыл. Команда сразу проснулась. Обычно волки использовали вой, чтобы показать остальной стае, где они находились. Редлай же играл роль петуха на рассвете. Он оскалился, Мики и Азель подскочили. Все затряслось, послышались встревоженные вопросы.

– Бегите! – раздался непонятно чей крик.

Через мгновение из-за бархана показались Кайл и Айон. Они пребывали в абсолютном ужасе и бежали так, словно за ними гналась сама смерть. И сразу же всем стало ясно, от кого они пытались спастись.

Из-за бархана поднималась огромная тень. Она все росла и росла, пока не закрыла собой луны. Команда наблюдала, как перед ней появилась огромная многоножка. Ее размеры вводили в оцепенение. Миллионы ее ног постоянно двигались, хитиновые пластины дрожали, и по всей округе разносился странный звук, от которого кровь стыла в венах. Погас костер, команда сбилась в кучу, не зная, как поступить. С таким монстром они никогда не справятся. Риса коснулась Редлая, Кайла, Илая и Сины, опережая их просьбу об усилении. Их спасет только чудо, и если они разом навалятся на нее. Оборотень принял человеческое обличие.

– Редлай, скажи, пожалуйста, уже своим человеческим языком, как ты мог пропустить приближение огромной многоножки, которая шумит до оглушения?! – кричал, не в силах сдержать эмоции, Гилем. – Ты же все время в животном обличии! У тебя обостренные чувства! Лишаю тебя звания оборотня.

– Я не знаю, она появилась словно из ниоткуда, – прорычал Редлай. – Что делать? Она такая огромная, весь мой лес на максимуме сил будет ей даже не в половину роста!

– Мои удары для нее как комариные укусы… – прошептала Сина.

– Это Энида, – сказал быстро Мики. – Хранитель Центрального оазиса и первой столицы. Значит, мы почти добрались. На самом деле она никогда не нападет первой. Она всегда принимает на себя первый удар. Пока мы не трогаем ее, она не тронет нас.

– Да как ее можно не тронуть?! – взвился Гилем. – Ты видел, как она устрашающе шипит?!

– Да, но не атакует. Кинешь в нее хоть камень, и Энида уничтожит нас… – прошептал Мики.

– Разве мы не сможем все вместе справиться с одним насекомым? – поинтересовалась Риса, не сводя взгляда с врага.

– А кто сказал, что Энида – это одно насекомое?

И если раньше у команды теплилась хоть маленькая надежда, то после слов Мики она растворилась. Со всех сторон бархана, на котором они решили заночевать, начинали подниматься другие многоножки. Айон насчитал не менее пяти. Как и говорил их подозрительный проводник, они шипели, трещали, но не нападали. Возможно, рассчитывали напугать врага и заставить его кинуться в сражение. Однако что-то не давало принцу покоя, какая-то мысль. Под пеленой ужаса он никак не мог понять, какая именно, поэтому попытался успокоиться и взять себя в руки. Он слегка толкнул Кайла и кивнул в сторону Мики. Тот сразу понял намек. Как только они разберутся с пятью многоножками, желающими их смерти, обязательно устроят допрос. А пока надо выжить.

– Всезнайка, может, воспользуешься уже своим костром и подскажешь, как общаться с этими гигантами, – Азель не решился называть их монстрами.

– Вся сила моего костра подсказывает мне громко кричать и убегать в разные стороны. Их пять. Нас девять. Четверо выживут. – Редлай треснул его по голове. – Не знаю я, что делать. Не знаю. Я смотрю на них и вижу, скольких людей они убили. Никакой нужной информации.

– Какой полезный! – шикнул Азель и взялся за шпагу.

* * *

– Меладея?!

Синделай развернулся, подставляя королеве людей спину. Все стало неважно после того, как он услышал знакомый голос. Он пытался обмануть самого себя и убедить в том, что это невозможно. Королева Оборотней никогда не покидала третий материк. Он прекрасно знал, кто она, но ее пожар оставался для него секретом. Они не посчитали нужным рассказать подробности. Сам он как оборотень знал не больше других. И даже после разоблачения ее истинной сущности и происхождения ему спокойнее не стало. Красный дракон – Грисдис. Точно такой же, как на всех картинках в старинных книгах. Каждое его крыло в три раза больше галеона, а длина тела так велика, что Синделай не видел, где заканчивался хвост. Единственный выход для него – побег. И у него это может получиться. Но только в одном случае. Благо Меладея не посмеет сжечь его вместе с Аннемари. Такой ловушки от королевы людей он предположить не мог.

– Как же долго я ждала… – дракон начал переливаться, его кожа заискрилась, и пошел дым. Через несколько секунд Меладея уже стояла у носа корабля и смахивала с себя пепел. – Я летела сюда без сна и отдыха, как только госпожа Аннемари предложила план по перехвату и мести. Сказала, есть три дня.

– Но что такое три дня для дракона, ведь так? – вмешалась королева людей. – Можете не беспокоиться о вашем секрете, госпожа Меладея, единственный, кто посвящен в ваше превращение, – мой близкий подчиненный Винсент. Его костер позволяет блокировать поток знаний и ощущений из внешнего мира. В моем слове, надеюсь, вы не сомневаетесь.

– К сожалению, сохранение моей тайны – дело времени. Через пару десятков лун все материки Виарума будут в курсе, – она посмотрела на Синделая. – Тот факт, что ты испуган недостаточно сильно, удручает, – Меладея выдохнула. – Саргон прав, и нужно начинать действовать. Я так надеялась, что Айон все же… избежит участи центральной фигуры гонки между стражами. Наше дело – подготовиться.

– Мой сын? – с надеждой в голосе проговорила Аннемари. – Он все же цел?

– Не совсем, но, если вы не против, мы продолжим этот разговор после казни предателя. Прошу вас, госпожа Аннемари, покиньте палубу, – сказала ледяным голосом Меладея и, несмотря на желание поскорее узнать побольше про Айона, королева послушалась.

– Меладея, – прорычал Синделай и сделал шаг назад.

– Я настолько хочу тебя уничтожить, что руки дрожат. Не могу решить: разорвать тебя на куски или сжечь? А может, связать твое состояние рождения и нынешнее сознание? Так ты потеряешь все, что имел: знания и силу. Но я буду благосклонна к тебе и оставлю понимание происходящего. Потом выброшу в океан и позволю медленно умирать, без возможности даже пальцем пошевелить. Быстрой смерти ты не получишь, – выносила она приговор.

– Меладея, ты слишком высокомерна, – Синделай прищурился. – Я мечтал убить тебя своими руками уже очень давно. Однако я слаб. Даже сейчас не смогу стереть эту насмешку с твоего лица. Но однажды… Ты пожалеешь.

– Не будет никакого однажды, – она подняла руку, и с ее живота начали исчезать звенья.

– Великий пожар. Тень совести падшего дракона. Ложная жизнь.

– Что?.. – Меладея в шоке замерла. – Ты же оборотень…

– Совершенно точно, Меладея, я оборотень, – он кивнул. – Предел моего развития – это костер. Однако сама искра и стала основой для нового витка развития. Чем отвратительней, по вашему мнению, вещи я совершаю, тем сильнее становлюсь. Я обрел костер, когда нашел ринханто. И получил пожар, когда потерял его. Правило, нарушая которое, оборотень обязательно умирает. Я уже труп, Меладея, убить меня невозможно.

– Что ты хочешь этим сказать? – Меладея выпустила крылья дракона, готовясь сражаться.

– Что ты намного сильнее меня, Меладея. По крайней мере, сейчас. Но убить ты меня не в силах, – он говорил странным голосом. – Никогда прежде я бы и не подумал, что великая Королева Оборотней обратится к человеку. Это единственный раз, когда я посмел недооценить тебя. Больше такого не повторится.

– Синделай! – взревела Королева Оборотней.

Вся тень, которую он собирал и которой окутал себя для сражения с Аннемари, стала переливаться и бурлить, как кипящая вода. Теперь он не был похож ни на человека, ни на оборотня. Его очертания стерлись, а конечности подрагивали. Пальцы на ногах и руках исчезли, голова стала шарообразной, лицо растворилось в тени. Он дернулся и махнул тем, что осталось от правой руки. Сейчас она напоминала длинный меч. Синделай поднял его, вынуждая Меладею отпрыгнуть на пару метров назад. Однако оружие проткнуло грудь оборотня, и его новое тело начало трескаться, подобно разбитому стеклу. Внутри него оказалась белая мерцающая жидкость. Меладея смотрела и не могла понять, что происходит. Даже для нее это выглядело невероятным. Поведение и слова Синделая напрягли ее. Он что-то скрывал. Теперь узнать, поручение ли это от других стражей или его личные намерения, не получится. Жижа, в которую превратился оборотень, медленно испарялась, но в последний момент у нее появился рот.

– Меладея, времена меняются… Столько лун утекло с момента твоего рождения, – Синделай хрипел. – Знай. Я найду способ достичь силы, превосходящей твою… И кого-либо еще.

Он окончательно испарился. Меладея перестала чувствовать его ауру, запах и любые признаки живого существа. Синделай исчез. Все выглядело так, будто он умер. Она до сих пор пребывала в шоке оттого, что ему удалось достичь пожара. Является ли его случай исключением, или каждый оборотень способен уподобиться человеку, она не знала.

Меладея кинула взгляд на какую-то тряпку на бочке рядом с собой и взяла, оборачиваясь. Она уже столько лун не была в королевстве людей, а на третьем материке позабыла, что такое стеснение. Но скоро к ней выйдет Аннемари, и надо обсудить происходящее, строить планы. Обнаженной проводить переговоры такого уровня непозволительно даже для Меладеи. Дверь из трюма приоткрылась, и в проеме появилась королева людей.

– Вы сделали, что собирались? – спросила спокойно она.

– Нет. Синделай каким-то образом получил пожар. Использование моих сил может привести к необратимым последствиям. Я не успела разобраться, в чем суть его пожара, поэтому не стала рисковать, – Меладея посмотрела на Аннемари. – Вам стоило не уступать мне возможность прикончить предателя.

– Сюда он, наверное, побежал, чтобы использовать пожар. Мне бы не хотелось использовать свои силы максимально… Тоже не уверена, какие будут последствия. Так что как получилось. Но в следующий раз давайте сразу отрубим ему голову, – Аннемари улыбнулась. – Вы успели к нужному моменту. Мой муж послал сообщение Синделаю с приказом убить меня. Мы подготовились.

– Не удивлена, – безразлично бросила Меладея. – Нам удалось провести выигрышную партию. Как вы могли заметить, я довольно быстро добралась до точки встречи. Мало кто из существ в Виаруме способен на подобное.

– У меня нет слов, чтобы передать свое потрясение, госпожа Меладея, – Аннемари благодарно склонила голову. – Вы еще не передумали взять нас под свое крыло? – В ответ на ее слова Королева Оборотней улыбнулась. – Нам больше некуда идти. Теперь для королевства людей мы официально предатели.

– Да, все в силе. Предлагаю вам перейти на другой корабль. Как только мы завершим диалог, я уничтожу этот галеон. Пусть те, кто пойдут за вами, решат, что вы погибли. На какое-то время это запутает вашего мужа, – сказала Меладея.

– Вряд ли, – покачала головой Аннемари. – У него служит хранитель Наоми. Она обладает возможностью найти и оценить силы любого живого существа в Виаруме. Скрыться от нее не получится.

– Госпожа Аннемари, перед вами стоит человек. – Тут королева людей даже открыла рот от удивления. – Да, это мой главный секрет. Мое вам уважение и доверие. Так вот… Перед вами человек, который может не только видеть потенциал живых существ, но и связать что угодно с чем угодно. Уже более полутора тысяч лун назад, почти сразу, как закончилась Великая Война, я установила связь с Древом Жизни, чтобы защитить его.

– Не может быть… Но ведь Древо Жизни, судя по легенде…

– Да, оно заполонило весь третий материк и единственное, что может почувствовать ваша Наоми, – мою силу. Других нет, – Меладея улыбнулась. – Я не в первый раз сталкиваюсь с людьми, у которых есть подобные способности. Нашла способ скрыться… Но это, конечно, не Леа…

– Так что о моем сыне? Я понимаю, что мы можем поговорить и позже, но… Я так долго искала его, – Аннемари сжала руки в кулаки от переживания.

– Принц Айон уничтожил стены столицы оборотней. Вам об этом что-то известно? – Меладея нахмурилась. – Скажу честно, ваш сын в опасности. Из-за его силы за ним охотятся очень могущественные существа. Так называемые стражи. Среди них есть условно две стороны. Подробнее я расскажу, когда вернемся. Но он жив и противостоит сразу двум лагерям. Я пыталась его убить… Не получилось. Одаренный мальчик. Да и вся их компания такая…

– Убить?! – неожиданно вскрикнула Аннемари.

– Он нарушил правила, – строго сказала Королева Оборотней. – Я защищала наши законы. Тут ни у кого нет права получить помилование. В любом случае они… победили. И Айон отправился на второй материк. Я вам расскажу в столице про его нелегкую, но ужасно интересную судьбу.

– В голове не укладывается, – сконфуженно выдохнула Аннемари. – Мы тогда их перехватим на втором материке позже?

– Нет. Они направляются к Королю Сорокатысячи Ног Саргону. Мы просто не успеем. Наша задача сейчас – начать готовиться к противостоянию со стражами. Ваш муж, по всей видимости, в курсе их существования, поэтому и имеет таких сильных хранителей.

– Мой сын задумал умереть… Зачем ему к Саргону? – не поверила королева людей.

– Об этом – в столице. Но Саргон их уже ждет. Он прекрасно осведомлен о ситуации, и для любого развития событий у него есть план, – Меладея усмехнулась. – Все мы, стражи, знали, что настанет день, когда придется вновь отстаивать свое видение мира. Однако наши силы изменились с тех лун, и бои выйдут на новый уровень. Нам с вами, королева Аннемари, надо объединиться и найти еще парочку… союзников. Иначе миру придет конец, – ее глаза блеснули красными искрами. – Я вижу ваш потенциал.

– Но какую же тогда роль играют Айон и его команда? – Аннемари на мгновение замолчала. – Не зовите меня больше королевой. Этого титула я лишилась. Наконец-то.

– Хорошо, – кивнула Меладея. – Айон и его команда… Потенциал каждого из них равен потенциалу стража. Смогут ли они превзойти нас или погибнут раньше? Узнаем.

– Все настолько серьезно? – шагнула вперед бывшая королева людей.

– Госпожа Аннемари, – Королева Оборотней усмехнулась. – О чем вы вообще говорите? В его команде есть Бог. Вот только непонятно, сильнейший ли он среди них…

* * *

– Будет глупо умереть не от руки сильнейшего существа на втором материке – Короля Сорокатысячи Ног Саргона, а от рук его домашнего животного, – пропищал Гилем и схватился за плечо Редлая.

– У меня дома была кошка… – проговорил Илай.

Энида окружила неудачливую команду со всех сторон. Бежать было некуда, да и смысла нет. Вряд ли каменные многоножки могли посоревноваться со старшими в скорости. Первый, кто взял себя под контроль, – Редлай. Он понимал, что являлся единственным, кто имел хоть какую-то связь с животным миром. Оборотень вдохнул, выдохнул и успокоился. Он посмотрел на Эниду и проверил ее ауру. Никакой агрессии действительно не наблюдалось. Насекомое просто ждало их реакции, когда обнаружило команду посреди пустыни. А так как Энида сторожила первую столицу насекомых, то, видимо, они уже недалеко от цели. Однако вряд ли их пропустят дальше, если они так и будут продолжать стоять и трястись. Главное, чтобы никому не пришло в голову развязать конфликт. Он закончится быстро – их коллективной смертью.

– Энида чувствует силу, – начал спокойным голосом Мики. – Для общения с ней надо не бояться, а быть достойным ее уважения. Кто из нас может подойти на роль такого воина? – он посмотрел на союзников. – Редлай – нет, оборотней Энида, наверно, никогда не видела. Кайл и Айон уже убежали от нее, Гилем может ляпнуть что-то не то, и он не контролирует костер, Риса и Илай боятся. Остались я, Сина и Азель. Кто из нас сможет впечатлить Эниду и не убить всю команду?

– Без обид, Азель и Мики, но вы не подходите под пункт «впечатлить Эниду». Один молод и красив, второй – сундук без замка! – выдал свое никому не нужное мнение Гилем. Он уже не справлялся со стрессом, и звук, который издавала Энида, нервировал его. – Надежда только на Сину, которая разнесла цикаду высокого уровня. Только прошу, не начинай драку. Мой костер уже наполовину исчез в поиске решения проблемы боем и так и не нашел ни одной зацепки.

– Хорошо. Я, может, и храбрая, но не дура, – цыкнула на него Сина. – Мики, что я должна делать?

– Подойди к ней для начала, а потом действуй по ситуации, – он говорил мягко, хоть и поучительным тоном. – Уверен, у тебя все получится.

– Не получится – жалеть будет некому, – бросила она с усмешкой и отдала рунку Илаю. – Береги ее и никому не отдавай.

Сина также вручила своему парню накидку, оставшись лишь в юбке и бинтах, что перевязывали ее грудь. Она впопыхах перевязала их, когда они сбегали из дома во второй столице насекомых.

Сина шла к Эниде и удивлялась полному отсутствию у себя страха. После битвы с цикадой ее не покидали странные мысли, и теперь не беспокоили даже огромные многоножки.

Она остановилась около стражника первой столицы, почти на краю бархана, и принялась ждать. Энида перестала трещать своим хитином и опустила морду ближе. Вся Сина помещалась в одном глазе насекомого. В нем она увидела свое отражение и поняла, что их неожиданный ночной гость имеет сознание. Ее не покидало стойкое ощущение, что Энида разумна как человек. Сина подняла руку, следуя своей интуиции, и многоножка придвинулась ближе, пока не коснулась ее ладони усиком.

И тогда Сина распахнула глаза от удивления и застыла. Энида поделилась с ней частью своей жизни и историей второго материка. Глазами многоножки Сина видела прекрасный город с необычной архитектурой: огромные здания из песчаника, фонтаны, памятники и статуи, широкие дороги, вымощенные все тем же песчаником. Насекомые, напоминающие людей, ходили по тротуарам, в одежде и головных уборах. На их мордах читались эмоции: радость, восхищение, спокойствие. Они мило болтали друг с другом, покупали еду и вели себя точно как люди. Сине даже показалось, что она попала на первый материк. Но атмосфере счастья и спокойствия на улицах первой столицы не суждено было сохраниться. Страх пронзил сердце Сины, но эмоции не принадлежали ей.

Нечто, похожее на огромного червя, сломало дорожное покрытие и появилось из земли. Черный цвет с белыми прожилками и красная метка сразу бросились в глаза. Монстр стал разрушать все вокруг и убивать насекомых. Прибежала, по всей видимости, городская стража, но их сил не хватало даже для сдерживания. Через несколько минут появилось еще десяток таких червей, и начался настоящий хаос. Когда всю городскую площадь уничтожили, в одного из червей врезался жук, превосходящий его по размерам в три раза, и сразу же разорвал на части. Насекомые сцепились с неизвестными воинами. А потом луны неслись перед глазами Сины на невероятной скорости, события, которые она не понимала, сменялись одно за другим, пока ее не наполнило чувство одиночества. Последнее, что показал ей хранитель первой столицы, – бесконечная пустыня, развалины и оазис. У Сины не осталось сомнений: Энида не только своими, но и глазами тысячи погибших насекомых показала часть ужаса Великой Войны.

– Я поняла, – пара одиноких слезинок скатилась по щекам Сины, когда насекомое отстранилось от нее. – Сколько же тебе лун, раз ты стала свидетелем Великой Войны? – Сина повернулась к своей перепуганной команде. – Не переживайте, она не собирается нас убивать. Она здесь, чтобы помочь нам добраться до первой столицы.

– А умирать для этого не потребуется? – уточнил Гилем.

– Вот поэтому ты и выбыл из вариантов для общения с Энидой, – скучающим тоном проговорил Редлай. – Подтверждаю слова Сины. Энида не агрессивна и имеет дружелюбную ауру. Но помочь добраться до первой столицы, это вообще как?

– Ровно таким же способом, как мы добрались сюда… – сказала Сина и посмотрела на перепуганных каменных многоножек. – На спинах этих бедных созданий. Мы сможем отпустить их, и Энида доставит нас до первой столицы на себе намного быстрее. Сами понимаете… Она чуть больше.

– Вот кататься на многоножке размером с город мне еще не предлагали, – прошептал Азель. – Ладно, хорошо! Учитывая наш непростой случай, думаю, стоит принять предложение Эниды. Так мы сэкономим время и прибудем в первую столицу явно быстрее хранителя Дэвлина и его оруженосцев.

– Это будет легендарно! – закричал Гилем и бросился к Сине, но Редлай схватил его за ворот рубашки.

– Ты заходишь на Эниду после меня, иначе я оторву тебе голову или посажу на кактус, – рыкнул на него Редлай.

– Хорошо, давайте не терять время, – строго сказала Сина.

Члены команды подошли к своим многоножкам и начали снимать с их спин сумки и седла. Насекомые обрадовались гораздо больше, чем они предполагали. Насколько они ручные и связаны с наездниками – неизвестно. Они некоторое время покружились вокруг Редлая, а когда он махнул им рукой, скрутились в подобие шаров и покатились вниз по барханам. Скорее всего, они, как и многие другие жители второй столицы, невольные работники.

Энида тем временем снова опустила голову и коснулась бархана, чтобы путникам не составило труда перенести вещи на ее голову, которая представляла собой огромную пластину из хитина. Благо насекомое перестало шипеть и трясти броней. Когда самые спокойные и сильные перенесли вещи – Редлай, Кайл, Азель и Сина, – остальным тоже позволили взобраться на голову Эниды. В пластине тут и там имелись выросты почти в метр высотой, за которые можно было ухватиться во время движения.

– Знаете, вот есть момент, когда искренне жалею, что у меня есть ноги. Без них бы я ни за что не дошел до королевской библиотеки и не стал бы книгописцем. Но вот ради подобного готов прыгнуть в любую бездну, – Гилем озвучил мысли каждого из команды, когда Энида поднялась и развернулась точно по компасу чистых вод. – Такого нигде больше не увидишь…

Энида бесшумно задрожала, опустилась на песок и начала быстро-быстро передвигать лапами. Ветер засвистел в ушах у команды, и они вцепились в наросты, чтобы не упасть. Какие-то вещи не удержались и все же слетели с пластины. Когда скорость насекомого выровнялась, стало легче дышать, и потоки воздуха уже не оглушали. При желании даже можно было встать и пройтись, однако единственный, кому это пришло в голову, – Гилем, но рядом сидел Редлай. Зная, с кем он имеет дело, оборотень вырастил лианы роз терпения и привязал книгописца к выростам по рукам и ногам. Пустыня открылась им с новой стороны. Энида из-за размеров помогла команде лучше разглядеть бесчисленные барханы, одинокие руины, островки скудной зелени, каких-то редких насекомых. Стало ясно: своим ходом они добирались бы еще несколько дней. А так появилась надежда обогнать врагов.

– А вы знаете, почему Саргона называют Королем Сорокатысячи Ног? – вдруг начал Мики, пока остальные смотрели по сторонам.

– Нет… Это довольно интересный вопрос! – Гилем посмотрел на Эниду, и его татуировка начала исчезать. – Ой-ой-ой, нет, мне понадобится сто дней, чтобы все выяснить с помощью нашего доброго перевозчика. Но если подумать, то в служении у него есть Энида, которая буквально представляет собой несколько многоножек, объединенных одним сознанием. Так что, думаю, если посчитать, сколько ног у Эниды, будет примерно сорок тысяч ног…

– Это интересное предположение, но далекое от истины, – Мики улыбнулся.

Теперь уже все заметили, что его поведение сильно отличается от того, как он вел себя при первом знакомстве.

– Количество ног – это условное число. Оно непостоянное и динамичное. Сам Саргон получил звание не за связь с Энидой или силой, подобной той, что имели насекомые. Количество насекомых на втором материке все время меняется. Оно колеблется из-за постоянных сражений и убийств. Однако эти колебания находятся всегда в пределах… сорока тысяч, – все замерли, слушая Мики.

– Но почему все сражаются друг с другом за эволюцию? Почему когда становятся более развитыми, то так похожи на людей? – Айон задал интересующий его вопрос. – Мики, скажи мне, откуда это все знаешь? Для молодого парня ты слишком… начитанный.

– Потому что я…

Энида под ними слегка затряслась, осторожно сигнализируя о скором прибытии. Когда Гилем смог на мгновение оторвать взгляд от Мики, он заметил впереди руины. Огромное количество разрушенных стен, столбов и зданий. Они уже близки к первой столице. Даже теперь она впечатляла своими размерами. Книгописцу уже не терпелось побыстрее сойти с насекомого и начать исследовать Лин-Де-Лун. Его отвлек смешок. Это Мики смотрел на него с пониманием. Редлай зарычал, Сина и Азель схватили свое оружие. Мики начал через широкий разрез для головы снимать свою легкую рубашку, пока та не свесилась по сторонам рукавами вниз. Он развернулся левым боком к команде, и в лунном свете все отчетливо увидели цифру два, напоминающую скорее лебедя, чем номер. Айон, Гилем и Риса открыли рты, другие же приготовились к нападению.

– Добро пожаловать в первую столицу насекомых, я – ваш проводник, Мики Де Жизен, второй номер в армии Короля Сорокатысячи Ног Саргона.

043

Все замерли в шоке и не знали, что делать. Азель пытался прикинуть, когда Мики мог случайно показать им татуировку. Однако так и не смог вспомнить. Мики постоянно избегал ситуаций, где парни переодевались в общей комнате, или ловко отворачивался от них. Так как второй уровень для насекомого невообразимо высок, Редлай, что логично, не почувствовал ауру ненависти. Мики почти человек. Все без стеснения стали разглядывать его тело в желании найти хоть какие-то признаки насекомого. Сам же их проводник до первой столицы совершенно изменился в характере. Теперь он не вел себя как неопытный подросток. Он так удачно разыграл карту своей наивной юности, что обманул всех. Азель вытащил шпагу и с невозмутимым выражением лица направил на Мики. Риса инстинктивно вцепилась ему в руку, Сина тоже поднялась и выставила рунку вперед. По мере приближения к руинам города напряжение возрастало.

– Я не враг вам. Поверьте, если бы мне нужно было вас убить… Все равно бы не стал. Связываться с вами всеми слишком опасно. Мой костер не сможет противостоять вашим силам, поэтому опустите оружие. Пока доведу вас до первой столицы и Саргона, расскажу и покажу некоторые факты. Объясню, – Мики улыбнулся. – Если вы пытаетесь понять, где мои признаки насекомого, не тратьте время. Я рожден водной сольпугой, и от нее не осталось даже длинных-длинных ног. Я мелкий.

– Мики, зачем ты врал нам? – сухо спросила Риса. – Вся эта история про продажу тебя пиратам тоже ложь?

– Прости, Риса, я получил четкую инструкцию и не мог отклоняться от плана, – Мики кивнул и улыбнулся немного нервно. – Не знаю, чем я могу поручиться. Теперь вы не обязаны верить, но мне действительно понравилось с вами путешествовать. Саргон переживал, что вам может угрожать опасность, поэтому и послал меня. На данный момент я сильнейший из его подчиненных. Скоро я уступлю этот титул. Однако прошу меня понять: эту историю вам расскажет уже Саргон.

– Тогда в чем твоя роль? – Азель первый убрал оружие в портупею. Все последовали его примеру и расслабились. – Вообще, мы сами дураки. Нашли парня в бочке посреди океана и поверили в довольно сомнительную историю. Сила твоей искры соответствует твоим словам, Мики?

– Да. Но тоже с небольшими поправками, – он продолжал улыбаться под хмурыми взглядами команды. – Никто не может узнать мое будущее и прошлое, прочитать мысли, усыпить. По этой причине Саргон и направил меня. Вы не должны были догадаться о моем истинном происхождении и, самое главное, другие. Планы Короля Сорокатысячи Ног должны остаться в сохранности. Мне надо вам рассказать часть истории разрушения первой столицы, а также отвести к Центральному оазису и показать гранат.

– Так Саргон в курсе, что мы ищем гранат? – Гилем удивился.

– Все ищут гранат Центрального оазиса. Я же говорил. Он является артефактом и никак не слезой второго материка, – Мики сел и показал жестом всем последовать его примеру. – До первой столицы минут двадцать, не больше. Я расскажу вам историю, как появился гранат Центрального оазиса. Что вам известно о боге Ора-Ли-Ра?

– Это один из богов, – начал Гилем.

Остальные, кроме Азеля, покачали головами, показывая таким образом свою неосведомленность.

– Он погиб, как и другие боги, много-много лун назад. Еще до того, как появились камни материков. Собственно, оплакивая их смерть, Богиня пламени проронила слезы на Виарум, и появились камни материков. О богах, так или иначе, практически ничего не известно, а уж об их силе тем более. В названии пожара Меладеи я слышал имя бога Фламадея. Могу предположить, Ора-Ли-Ра как-то связан с гранатом Центрального оазиса?

– Напрямую! Это его сердце. Никакой это не фрукт, – половина команды после слов Мики открыла рты. – Не надо так удивляться. Да. Гранат Центрального оазиса – сердце бога Ора-Ли-Ра. Тут, простите, не расскажу вам, как и что было в те времена, сам не знаю, однако поведаю крупицы легенды. Ее мне рассказал Саргон, – он вдохнул и подставил голову прохладному ветру. – Один из братьев убил Ора-Ли-Ра, вырвав его сердце. Ора-Ли-Ра, в отличие от своих братьев, отличался добротой, красотой и уравновешенностью. И поплатился за это жизнью. Саргон не рассказал, каким образом погиб его убийца, но сердце сохранилось в водах Центрального оазиса. Вода там не пресная, а соленая. Уж не знаю, почему и кто мог наплакать целый оазис.

– А много еще вещей осталось от богов? – спросил Илай, и все посмотрели на него удивленно. – Ой, не так выразился… Сердце – это же не меч, скажем, а вполне настоящий орган. Хотя все, что касается богов, наверное, нельзя сравнивать с обычными людьми.

– Я видел это сердце семьдесят лун назад своими глазами, – сказал Мики с какой-то печалью в голосе. – Оно живое. В буквальном смысле. Билось… По крайней мере, так было. Не знаю, теплое ли оно, прикоснуться не рискнул, – он вздрогнул от воспоминаний. – Как я понимаю, от богов осталось много следов… Сердце Ора-Ли-Ра – звучит странно, но думаю, вам еще встретится много удивительного.

– То есть Саргон не собирается нас убивать? – воодушевился и улыбнулся Илай.

– Понятия не имею! – с такой же улыбкой ответил ему Мики. – Я не знаю его настоящих планов. Он обсуждает их очень редко и, по понятным причинам, со существами, более могущественными. Мне было приказано довести вас до него и сказать то-то и то-то. Всего остального я не знаю. Саргон на самом деле намного добрее, чем может показаться. Я не знаю других стражей, но по сравнению с людьми и насекомыми во второй столице – да.

– А где, кстати, остальные его подчиненные? – спросил Гилем, когда Энида приблизилась ко входу в город.

– Как правило, мы гуляем по первой столице и ее периметру, все. Саргон просит никого выше пятого уровня не уходить далеко от столицы. Мы ее защита, а сам Саргон – последняя мера, – пояснил Мики. – Насколько мне известно, другие из свиты Короля Сорокатысячи Ног сейчас не в столице, – он хлопнул Эниду по хитиновой пластине. – Хей, подруга, остановись у восточного входа, хорошо? Я сразу поведу их к Центральном оазису. Так будет быстрее.

Энида затряслась, словно ответила на просьбу Мики, и повернула налево. Последние пять минут дороги команда потратила на осознание ситуации. Шок не сходил с их лиц, они то и дело открывали рты, порываясь что-то сказать, но собрать слова в осмысленные фразы не могли. Лишь Азель сидел и смотрел перед собой. Погладил Рису по голове и посмотрел на небо, где висели луны. Энида помогла им сэкономить время, и вскоре многоножка подвезла их к тому самому восточному входу. Он представлял собой разломанные ворота из песчаника и нескольких крупных камней.

Насекомое аккуратно затормозило, давая команде привыкнуть, и начало склонять голову ниже, чтобы они могли спуститься. Если бы не Редлай с его лианами роз терпения, они бы остались без еды и вещей.

Осмотрев все вещи, проверив, не забыли ли Гилема, все развернулись к Эниде. Чтобы поблагодарить ее за помощь, вышла Сина.

– Спасибо тебе большое! Ты помогла нам достичь первой столицы. Надеюсь, ты будешь так же добра, чтобы подвезти нас назад, – Сина поклонилась ей, и Энида в ответ махнула головой так, что всех чуть не сдуло.

– Невероятное создание, – только и сказал Илай.

– Поверь, оно уникально не из-за своих размеров, – Мики покачал головой. – Пойдемте, еще где-то полчаса идти до Центрального оазиса. Нам надо успеть до рассвета, пока не началась жара, – он кивнул и протянул руку ко входу. – Вторая истина. Миражи сознания. Двери в прошлое.

Рука Мики коснулась воздуха, и от пальцев пошла еле заметная волна. Она разрасталась и была похожа на круги на воде. Как понял Гилем, это та самая задумка Саргона для защиты города, поэтому и его свите не разрешалось часто пересекать границу. В это самое мгновение столица оказывается доступна для навигаторов в Виаруме.

Мики махнул спутникам рукой, подгоняя. Команда поспешила войти. Атмосфера под куполом отличалась. Кайл от удивления стал смотреть по сторонам и хлопать глазами. Он впервые чувствовал себя нормально с того момента, как попал на второй материк. Даже защита госпожи Марил не могла спасти его от сухого воздуха и духоты. Брешь в куполе Саргона стремительно зарастала, пока Мики двигал пальцами. Через несколько секунд все стало, как и прежде. Гилем втайне от всех использовал немного костра, чтобы определить и запомнить границы, за которые ступать не нужно.

– Вот теперь вам не стоит переживать за защиту! Пока вы под куполом Саргона, вам не грозит неожиданное появление хранителей. Ни один навигатор не может заметить его, кроме тех, кто о нем знает. Такая вот загадка для врагов. Когда хранитель Дэвлин подойдет сюда, мы будем в курсе, – пояснил Мики. – Идем по этой дороге к Центральному оазису. Я покажу, как он выглядит. Там поведаю немного об истории второго материка. Саргон, несмотря на свою паранойю, очень ленив, и я даже не боюсь произносить это вслух. Он сам так говорит. Поэтому перекинул на меня ответственность за пересказ истории.

– Чем сильнее существо, тем причудливее его поведение, – простонал Гилем.

Несмотря на то, что Мики хранил молчание, город поведал команде свою историю через руины, которые встретились им по дороге к Центральному оазису. Книгописец еще точно не знал, что произошло с насекомыми и какой ужас постиг первую столицу, но стены хранили память прошлых лун, и он видел многое с помощью своего костра: как родители укрывали своих детей, какую боль испытывали горожане. Столько лун назад, а все как будто произошло вчера. Скорее всего, Саргон не трогал руины, чтобы помнить. Гилем старался не тратить слишком много пламени, так как цена знаний была слишком велика. Обрушенные колонны, пустые поврежденные дома, перекопанная дорога. От самих насекомых не осталось ничего. Первая столица представляла собой огромную гробницу, где вместо захоронений – лишь память о потерянном.

– Вы знаете, что история, которая нам известна, во многом переписана? – начал Мики.

Никто ему не ответил. Члены команды начали переглядываться.

– Об этом я задумался после посещения третьего материка, – кивнул Гилем. – Вся библиотека белого волка не что иное, как фальшивка. Могу предположить, что и другая, недоступная общественности, библиотека не содержит в себе правдивой информации. Все события, связанные с Великой Войной, так или иначе искажены. Непонятно, какую роль сыграли оборотни.

– Только два материка в каком-то смысле избежали разрушения. Пятый материк – из-за того, что находится непонятно где, и материк людей. Он, с точки зрения общего расположения материков, самый удаленный по отношению к седьмому. А вот другим повезло меньше, – он поджал губы. – Больше всего досталось материку Великанов, меньше всего – Живому Лесу. А вот материкам Вечных бурь и Пустыни – одинаково. На втором материке были уничтожены все города. Да, все известные вам города не старше полутора тысячи лун…

– А на материке Вечных Бурь только столица и уцелела, – сказал все, что знал Гилем, пока они сворачивали направо. – Из-за таких разрушений Повелитель Грома нас и ненавидит. Они устроили революцию шестьсот тридцать одну луну назад и стали полностью независимы. Только лун триста назад возобновились торговые и дипломатические отношения. Удивительно, кстати, то, что насекомые, в природе которых лежит ненависть, не бунтуют против людей. А вот Повелителю Грома вечно что-то не так…

– Все тут ясно и понятно, – Мики посмотрел назад и хмыкнул. – Нынешним насекомым ничего не нужно, кроме убийств. Главная цель каждого рожденного насекомого – поднять свой уровень. С этим они ассоциируют возможность выжить. А когда достигаем цифр от двадцати, становимся спокойнее. Мне вообще вот плевать, кто, куда, зачем… Я выполняю поручения Саргона.

– Слушай, неожиданный вопрос! А Энида… Если она никого из нас не собиралась убивать и выглядит как монстр, способный уничтожить любого, то почему она не похожа на человека? Я не понимаю логики! Она сильная, но не человек, и нигде на ней я не видел татуировку. Хотя, может, она маленькая?.. – Гилем призадумался и заставил остальных размышлять.

– Об Эниде вам расскажу уже не я… – сконфуженно выдал Мики. – Моя задача – осветить часть событий Великой Войны.

– Хорошо-хорошо, – закивал Гилем. – Ты остановился на уроне от воинов пепла.

– Да. Первый удар на себя взял материк Великанов, потом Вечных Бурь и уже следом второй материк. Климат и сила камня усложняли воинам пепла возможность сеять разрушения. Не знаю, как у них работало там все, но до материка Вечных Пустынь дошли самые крупные из воинов пепла. В частности, черви. Они уничтожили девятую часть всех городов, – он покачал головой. – Проблема всех воинов пепла заключалась в сложности перемещения. Огромное расстояние между материками в океане не так просто преодолеть. Кто-то из них попытался долететь до материка Вечных Бурь… Поверьте, такого провала в тактике не знал еще никто.

– Получается, все было уничтожено этими самыми червями? – спросил Айон.

– Это большая проблема Великой Войны. Многие понадеялись на силу материка Великанов. Войны не редкость в Виаруме – что тогда, что сейчас. Остальные подумали, что великаны справятся. Не справились, и это привело к огромным жертвам, – Мики улыбнулся. – Мы почти пришли… Больше половины насекомых пало в сражениях с воинами пепла в первой же волне их нападения. В те времена у насекомых были проблемы с восстановлением количества общего населения на материке.

– А мне казалось, у вас-то как раз нет с этим проблем! Если необходимо постоянно сражаться друг с другом, и уровень вы повышаете от убийства себе подобных, то скорость воспроизведения насекомых должна быть высокой! – Гилем уже начинал замечать какие-то нестыковки в рассказах Мики. – А до разрушения камня первого материка у людей было ограничение по рождаемости детей.

– Ты делаешь правильные выводы. Но ответы на них вы, возможно, получите не от меня, – Мики оглянулся. – Вторая истина. Миражи сознания. Чистое мышление.

Руины вокруг них и даже дорога начали плавиться, подобно льду на солнце. Жидкость перемешивалась и впитывалась в песок. Команда поняла: еще одна схема для защиты Центрального оазиса. Книгописец не понимал лишь одного, раз сам Король Сорокатысячи Ног в первой столице, здесь бродят его сильнейшие подчиненные, зачем скрывать Центральный оазис сразу под несколькими куполами. Так же, если ему хватит храбрости расспросить Саргона о событиях Великой Войны, он восполнит пару пробелов, оставшихся после рассказа Мики. И главный из них, как выжили сами насекомые, если ни одного города не осталось.

– Мой костер, как вы поняли, способен воздействовать на сознание других. На Центральном оазисе стоит защита из миража. Если я умру, то она развеется лишь спустя один лунный цикл. А до этого даже Саргон не в силах будет воспользоваться его водами, – Мики поднял руку, махнул ей и с сожалением продолжил. – Однако в этом уже нет никакого смысла… Простите меня за мою ложь.

– Что? – прошептал Айон.

– Не может быть! – воскликнул Гилем.

Книгописец застыл с открытым ртом. Он представлял себе совсем другую картину. Такое легендарное место, как Центральный оазис, воображение рисовало ему огромным озером с чистейшей водой, по краю которого расположилась мелкая растительность, несколько пальм, а свет играет на водной глади. Возможно, за столько лун Король Сорокатысячи Ног даже обустроил это место своеобразными шатрами, столами, стульями…

Вместо этого он увидел небольшое водное пространство, диаметром максимум в десять метров и заполненное не чистейшей водой, а грязью. Словно гончаров со всего мира заставили вымыть здесь руки и ноги. Гилем повернулся к команде, потом к Мики и захлопал глазами. Он сделал шаг, потом еще один и в итоге сорвался на бег, сразу падая на колени рядом с Центральным оазисом. В мутной воде он не видел даже своего отражения. Книгописец опустил палец и убедился, что загрязнение вызвано самой обыкновенной глиной.

– Ничего не понимаю… Ты же сам сказал, что компас чистых вод ведет к Центральному оазису. Зачем называть так компас, если это не соответствует действительности. Мики, ты опять нам врешь? – Гилем развернулся к нему, и все также уставились на их проводника. – Какие секреты ты хранишь?

– А кто тебе сказал, что сердце у богов без порока? – послышался низкий насмешливый голос за спиной.

Гилем медленно повернул голову, даже без костра зная, кого он там увидит. На него смотрел мужчина, сидящий на камне. Смуглокожий, высокий, с длинными волосами, сплетенными в десятки небольших кос. Он со скучающим видом осматривал книгописца. Его глаза блестели голубым светом в ночи, и от него веяло силой. Не нужно быть оборотнем, чтобы почувствовать его давящую ауру. Из одежды на мужчине была небольшая юбка, напоминающая ту, что носили девушки. А вот украшений он надел так много, что даже ночью от их блеска приходилось щуриться и прикрывать глаза ладонью.

– Молодец, Мики, довел их наконец-то до первой столицы – и лунного цикла не прошло, – Саргон улыбнулся. – Я уже думал, умру тут со скуки.

– Вы-то умрете, ага, – Мики кивнул. – Вы же сами дали задание: максимально скрываться и позволить им дойти до вас самостоятельно. Так что ни минутой раньше, ни минутой позже – принц Айон Блер перед вами. А я, между прочим, и сам могу в пустыне заблудиться без компаса чистых вод…

– Меня зовут Саргон, и я тот самый Король Сорокатысячи Ног. Прошу прощения за то, что Мики у нас тут изображает местного артиста. Я не прошу обращаться к себе уважительно, но и сам общаюсь без всяких «госпожа» и «уважаемый». Вы уже познакомились с Меладеей и ее королевством оборотней, – он обвел рукой все вокруг. – Мне править некем и не с кем. Поэтому я просто Саргон.

– Большое спасибо за гостеприимство, – сконфуженно сказал Айон. Учитывая тот факт, что они стояли посреди пустыни перед грязной лужей, он испытывал максимальную неловкость. – Тогда я просто Айон. Мне бы хотелось сразу перейти к делу по вопросу сохранности наших жизней. Так как ты являешься одним из стражей, не собираешься ли ты нас убить?

– Это ты для своего спокойствия интересуешься? – Саргон усмехнулся. – Я не могу, как Меладея, узнать ваши силы и потенциал. Разрушение слезы первого материка наградило меня другими силами. Однако даже так могу предположить, что я слегка превосхожу вас по силам, – он выделил слово «слегка». – Но это пока. Чуть позже вы станете сильнее, – он посмотрел на Илая и Сину и улыбнулся. – Я очень ждал, когда вы все же придете, – его взгляд скользнул по Азелю.

– Саргон, а почему оазис в таком ужасном состоянии? Не стоит ли нам как-то исправить ситуацию? Тут же гранат Центрального оазиса, – Гилему не терпелось разузнать как можно больше тайн, которыми его заинтриговал Мики. – Да и название компаса чистых вод стоит поменять.

– Да… Когда создавались компасы, они лучше отражали суть в своем названии, – Саргон скривился. – Так уж вышло, но сердце Ора-Ли-Ра или, как вы его называете, гранат, уже не в оазисе, поэтому вода стала такой мутной. Людям теперь бессмысленно приходить сюда и просить меня омолодить их.

– А куда он делся? – сердце Гилема забилось чаще. – Он нужен нам, чтобы снять проклятие с Айона.

– Все не так просто, – Саргон покачал головой. – Двадцать три луны назад моя дорогая, мое солнце, Саяра, погибла. В ту ночь сердце Ора-Ли-Ра покинуло оазис навсегда, – он перешел на шепот. – Мы заплатили огромную цену, – Саргон остановился на мгновение и продолжил уже с улыбкой: – Я ничтожество. Но это был выбор Саяры. Она всегда смотрела в будущее, на перспективу тех или иных вещей. А еще имела сердце, даже большее, чем у Ора-Ли-Ра.

– То есть сердце Ора-Ли-Ра или гранат Центрального оазиса утерян окончательно? – шокированно спросил Гилем. – Но он нужен нам! Ведь если мы не снимем с Айона проклятие, то кто-то из стражей заберет его силу. Тогда завеса, сдерживающая седьмой материк, падет и настанет хаос.

– А ты знаешь, почему Меладея или я, стражи, что выступали за контроль силы и полное ее подавление, не убили вас в ту же секунду? – Саргон кровожадно улыбнулся. – Тебе не кажется, что намного логичнее убить принца прямо здесь и сейчас, развеять угрозу над Виарумом? Вас могли убить и Энида с Мики. Он у меня второй номер.

– Что?.. – прошептал Айон. Эта идея не приходила в его голову. Если не считать последний бой Меладеи, она и правда, зная его искру, не убила его на месте.

– Вы уже в курсе, что на седьмом материке знак? И он не завершен, – Саргон встал со своего камня и направился к путникам. – Снять его могут трое в Виаруме: существо, владеющее силами архитектора, существо с силой легендарного принца и тот, кто поставил этот самый знак или его смерть. Однако в прошлом… архитектор не раскрыл своего истинного потенциала. Единственный страж, что обладал лишь костром и не уступал остальным по силе. Даже пламени камня первого материка не хватило, чтобы достаточно разжечь силу искры архитектора. Планировалось, что его силами знак на седьмом материке будет завершен окончательно. Но он так и не достиг пожара. Погиб.

– Что могло убить архитектора? – нервно усмехнулся Гилем.

– То, что чуть не уничтожило всех людей и насекомых разом, то, что спасло Древо Жизни, то, что разрушило камень первого материка, – Саргон остановился на мгновение. – Любовь. Архитектор влюбился в Океан.

– Что?! – лицо Айона перекосило. – Меня убил Океан?

– Во-первых, не тебя, а того, в ком содержалось твое пламя, – уточнил Саргон. – Во-вторых, Океан тебя не убивал. Океан – Экадор… Сам погиб. Все они погибли. Был ли у них выбор? Сейчас мы: я, Меладея, Лея и Ранцикус – пришли к выводу, что нет. Мы всегда ждем перерождение архитектора, чтобы позволить ему наконец-то завершить ритуал и навсегда запечатать седьмой материк. Но всегда есть… проблемы.

– А почему тогда все хотят меня убить-то?! – застонал Айон.

– Одни не верят, что ты займешь верную сторону, другие планируют с помощью твоей силы разрушить знак на седьмом материке. Проклятие поставил… – тут рот короля резко захлопнулся. – Как видите, я не могу вам сказать. Та битва завершилась тем, что на губах всех стражей стоит знак. Но мы не так глупы, уже готовимся к тому, что этим двум идиотам удастся преуспеть.

– Двум? – Гилем наклонил голову. – Значит, вы в большинстве?

– Это сложно назвать большинством, – Саргон похрустел шеей. – Там такое творилось… Поверьте, лучше бы знак с губ стражей никогда не спадал. Эти знания того не стоят. Марил ходит по всему миру и собирает их. Я не смог ее отговорить. Она в опасности, но слишком упряма и сильна.

– Легче дать ей умереть, чем подчинить, – согласилась Сина, и Саргон закусил губу.

– Отлично сказала, – Король Сорокатысячи Ног посмотрел на Мики. – Думаю, вам пора отдохнуть. Я и так рассказал вам слишком много под светом лун. Вы устали. Продолжим завтра, когда луны взойдут вновь.

– Подожди, ответь на вопрос! – сказала Сина, шагнув вперед. – Если сердца Ора-Ли-Ра больше нет, получается, стражи смогут захватить искру Айона? И нет никакого шанса спасти его от проклятия?

– Я… – Саргон долго смотрел на Сину. – Я не говорил, что сердце Ора-Ли-Ра уничтожено. Я сказал, что его нет в оазисе, – он усмехнулся. – Об остальном мы поговорим завтра. Больше я говорить сегодня не намерен.

Никто не осмелился спорить.

* * *

– Мне кажется, зря ты им рассказал обо всем, – раздался голос Азеля в темноте. – Последствия могут быть катастрофическими.

– С чего это? – Саргон хмыкнул. – Рано или поздно они все равно обо всем узнают. Лучше не скрывать от них знания. Обычно это заканчивается очень и очень плохо.

Был полдень, и вся команда, несмотря на защиту купола, завернулась в одежду госпожи Марил и пошла под присмотром Мики исследовать руины города. Азель притворился, что у него болит голова из-за перепада температуры, и остался в отведенной им для ночлега гробнице. Как только он ни выкручивался, чтобы Риса не осталась с ним. Спасло ее же любопытство. Он примерно сто тысяч раз сказал ей, что не о чем беспокоиться, и она может идти с остальными. Азеля совсем не интересовали руины, как и история первой столицы насекомых. Гилем тратил слишком много пламени, даже глядя перед собой, поэтому максимально старался контролировать костер и полагаться на знания Мики. Никого другого из приближенных Саргона они не встретили. Те по его поручению отправились проверять настроение людей и насекомых в городах из-за приближающегося очередного договора о мире. Поэтому, как только команда ушла достаточно далеко, Азель поднялся со своего спального места и, нацепив недовольное выражения лица, отправился на личную аудиенцию.

– Включи свет. Не понимаю твоей привычки сидеть в темноте, – строго сказал дипломат.

– На этом материке и без того слишком много света – везде, – Саргон хлопнул в ладоши, и в тронном зале вспыхнули факелы. – Азелин, ты с возрастом становишься все вреднее и вреднее. Мы не потеряли свою любовь к жизни, почти не изменившись с тех лун.

– Ты когда в последний раз видел Меладею? – Азель нахмурился. – Пока мы гостили у нее, ей явно было не до нас. Ее младший брат связался, по всей видимости, с ними. Она дала нам задание убить его. Меладея стала намного жестче, Саргон. Она попыталась убить всех нас, когда ее костер перестал быть тайной. Я уже дважды стоял перед выбором: вступить в сражение или нет.

– Азелин, тебе ни за что нельзя использовать свою силу, иначе спастись от новой Великой Войны будет просто невозможно. Постарайся сохранить нервы. Сходи поешь чего-нибудь вкусного, чаю попей… – Саргон нахмурился.

– Она использовала пожар и призвала огненное дыхание Грисдиса, Саргон. Знаешь, тут чай не поможет. Только что-нибудь покрепче. Благо мы разыграли представление и перехитрили ее. Она чуть не отсрочила новое появление силы архитектора, – он фыркнул. – И прекрати меня называть Азелин, я с Великой Войны не использую это имя. И тебя прошу не использовать. Сколько раз просил?

– Примерно каждый раз, как мы виделись? – с улыбкой спросил Саргон. – Ладно-ладно, хорошо, Азель. Как продвигаются дела с проклятием Айона? Он обязан снять с себя проклятие, иначе нам придется убить его и запустить цикл перерождения пламени. Но так мы никогда не избавимся от седьмого материка, а значит, всегда будем бежать наперегонки с ними. В прошлый раз пришлось убить носителя пламени.

– Она попала к ним в руки первая, поэтому у нас не осталось выбора. Ты же знаешь, я пытался убедить ее направить силу в другую сторону, – Азель печально покачал головой. – Когда мы вели Айона к Меладее, я так надеялся не услышать проклятое слово – «архитектор». Хорошо, что Меладея, несмотря на свой характер, на нашей стороне.

– Скоро от нее должен прийти доклад. Она готовится к противостоянию с ними. Проклятый Повелитель Грома… Никогда не мог определиться. И теперь непонятно, что с ним делать. Зря я тогда проявил милосердие, ох, зря, – Саргон стукнул рукой по трону, и по нему пошла небольшая трещина. – Ой, нет, только не трон.

– Прекрати крушить все вокруг, – Азель хмуро посмотрел на него. – В этот раз они поступили намного умнее и поставили на него проклятие. Меня смущают многие его составляющие. И пока что самое сложное, как по мне, так это цветок с плеч Великанов. Илай еще не представляет свое предназначение в этом деле. Мне его искренне жаль. И Сину тоже.

– Ох, Синариаль… – мечтательно сказал Саргон. – Илай на самом деле единственный, кого я считаю лучшим в роли ее партнера. К сожалению, этому пареньку придется многим пожертвовать ради спасения Айона.

– Всем нам, – лицо Азеля оставалось беспристрастным. – Однако такова цена настоящего мира. Но все это касается твоих планов, и я не лезу. Ты сам им расскажешь ночью, я правильно понимаю? Мне бы тоже хотелось услышать подробности твоих заготовок.

– Я расскажу о финальном сражении с воинами пепла на втором материке и солнцеподобных. О моих заготовках… Ты узнаешь позже, обещаю, – на его слова Азель хотел возмутиться, но глаза Саргона заблестели синим, и Азель лишь кивнул. – У меня лично для тебя другая новость… Они начали путешествовать. Айону осталось не больше одного лунного цикла, а то и меньше. Думаю, они постоянно бродят где-то рядом. Наблюдают, – он посмотрел на Азеля. – В команде принца путешествует один из стражей. Им явно еще рановато влезать в крупные сражения.

– С нынешними способностями я мало что смогу сделать, – Азель сложил руки на груди. – Ты и сам знаешь, – он выдохнул. – Однако я тоже пришел к тебе с новостями. – Его тон сменился на печальный. – На одном странном острове я повстречал свою сестру.

– О боги, и ты жив? – Саргон встал с трона и подошел к нему.

– Она пришла ко мне в виде синей лошади. Ее, кстати, первым увидел Айон… С ее подачи мы вообще в курсе всего происходящего. Я до сих пор не пришел в себя. Не могу. Но, Саргон… Это невозможно. Ты сам знаешь, – Азель нахмурился. – Она…

– То, что сделала твоя сестра… Вообще вне нашего понимания, – король прервал Азеля. – Вам надо посетить храм Ранди, пришло время открыть правду команде принца. Туда отправилась Марил, чтоб ее! Я пытался увести ее от темы Архитектора и Океана, но… она все время лезет в неприятности. Марил – единственная, кто сможет хотя бы ценой жизни вновь запечатать седьмой материк, – Саргон махнул рукой и подошел к стене с непонятными знаками, всматриваясь. – Я наивно надеюсь, что она просто заблудится.

– Когда Гилем достигнет пожара, полагаю, он также получит достаточное количество пламени и узнает все необходимое, – Азель и сам был не рад поведению Марил. Скоро она узнает и про него. – Они невероятны, Саргон. Если все пойдет по плану, то мы не только спасем Айона и запечатаем окончательно седьмой материк, но и создадим новое поколение стражей.

– Охранять только будет нечего, – он усмехнулся.

– Разве это не прекрасно? – Азель мягко улыбнулся. – Когда мы покинем второй материк, отправимся в храм Ранди. Я волнуюсь за Марил. Надо забрать ее с собой и узнать, каким образом моя сестра появилась в Виаруме. Она не играет никакой роли в гонке за силой архитектора, но сам понимаешь… Это вопрос исключительный.

– Мне-то объяснять не нужно, – Саргон вернулся на трон. – Я постараюсь убедить Меладею перестать прятаться на третьем материке. Нам надо найти Лею. А ты, так как все равно попадешь на материк Великанов, поговори с Ранцикусом. Мы должны быть готовы. Меладея все никак не найдет себе преемника на трон, а Древо Жизни все не переродится.

– А ты угадай, кто у нас Редлай? – от слов Азеля стон Саргона покатился по помещению. – Вот именно. Он семя Древа Жизни и наследник Меладеи. Так что вытащить ее с материка будет несложно. Вот только я не знаю, что проще: найти Лею на Пятом материке или Ранцикуса на материке Великанов.

– А кто говорил, что будет легко? – Саргон махнул рукой. – Меня тут недавно ваша Наоми пыталась проглядеть. Так Мики запутал ее и направил искать Короля Сорокатысячи Ног на материк Великанов. Удачи. Девочка настойчивая, – он довольно улыбнулся. – Я собрал сильную свиту в этот раз. Пожертвовал многим, чтобы… – он закусил губу. – Чтобы спасти мир.

– Я понимаю, Саргон. Как никто другой, – Азель кивнул в знак сочувствия. – И скажи, каково это – видеть ее?

– Она прекрасна, – он говорил, и на его глазах заблестели слезы.

– Ты расскажешь нам уже, когда все соберутся? – Азель наклонил голову.

– Посмотрю по обстоятельствам. На самом деле это все так странно, Азель. Я все моргаю, моргаю, тру глаза и продолжаю видеть Саяру. Прошло уже двадцать три луны, а мне все кажется, что она сейчас выйдет из покоев и обругает за какую-нибудь мелочь. – Король Сорокатысячи Ног улыбнулся и посмотрел куда-то в сторону. – Моя любимая Саяра…

– Мы все несем в себе память существ, давно потерянных, но до сих пор любимых. Песок под ногами создан Саярой, Меладея превращается в дракона, прообраз своего партнера, а я… – на его слова Саргон повернулся к Азелю. – Каждый раз, когда смотрю в отражение, вижу свою сестру.

– Нам осталось собраться всем вместе, выпить и повспоминать погибших, – Саргон покачал головой. – И мы обязательно это сделаем, когда полностью запечатаем седьмой материк с помощью пожара Айона. Лишь бы его сила не стала настолько могущественной, что управлять ею будет невозможно.

– Получается, я дам им курс на материк Вечных Бурь, а оттуда сразу к великанам, – кивнул, подводя итоги, Азель. – Там нам останется найти снежный цветок и завершить ритуал снятия проклятия.

– О да, потому что остальные вещи уже у вас, – гордо улыбнулся Саргон. – В частности, гранат Центрального оазиса, – его глаза распахнулись. – Они вернулись и ищут тебя. Мики сказал выходить с юго-восточного входа, – король нахмурился. Вероятно, Мики передавал ему какой-то сигнал с помощью костра.

– Хорошо, – Азель развернулся и пошел в нужном направлении. Когда-то он выучил эти лабиринты наизусть.

– Эй, Азель, – дипломат остановился, но не обернулся. – Ты нашел то, что искал все эти луны?

– Да.

Азель шел по лабиринту с хмурым лицом. Их встреча с Саргоном – лишь необходимое обстоятельство для корректировки плана. Инструкции они давно создали и следовали им, даже когда не виделись сотни лун. Леа, страж Пятого материка, выходит в Виарум не чаще, чем Меладея. Однако слаженная работа и численное преимущество над другими стражами еще сохраняли баланс в мире. Но Азель бесполезен в бою, а если знак сдерживания выпустит других стражей, несогласных с выбранным путем, начнется настоящий хаос. Никто кроме них не знает правду. Дипломату очень бы хотелось провернуть план с Айоном, не раскрывая своей личности, вот только пока он не придумал как.

Он заметил в конце лабиринта свет и выход к пустыне. Азель искренне желал уберечь команду, особенно Рису, от лишений, через которые прошел сам. Но судьба мира важнее судьбы отдельного человека и даже всех людей, вместе взятых.

– О, ты живой? – Гилем помахал рукой Азелю, и Риса дала ему подзатыльник. – Эй, а меня-то за что?! Я же о нем беспокоился.

– Да знаю я тебя, – фыркнула Риса и пошла к своему парню. – Дорогой, как ты себя чувствуешь? Голова перестала болеть? Где ты был?

– С полчаса назад перестала, – Азель мягко ей улыбнулся и обнял. – Я ходил к Саргону, чтобы еще раз все уточнить про ночную аудиенцию. Боюсь, с рассветом мы должны будем покинуть первую столицу и отправиться сразу на материк Вечных Бурь.

– Да? – наклонила голову Риса. – А зачем? Нам вроде на материк Великанов надо, за снежным цветком?

– Подробности вечером расскажет Саргон, – немного соврал Азель. – Ты не против, если я опять пойду полежу? Хочу к ночи быть в форме. – Он отстранился от нее и мягко улыбнулся.

– Конечно, дорогой, – Риса пожала плечами. – Чуть позже принесу тебе наш скудный обед.

– Спасибо, Риса.

– Тебе не кажется, что Азель какой-то подозрительный в последнее время? – к ней подошла Сина. – Он стал еще более молчаливым, о чем-то постоянно размышляет.

– У него такое бывает… – прошептала Риса. – Иногда он может подолгу смотреть на небо и молчать. Не спит. Не говорит. Уже не секрет, что живет он намного дольше нашего. И мне кажется, с тех самых лун…

– Не может быть… – тоже прошептала Сина.

Пока девчонки обсуждали Азеля, Гилем пил воду и подслушивал их. Он тоже заметил странное поведение друга. Кроме того, его подозрения вызывали Саргон и Мики. Даже без костра он знал, что они не договаривают. Саргон удачно смешивал правду и ложь, не позволяя костру Гилема сконцентрироваться ни на одном факте. А его пламени просто не хватало, чтобы охватить все. Благо его спасала искра… Втайне от всех он вспоминал мелкие оговорки и проверял ночью на подлинность с помощью костра. А сейчас, когда Риса упомянула небо, Гилем невольно посмотрел на солнце, прикрывая глаза рукой.

Стоило ему моргнуть, как небо заволокла тьма. Солнце засветило еще ярче, и черное полотно, подобно бумаге, порвалось. Огромный змееподобный монстр с ртом больше солнца кромсал все, до чего мог дотянуться. Звезды вспыхивали кроваво-красным огнем и взрывались. Все закружилось. Гилем начал хватать воздух ртом, не в силах вдохнуть. Его сердце чуть не остановилось от страха, когда монстр повернулся и посмотрел на него своими ярко-фиолетовыми глазами без радужек, и с ревом бросился на книгописца.

– Гилем! – закричал Редлай и кинулся к нему.

Но тот уже упал на песок без сознания.

– Он потратил всю татуировку в одно мгновение! – на крик оборотня сбежались все. – Я отнесу его к нам в помещение. Риса… Помоги мне. Я не знаю, что произошло.

– Конечно-конечно, неси его, я за вами, – Риса посмотрела на Илая и Сину. – Соберите, пожалуйста, Азелю еды, – и, не дожидаясь ответа, бросилась за Редлаем.

– Это уже за рамками моего понимания… – прошептала Сина.

044

– Ты как? – спросила Риса, пока Редлай обмахивал Гилема веером.

Обычно после полного исчезновения татуировки книгописец быстро накапливал какое-то количество пламени и просыпался. В отличие от Кайла, ему не требовалось дожидаться полного восстановления, и уже через какое-то время он вновь начинал донимать всех вокруг. За шесть часов крепкого сна он полностью пополнял запас пламени. С прогулки по первой столице они вернулись не позже пяти часов, а сейчас уже поднялись луны, и наступила ночь. А книгописец только-только открывал глаза и с опухшим лицом пытался понять, что произошло. Редлай втягивал воздух через нос и пытался заметить изменения в его ауре. Гилем неожиданно потратил так много сил, что в какой-то момент оборотень подумал, что случилось самое страшное. Однако поверхностное дыхание и редкий пульс сразу развеяли все страхи. Друзья не отходили от Гилема все это время и ухаживали за ним.

Книгописец начал подниматься, и Риса с Редлаем поддержали его под спину. Тут и там вырастали розы терпения. Их помещение для ночлега из-за переживаний оборотня превратилось в оранжерею.

– Сколько времени? Я не пропустил аудиенцию? – прохрипел книгописец, и ему поднесли глиняную кружку с водой. – Спасибо.

– Ты в своем уме? Какая аудиенция?! Мы думали, ты умер, – Риса не знала, радоваться ей, что друг пришел в себя, или злиться из-за его неуемного любопытства. – Мы с Редлаем сидели рядом с тобой, пока не наступила ночь. Никто не начинал аудиенцию без тебя. Мы прекрасно понимаем, что ты сожрешь нас, если не попадешь туда. А еще ты наш книгописец и лучше всех остальных сможешь все запомнить.

– Я рад быть полезным, – сказал Гилем и посмотрел в сторону дверного проема. Там виднелось небо, полное звезд. Вполне обычное, ничем не примечательное небо.

– Гилем, что произошло? Ты воспользовался костром? – Риса попыталась мягко выведать подробности случившегося.

– Я… Не знаю. Я стоял, слушал ваши сплетни и не собирался пользоваться своим костром. А потом услышал, как вы что-то сказали про небо, посмотрел на солнце, и… началось. Вдруг все почернело. Небо стало угольно-черным, а солнце, наоборот, ослепляюще белым. И неожиданно появился какой-то монстр, – Гилем говорил медленно, никто не подгонял его. – Я не могу точно сказать, на что он был похож. На все сразу. Он буквально разорвал небо, как картину, и оно разлетелось на лоскуты. А потом… Потом монстр развернулся и полетел за мной. И тут я вырубился из-за недостатка пламени. Мне кажется, что я находился в этом потоке знаний вечность, а сейчас понимаю: не больше трех секунд. Не знаю, что это было. Не знаю.

– Может, ты продолжаешь развивать свой костер? – предположила Риса. Ее глаза распахнулись от этой мысли. – Что, если ты откроешь пожар, когда наберешь достаточное количество знаний?

– Или все разом, – кивнул Редлай. – Тогда твоя искра войдет в баланс с костром. Но, к сожалению, у нас нет способности предсказывать. Скажи, чего ты хочешь? Поесть? Воды? Поспать? Не смотри, пожалуйста, больше на небо.

– Я и сам уже думал не перевязать ли себе глаза, – сказал Гилем. – Не бойся, Редлай. Я не собираюсь умирать еще очень долго. Буду мучить тебя разговорами до глубокой старости, – он посмотрел на Рису. – И ты тоже расслабься. Если ты сейчас расплачешься, я вам больше ничего не скажу.

– Как он?! – в комнату с улицы влетел Илай и закричал не своим голосом. – Дружище, ты как?! Скажи хоть слово.

– Успокойся, – чуть ли не прорычал Гилем. – Я живой. Я же не собирался разрушать искру посреди пустыни от нечего делать. О, конечно же, какой там у нас урожай фиолетового картофеля? Очень важно. Ради этих знаний и умереть не жаль! – он посмотрел на Редлая. – Ударь его несильно в плечо. – Удивительно, но оборотень не раздумывал ни секунды, выполнил просьбу. – О, а интересно! Может, вы все подойдете, и я не буду каждому из вас рассказывать, что со мной все в порядке?

– Конечно, – сказал Азель и вошел с остальными.

Только сейчас Гилем заметил и понял по-настоящему, о чем говорили девчонки. Он заплел свои любимые косы, из-за жары перевязал свою рубашку на бедрах, позволяя ей спадать по сторонам. Его шпага поблескивала в лунном свете, и выглядел он пугающе сильным. Если бы Гилем не знал его прежде, то подумал бы, что это Саргон.

Книгописец сглотнул и покрутил головой. Редлай быстро начал догадываться по ауре Гилема об изменении в его настроении. У него не было сил отвечать на глупые вопросы. Вся команда обступила их.

– Саргон ждет, сколько потребуется. У него время не так ограничено, как у нас. Разговор займет не больше часа, – продолжил Азель. – Но нам необходимо выдвигаться как можно скорее. Ждать утра не будем. К сожалению, никому не известны настоящие силы хранителя Дэвлина. Он ни за что в жизни не войдет в первую столицу. Прямое столкновение с Саргоном ему не нужно. Поэтому нам надо как можно быстрее вернуться на корабль. В этом поможет Энида. За два-три дня она доставит нас обратно в деревню.

– Я гляжу, вы подготовились? – Гилем усмехнулся. – И вещи уже собрали? – тут Илай смущенно заулыбался. – Да, вы время зря не теряли, пока я отдыхал.

– Такой себе отдых, – Сина покачала головой. – Ты готов отправиться к Саргону?

– Да.

Но стоило ему сказать это и попытаться встать, как он завалился назад и чуть не разбил голову о пол. Редлай вовремя поймал книгописца. Риса вскрикнула. Гилем чувствовал себя намного лучше, чем когда проснулся. Но встать еще не хватало сил. Тогда оборотень глубоко вздохнул и пробормотал: «Я еще пожалею о своем решении», – и начал обращаться в лесную гончую. Это заняло несколько секунд. Редлай уставился на книгописца и поскреб лапой. Азель и Кайл посмотрели друг на друга и открыли рты. Вот и смертельно опасный лесной монстр, семя Древа Жизни, будущий наследник трона Королевы Оборотней, стал ездовой собакой. При этом стоило отдать Гилему должное: он не отпустил ни одной шутки по этому поводу, понимая, насколько эта ситуация унизительна для Редлая. Кайл и Азель помогли ему сесть, а дополнительными лианами розы терпения оборотень зафиксировал книгописца. Редлай посмотрел на Айона.

– Это слишком большая жертва, – усмехнулся принц. – Хорошо. Идемте.

Путь до гробницы Короля Сорокатысячи Ног занял не больше пяти минут. Его главная гробница, которая уходила под землю лабиринтами, находилась чуть западнее центральной площади. Так как к нему редко заглядывали гости, то спальных мест было не слишком много. Личная свита Саргона не имела права жить в его гробнице, поэтому им приходилось искать в столице уцелевшие дома и делать их пригодными для ночлега. Команда принца спала́ чуть ли не на голом полу, поэтому никто из них особо не жаловался на срочный побег. На бриге у них хотя бы имелись кровати.

– Саргон поделится с вами знаниями насчет насекомых и событий Великой Войны, а также про проклятие Айона. Вчера я немного рассказал ему о нашей миссии, – Азель говорил деловым тоном, которым он обычно вел переговоры. – Так что все, что можно, он расскажет. Остальное мы с вами найдем в храме Ранди. Туда отправилась Марил.

– Это храм одного из богов? – поинтересовался безжизненным, уставшим голосом Гилем.

– Да, – коротко ответил Азель и открыл двери.

– О, вы пришли? – Саргон стоял около стены и пил из золотого бокала. – Думал, вы задержитесь еще на одну ночь, – он пожал плечами. – Нет так нет. Усаживайтесь как можно удобнее, – король показал на покрывала около своего трона. – Постарались с Мики сделать все возможное. С чего начнем?

– С проклятия Айона, поскольку это самое важное, – взял слово Азель, пока другие усаживались. – Нам для снятия проклятия необходимы: искра Айона, слеза бессмертного, гранат Центрального оазиса, кровь солнцеподобного и снежный цветок. Пока что из всего этого нам известна искра Айона – архитектор.

– Неудивительно, что вам нужна искра архитектора. Суть ее в том, чтобы разрушать или создавать. Думаю, это будет фундаментом для остальных элементов, – Саргон кивнул и уселся на свой трон. – Хотя не услышал в списке сильного источника энергии. Однако я в этом плохо разбираюсь. Хорошо понимает Леа, но ее найти вы просто не успеете.

– А кто такие Ранцикус и Леа? – спросила Риса. – Еще стражи? Вы упоминали их при первом нашем знакомстве.

– Ранцикус – страж на материке Великанов, Леа – на Пятом материке, – пояснил Саргон. – Наши союзники. Только Ранцикус не очень общительный и странный. А вот Лею, как и Пятый материк, найти невозможно. Она сама выходит, когда нужна людям. Неудивительно то, что она хорошо разбирается в знаках. Впрочем, вы пришли сюда за подсказкой про гранат Центрального оазиса. Но я могу подсказать вам и о солнцеподобных.

– О, замечательно! – Риса улыбнулась.

– Солнцеподобные исчезли, – сразу развеял ее надежды Саргон. Повисла тишина. Он усмехнулся. – Точнее будет сказать, исчезли для обычного человека. Последним известным мне солнцеподобным была моя… Саяра, – он улыбнулся. – Моя милая, самая прекрасная на свете женщина – Саяра Песчаная, – он мечтательно смотрел перед собой, вспоминая лицо возлюбленной. – Силы солнцеподобных связаны с солнцем, светом и температурой. Она могла иссушить и превратить в песок все что угодно.

– Получается, нам надо… – неловко начал Кайл. – Э-э-э…

– Нет, будет другой способ, – Саргон покачал головой. – Солнцеподобные напрямую зависят от своего пламени. Кто такие вообще солнцеподобные? Это фактически люди. Саяра рассказывала, что была деревня людей, на которую пролилось слишком много энергии при разрушении камня первого материка.

– Я думал, что это отдельная раса, как и люди, – Гилем задумался, и Редлай слабо хлестнул его по спине, чтобы тот не использовал свой костер. – Ой, прости.

– Так и есть. Просто они отделились от людей со времен Великой Войны и… исчезли. Даже по сравнению с людьми тех лун и стражами, они… пугали. Никто из них не присоединился к стражам. С помощью Саяры я победил в своем сражении с воинами пепла, – он кивнул. – С тех лун началась наша совместная история. Мои силы позволили нам быть вместе. Не горжусь тем фактом, что я и обстоятельства заставили ее… Но в итоге никто не пожалел. И спасибо богам за это! Саяра в гневе могла бы мне кое-что и оторвать, – он скривился.

– Это был союз по принуждению? – Сина приоткрыла рот.

– Не совсем, – Саргон пожал плечами и посмотрел на нее виновато. – Все связано с некой проблемой самих солнцеподобных. При раскрытии костра они становятся бесплодными, по достижению пожара у них пропадают любые чувства кроме… равновесия.

– Что? Они типа могут ловко на бревне балансировать? – попытался пошутить Гилем.

– Тем, кто умеет летать, особо не нужно беспокоиться о равновесии, – шутка Саргону, впрочем, понравилась. – Они делят мир на черное и белое, согласно своему моральному кодексу. Тот, кто убил, заслуживает смерти, тот, кто украл, должен отдать последнее. Именно основываясь на этом, они сражались бок о бок с Леей в Великой Войне и помогли ей. В любом случае они исчезли из-за того, что не могли размножаться.

– Получается ни граната из Центрального оазиса, ни солнцеподобного мы не получим? – Риса спросила шепотом. – Неужели ничего нельзя сделать.

– Почему же? Хоть я лично и не знаю всей культуры солнцеподобных, моя пара была одной из них. Я знаю больше, чем кто-либо в Виаруме про них. Даже Леа не настолько осведомлена. Я понятия не имею, что произошло в действительности, но… – Саргон посмотрел на Илая. – Этот паренек – солнцеподобный. Точно такой же, как и моя дорогая Саяра.

– Что?! – вскрикнули все.

Илай побледнел.

– Как такое возможно? Илай – обычный фермер, который родился в Аден-Ниране и стал матросом совершенно случайно, – Гилем даже не смотрел на своего друга, опасаясь вновь потерять сознание. – Невозможно, чтобы он был потомком, перерождением или кем-то еще от солнцеподобных.

– Но это факт, – строго сказал Саргон. – Его силы связаны со светом и питаются энергией камня второго материка. В точности, как у Саяры. Думаете, почему для сражения я взял только Саяру, а Леа – остальных солнцеподобных? Но об этом позже… Главное доказательство его принадлежности к солнцеподобным – татуировки. Никого из вас не смутило, что у него вместо точки десятки татуировок, меняющих положение на теле. Он может светиться… Даже его волосы.

– Дружище, а почему ты нам раньше не сказал? – спросил с кривой ухмылкой Гилем. Он пытался шутить, чтобы хоть как-то всех расслабить.

– Имя его искры – солнце… Сомнений быть не может: Илай – потомок солнцеподобных, – Риса посмотрела на Саргона. – Но я не понимаю, как это возможно.

– Я тоже не понимаю, Риса. Саяра сказала, что они исчезли в течение нескольких сотен лун. Срок их жизни намного длиннее. Не просто же так сама Саяра провела со мной чуть больше полутора тысяч лун, – король улыбнулся. – Могу предположить, что одно существо в курсе – и это Леа. Но времени узнать подробности у вас нет.

– И что, получается, нам не надо бегать в поисках хотя бы солнцеподобных? – спросил Гилем. – Он у нас под рукой!

– Не совсем, – Саргон нервно улыбнулся. – Илай все еще человек. У нас с Саярой возникли необычные обстоятельства, связанные уже с моей силой. Свою же инициацию в истинного солнцеподобного Илай завершит при открытии пожара. Тогда он изменится даже внешне… С этой силой хранителям точно придется считаться с вами. Даже стражи будут смотреть на вас с опаской, – он наклонил голову. – Когда вы до конца все поймете, как управляться с вашими пожарами, станете новыми правителями Виарума.

Пока Саргон объяснял, Илай никак не мог прийти в себя. Его татуировки взбесились от полученных знаний и забегали по телу. Он еле сдерживал эмоции и пламя внутри себя. И дураку ясно, чтобы спасти команду, ему придется как минимум достичь костра, а для снятия с Айона проклятия… Пожара. Он не мог представить стечение событий, где ему необходимо отказаться от любви к Сине. Илай посмотрел на свою девушку, которая внимательно слушала Короля Сорокатысячи Ног, потом перевел взгляд на принца. И с ужасом понял: он не готов принести подобную жертву. Сейчас даже мысль о потере Сины обездвиживала его от ужаса, заставляя сердце стучать в висках. Что бы ни случилось, он оттянет приобретение костра. Дети… Им еще предстоит обсудить с Синой эту часть их жизни, но от пожара Илай решил отказаться. По крайней мере, сейчас. Им еще надо найти бессмертного и добыть снежный цветок. И несмотря на принадлежность к солнцеподобным, в его голову заползли отвратительные мысли, пожирающие все хорошее. Ведь он знал еще об одном способе сохранить и мир, и свою любовь к Сине…

Смерть Айона.

Илай тряхнул головой и заморгал, сразу забыв, о чем подумал.

– Правильно я понимаю, что вы с Саярой победили на втором материке огромную армию воинов пепла? – спросила Сина. – Вдвоем?

– Нет. Конечно, нет. Их уничтожила Саяра, – кивнул Саргон, и все застыли в ужасе. – Однако скажу прямо. Это моя заслуга. Честно говоря, мы заплатили огромную цену за победу, – его голос стал неуверенным. – Моя главная тайна… Я не буду, как Меладея, скрывать. Я, Саргон, Король Сорокатысячи Ног, сделал так, что раса насекомых в Великой Войне была уничтожена. Как и все воины пепла на втором материке. Остались лишь я, Саяра и последнее насекомое… Энида.

– Но как? – прошептал Айон.

– Я рад, что хотя бы одна часть для снятия проклятия с Айона у нас, – Гилем выдохнул. – Помимо его собственной искры. А что насчет граната Центрального оазиса?

– Вам повезло, и гранат Центрального оазиса в целости и сохранности, – Саргон улыбнулся и встал с трона. – Пойдемте со мной, я отведу вас к моему сердцу…

Они не спеша шли по слабоосвещенному лабиринту. Стены хранили на себе память прошедших лун. Никто не решался спрашивать, сам ли Саргон расписывал их или этим занималась Саяра. Гилем смотрел вслед Королю Сорокатысячи Ног и никак не мог избавиться от ряда вопросов. Во-первых, насколько могущественен этот человек и человек ли он, а во-вторых, неужели его сила и стала его тюрьмой? Как понял книгописец, они жили тут с самой Великой Войны, и по своим скудным наблюдениям мог сделать вывод: делать здесь нечего. Пища состояла в основном из сушеных фруктов и орехов, сон на жестком полу, каждый камешек изучен вдоль и поперек. Первую столицу Саргон покидал редко, отправляя по поручениям свою свиту. Любой, даже самый ленивый человек в мире, давно бы сошел с ума. Однако Саргон любил одиночество. И, видимо, дело не в загадочной смерти Саяры, а в его убеждениях.

– Знакомьтесь… Это моя Саяра, Саяра Песчаная.

Они застыли, оказавшись в просторном помещении, посередине которого находился каменный постамент из песчаника. На нем, будто живая и просто уснувшая, лежала прекрасная женщина. Белое платье, золотые украшения: кольца, серьги, браслеты; волосы аккуратными локонами расплескались рядом с ее головой. Гилем смотрел на нее и, к своему удивлению, заметил, что его костер даже не отзывался новыми знаниями. Саяра Песчаная лежала под стеклянным куполом. По периметру гробницы вместо факелов горели какие-то кристаллы, дающие намного больше света. Рядом располагался еще один небольшой пьедестал. Из-за неудачного ракурса было непонятно, что там лежало. Саргон подошел к своей возлюбленной и с печалью посмотрел на нее. Никто не решался прервать тишину, пока он не повернулся к команде и не улыбнулся. Он обвел все вокруг руками, а его косы начали расплетаться.

– Оглянитесь, это гробница для моей Саяры. Я покажу вам, что случилось с нами на Великой Войне. Так как на мне соответствующий знак, как и на всех стражах… некоторых имен вы не узнаете, а лиц не увидите. Но и неважно. Главное – вы поймете, что привело нас к любви, а насекомых – к гибели, – Саргон прикрыл глаза и тут же открыл. Они переливались голубым светом.

Комната и стены закружились. Гилем смотрел по сторонам, чуть не свалившись с Редлая. Тому пришлось крепче сжать его своими лианами. Все было ровно так же, как и в момент, когда он открыл свой костер. Пространство вокруг демонстрировало картинку прошлого, а их – всю команду – будто развеяло. Они, словно сторонние наблюдатели, не могли ни слова сказать, ни моргнуть, ни отвернуться. Их занесло в развалины, чем-то напоминающие первую столицу. Как предположил книгописец, Саргон показывал им западную часть города, до которой они просто не успели дойти и осмотреть. Разницу между открытием своего костра и силой Короля Сорокатысячи Ног Гилем заметил сразу. В своих воспоминаниях он являлся скорее проводником эмоций и действий, происходящее вокруг не касалось его. Сейчас же они словно стояли под жарким солнцем, чувствовали горячий ветер, песок между пальцев и ужас, который сковал их тела и сознание.

Песок и остатки дорог из песчаника мелко задрожали. Насколько мог судить Гилем, было около полудня. Он посмотрел на горизонт, на уходящие вдаль барханы. Его разум забил тревогу от собственных воспоминаний о битве Грисдиса с воинами пепла. Сейчас десятки тысяч человекоподобных существ направлялись к разрушенной столице. Его внимание привлекли пять огромных червей, ползущих чуть позади. Он не мог вспомнить точное количество противников, которых уничтожил дракон, но эта тьма из воинов пепла нагоняла на него ужас. Человекоподобные существа не представляли серьезной угрозы и побеждали за счет количества. Попади они в такую ситуацию, никакие разрушения искр и прочие способности не спасли бы их.

– Великий пожар. Затмение Главного солнца. Дождь равновесия.

По коже Гилема побежали мурашки. Как и в его недавно разыгравшемся воображении, резко наступила ночь. Солнце превратилось в огромный черный шар со светло-желтой пылающей окантовкой. Такого книгописец никогда не видел. В небе он разглядел девушку и сразу узнал в ней Саяру. Правда, она отличалась от той, что лежала под стеклом. Длинные волосы, узоры татуировок по всему телу, глаза, губы, ногти горели ярко-оранжевым, подобно свету солнца. За ее спиной пылали крылья, чем-то напоминающие птичьи, но для полета Саяра ими не махала. Их размах, по примерным подсчетам, не больше трех метров.

Она медленно подняла руку в небо, и его словно рассекло лезвием ножа. Свет пролился на воинов пепла подобно дождю. Каждая капля заставляла врагов вспыхивать, не оставляя после себя ничего. Вся пугающая армия вместе с огромными червями в считанные секунды превратилась в ничто. Саяра начала опускаться на землю, к двум мужчинам, но Гилем не отрывал взгляд от неба.

Даже истинная мощь солнцеподобного не могла удержать его внимание. Он нигде не находил знания, что предстали перед ним в это мгновение. Два солнца. Он хоть и не мог моргать, раз за разом пытался это сделать, а заодно и протереть глаза руками. Ни одного упоминания в старинных свитках и книгах первого материка, ни в библиотеке Королевы Оборотней. А сейчас его глаза смотрели на знакомое ему солнце, вокруг которого, на манер малой луны, крутилось второе, в десять раз меньше. Этот факт поразил его до оцепенения. Он чувствовал, что события развиваются, и его команда уже переключилась на разговор Саргона и Саяры, а он все не мог отвести взгляд. Неведомая сила потянула его ближе к паре, заставляя оторвать взгляд от неба. Когда Гилем все же смог обратить внимание на Короля Сорокатысячи Ног, их разговор был в самом разгаре. Книгописец еле узнал Саргона без его привычных длинных волос.

– Что будем делать, Саргон? – ледяным голосом спросила Саяра. – Армия насекомых пала. Почти вся их раса погибла. По предварительным расчетам моих сил хватит на уничтожение еще полумиллиона воинов пепла, – она чем-то была похожа на огромную шарнирную куклу – ноль эмоций. – Потом я могу разрушить искру и уничтожить еще миллион.

– И что дальше? – Саргон взревел. – Я… Я смогу воспользоваться силой лишь раз. Но, Саяра, дорогая, ты же понимаешь, что их десять миллионов? Десять! И это по его примерным подсчетам, – когда Король Сорокатысячи Ног сказал слово «его», словно что-то исказилось и зашипело. Гилем понял: это действие того самого чужого знака. – Может, к нам на помощь придут драконы?

– Драконы мертвы, – за спинами раздался ровный голос. Пара развернулась. Это был высокий мужчина, но его черты полностью размывало, и на них лежали неизвестные Гилему знаки. – Только что исчез знак Грисдиса. Подмоги ждать неоткуда. Ранцикус и Леа держатся. Вероятно.

– Получается, это смерть? – спросила Саяра. – Его жертвы недостаточно.

– Мы не можем здесь умереть! – Саргон зарычал. – Скажи, как поступить?! Нет смысла беречь наши силы, если нам все равно конец! – он топнул ногой, и все окружающие здания рассыпались.

– Держи себя в руках, Саргон, – неизвестный покачал головой. – Саяра отбила их атаку, но сюда со всех сторон второго материка идут воины пепла. Здесь сосредоточение трети всей армии. Если нам удастся уничтожить их, то это сыграет, вероятно, ключевую роль. Зря мы отправили Меладею с Грисдисом, можно было бы связать твою силу с песком.

– Некогда жалеть! Что у нас есть?!

Неожиданно из песка в трехстах метрах далее появился огромный червь. Он отличался от тех, что Гилем видел ранее. Во-первых, его размеры превосходили предшественников примерно раз в десять, во-вторых, его передняя часть с бесчисленным количеством зубов раскрывалась как лотос. Казалось, что по своим размерам он не уступал змею праха, против которого боролись Меладея и Грисдис. Червь заревел и затрещал, направляясь в их сторону. Саргон злобно взглянул на него, его глаза светились синим. Саяра даже не сдвинулась с места. Секунду спустя Король Сорокатысячи Ног исчез, будто растворился в воздухе, схватил червя за основание цветка и разорвал на части. При этом он не двигался с места, не наносил прямых физических ударов. Враг разлетелся в прах, и Саргон вернулся к своим союзникам, счищая остатки червя с плеч.

– Сил моих больше нет! Я эту войну выиграю, но буду вести сотню лун! Ты! – он указал на неизвестного. – Мне нужен план, а не предположения и расчеты.

– Выбор у нас невелик… Боюсь, он будет морально невозможен для Саяры, но по-другому мы с ними не справимся, – неизвестный поглядывал в сторону солнцеподобной. – Мы должны воспользоваться искрой Саяры, что позволяет ей превращать в песок любого коснувшегося.

– Не вижу проблем, – Саргон нахмурился.

– Моего пламени хватит почти на три миллиона врагов, если мы выберем такой способ сражения. Проблема в том, что на такие расстояния, как целый материк, мне нужна концентрация примерно сутки. Иначе я не смогу управлять искрой, – Саяра смотрела прямо на неизвестного. Тот молчал. Они не могли видеть его эмоции, но, скорее всего, часть их и побудила Саяру ответить следующим образом: – Нет. Я не буду делать этого. Не могу. Равновесие не позволит мне.

– Поэтому нам и нужна сила Саргона, – неизвестный посмотрел на Короля Сорокатысячи Ног. – Ты должен вернуть Саяру назад, в то состояние, когда она еще не открыла свой костер и пожар. Иначе равновесие запретит воплотить задуманное.

– А может, вы скажете мне, что задумали? – Саргон зарычал. – Иначе я сам сейчас тебя убью. Для тупых, пожалуйста, попроще!

– Суть в том, чтобы я не концентрировалась на прицельном превращении воинов пепла в песок. Он хочет, чтобы я обратила каждое существо на втором материке в песок, – ровным тоном объяснила планы неизвестного Саяра. – Таким образом я смогу уничтожить всех воинов пепла, всю их армию на втором материке.

– Насколько мне известно, лишь сотая их часть, отправленная на второй материк, не добралась до него. Там я или Саргон с ними справимся без проблем. А так у нас просто закончится пламя. Саргон, скорее, ведет битвы с одиночными врагами или небольшой группой. Остальное требует времени, которого у нас нет. Я так вообще веду бои один на один.

– Так разве это не выход? – Саргон улыбнулся. – Ты наконец-то ответишь мне взаимностью, – он посмотрел в сторону и покраснел, – Саяра Прекрасная.

– Я Саяра Песчаная, и меня не волнуют люди. Меня никто не волнует. Только равновесие, – она нахмурилась. – Саргон, разве ты не понимаешь, что погибнут не только воины пепла… А все существа. Наши соратники, люди на юге, животные, случайно попавшие сюда, но главное – погибнут… насекомые! Мы окончательно сотрем всю их расу с лица Виарума. Это огромная жертва. Стоит ли ее будущий мир?

– Что? – Саргон распахнул глаза и посмотрел на неизвестного. – А другого способа нет?

– Если он и есть, я о нем не знаю… – прошептал тот. – Сейчас Саяре не дает принять решение ее чувство равновесия. Она будет сражаться до последнего, без страха жертвуя собой. Но этого недостаточно. Мы или уничтожим каждое существо на втором материке, или… погибнут абсолютно все. Цель воинов пепла – слеза второго материка.

– А как же мы сами? Мы же тоже погибнем! – Саргон махнул рукой. – Я не могу смириться с убийством целой расы.

– Нас спасет Центральный оазис и сердце Ора-Ли-Ра. Самой Саяре не хватит пламени для такой масштабной атаки. Я поставлю знак на силу слезы второго материка и ее собственной искры. Иначе никак. В оазисе, как в центре жизни, нас не коснется эффект искры. Выживем только мы втроем. Однако, я думаю, слезе это не понравится… – Неизвестный приложил руку к виску. – Они идут. Решай быстрее.

– Саяра? – Саргон посмотрел на нее.

– Я отказываюсь отвечать. Делай, что должен.

– Будь проклят тот, кто все это начал, – Саргон сложил ладони вместе. – Великий пожар. Истоки тлеющих звезд. Отрицание.

Гилем ожидал целого представления. Обычно после использования пожара начинало происходить немыслимое и неподвластное человеческому воображению. Однако окружающий мир не изменился, небо не упало, звезды не посыпались, а со спины Саргона исчезла последняя татуировка. Осталась обычная точка. Главные изменения происходили с Саярой. Никто им не объяснил, в чем же истинная сила Короля Сорокатысячи Ног, но ее странные волосы, глаза, ногти переставали светиться. А татуировки начали двигаться и уменьшаться в размере. Прошло не больше минуты, как невозмутимая, бесстрашная Саяра Песчаная стала похожа на человека. На ее лице появилась всем известная тревога. Саяра схватила Саргона за плечо и крепко сжала. Они устроили долгие гляделки, пока неизвестный не прервал их, прокашлявшись.

– Хотел бы я сказать, что понимаю, но, если честно, нет. У нас нет времени на выяснение отношений. Саяра, – обратился он к солнцеподобной. – Твои силы вновь вернулись к состоянию искры. Потом ты снова сможешь овладеть костром и пожаром, так как знаешь необходимый путь. Пройдешь его быстрее. А сейчас нам надо торопиться к Центральному оазису. Я не начну накладывать знак до тех пор, пока мы не войдем в его воды.

– И что же мы скажем нашим потомкам? Что мы убийцы? Что у нас не было выбора? Или что мы герои? – спросила Саяра.

– Если мы не сделаем этого, рассказывать будет некому, – печально ответил Саргон.

Они посмотрели друг на друга. Гилем видел, как в солнцеподобной боролось желание согласиться с Королем Сорокатысячи Ног и ударить его по лицу за столь циничные слова. Теперь, когда чувство равновесия покинуло ее, ей стало тяжело бороться с неоднозначными мыслями в голове. Она прекрасно понимала тезисы неизвестного о спасении мира. Она в состоянии полного обращения в солнцеподобного не видела возможности победить всю армию пепла. Бо́льшая часть мирных насекомых уже погибла, а те, что могли сражаться, уничтожены в недавнем бою. Остатки, разбросанные по миру, уже никогда не воспроизведут себе подобных. Это закат расы насекомых. И только уничтожив всех здесь и сейчас, они, возможно, спасут Виарум. Но даже так Саяра не могла спокойно принять это решение. Они вовлечены в сделку с совестью, однако именно ей предстояло уничтожить всех.

Команда направилась за ними, пока троица под чудовищные вопли воинов пепла побежала к Центральному оазису. Всех, кто неожиданно выпрыгивал из засады, уничтожал Саргон. Гилема поразило то, что он даже не смотрел, откуда и как появляются враги. Саяра и неизвестный не оборачивались и не пытались ему помочь. Складывалось впечатление, будто сам Король Сорокатысячи Ног дал врагам расписание и точное время нападения.

Они быстро добрались до Центрального оазиса. И, конечно же, он полностью отличался от того, что Гилем увидел совсем недавно. Огромное озеро с чистейшей бирюзовой водой мирно переливалось под лучами солнц. Несмотря на развернувшийся вокруг троицы кошмар, казалось, это место он обошел стороной. Если присмотреться, можно было заметить, как в его центре, на дне, мерцало нечто красное. Сам Центральный оазис глубиной был Саяре по пояс, а первые пять метров и вовсе по колено. Саргон и неизвестный вбежали в воду, и их лица сразу преобразились, исчезли раны и синяки, даже на одежде не осталось дырок.

– Саяра, что ты стоишь?! Заходи быстрее в воду, через пять минут нас окружат, и даже Центральный оазис не спасет! – Саргон смотрел по сторонам с паникой.

– Сейчас, – она выдохнула, принимая неизбежность, и зашла в воду по щиколотки. – Я… Я готова.

– Хорошо. Тогда я начинаю накладывать знак, – неизвестный посмотрел на небо. – Что я делаю? – он выдохнул. – Великий пожар…

Большего команда не услышала. Знак, который не позволял им разглядеть неизвестного и определенные моменты воспоминаний Саргона, также не дал услышать пожар секретной личности. И если сила Короля Сорокатысячи Ног не вызвала никаких невероятных изменений вокруг, то у неизвестного – наоборот. Небо над троицей загорелось фиолетовым пламенем, и, как успел подсчитать Гилем, появилось тридцать шесть окружностей, помещенных одна в другую. В получившихся кольцах спокойно умещались символы, с помощью которых люди накладывали знаки. Центральный оазис приобрел слегка лавандовый оттенок, и вода небольшими каплями начала подниматься в воздух. Саяра коснулась капли воды, посмотрела на Саргона и покраснела. Он, в свою очередь, уставился в другую сторону, что-то разглядывая.

– У нас проблемы… – недовольно сказал неизвестный. – Я только что наложил знак на слезу второго материка и сковал его силу, чтобы направить к Саяре. Их энергия похожа и не возникнет никаких проблем с гармонизацией. А вот то, что мы собираемся уничтожить всю местную расу, он не оценил. Мой знак еле сдерживает вибрации. Думаю, я даже не выдержу до момента окружения. Боюсь, мы заплатим великую цену за наше деяние.

– Так нам и надо, – прошептала Саяра.

– Прошу тебя, начинай, иначе я умру прямо сейчас, – прошептал неизвестный и сложил руки ладонями.

Татуировки Саяры знакомо засветились и начали передвигаться. Слезы из глаз, повинуясь силе неизвестного, не упали в Центральный оазис, а взлетели между знаком и водой под ногами. Она упала на колени, шепча извинения, и кивнула.

– Снятие и связь! – закричал неизвестный.

– Стойте! – отчаянно бросил Саргон и выбежал из Центрального оазиса.

Саяра уже ничего не могла поделать с энергией от слезы второго материка, которая мощным потоком направилась к ее татуировкам и стала превращаться в пламя. Вместимости ее собственного тела хватило на три секунды, и, чтобы не провалить план и не умереть, она ударила двумя ладонями по песку, и по нему пошли волны. Ее крик полетел вместе с ветром по всему материку. А Саргон, рискуя своей жизнью, выбежал за пределы оазиса.

Взгляд Саяры задел его, и он из-за чувства вины перед ней сделал всего пару шагов и достал из-под завалов насекомое. Им оказалась человекоподобная каменная многоножка. Израненная и истощенная, она боролась за жизнь, и Король Сорокатысячи Ног не смог оставить ее умирать. Он точно знал, что успеет. Совесть преследовала бы его до конца долгой жизни. Саргон прижал многоножку к себе и с блестящими от слез глазами бросился назад, к оазису, прыгая в него с разбега, чтобы волны песка от сил Саяры его не достали. Он покатился по мелководью кубарем, прижимая многоножку.

– Зачем ты втянул ее, рискуя жизнью?! – кричал неизвестный. – Саргон, ты не можешь умереть, война еще не окончена! – над их головами раздался взрыв, и все, кроме Саяры, посмотрели вверх. – Проклятие! Знак не справляется! Саяра! Быстрее, иначе ты умрешь!

– Что происходит?! – крикнул Саргон.

– Сила слезы неподвластна никому! Даже моим знакам! Камень мстит нам за убийство насекомых! Он посылает в Саяру больше сил, чем ей требуется! – неизвестный показал пальцем. – Смотри, цвет пламени стал красным. Это обещанная кара!

Саргон положил многоножку в воды Центрального оазиса, а сам кинулся к Саяре на помощь. Его голубые глаза посмотрели вокруг. Толпы воинов пепла приближались к ним. Если бы не план неизвестного, им не выжить. Они давили их количеством, истощая. Кожа Саяры покраснела, а татуировки ослепляли потоком света. Ее тело разрушалось под напором силы камня второго материка. Он коснулся солнцеподобной и отдернул руку. Горячая, как раскаленные угли. При этом он почувствовал, как его татуировка наполнилась силой. Знак неизвестного не мог сдержать энергию, но продолжал направлять ее в Саяру.

– Даже я не могу увидеть… Немыслимо… – прошептал Саргон. – Если я не выживу, скажи Лее, что киты около седьмого материка, вам необходимо отстроить храм Ранди. Передай Меладее мои соболезнования. Также скажи Экадору: их любовь победит. Настанет день, и обязательно. Я верю в это точно так же, как в свою Саяру, – он усмехнулся. – Хоть она никогда и не была по-настоящему моей. Это не конец.

– Саргон, нет!

Король Сорокатысячи Ног обнял солнцеподобную, и его тело загорелось желтым пламенем и засветилось, как алмаз. Глаза его уже полностью затянула пелена из бирюзового свечения. А татуировка на спине то исчезала, то появлялась. Вода Центрального оазиса вокруг них закипела. Короткие волосы Саргона стали отрастать и сплетаться в косы. Его отбросило в центр оазиса, над телом Короля Сорокатысячи Ног поднимался пар.

Тем временем воины пепла, почти окружившие их, замерли и стали превращаться в песок, разлетаясь по пустыне. Саяра наконец-то накопила и превратила нужное количество энергии в пламя, чтобы начать уничтожать врагов, союзников и всех остальных существ на втором материке. Слеза же успокоилась и перестала пытаться ее уничтожить. Неизвестный снял знак, и вся вода, летавшая в воздухе, дождем пролилась на оазис.

– Неужели мы и правда это сделали? – задал в пустоту вопрос неизвестный. – Саяра?

– Саргон! – она, не отвечая неизвестному, быстро дошла до Короля Сорокатысячи Ног и перевернула его. – Зачем ты сделал это? Ты же мог умереть!

– Я уже говорил тебе. Я не монстр. Все считают меня монстром, но я не он. Сила, доставшаяся мне, не я сам. А всего лишь часть. Я и только я управляю ей. Не наоборот, – он говорил хриплым голосом. – Я не мог позволить тебе умереть. Даже если ты меня не любишь. Я люблю тебя.

– Саргон… – она заплакала навзрыд. – Что теперь будет?

– Центральный оазис не даст ему погибнуть, – ответил неизвестный. – Но…

Он не успел договорить, как волосы Саргона начали переливаться бирюзовым цветом, а многоножку, которую он спас, затрясло. Одежда из прочных пластин на ней треснула и разлетелась на куски. Ее глаза загорелись красным, и неизвестный собрался сражаться, но насекомое не атаковало, продолжая расти. Кое-как она выползла из оазиса и продолжила увеличиваться в размерах, пока не закрыла собой солнца. В ослабленном состоянии они ни за что с ней не справятся. Неизвестный облизал губы. Единственный способ победить – это разрушение его искры. Он вдохнул, но его прервали.

– Стой… Она хочет нас защитить, – прохрипел Саргон. – С этого момента она – последнее выжившее насекомое, и имя ей… Энида.

Очертания многоножки, Саргона, неизвестного и Саяры стали расплываться. Гилем понял, что неожиданно вновь почувствовал свое тело и начал моргать. Вероятно, способность Саргона перестала действовать. Он показал им все, что планировал. Команда вновь очутилась в гробнице. Всех, кроме Рисы и Гилема, охватил ужас. Остальные члены команды впервые столкнулись с событиями Великой Войны лицом к лицу. Они же были свидетелями гибели Грисдиса. Также шок не коснулся лица Азеля. Книгописец посмотрел на Илая, тот еще при разговоре с Саргоном мало чем отличался от мертвеца, а сейчас, кажется, и вовсе не дышал.

– Но… Но откуда все эти насекомые на втором материке, если… они были уничтожены Саярой? – спросила Риса.

– Это… – сказал Саргон, и его глаза потухли. Он повернулся к Рисе. – Тайна, которую я расскажу вам следом.

045

– Я только одного не пойму, зачем вам или кому-то еще изменять или переписывать историю? – Кайл посмотрел на Саргона, потом на Гилема. Ответил ему Редлай.

– Потому что ситуация с гибелью всей расы насекомых вызывает чувство вины, – оборотень говорил безжизненным тоном. – Мама скрывает свое превращение не для того, чтобы сохранить власть на материке Живого Леса. Ей необходимо иметь ряд преимуществ в будущих сражениях и пару тайных уловок. Драконы вымерли, но их сила осталась в моей матери. Все нынешние потомки драконов не могут даже в десятой части сравниться с ней, – он посмотрел на Короля Сорокатысячи Ног. – У Саргона главная причина – истребление целой расы.

– Когда вы отправитесь в храм Ранди, узнаете очень много тайн прошлого. Особенно если Марил доберется туда в целости и сохранности. Хотя за нее я переживаю меньше всего. Она если и умрет, то заберет с собой нападавших, найдет способ переродиться и отпинает всех причастных. В любом случае именно там вы получите все необходимые знания, связанные с Великой Войной, – Саргон посмотрел на потолок. – Проблема еще и в том, что никто не знает, какое проявление пожара у архитектора. Это вы сможете понять только опытным путем, но без пожара вам седьмой материк не запечатать, – он перевел взгляд на Азеля. – Вся нынешняя история переписана. И даже мы, стражи, не можем вам рассказать всего. Верьте лишь тому, что увидели собственными глазами.

– Какие опасности нас могут поджидать? – ровным голосом спросил Азель, который, в отличие от остальных, сохранил самообладание после путешествия в прошлое.

– Самая большая проблема, что тогда, что сейчас, – это Повелитель Грома. Он занимал нейтральную позицию в отношении седьмого материка. За наложение знака выступало шестеро стражей, но на нашей стороне, после гибели Экадора и архитектора, остался сильнейший страж, что силой оказал давление на тех, кто хотел управлять седьмым материком. Обо всем этом вы тоже узнаете в храме Ранди, – Саргон усмехнулся. – Мы его для того и отстроили, чтобы кто-то вроде Марил смог когда-нибудь узнать правду в обход наложенного на нас знака.

– Получается, Повелитель Грома представляет опасность? – уточнила Риса. – Насколько важно посещение этого материка в качестве официальных гостей?

– Не думаю, что вы сможете от него скрыться. Я бы рассказал вам о его нынешней позиции по седьмому материку, да не знаю. Никто не знает. Когда-то у нас произошла стычка, и я чуть не убил Повелителя Грома. Остановили меня Леа и его обещание, что он поможет победить воинов пепла. Я жалел о своем решении тогда, жалею и сейчас. Не могу сказать, как он поведет себя. Он самый слабый из стражей. Чисто теоретически, победить его обычные люди – хранители короля – могут. Но вы пока не готовы столкнуться с ним лоб в лоб.

– Что же нам делать? Если скрыться мы не можем, победить тоже, а добраться до храма Ранди необходимо? – Риса нахмурилась.

– Врать, – четко сказал Саргон. – Предлагаю вам изрисовать Айона орнаментом татуировки или типа того. Вид его татуировки в настоящем будет отличаться от того, что был раньше. Повелитель Грома знает об этом. Если он увидит у Айона костер, никогда не ввяжется в битву с солнцеподобным и архитектором. Особенно если численный перевес будет не в его пользу.

– А если он попросит доказать мою силу? – Айон нахмурился. – Мы же попадем в ловушку.

– Поверьте, любой более-менее соображающий человек, который имеет представление о силе архитектора, не будет просить демонстрировать его способности. Ты же использовал уже искру? Представь, что может натворить костер. Советую соврать и про то, что он мощный, и что контролировать пламя ты пока не научился. Тогда Повелитель Грома точно испугается.

– Почему у нас всегда такие зыбкие шансы на спасение? – недовольно спросила Сина. – Хоть раз мы можем пойти куда-нибудь без угрозы умереть?

– Даже я живу под угрозой умереть, о чем ты? – Саргон мягко улыбнулся. – Посещение Повелителя Грома перед поиском снежного цветка еще и логично. Материк Великанов севернее Вечных Бурь. Чтобы запечатать окончательно седьмой материк, необходимы древние знания, которыми стражи поделиться не могут. Я лишь надеюсь, что все заготовки для очередного противостояния стражей не понадобятся, и вы все успеете. Когда исчезнет причина разногласий, исчезнет и угроза. Конфликты между материками не так опасны, как новая Великая Война.

– Хорошо, что вы – стражи – будете держать равновесие, – кивнула ему Риса. – Но что насчет насекомых? Почему их так много? Хоть ты говорил, что они уничтожены Саярой во время Великой Войны.

– Вы слышали, как тот человек произнес слова о каре от слезы второго материка? Это она и есть, – Саргон выдохнул. – Я пообещал свою жизнь второму материку. Поэтому и являюсь его стражем, – он протянул руку к небольшому пьедесталу и поднял с него гребень. – Вот он – гребень ненависти. Звучит красиво, а фактически это просто гребень Саяры.

– Тебя заставили следить за своим внешним видом? – пошутил Гилем.

– Вам с ним нескучно, да? – Саргон сделал невозмутимое лицо, а Редлай понимающе заскулил. – Я не могу подстричь волосы, и они сами по себе заплетаются в косы. Это не часть моей истинной силы. Это возмездие, – он взял гребень и начал проводить им вдоль волос. – Я должен был сохранить насекомых на втором материке в том или ином виде, и слеза придумала способ, – он остановился и взял один длинный волос из гребня, показывая команде. – Смотрите.

На глазах волос, который держал Саргон, стал набухать, как горох в воде. И всего за мгновение превратился в мотылька. Насекомое село на палец Короля Сорокатысячи Ног, взмахнуло крыльями и полетело к выходу из лабиринта. Гребень ненависти в это время светился бирюзовым цветом. Гилем не мог поверить в происходящее. Все насекомые, которых они видели в городе, о которых он читал в фальшивых книгах, не что иное, как результат воздействия слезы второго материка на Саргона. Но больше всего его, как обычно, поразили факт собственной неосведомленности и масштаб обмана. Вся история, вся память поколений – ложь. Люди стремились найти свою судьбу и предназначение, а на самом деле не знали и сотой части мира, в котором жили. Словно они существуют в одной большой иллюзии. Эти мысли посещали книгописца еще на третьем материке, но сейчас заявили о себе в полный голос, и игнорировать их не получалось. Гилема интересовало, насколько велика ложь. Раз даже на небе потерялось одно из двух солнц.

– О, кажется, теперь я поняла, почему тебя зовут Король Сорокатысячи Ног! – глаза Сины распахнулись. – Потому что все эти насекомые и есть ты сам. Ты фактически король созданного тобой же народа! – после этих слов Саргон мягко улыбнулся. – Получается, по твоему желанию они могут стать армией.

– Именно. Поэтому они развиваются и со временем приобретают черты людей. Я бы даже сказал, что они ими становятся. Насекомые прошлого имели разные формы, и многие из них были похожи на людей. Даже Энида, – он почесал подбородок. – Когда я коснулся Саяры, чтобы вывести через свой пожар бо́льшую часть пламени слезы второго материка, видимо, это как-то затронуло Эниду в том же Центральном оазисе и сердце Ора-Ли-Ра. Они становятся сильнее, развиваются и приходят ко мне. Когда наступит ответственный момент, моя свита станет моей армией, как остальные сорок тысяч насекомых. Поэтому я и приказал свите никуда не выходить.

– А ненависть в них из-за того, что камень второго материка был недоволен истреблением всей расы древних насекомых? Их так можно называть? – поинтересовался Айон.

– Пока это моя единственная теория. До десятого номера они ненавидят меня и хотят уничтожить, но потом… Посмотрите на добродушного Мики, – Саргон усмехнулся. – Такова моя история и секрет второго материка. И посмотрите на меня! Я не собираюсь никого из вас убивать! – Редлай вновь заскулил.

– А что же теперь с Центральным оазисом и гранатом? Без него мы не сможем снять проклятия с Айона, – решил все же подойти к главному Гилем. – Скоро рассвет, и мы должны отправиться в путь.

– Он здесь, – Саргон улыбнулся и поднял с пьедестала амулет, выполненный из какого-то красного камня, висящий на обычной веревке. Со стороны он напоминал фрукт, за что, видимо, и получил свое название. – Двадцать три луны назад я совершил непоправимую ошибку. В день, когда погибла моя Саяра… Мы воспользовались силой граната. Как вы видите, он не мерцает, а она погибла. Но скажу вам по секрету… Не просто так. Она… – он остановился на мгновение, и его глаза загорелись голубым. – Она поступила так, как считала нужным. Что я мог сделать? Не знаю, работает ли он сейчас. Раньше он мерцал красным светом.

– Никто никогда не сталкивался с проклятием Айона, поэтому узнать мы это сможем, лишь когда соберем остальное, – Гилем говорил аккуратно, выбирая слова. Саргон трепетно относился к гибели своей пары, и книгописец не хотел ранить его чувства. – Ты передашь нам ожерелье?

– Конечно, – король выдохнул. – Раньше сердце Ора-Ли-Ра было священным артефактом. Что с ним стало… вы узнаете позже. Поверьте, – он смотрел на гостей печально. – Всему свое время.

– Что ты планируешь делать в ближайшее время? – Сина подошла к Саргону и забрала из его дрожащих рук гранат Центрального оазиса.

– Попытаюсь связаться с Меладеей. Мы вместе будем искать Лею. Обычно она сама нас находит, – Саргон закатил глаза. – Как в этой девчонке сочетается великий баланс и хаос, я не понимаю, – он нахмурился. – Так что увидите где-то неугомонного человека, который умнее всех людей разом, знайте: это Леа. Мы должны подготовиться к возможному противостоянию. Я сделал все, что мог, – он посмотрел на Саяру. – И мы пожертвовали самым дорогим.

– Спасибо тебе за помощь, – сказала ему Сина.

– Поверь, у меня и не было выбора, – Саргон повернулся к ней. – На этом все. Тайны, которые я могу вам поведать, закончились.

– Мики отправится с нами? – спросил Гилем.

– Нет. Он останется в столице. Нам надо собрать всех и готовиться к не лучшему исходу. А вы должны спасти мир. Только у вас это получится, – глядя в глаза Сины, прошептал Саргон. – Я вас провожу до Эниды. Мики уже перетащил ваши вещи.

– Спасибо.

Они шли в тишине. Головы переполняли знания. Каждый думал о своем. Гилем же старался уложить все по полочкам и не вырубиться второй раз за день. Он нашел ответ на вопрос, чем занимался Саргон все время. Если его способность позволяла путешествовать по воспоминаниям, то в этих руинах не оставалось ничего, кроме как ностальгировать. Словно во сне, где могло произойти что угодно. У них с Саярой было много времени. С самой Великой Войны, поэтому ему есть что вспомнить. Еще Гилема интересовал вопрос, как Саргон и Меладея, да и остальные стражи, оставались молодыми. В случае с Королем Сорокатысячи Ног это была необходимость, чтобы поддерживать расу насекомых. Такое проклятие наложила на него слеза второго материка. Многие вещи встали на свои места, и хоть книгописец и не узнал подробностей событий, произошедших двадцать три луны назад, он был доволен. Такими темпами они восстановят все подлинные знания о Великой Войне и Виаруме в целом. Ему уже не терпелось попасть в храм Ранди.

Команда вышла на улицу.

– Скоро рассвет, – проговорил книгописец и посмотрел вниз. – Я уже могу идти сам. Поэтому давай ты станешь человеком и оденешься?

– Так, получается, все? – спросил Айон у Саргона, пока они направлялись к выходу из столицы насекомых под розовевшее небо. – Я даже удивлен. Когда я рассказал Илаю о том, что нам нужен гранат Центрального оазиса, он чуть в обморок не упал от страха.

– Да я и сейчас еле держусь, – наконец-то произнес хоть слово солнцеподобный.

– Неудивительно. Я убил много людей, насекомых и прочих существ Виарума, – Саргон злобно усмехнулся. – Вы можете мне не верить, но я каждому давал шанс спастись. Каждому. Никто из них не мог верно оценить мои силы. Даже самые опытные навигаторы. Саяру пытались убить тридцать семь раз. Постоянно думали, что она слабее меня. А ведь она так и не обрела снова костер и пожар.

– Ты все же смог убедить ее стать твоей парой? – поинтересовалась Сина.

– У нее не осталось выбора после того, как меня чуть не разорвало на части от силы слезы. А кроме того, я очень красивый и обаятельный. Таких мужчин в то время на втором материке не нашлось. Не буду вспоминать о том, что остальных мы убили, – он скривил лицо. Его глаза мерцали в лучах рассвета. – Вам необходимо успеть посетить материк Вечных Бурь в течение пары лунных путей.

– О, несмотря на далекое расстояние, у Кайла есть возможность заставить корабль идти даже в штиль на немыслимой скорости, – Гилем усмехнулся. – Так что, думаю, справимся намного быстрее. Главное, ни на кого не нарваться. Пойдем по небольшой дуге от материка Живого Леса…

– Хорошая идея, думаю, мама еще не остыла, – их догнал Редлай. – И спасибо, что подождали, предатели, – фыркнул оборотень.

– Всегда, пожалуйста, – помахал ему радостно, с хитрой улыбочкой Гилем.

Они подошли к Эниде. Книгописец посмотрел на лежащую многоножку. Мики ждал их рядом и улыбался. Гилем не мог оторвать глаз от последнего настоящего насекомого. И теперь он понял, почему она не бросалась на каждого и почему у нее нет номера. Он неожиданно почувствовал волну необъятной грусти. Ему стало жаль Эниду. Он, не используя костер, догадался: ее мучало одиночество. Скорее всего, современные насекомые, рождавшиеся из волос Саргона, не признавали ее. Она превратилась в вечного охранника уничтоженной столицы.

Король Сорокатысячи Ног же так разительно отличался от Королевы Оборотней. Она создала себе тысячи детей, родственников, возродила разрушенный город. Установила правила и заставляла всех им следовать. А Саргону для счастливой жизни была нужна лишь Саяра, которую он и потерял.

Гилем горько улыбнулся.

Судьба поступила с Меладеей намного жестче, отобрав любимого на Великой Войне. Только сейчас он понял истинную причину ее поступков – она отчаянно нуждалась в любви. Почувствовав его настроение, Редлай положил руку ему на плечо и кивнул.

– Надеюсь, мы встретимся в следующий раз не на поле боя, – Айон широко улыбнулся и посмотрел на Саргона. – Постараемся сделать все, что необходимо для спасения мира. Еще не знаю, как я должен буду запечатать седьмой материк… Но мы что-нибудь придумаем.

– Будь осторожен, – лишь ответил Саргон, провожая принца, и обратился к хранительнице первой столицы: – Отвези их по бывшей дороге города Лань-Си. Так будет быстрее.

– Прощайте! И не злитесь на меня! – крикнул им Мики.

Энида не стала ему кивать, чтобы ее наездники не разлетелись кто куда. Саргон наблюдал, как команда принца стремительно покидала первую столицу через восточный вход. Его лицо отображало странную смесь эмоций: облегчение, грусть и радость. Он и не надеялся, что когда-то сможет вновь увидеть Саяру. Пусть и таким способом. Воспоминания о Великой Войне указали ему путь. Все произойдет как должно. К сожалению, всем им, да и ему самому, придется многого лишиться. Саргон надеялся, что Айон и его друзья, а также Азелин не будут злиться из-за подделки. Ему пришлось немного исказить действительность и подложить фальшивку, чтобы запустить поток необходимых событий. Саргон не соврал им. Гранат Центрального оазиса не уничтожен. Он будет у них, но достанется иначе. Его отвлек Мики:

– Саргон, сколько у нас времени? – Мики оглянулся по сторонам. – Мне начать собирать остальных?

– Да. Начинай, – король посмотрел на него через плечо. – Но пойду я один. Ты пока сгони всех в одно место. Иначе моего терпения не хватит.

– Хорошо.

– А я пока… – Глаза Саргона горели ярко-бирюзовым цветом. – Подготовлюсь к выполнению своего главного долга…

Саргон перевел взгляд на раскачивающееся от сильного ветра дерево.

* * *

– Долго еще? – спросил Айон у Гилема.

– Айон, я тебя сейчас убью, и никто мне не помешает, – Гилем грозно посмотрел. – Со скоростью Эниды и ее знанием здешних мест нам ехать двое суток. Мы в пути двадцать три часа! Тебя в замке считать не учили? Почему ты каждый час спрашиваешь? Оглянись! Вокруг пустыня! Никаких опознавательных знаков! Я каким образом должен предсказать оставшееся время?!

– Кажется, он слегка не в себе… – прошептал Кайл.

– Просто оказался по другую сторону баррикад. Теперь не он достает кого-то, а его достают, – сказал с довольной улыбкой Редлай. – Гилем, ну, как тебе? Приятно?! Кстати, не подскажешь, когда прибытие?

– Отвяжите меня от этого хитинового нароста, я ему лицо набью, – зашипел от злости Гилем и стал вырываться. Лиана с розой терпения, наоборот, затянулась на его талии, а Редлай усмехнулся. – Тебе конец, пень!

– Я больше так не могу… – прошептала Сина.

Их путешествие к кораблю длилось чуть меньше суток. Энида вновь помогла сэкономить время. Зато теперь у всей команды появилась возможность поговорить. И вместо размеренных бесед ни о чем или планах на будущее они спорили, ругались, кричали… Поэтому Сина, Риса и Азель уже хотели досрочно покинуть многоножку, спрыгнув прямо на ходу. Айон с Кайлом снова чуть не подрались. Гилем донимал Редлая, Редлай, что удивительно, донимал его в ответ. Илай пытался всех успокоить, и почему-то именно ему доставалось больше всех. Сина нашла выход быстро. Она засыпала, когда их буйная компания бодрствовала. Дипломат быстро раскусил ее план и тоже воспользовался им. Риса оказалась недовольна такой подставой, так как ей приходилось следить за неугомонными придурками и угрозами заставлять их мириться. И все это произошло за одни лишь сутки. Риса надеялась, что это влияние или слезы второго материка, или просто солнце напекло им головы, потому что, кажется, знак на одежде, которую подарила Марил, уже не справлялся.

– Я больше всех жду прибытие к кораблю… Там так много кают. А еще можно спрятаться в трюме и не выходить три дня, – прошептала Сина и посмотрела на розовевшее предрассветное небо.

Она пригляделась и заметила вдалеке что-то странное. Остроты ее зрения не хватало, чтобы определить объект, который напоминал горящий кленовый лист. Он падал, словно только что слетел с ветки. Сина сразу заподозрила неладное. Как минимум потому, что лист находился на высоте метров пятисот, если учитывать рост Эниды. Она шикнула, привлекая внимание Редлая, спорящего с Гилемом. Тот с улыбкой посмотрел на нее, но, увидев выражение ее лица, сразу напрягся. Она кивком указала на лист, и оборотень присмотрелся. Потом опустил голову вниз и начал принюхиваться. Только Азель заметил, что они закопошились, и тоже подобрался, осматриваясь по сторонам. Вдалеке он увидел парус, и его глаза распахнулись от удивления. Редлай тем временем хлопнул по хитиновой пластине, а Риса закричала:

– Всем пригнуться! Энида, и ты тоже!

Мгновение отделяло их от неминуемой гибели. Над головами раздался взрыв. Энида вовремя успела выполнить команду и резко упала на песок. Ее хитиновые пластины затряслись, как при их первом знакомстве. Насекомое готовилось к бою. Гилем тем временем пытался понять, что произошло и кто вдруг на них напал. Пламя от взрыва тянулось над головами огромным овалом. Максимум, что он видел в своей жизни, – это взрыв пары бочонков с порохом. Ужас, который предстал перед его глазами сейчас, не шел с этим ни в какое сравнение. Гилем осмотрелся по сторонам и не нашел в небе ничего подозрительного. Свой костер он пока не подключал.

– Энида, нет, – сказала Сина. – Ты не должна пока вмешиваться в битву! – насекомое притихло, когда услышало команды. – В крайнем случае ты должна спасти выживших и отвести на бриг. Без тебя нет смысла, победим мы врагов или нет. Поэтому сейчас уходи в песок и появись, если Айону будет угрожать смертельная опасность, когда нас уже не будет в живых.

От ее слов мурашки побежали по коже у всей команды. Она говорила быстро, четко и не сомневаясь. Такие слова не могли не пугать.

Они стали сбегать с хитиновой пластины на песок. Редлай без предупреждения схватил Гилема, Азель подхватил Рису, остальные покидали Эниду самостоятельно.

Кайл все время озирался по сторонам. После взрыва с неба падал пепел. Видимость ухудшилась, поэтому Непотопляемый помогал принцу отступить. Им в каком-то смысле повезло, что противник напал на относительно ровной поверхности. Где-то даже встречались остатки песчаника от жилых домов. Возможно, здесь когда-то была деревня. Кайл все надеялся, что это какие-нибудь пустынные пираты или бандиты. Однако, когда весь пепел сдуло мощными потоками воздуха, надежда исчезла. Это был тот же непонятный трюк с ветром, где одновременно в небе кружился шторм, а с поверхности не подлетело ни одной песчинки. Энида с громким треском начала погружаться в песок, выполняя приказ Сины. Она оставалась для них секретным оружием, если дела пойдут совсем плохо. Но, так или иначе, у них не очень много шансов выжить.

– Так, Кайл и Риса, наблюдайте за Айоном. Ваши способности не боевые и не подходят для пустыни, сейчас важно вывести его отсюда и сбежать на Эниде. Риса, максимально всех усиливай, – Сина командовала быстро и строго. – Редлай, оцени обстановку и количество противников. Азель, будь на подхвате.

– А что насчет Гилема? – Кайл посмотрел на книгописца. – Он тоже особо мечом размахивать не умеет.

– О, ты за меня не переживай! Я обладаю способностью узнавать секреты врага. Я ни разу еще нормально не пользовался своей силой. Так что… – Гилем улыбнулся. – Это ты у нас сегодня бесполезный.

– Это мы еще посмотрим, – нахмурился Кайл.

Пока команда группировалась, враги приближались. Гиги, Лу и хранитель Дэвлин решили в этот раз не путешествовать на насекомых, а купили лодку. С помощью искры Гиги они надували паруса и позволяли ей скользить по песку. Так они поддерживали большую скорость и не делали перерывы на сон. Возня с документами и сборы задержали их еще на один лишний день. Когда они были на середине пути, Наоми сообщила, что еле-заметный след от команды принца потерялся. Сразу стало понятно: они достигли первой столицы, а значит, перехватить команду до прибытия к Саргону не удалось. Соваться туда – значит нарваться на самого Короля Сорокатысячи Ног. Хранитель Дэвлин хотел испытать его и узнать, настолько ли он силен, как говорилось в легендах. Однако, в первую очередь, им необходимо выполнить задание. Хранитель встал и посмотрел вперед. Зрение подводило его.

– Лу, я попал? – скучающе спросил он и прищурился.

– Нет. Они вовремя заметили мою метку, господин Дэвлин. Что будем делать? Госпожа Наоми оказалась точна, как всегда. Мы перехватили их, – Лу говорил спокойно.

– Ну, если я не попал, тогда справляйтесь сами, – он фыркнул. – В конце концов, только три существа у них достигли уровня костра. Они еще не успели натренировать их, поэтому вы должны справиться с легкостью. Проиграете, так уж и быть, не убью вас… Вам же тоже надо учиться сражаться. А противников с хорошо развитым костром или пожаром непросто найти. Даже на нашей тренировочной арене.

– Вот и хорошо, отработаем действия в команде. Уже давно не было возможности потренироваться, – Гиги хотела обнять Лу, но он пнул ее.

– Конечно, мы не могли использовать наши способности вместе! Не хватало нам еще половину Аден-Нирана уничтожить ради тренировок! Не просто так всех нас собрали вместе и отправили в пустыню, – Лу скривился и посмотрел на Гиги. – Но ты права. Это будет неплохой способ потренировать наши формации.

– Жаль, поспать не получится, пока вы будете сражаться, – хранитель Дэвлин зевнул. – Вы помните, да? Уничтожить всех. Они считаются мертвыми уже больше одного лунного цикла, и мы должна поддержать эту легенду среди людей.

– Хорошо, хранитель Дэвлин! – хором ответили Лу и Гиги.

– Не отвлекайтесь, та огромная многоножка где-то рядом. Она может стать проблемой, – напомнил хранитель.

Пока команда Дэвлина останавливала лодку, Айона успели спрятать среди руин домов, в трехстах метрах от предполагаемого места сражения. Там они с Рисой и Кайлом нашли плиту из песчаника, на которой когда-то стоял дом, а сейчас была лишь одна стена. Гилем отошел назад, Сина, Илай и Азель были перед ним, а основной удар на себя пока принимал Редлай. Способности оборотня и без костра представляли угрозу. Риса успела всех усилить. Оруженосцы, вышедшие вперед, не знали о резком увеличении их пламени. Гилема в первую очередь волновала Наоми, которая со своей командой навигаторов довольно легко отслеживала их местоположение и силы. Других объяснений, как их успели поймать посреди пустыни, нет.

Азель достал шпагу, Сина сбросила с себя накидку и встала в боевую стойку с рункой. Дипломат цокнул языком, пытаясь рассмотреть хранителя вдали около лодки.

– Играются с нами, – Азеля раздражал факт, что его недооценивали. – Я пойду вперед.

– Азель! Нет! Мы не знаем их настоящих возможностей, – попытался остановить его Илай.

– Вот и узнаем, – бросил дипломат, – Гилем, не трать просто так татуировку. Она еще пригодится тебе позже. Мы с Редлаем пока сами, – он посмотрел на оборотня. – Держи среднюю дистанцию, экономь пламя. Защищай мой тыл.

– Хорошо, – Редлай коснулся его плеча, и на Азеле выросла роза терпения. – Я готов.

– Кажется, сдаваться они не собираются, – сделала вывод Гиги. – Тем лучше! – Она вытащила меч и улыбнулась. Лу достал из портупеи шпагу. – Думаю, они захотят сбежать. Пока у нас есть лодка, не стоит давать им надежду.

– Там хранитель Дэвлин – надежды уже нет, – ответил ей Лу.

– Достали трепаться! – крикнул им Азель. – Редлай. Погнали.

– А вообще нормально, что они кинулись на оруженосцев вот так? У Азеля нет ничего, кроме молодости и красоты, а вместо Сины ему помогает Редлай. Странная компания, – Илай волновался за друга. – Хотя Сина успела заточить его оружие. Удобно управлять своей искрой.

– Нет. На самом деле Азель хочет отделаться малой кровью. Не знаю, насколько сам Азель силен в ближнем бою, но он планирует продавить противника и не дать ему подготовиться к масштабной атаке, – пояснил Гилем. – Скорее всего, оруженосец Гиги отлично работает в паре с тем светловолосым парнем. Надо попытаться не допустить их слаженной работы. Лучше выведать их способности без использования моего костра. Так мы сохраним преимущество.

– Неужели сам дипломат Азель будет сражаться с нами? – Лу сдержанно улыбнулся. – Посмотрим, на что вы способны, господин.

– Меньше слов!

Азель скинул с плеч свою рубашку, оставив ее болтаться на бедрах. Выглядел он пугающе, особенно когда привычное равнодушное выражение лица сменилось злобным. Казалось, он мог убить одним лишь взглядом. Айон еле мог его рассмотреть, но даже на таком расстоянии его напрягшиеся мышцы и боевая стойка впечатляли. Редлай в полуобращенной форме, готовый в любую секунду броситься в атаку, находился в метре от него. А пока Азель пошел первый. Принц знал о его любви вести сражения молча. Дипломат замахнулся шпагой и без сожаления атаковал Лу. Тот отскочил в последний момент, но было видно: ему это далось легко. Сам дипломат, по мнению Айона, двигался даже не в десятую часть своей скорости.

– Лу, ты пока сам? – спросила у напарника Гиги.

– Посмотрим, как пойдет.

Зря Лу отвлекся. Шпага Азеля блеснула в миллиметре от его виска. Но оруженосец успел отреагировать. Ему пришлось пригнуться, потому что лезвие могло отсечь голову. Благодаря Сине дипломату не требовался сильный размах, чтобы увеличить урон.

Лу попытался не только пригнуться, но и сразу сделать подножку Азелю. Тот среагировал, даже не сводя глаз с макушки врага, и прыгнул быстро, но невысоко. Дипломату удалось наступить на ногу Лу, а второй со всего размаха ударить по спине. Перепуганный и ничего не понимающий оруженосец отлетел на три метра.

Гиги открыла рот. Она не успела даже глазом моргнуть, как напарник оказался у ее ног. С кем бы они ни вступили в схватку, просто так из боя не выйдут. Лу встал, радостно подмечая, что кости целы. Азель же слегка задрал голову, глядя на него будто высокомерно. Даже не вспотел.

– Если такова сила нынешних королевских оруженосцев, то мне вас жаль. Вы уверены, что не хотите вернуться домой? – Азель говорил спокойно, но в его голосе слышалась сталь. – Я убью вас, так или иначе.

– Ты слишком высокого о себе мнения!

Гиги махнула мечом, и он на глазах стал увеличиваться в размерах, пока не превратился в двуручный. Учитывая ее рост, Азель сразу предположил необычное использование оружия с помощью искры и знака трансформации. Она рубящим ударом, как палач, попыталась попасть по дипломату. Но тот вместо того, чтобы блокировать несбалансированную атаку, отступил в сторону. Это было отличным решением, так как при соприкосновении лезвия с песком пошла сильная волна ветра дальше по линии меча.

Азель коротко взглянул, не задело ли кого из команды. Редлай отошел в сторону, а Илай, Гилем и Сина стояли вне зоны досягаемости. Он замахнулся, чтобы проткнуть Гиги сердце, но вмешался Лу, нанося удар слева. Азелю пришлось шагнуть назад. Он специально не разрывал дистанцию, чтобы не давать врагам время на передышку.

– Почему у меня такое ощущение, что Азель сильнее обоих оруженосцев? – нервно спросил Илай.

– Потому что пока по результатам боя так и есть, – сказала Сина и нахмурилась.

Азель продолжил нападать. Он сделал выпад. Лу увернулся, и тут же дипломату пришлось наклоняться влево от удара Гиги. Тогда он коротко посмотрел на Редлая, подбросил шпагу высоко вверх, встал на левую руку, с силой отправил Гиги в полет ударом ноги в грудь и раскрутился на ладони. Пока он исполнял свой трюк, роза на плече разрасталась и превратилась в настоящую лиану. Она стала для Азеля дополнительной точкой опоры, чтобы дальше он смог также ударить и Лу, но только по лицу.

Роза терпения вернулась в изначальное состояние. Дипломат встал и вновь повис над своими врагами. Азель играл не на слабости их ближнего боя, а на гордости. Они планировали победить легко, не ожидали встретить такое сопротивление. Это далеко не его предел, однако он прекрасно понимал, что не может применить истинную силу. Когда оруженосцы задействуют искры и костры, ему придется отступить.

– А я думала, он только болтать умеет да подписывать бумаги! – Гиги встала и вытерла кровь. – Лу, мы его ни за что не победим! Он сражается на уровне хранителя Дэвлина.

– Возможно, еще лучше, – прошептал Лу. – Он показал нам половину своей скорости и силы. Не просто же так они выжили после кораблекрушения.

– Вас не учили меньше разговаривать и больше сражаться? – прорычал Азель.

Он обрушил на противников град из ударов. Даже для двоих их было так много, что руки, лица покрывались царапинами. Каждая означала, что они находились в шаге от смерти. Шпага Азеля попала по плечу Гиги. Лу, чтобы спасти напарницу, пошел на рискованный шаг, запустив свою шпагу в Азеля. Тому пришлось отпрыгнуть, попутно отбивая брошенное оружие. Гиги закричала от боли и воткнула меч в песок. Она размахнулась и ударила кулаком перед собой. Азель даже не заметил, как его накрыл поток ветра. Он буквально подхватил и снес дипломата с ног. Только роза Редлая, которая разрослась на его плече, помогла не сломать шею при падении. Еще при битве с Гиги в городе стало понятно: ее искра напрямую связана с ветром и его движением. Тогда она устроила настоящую бурю, и ее костер, а Азель не сомневался в его наличии, представлял угрозу. Но им надо не только выжить, но и как-то удрать от хранителя. Дэвлин не просто так наблюдал за ними. Стоит Айону дернуться в сторону, и смерть придет незамедлительно. Оставалась надежда на Эниду и остальных. Но и они не должны погибнуть… Хотя бы не все. Тогда принца некому будет доставить куда надо.

– Тайфун, – сказала Гиги и выставила руки вперед.

Азель только и успел, что воткнуть шпагу почти по рукоять в песок. Однако поток ветра, который обрушился, все равно заставил его кубарем катиться назад вместе с оружием. Его поймал Редлай и помог понять, где небо, где земля. Воздушные потоки, которые создавала Гиги, не поднимали песчаную бурю. И этот факт вызывал у Гилема сотни вопросов. Даже дышать стало тяжело.

Азель показал пальцем вперед, и Редлай, применив немного пламени костра, начал выращивать стену между ними и оруженосцами. Он сложил ладони вместе, и лианы, стебли розы терпения, вырастали из песка, переплетались и помогали отгородиться от врагов. Азель и Редлай успели только вздохнуть, и тут их обоих столкнул сильный поток воздуха. Перед глазами Азеля все поплыло.

– Способность Гиги – выбирать точное направление создаваемых ею воздушных потоков! Вы не сможете укрыться за стеной. Она должна защищать вас на триста шестьдесят градусов, иначе ветер обойдет любое препятствие! – стоило Гилему это сказать, как и его чуть не унесло до самого океана.

– Выскочка Гилем! Откуда он узнал! – закричала Гиги.

– Посмотри на его лицо, он весь в татуировках. Не удивляйся их способностям. Они намного сильнее, чем мы предполагали, но им все еще далеко до нас, – ответил ей Лу. – Можешь перестать сдерживаться. В этот раз нет ограничений по использованию силы.

– И слава богам! – рана на плече все еще злила Гиги. – Я достану тебя, выскочка.

Ветер обрушился не только с боков, но и сверху. Сама стена из роз терпения тоже раскачивалась, готовая вот-вот развалиться. Гиги махнула рукой, и Азель с ужасом понял, что потоки закручивают их и начинают поднимать в воздух. Дипломат посмотрел на Сину и вцепился в руку Редлая. Оборотень уже вырастил достаточно роз терпения и укоренил их на несколько десятков метров. Сина не стала медлить, выхватила из рук Илая веера и пошла на подмогу. Она со злобой рыкнула, открыла свое необычное оружие и начала кружиться на месте, но в противоположную от завихрений Гиги сторону. Раздался хлопок, и Сина отлетела на десять метров. Ее успел поймать Илай. Азель с Редлаем удержались на месте из-за своеобразного якоря оборотня. Лу упал. Смерч, который собиралась создать Гиги, исчез. Она прищурилась и хмыкнула. Это только треть ее силы.

– Посмотрим, спасут ли тебя веера, девчонка! – Гиги опустила руки. – Лу, готовься к плану номер два. Я постараюсь, но не обещаю.

Она взяла свой меч и махнула. Азель схватил Редлая за голову и с силой наклонил, чуть не ударив его лицом в песок. Их и так уже измученное заграждение разрезало пополам. Если бы они не успели пригнуться, повторили бы его судьбу. Гиги, несмотря на явно эффективное использование меча, имела какие-то ограничения. Она наклонила голову и рубящим ударом махнула перед собой, погружая лезвие в песок. Азель и Редлай прыгнули в разные стороны, и их бедная стена окончательно разлетелась на куски. Дипломат посмотрел на свою группу поддержки. До них волна не дошла – значит, подобная тактика рассчитана на среднюю дистанцию. Если ему удастся дойти до Гиги, то увернуться она уже не успеет. Главное – дойти. Он посмотрел на Редлая и лишь взглядом попытался передать свои мысли. Благо оборотень имел опыт боевых сражений у себя на материке.

– Азель, она концентрирует удары в мече примерно полминуты. В этот момент знак не работает, и двуручный меч не оружие, а обуза, – пояснял Гилем и следом в дипломата полетела волна. – Поспеши! У тебя ровно полминуты. Лу защищает ее в ближнем бою, пока она держит дистанцию.

– Да откуда он все знает! – разоралась Гиги.

– Не ведись на провокации, – осек ее Лу.

Сам Лу уже начал переживать из-за потенциала Гилема. Он безошибочно ориентировался во всех их планах и тактиках, и, чтобы добраться до него, надо обойти оборотня и еще трех хороших воинов. Пока книгописец на поле боя, любая выбранная тактика не останется в секрете. Но сейчас ему во что бы то ни стало надо защитить Гиги до перезарядки. Азель и Редлай кинулись на него оба, и он выставил шпагу перед собой и сделал шаг. Даже один дипломат был ему не по силам, а в паре с оборотнем и подавно. Однако Гилему стоило воспользоваться своими силами раньше, так как он не раскрыл истинную способность Лу.

Лу увернулся от прямого выпада Азеля, пригнулся и откатился ближе к Гиги. Дипломат начал атаку снизу, планируя поранить ему ноги, а Редлай прыгнул, чтобы оторвать голову. На достойный ответ у оруженосца не было времени. Поэтому он просто воткнул шпагу в песок, чтобы остановить дипломата, и выставил руки вперед. Закричала Гиги, и раздался оглушительный взрыв. Поднялось облако дыма, и Редлай с Азелем вылетели из него. Они приземлились примерно в ста метрах от Сины, Илая и Гилема. Нижняя часть тела оборотня немного обгорела, а у Азеля был ожог на плече. Дипломат рычал от боли и смотрел вперед. Оборотень поднялся и молча принялся его лечить. Его собственная регенерация быстро справилась с полученным уроном. Гилем распахнул глаза и указал вперед. Но не успел он и слова сказать, как в них полетела огромная волна ветра. Для нее Гиги специально накопила силы.

– Умрите! – раздался ее крик.

046

– Месть.

Азель распахнул глаза, когда перед ними появилась Сина и вновь заработала веерами. Ветер Гиги рассеялся, но уже не так быстро, как в прошлый раз. Скорее всего, возросла интенсивность потока. На коже Сины появились царапины, а песок рядом с ней поднялся в воздух. В любом случае это спасло их от гибели в результате неожиданной атаки. Они не справлялись с частью силы Гиги, а когда подключился Лу, то градус битвы резко возрос. Дипломат успел лишь заметить, как рядом с его головой раздался взрыв, и вся левая половина торса загорелась. Редлаю досталось больше. Однако ему намного легче восстановиться после полученного урона. Азель встал на трясущихся ногах, ощущая, как роза терпения постепенно лечит его, и боль утихает. Он посмотрел на оруженосцев и зарычал от злости. Ближний бой мог обернуться смертью из-за глупой неосторожности. Он посмотрел вперед, на хранителя Дэвлина, понимая, что, вероятно, без разрушения искр им тут не обойтись. Их целью была не победа над ним, а получить возможность сбежать.

– Я не знаю, кого ненавижу больше: эту девчонку, которая двумя бумажными веерами разгоняет мой ветер, или этого акробата-выскочку, – Гиги прорычала. – Лу, мы не можем проиграть здесь и сейчас. Хранитель Дэвлин смотрит! А они уже зажали нас в угол.

– Повторяю: не теряй головы. Им все равно не уйти отсюда живыми, целыми или всем разом. Ты даже искру по-нормальному не использовала, а я лишь раз свою активировал. С веерами мы как-нибудь разберемся. Предлагаю переходить к формации три, так как Гилем способен разгадать любой наш секрет. Преимущество длится всего пять минут, потом мы предсказуемы.

– Что произошло? – Азель посмотрел на книгописца.

– Все, что я успел понять, – Лу ответственен за взрыв. Это каким-то образом связано с его искрой и растениями. Пока не могу сказать точно, разбираюсь, – Гилем говорил быстро, осматривая оборотня. – Однако Редлай жив, а значит, какой-то нюанс в его искре есть. Я могу использовать костер чаще и выведать больше информации, но тогда буду ограничен по времени, Азель.

– Не стоит. Это мелочи, – дипломат шумно выдохнул. – Если мы не сможем их одолеть на этом этапе, то сбежать от хранителя не получится. Надо начать более агрессивно совмещать три дистанции. Илай, готовься вступить в битву. Нужно будет нарушить их восприятие окружающего мира вспышками света, – он посмотрел на светлячка. – Сгоняй татуировки в руку, ты уже умеешь. Сина, пока охраняй Гилема. Он наша тайная сила. Редлай, попробуй атаковать с флангов.

– Хорошо, – ответили все хором.

Пока они обсуждали план, Кайл, Айон и Риса пытались уловить хоть что-то. Они стояли не так далеко, но силы Гиги не позволяли нормально слышать. Ветер то и дело уносил слова друзей в небо. Риса переживала, что нужно будет восполнить силы кого-то из команды. Гилем не казался ей более защищенным, чем она. Принц же видел какую-то обреченность в ситуации. Даже если им удастся одолеть оруженосцев и не потратить много пламени, сражение с хранителем не пережить. Им нужно убегать, а не сражаться. Он посмотрел на небо и вспомнил взрыв. Айон цокнул языком, понимая, что и убежать у них было не так много шансов. Если кто-то из команды врагов сможет воссоздать такой же взрыв в их плоскости, от них ничего не останется. В лучшем случае рунка Сины со знаком сохранения. Он дернул Кайла за плечо.

– Мне кажется, надо бежать, – прошептал Айон.

– Что ты предлагаешь? – Кайл даже не стал спорить, а значит, ситуация явно хуже некуда.

– Устроить такой хаос, который не видел Виарум даже в Великой Войне, и бежать со всех ног. Энида все равно быстрее их. Нам не надо побеждать этого хранителя, нам просто нужно сбежать. Он же специально выжидает. Оруженосцы – его небольшая армия. Их сила определяет мощь всей группы. Иными словами, он сейчас на нас тренирует своих псов для будущего, – Айон облизнулся. – Недооценивает. Это единственный шанс выжить и сбежать. По-другому, даже если мы их всех одолеем, нас ждет смерть.

– Согласен, – кивнул Кайл. – Я должен сказать об этом Гилему.

– Нет, – Риса остановила его. – Ты останешься с Айоном. Если только вам двоим удастся бежать, он один корабль не сдвинет. А ты как раз можешь. Тут я максимально бесполезна. Я постараюсь дать сигнал, если все пойдет по плану. Вызывайте Эниду.

– А у нас есть план? – спросил Кайл.

Риса посмотрела на него с раздражением.

Плана у них не было.

Тем временем Азель содрал с себя остатки рубашки. Даже помощь госпожи Марил не спасла его одежду. Солнце еще только выглядывало из-за горизонта, и по-настоящему жарко станет лишь через час. До этого момента их могут десятки раз убить. Он заметил, что противники поменяли позиции, а значит, скорее всего, и тактику. Гиги воткнула меч в песок, сделала «лодочку» из ладоней, но сильнее расставила пальцы. Дипломату не оставалось ничего, кроме как снова покатиться кубарем. Ветер усилился. Редлай уже принялся выращивать на поле боя щиты из плотных сплетений роз терпения, чтобы разбить потоки ветра и дать возможность Азелю хотя бы перебежками добраться до оруженосцев. Гиги не стала давать им времени и еще усилила ветер, вырывая ближайшие щиты с корнем. Азель присмотрелся и заметил, что волосы на голове Лу позади даже не колышутся. Значит, они оба являются эпицентром ее искры. Это неудивительно, иначе бы ее напарника снесло вместе с врагами.

– Если мы будем так экономить пламя, то рано или поздно все равно его исчерпаем! – закричал подбежавший к Азелю Редлай. – Илаю, тебе и мне надо скооперировать атаку. Иначе мы вообще потеряем возможность к ним подойти. У нас еще есть Гилем и Сина, да и у Илая пара зарядов.

– Хорошо, давай тогда массированно атаковать с флангов, – Азель посмотрел на Илая и кивнул ему. Позади им махал руками Гилем. – Что он кричит?

– Не слышу. Ветер ужасный, я ориентируюсь только по запаху.

– Вперед! – крикнул Азель.

– Вторая истина. Роза Древа Жизни. Сад плачущей богини.

– Солнце.

Драка Кайла и Айона хоть и была незапланированной тренировкой, но и позволила им обоим испытать свои силы. Редлай до сих пор действовал по интуиции, рассчитывая на внутренние ощущения оборотня. Они стремительно раскрывали в себе силы, а вот владеть ими из-за нехватки времени пока не научились. За плечами оруженосцев, возможно, луны тренировок. Они знали свои силы на десять из десяти, а вот Илай мог прибить своих союзников вместо врагов. Азель пообещал себе во что бы то ни стало, если они сумеют выбраться, начать тренировки. Повелитель Грома не оставит от них и пыли. Не стоило очаровываться словами Саргона про то, что он самый слабый из стражей. Любой страж сильнее хранителя в сражении один на один. А Дэвлин, скорее всего, еще и не самый могущественный. Азель проклинал скрытность короля первого материка.

Свет, что волной накрыл оруженосцев, стал сигналом для нападения оборотня и дипломата. Илай немного перестарался, так как все вокруг, кроме новых щитов Редлая и противников, исчезло в белой вспышке. Даже не смотря в его сторону, Азелю приходилось щуриться и идти почти наугад. Щиты, которые выросли из роз терпения, лишь начало их совместной атаки. Главное – добраться до оруженосцев. Ветер усилился, так как Гиги не обязательно видеть, куда направлять его, если главная цель – снести все перед собой. У предпоследнего заграждения Азель понял, что до следующего он физически не сможет добежать и его отбросит назад. Тогда он замахал рукой, надеясь на понимание Редлая. И опыт, полученный на боевой арене с другими оборотнями, сыграл свою исключительную роль. Лианы стали соединять щиты и превращать их в одну большую стену. Этого хватило для перемещения к следующей точке. Отсюда Азелю необходимо сделать рывок и нанести как минимум калечащий, как максимум смертельный удар по Гиги.

Небо потемнело, и сначала дипломат подумал, что Илай прекратил светить. Но это подоспел костер Редлая. Лианы роз терпения медленно, но без остановки накрывали их всех куполом. Силы Гиги будут ограничены из-за нехватки пространства. Для сильных потоков воздуха необходимо больше места. Также искра Илая эффективнее слепит оруженосцев.

Азель выпрыгнул из укрытия под дождь из лепестков и заметил на лице Гиги кровожадную улыбку. Ее глаза были закрыты, а вот Лу отвернулся. Он понял, что они замышляют что-то ужасное. Возможно, именно об этом им пытался сказать Гилем, размахивающий руками. Лианы потянулись к ним, и Азелю не оставалось ничего другого, как продолжить атаку, в надежде предотвратить задуманное. Ветер Гиги перестал дуть от нее, а наоборот, закружился в разные стороны, создавая хаотичные потоки. Дипломат замахнулся, чтобы снести им головы, когда над ухом раздался странный скрежет. Его боковое зрение заметило искру.

– Вспышка, – проговорил Лу.

А потом Азель понял, что летит. Все тело сковала боль, словно к его коже приложили горячие угли. Он упал на песок и покатился. Перед глазами все сверкало, мельтешило, и встать он не мог. Азель попытался осмотреться, чтобы хоть немного понять, что произошло. Главная его задача – оценить степень поражения не для себя, а для команды. Но как только предметы перед глазами перестали двоиться, его подхватили под руки и куда-то потащили. Он не мог сказать ни слова. Азель увидел Рису и открыл рот от удивления. Если она жива, значит, вероятно, остальные тоже. Правым глазом он видел лучше, чем левым, потому что вся левая сторона лица была измазана кровью. Он приподнялся на локтях и с радостью отметил, что ноги на месте, хотя правая голень, видимо, сломана. Из одежды уцелели только штаны, хоть и были порваны до середины голени.

– Где все?

Он увидел, что Гилем держит Редлая за голову. Все его тело покрывали кошмарные ожоги. Регенерация еле справлялась с полученным уроном. Он был в шаге от смерти. Сгорели волосы, почти вся одежда, обломались когти, хвост оторвало. Но, как мог судить Азель, он дышал, а значит, его обличия завершат исцеление. Главное – выиграть побольше времени.

Азель вытер левый глаз, обрадовался, что тот еще видит, и стал анализировать. Илай, Сина, Гилем, Риса не пострадали. Досталось в основном ему и Редлаю. Ветер прекратился, и он заметил, как Гиги поднимается с песка. Лу был невредим. Значит, это все-таки его искра, и он использовал ее не прицельно.

Риса помогла дипломату сесть. Она с трудом сдерживала слезы. Если Редлая, да и его самого, вывели из строя, значит, перевес в битве смещается в пользу оруженосцев. Азель застонал.

– Как же мне это все надоело… Почему никто не понимает? – он не говорил, рычал. – Гилем, что произошло? Потрать костер и введи меня в курс дела.

– Я уже, – кивнул он. – Это способность Лу. Я пытался до вас докричаться. Его искра позволяет ему взрывать лепестки и листы растений. Способность Редлая – настоящее самоубийство. Он поджег и взорвал все лепестки розы терпения. Так как больше всего их находилось возле Редлая, ему и досталось. Ты еле выжил. Нас не задело. У тебя нога не сломана, там трещина. Редлай восстановится через десять минут и сможет вылечить тебя. Но использовать бутоны розы терпения опасно.

– Проклятие, – бросил Азель. – Милая, а ты чего прибежала? Опасно же. Мы пока держимся на твоей силе. Беги назад.

– Айон предлагает устроить побег…

– Не получится, пока у них есть лодка, Гиги и хранитель! Они будут преследовать нас даже на Эниде. А я понятия не имею, что задумал этот больной, – Азель не знал, как иначе назвать человека, который со спокойным лицом смотрел на битву своих подчиненных, не желая вмешаться.

– Мы не справимся… Посмотри, сколько лепестков разбросано вокруг. Гилем сказал, что на расстоянии километра есть еще несколько деревьев. Это всего лишь искры. Азель, мы не справимся, – Риса заплакала. – Я не могу смотреть на то, как вы погибаете, и не представляю, как вам помочь.

– Нет, ты знаешь, как нам помочь.

Он не хотел говорить ничего подобного. Азель помнил: Риса переживает из-за своей искры.

Всю свою жизнь она находилась за спинами друзей, родственников, команды, парня – кого угодно. Она не умела нормально обращаться с дальним и ближним оружием. Ее навыков недостаточно, чтобы изменить ход битвы. После встречи с Меладеей она немного воодушевилась. Однако глядя на то, как Айон без труда снес стену столицы оборотней, как Редлай и Кайл выстроили заграждение при побеге, чувствовала себя самой слабой и лишней. Гилем стал их лазутчиком и добывал знания о силах врага, а Сина одной лишь искрой, без тренировок, разбила сильнейшее насекомое и нейтрализовала атаки Гиги. Пока она делала шаг вперед, остальные успевали продвинуться на десять. Риса посмотрела на Азеля. А ведь он почти убил сразу двух оруженосцев в ближнем бою.

Дипломат встал и пошел, хромая, к Сине, вынужденно оставляя Рису. Лишь бросил ей:

– Риса, спрячься. Здесь опасно.

– Азель, Гиги сейчас придет в себя, – сказал Гилем. Его татуировка пугающе быстро заканчивалась. Осталось чуть больше половины, хотя ее усилила Риса. – Настала очередь Сины и Илая устроить им взбучку. Нам надо дождаться, пока Редлай придет в себя… Еще семь минут. И тогда можно попытаться атаковать с имеющимися знаниями.

– Хорошо. Сина? – спросил с надеждой дипломат.

– Я сниму с них кожу, – сказала она. – Илай, время вновь поработать в паре. И дело касается не поцелуев.

– Время испепелить этих людишек, – сказал он низким голосом, пугая и своих союзников тоже.

Из-за защиты от ветра Гиги с помощью вееров Сина не могла взять свою рунку и изрешетить противников. Если Азель почти без труда подавил их боевую инициативу, то за пару ударов с использованием искры она решила бы все проблемы. Вот только Гиги не подпускала к себе, а Лу будет поджигать лепестки под ее ногами. Ей могло повезти не так сильно, как дипломату, и вместо трещины в ноге ее разорвет на части. Поэтому для начала она раскрыла веера и с их помощью расчистила себе путь. Поднялась небольшая песчаная буря, и бо́льшая часть лепестков розы терпения уже не представляла угрозы. Она засунула свое декоративное оружие за пояс юбки, боясь отдавать Илаю. Схватила у своего парня рунку и бросилась к врагу. Илай с ледяным выражением лица поднял руку вперед, готовый в любой момент прикрывать свою девушку.

– Придурки самоуверенные, – прорычала Гиги. – Давай, Лу. Полноценная формация три.

– Хорошо.

Гилем даже не воспользовался своим костром, чтобы разгадать план оруженосцев. Гиги сложила руки в замок и подтянула ближе к груди. Вместо знакомого тайфуна ветер начал небольшими потоками воздуха кружить по боевой арене. Взрыв от искры Лу вынудил их увеличить расстояние с врагами, и эти триста метров, которые преодолевала Сина, Гиги использовала для формации под цифрой три. Лепестки, что были разбросаны повсюду, стали подниматься и плавно кружить вокруг. Лу не мог направить их в противника, просто поджигая или взрывая по необходимости. А вот его напарница идеально справлялась с работой своеобразного навигатора. Сине пришлось рывками и зигзагообразными движениями уворачиваться от потоков воздуха. Но соревноваться в скорости с ветром она все равно не могла. Ей пришлось воткнуть рунку в песок и достать веера. Она закружилась на месте и в очередной раз нейтрализовала силу Гиги. Стоило в этом бою допустить хоть одну ошибку, и смерть была бы неминуема.

– Айон прав, нам надо устроить какое-то безумие и бежать со всех ног, – Гилем покачал головой, когда вспомнил рассказ Рисы про новый план. – Наоми – очень удачный хранитель. Видимо, ее костер позволяет не только понять, где находится цель, но и какими силами она обладает. Хотя бы примерно. В противном случае я не понимаю, каким образом мы наткнулись на таких неудобных противников.

– Нет… – прохрипел Редлай. Книгописец посмотрел на него. – Просто мы еще недостаточно сильны. Неопытны. У нас нет командного чувства битвы. Нам нужно перестать надеяться на удачу.

– Ты очнулся! Это замечательно. Ты готов встать и начать устраивать безумие? – Гилем смотрел на открытые раны на теле напарника: кровь остановилась, и они затягивались. – У тебя осталось где-то шесть десятых от пламени. Достаточно. С усилением Рисы можно действительно устроить безумие.

– Надо сражаться, – он приподнялся. – Мы должны вывести из строя хотя бы оруженосцев, – Редлай посмотрел на Азеля и протянул к нему руку. Ногу дипломата обвили лианы и началась регенерация. – Мы поспешили. Надо было перегруппироваться.

– Поздно сожалеть. Давайте думать, что делать теперь, – Азель прервал начинающиеся стенания из-за ситуации. – Они сильны, но не всемогущи. Сина удачно сдерживает их. Сейчас ты отойдешь, и мы кое-что попробуем.

Пока они формировали новую тактику, Сине становилось все тяжелее. Она, к своему несчастью, именно в бою начала понимать суть своих сил. Ее искра не умножала количество ударов, а прибавляла. Если к первому удару прибавлялась сотня, то уже к тысячному – пятьдесят. В ее запасе имелся примерно миллион ударов. Сина только начала понимать, как пользоваться искрой. Однако теперь для достижения такого же эффекта, какой был у первых ударов, ей приходилось махать чаще и сильнее. Даже тот факт, что она разгоняла чуть ли не настоящую бурю двумя бумажными веерами, впечатлял всех вокруг. Если бы она прихватила опахало Короля Сорокатысячи Ног, то тогда у Гиги не осталось бы и шанса на спасение. Сина еще раз перевела воздушный поток и отошла назад, так как полностью остановить ветер не получилось. Соперница заметила это и улыбнулась.

– Лу, готовься! Кажется, скоро приступаем, – шепнула Гиги своему напарнику. – Я подстраховалась и уже принесла ветром поближе листья и лепестки.

– Хорошо. Нам надо уничтожить того, кто их координирует, – Гилема. Еще и Риса усиливает способности остальных, – он говорил строго. – Разделаемся с ними только искрами, и, возможно, нам не настучат по головам.

– Точно.

Сина тяжело дышала и, пока оруженосцы переговаривались, подбежала к Илаю. Чем ближе к объектам защиты она находилась, тем лучше. Она махнула рукой светлячку, пытаясь оттеснить его назад. Он должен не только прикрывать ей спину, но и не дать ранить Редлая. По ее подсчетам, ей необходимо продержаться всего лишь три минуты, и оборотень восстановится. Азель тоже. Риса поддержит их пламя на достаточном уровне.

Илай слушался ее, но Сина заметила – неосознанно. С ним и дипломатом творилось в последнее время необъяснимое. Она не узнавала своего парня. Но сейчас ей было некогда разбираться в причинах его изменений. Возможно, это все связано со знаниями о его истинном происхождении. Сина рыкнула на него. Теперь Илай стоял на расстоянии пяти метров от команды, а она в пятидесяти. Ветер начал подниматься, и лепестки в три потока направились вперед.

– Месть.

Все вокруг замедлилось. Сина даже видела, как лепестки роз терпения кружатся в потоке воздуха. Ей надо отбить эту атаку, надо спасти всех, иначе они проиграют даже оруженосцам. И не просто оруженосцам, а тем, кто не посчитал нужным использовать костры. В ближнем бою Гиги и Лу уже бы пришел конец. Они специально таким образом действовали, чтобы не подпускать противников на расстояние ближе сотни метров. Сина отключила мысли и начала размахивать веерами. Там, где надо было пару движений, она делала десять. Она хотела отгонять как можно больше лепестков от них. Скорее всего, в следующий раз ей придется прорываться под взрывы и шквальный ветер.

Сина уничтожила два из трех потоков, но последний разделился и начал обходить ее по правому флангу. Из-за низкой эффективности ударов поток прошел ее защиту, однако ей удалось отрезать и развеять бо́льшую его часть. Раздался небольшой хлопок, и Сина на пятках развернулась к врагам. Гиги ухмылялась.

– Сина! Нет!

Из-за ветра она не сразу поняла, кто кричал, но, как оказалось, это был Илай. Попытавшись осознать, по какой причине он так истошно вопил, она не заметила вокруг себя смертельной красоты. Лепестки роз терпения в потоках она разбросала, но не обратила внимание, что Гиги направила еще один поток понизу и вверх. Вокруг Сины начался дождь из лепестков. Наконец она поняла, что происходит, и единственное, что успела сделать, – это поднять руки. Все вокруг заискрилось, задымилось, и бесконечная череда взрывов накрыла боевую площадку. Сина правильно определила расстояние, чтобы в случае провала защиты до Гилема и Рисы враг не добрался. А Гиги логично сконцентрировалась на уничтожении самого неудобного врага. Сина с легкостью перебивала сразу и ее способности и блокировала Лу. Дым начал подниматься вверх. Оруженосцы готовились к новой атаке.

– Редлай! Ты как?! Нам нужно мобилизоваться. Начинается новая атака, – Гилем опустился рядом с оборотнем на колени и посмотрел в глаза. – Что с тобой? Проверь, Сина жива? Я не могу… Я не могу сосредоточиться. Ты готов сражаться?

– Она жива, – бросил Редлай, – но умирает. Если я не попытаюсь ее вылечить, ей останется жить десять минут. Нам надо ее забрать, – он встал. На теле оставались небольшие раны. – Азель, ты готов ко второму раунду?

– Да. Только давай без лепестков. Используй шипы и лианы, – сказал дипломат.

– Хорошо, – Редлай выдохнул.

– Сина…

Дым развеялся, и они увидели, как Илай стоит с Синой на руках. Вся она была в порезах, копоти и саже. Правые рука и нога сломаны. Гилем смотрел на нее и не боялся тратить татуировку, оценивая положение. Все как и сказал Редлай. Надо срочно начать лечение, иначе она долго не протянет. Перед взрывами Сина сделала последний выпад. Ее веера сгорели. Но книгописца сейчас пугала на самом деле не Сина, а Илай. Тот пришел в какое-то боевое неистовство. Он стал похож на статую: на лице ни единой эмоции, ровная осанка. А вот его татуировки, волосы, глаза и ногти горели ярким перламутровым свечением. Выглядел он так, будто сейчас убьет не только оруженосцев, но и всю команду принца. Гилем распахнул глаза от шока и открыл рот. Когда друг положил Сину перед Редлаем, не сказав ни слова, его волосы горели как пламя. Но при этом он точно не открыл свой костер. Книгописец трижды проверил с помощью своих сил. Илай развернулся и равнодушно сказал:

– Риса, пора подниматься с колен. Редлай, вылечи Сину. Азель, жди, – он протянул руку назад, призывая подругу коснуться его еще раз.

Риса дотронулась до него и вместо того, чтобы действительно упасть на колени, продолжала стоять, хоть и не совсем крепко. Татуировки Илая загорелись, как его волосы. Только Гилем решил спросить, что он собирается делать, как их светлячок вытянул левую стопу вниз, а правую ногу согнул в колене и начал… подниматься в воздух. Силы от Рисы ему хватило даже на полет. Книгописец схватился за голову и начал трясти Редлая за руку, призывая быстрее лечить Сину.

Все уставились на Илая. Даже зевающий от скуки хранитель Дэвлин подобрался и стал внимательно следить. А их недавно названный солнцеподобным друг медленно направился вперед. Он взлетал не очень высоко, примерно на пару метров. Гилем предположил, что скорее всего, это максимум для его искры. Однако и это пугало до дрожи. Когда он откроет костер, Кайлу и Редлаю придется потесниться на пьедестале силы.

– Вы недостойны жить, – безжизненным голосом начал Илай. Он прищурился. – Чтобы вы перестали сеять свои злодеяния по Виаруму, я уничтожу вас здесь и сейчас.

– Лу! Это же… – закричала Гиги.

– Солнце. Покарает вас свет, безумцы.

Он поднял руку медленно, словно никуда не торопился, и сразу вокруг его ладони загорелась окружность из белого света. Идеальная по форме, диаметром с метр, она внушала страх и благоговение. Пальцы Илая начали двигаться, и враги бросились врассыпную. Даже хранитель Дэвлин схватил лодку и в прыжке покинул зону атаки солнцеподобного. Лучи, словно тысячи нитей, стали тянуться из окружности и дождем пролились на оруженосцев и песок. Илай уничтожал все, что видел перед собой. Его силы ушли далеко вперед по сравнению с уровнем развития татуировки, поэтому и точно поразить цели у него не получалось. Свет из его атаки, как нож, резал ближайшие руины, дробил их в мелкую крошку. Гилем в этом ужасе пытался уследить за оруженосцами и понять, каким образом они могли бы спастись от атаки Илая. К несчастью, все вокруг так быстро менялось, что он перестал тратить на это татуировку. Солнцеподобный опустился на землю, его татуировки больше не мерцали и вновь расползлись по всему телу.

– Если бы я не увидела это своими глазами, никогда бы не поверила в существование солнцеподобных в наше время, – раздался голос Гиги.

Пыль от атаки Илая оседала. Гиги и Лу выжили. Вокруг них образовался переливающийся странным серебряным светом купол. Гилем прищурил глаза, понимая, что оруженосец спрессовала воздух вокруг них в одном месте и заставила его двигаться быстрыми вихревыми потоками по кругу. Таким образом лучи Илая не так эффективно достигали цели, отклоняясь. Вот только солнцеподобный все равно их достал. Все тело Лу и Гиги было изрезано мелкими царапинами. Также Гилем отметил, что их силы наконец-то стали достигать своего предела. Им уже не хватало обычных искр для сражения. Пусть и грубой силой, но они смогли захватить боевое преимущество. Книгописец посмотрел на Редлая. У них еще оставалась секретная сила в виде татуировки оборотня и его превращения в лесную гончую. А также Азель, который, судя по выражению лица, собирался разорвать Гиги и Лу на месте.

– Непростительно. Низшие, – сухо бросил Илай и посмотрел на Азеля. – Присоединишься?

– С удовольствием. Редлай, готовься.

Азель подвигал ногой и понял, что боль больше не сковывает его передвижения. Он блаженно зарычал, взял шпагу, лежащую рядом, и успел сделать шаг вперед, но сразу же застыл. Татуировки Илая вновь начали двигаться. Если тот продолжит палить не глядя, то дипломат живым не вернется. Однако рисунки вновь стали концентрироваться на его правой кисти и… сползать с кожи, формируя подобие двуручного меча. Полукруг засветился над его головой, и Илай бросился вперед. Его боевых умений не хватит, чтобы поддерживать инициативу долго.

Лу вытащил шпагу и приготовился, Гиги сконцентрировала ветер вокруг лезвия своего меча. На удивление легко Илай начал теснить их. Скорость его практически не уступала скорости оруженосцев, а свет, исходящий из полукруга над головой, слепил их и мешал обороняться. Гиги выпустила волну ветра, заставляя Илая отступить, и увеличивала расстояние между ними.

– Лу, сколько еще у нас в запасе? – она начала указательным пальцем рисовать в воздухе странные знаки. – Мы должны полностью их исчерпать перед сменой формации с третьей на четвертую.

– Не очень много, но ты права, – ответил Лу.

– Опять треплетесь.

Это уже сказал Азель, который стремительно выбежал из-за спины Илая. Солнцеподобный тоже не стал ждать и кинулся в атаку. Тогда Гиги закричала от злости и активнее закружила ветер по оси. Она использовала лепестки, которые остались от неудачного маневра Редлая, и начала создавать небольшой смерч вокруг себя и Лу. Теперь подойти к ним и атаковать в ближнем бою смертельно опасно, а лепестки могли взорваться в любую секунду.

Илая это, впрочем, совсем не испугало, он и не думал останавливаться. Свой меч он превратил в сотни игл и направил на потоки воздуха. И спустя одно неуловимое мгновение большинство лепестков сгорело. Азель лишь покачал головой от удивления. Он хотел продолжать атаковать, но тут волосы Лу стали осыпаться и превращаться в кленовые листья. Гиги улыбнулась и протянула руки вперед.

– Горизонтальное торнадо.

Азель уже какой раз за битву не успевал реагировать на незапланированный полет. Правда, на этот раз его спас Илай. Схватил за плечи, словно дипломат был пушинкой, и отлетел в сторону. Смерч, который создала Гиги, развернулся к ним верхней частью и неким подобием змея попытался снести их. Лепестки заблаговременно загорелись и начали разрываться. Только реакция солнцеподобного спасла друзей от огненного торнадо. Однако рассчитывать долго на эту силу они не смогут. То, что они видели, – это накопившаяся солнечная энергия и влияние слезы второго материка в течение нескольких дней. Способность Лу, как сделал вывод дипломат, позволяла создавать кленовые листья из волос и поджигать их со взрывом. А конечная формация для их искр – это направленный в противника завихренный поток воздуха.

– Силы на исходе, – подтвердил догадки Азеля сам Илай. – Нам необходимо сменить тактику.

– Кто ты вообще? – дипломат не узнавал их наивного Илая.

– Версия меня, достойная жить.

– Как она? – спросил Гилем у Редлая и посмотрел на Сину. – Вроде жить будет.

– Да. Пока все наблюдали за Илаем, я смог использовать часть роз терпения и превратить лепестки в кровь. Поэтому она не просто в порядке, а скорее всего, сейчас очнется здоровее меня самого, – оборотень поднял взгляд с Сины на Гилема, потом посмотрел на Илая. – Но, судя по его ауре, всплеск силы сейчас закончится, и мне нужно будет вступить в бой. Думаю, вы с Рисой уже мало чем поможете, поэтому отступайте к руинам. Твой костер потребуется для защиты Айона и, в случае чего, навигации.

– Думаешь, уйдем от Дэвлина с помощью Эниды? Подозреваю, что не выйдет, – Гилем нахмурился. – Даже эти двое используют атаки средней и дальней дистанции. Он-то наверняка может разнести нас на кусочки, не открывая глаз. Меня волнует взрыв, который заставил нас покинуть Эниду. Это явно не сила оруженосцев.

– Боюсь, без разрушения искр или смертей нам не выбраться отсюда, – Редлай говорил так спокойно, что у Рисы побежали мурашки по коже. – Если кто-то из нас пожертвует собой, то получится занять Дэвлина подольше. А дальше Энида может вмешаться и помочь вам.

– Хороший план, – кивнул Гилем. – За исключением твоей смерти.

– Вы безумны, – прошептала Риса и толкнула парней. – Вы оба безумны! – они посмотрели на нее.

– Риса, у нас нет выбора. Мы знали, что рано или поздно случится подобная схватка. Король удачно направил хранителя до того момента, как мы достигли максимальной точки в развитии. Дальше им будет сложнее справиться, – Гилем говорил рассудительно. – Жертвовать придется – и умирать тоже, – он косо посмотрел на Редлая. – И не думай, что ты, блохастое бревно, сможешь отвлечь меня ролью навигатора. Энида и без меня справится. Если ты собрался умирать, то вместе.

– Никто не остановит меня от твоего убийства прямо сейчас, – прорычал Редлай.

– Это ужасно. Когда мы стали выбирать тех, кто должен жить, а кто умирать! Парни, парни! Одумайтесь! Неужели нет других возможностей спастись! – Риса начала трясти их за руки, но на нее не обращали внимания.

– Я не позволю тебе умереть, – сказал Редлай.

– Я не позволю тебе умирать одному, – упирался Гилем.

Они встали друг напротив друга.

– Да послушайте вы меня! – Риса их толкнула и… повалила. – Я устала оттого, что не только я считаю себя слабой и никчемной, но и вы тоже! – она заплакала. Риса уже не могла сдерживаться. Ее друзья выбирали, кому умереть, а у нее не было даже права голоса. – Мы вместе начали это путешествие и вместе закончим! И эти два проклятых оруженосца с их хранителем не встанут у нас на пути! Мы будем вместе. И если умирать, то тоже вместе!

– Риса… – прошептал Гилем.

– Хорошо сказала… – послышался слабый голос Сины сзади. – Риса, посмотри на себя.

– Что?

Она осмотрелась вокруг и взглянула на свои руки. Кожа горела белым пламенем. Кровь застучала в висках от страха, дыхание перехватило. Ей не было больно. Давление распирало ее грудь и заставляло мелко дрожать. Азель распахнул глаза и развернулся.

Пока Илай на остатках сил сдерживал оруженосцев, его накрыла ностальгия. С самой Великой Войны он не видел этого, не чувствовал. На его глаза навернулись слезы, и он попытался их проглотить, боясь потерять бдительность.

Белое пламя, что ослепило их, превратилось в ее татуировку. Сина без стыда подошла и задрала ее рубашку. Огромные черные крылья с опадающими перьями появились на спине Рисы. Они превосходили в размере даже татуировку Кайла. Сина заправила рубашку обратно и хмыкнула, глядя на покрасневшую подругу.

Татуировка книгописца начала стремительно исчезать. У них не было времени опытным путем разбираться, какие способности скрывал костер Рисы, но именно он мог их спасти. Сина посмотрела на Гилема.

– И?

– О боги… Риса! – он хлопнул в ладоши. – Так это же ты виновата в том странном случае с Айоном и Кайлом! – он улыбался. – Я себе всю голову сломал. Видимо, мой костер не работает, если нет хотя бы зацепки… – он потер подбородок. – Твой костер… Позволяет перемешивать пламя. Когда ты пыталась разнять Кайла и Айона, наверное, коснулась Кайла и воспользовалась частью пламени своего еще не открывшегося костра. Таким образом, Кайл передал часть силы Айону, и тот смог стоять на воде…

– Получается, если она умышленно коснется кого-то с помощью костра, то сможет создать нечто более мощное? – открыла рот Сина. – Риса, нельзя прятать в себе такую силу! Мы же их сейчас разнесем!

– Я… – Риса посмотрела на свои руки. – Но почему ничего не изменилось? Где те невероятные проявления костра, как у Редлая и Кайла? Гилема? Я просто опять…

– А ну, не раскисать! Соберись! – Сина ударила ее по спине. – Где та девчонка, что не боялась драконов? Давай уже покажем им, что такое командная работа?

Все это произошло как нельзя вовремя, так как силы Илая подошли к концу. Он уже не выглядел таким отстраненным и воинственным. Азель заметил, как с изменением настроения у него пропала и скорость, ловкость и бесстрашие. До этого их светлячок скорее был обузой в битве, чем помощником. И сейчас дипломат вспомнил об этом. Они второй раз увернулись от огненного торнадо, и Азель со злостью закинул его за руины, показав пальцем не двигаться. Он не слышал, что планировали его друзья, вот только им, что логично, требовалось время. Он понял, что сможет без угрозы для жизни отвлечь оруженосцев еще раз, а потом придется давать деру и ждать подмоги. Дипломат чувствовал, как жар проносится вместе с комбинированной атакой врагов в опасной близости. Азель заметил, что противники пользовались переменной подзарядкой. Когда Гиги направляла, Лу создавал листья, а когда она создавала ветер, он их поджигал.

– Эй, вы там! Мне нужна помощь, и как можно скорее! – закричал Азель.

– Мы почти! – прокричал Гилем.

– Так, Риса, настал час всех поразить, вперед, – Сина кивнула. – Если не хочешь гибели своих друзей, самое время их спасти. То есть нас.

– А на ком использовать силу? – начала она.

– Давай попробуем Редлая и Сину, – Гилем улыбнулся. – Закрой глаза и просто скажи, что придет тебе на ум. Думаешь, нам кто-то давал советы по кострам?

– Хорошо… – Риса выдохнула. – Вторая истина. Искры Великой кузницы. Единство.

– Ну, теперь понятно, – Гилем кивнул. – А ты говорила, нет ничего невероятного… Всем приготовиться. Сейчас начнется.

Азель посмотрел себе за спину. Если ему не изменяла память, сейчас ранее утро, и видимость еще секунду назад была отличной. Неожиданно все вокруг потемнело. Оруженосцы, пораженные до ступора, тоже потеряли концентрацию и опустили руки. Кленовые листы мирно опускались на песок. Илай, который порывался влезть в бой, прижался к остаткам руин и закрыл лицо руками, глядя сквозь пальцы. А хранитель Дэвлин, который вновь потерял интерес к битве, когда солнцеподобный растерял все пламя, присвистнул от увиденной нависшей над пустыней тени и подобрался.

– Какого… – прошептал Азель.

047

– Вторая истина. Между небом и землей. Долина торнадо.

– Вторая истина. Цветок пламени. Вечное цветение.

Оруженосцы сразу поняли, что другой возможности победить, кроме использования костров, у них нет. На них с огромной скоростью надвигался настоящий лес. Растения отливали металлическим блеском, и на их стеблях не было ни одного листка для защиты от способностей Лу. Некоторые шипы достигали метра длиной, но главной опасностью стала скорость роста и размеры. Редлай и сам открыл рот, не веря в происходящее. По собственным меркам, он использовал малую часть пламени. Раньше бы он создал три-четыре толстые лианы и несколько шипов, сейчас же оборотень даже не контролировал растения. Для воссоздания чего-то подобного самостоятельно потребовалось бы все его пламя. Ветви, лианы, стебли продолжали расти бесконечно, и уже за ними не было видно врагов. С ноги оборотня исчез всего один лепесток. Сина вообще ничего не поняла.

– Что происходит? Может кто-нибудь объяснить? – Сина посмотрела на Гилема. – Мы твою задницу зачем спасали? Рассказывай!

– С таким напором ее опять сейчас спасать придется! – шикнул книгописец. – Все просто. Даже мой костер не нужен. Новые силы Рисы, во-первых, намного больше увеличивают пламя человека, которого она коснулась, а во-вторых, смешивают их. Вот. Настоящая способность искры Сины – это увеличивать количество атак. Редлай планировал сделать, предположим, пять лиан, а Риса увеличила его силу. Получилось двадцать пять лиан. А Сина умножила его атаку – и вот вам бесконечно огромный лес идет в направлении оруженосцев. Риса, как и я, тратит много пламени для использования костра, а эффект…

– А Илай-то с Азелем не погибнут? – быстро спросила Риса. – Редлай, ты можешь это контролировать?

– Нет.

Азель качал головой с мирной улыбкой. Он поднял шпагу, и вокруг его плеч заискрилась желтая молния. Илай открыл рот, понимая, что их с дипломатом сейчас накроет волна роз терпения, и никакие силы не спасут. Однако вместе с ужасом к нему пришло осознание собственной беспомощности. Погода резко изменилась: небо потемнело, послышался гром. Вдалеке он заметил появление десятков деревьев, светящихся странным белым цветом. На их листья словно налипли светлячки. Они находились вне зоны поражения сил Редлая. До Илая дошел один неприятный факт: он или умрет сейчас по вине оборотня, или его сожжет Лу. Илай посмотрел на Азеля, с которым происходило что-то непонятное. Ему впервые пришлось взять все в свои руки и ни на кого не надеяться. Он посмотрел на свои татуировки.

– Ну же, давайте, нам надо еще немного полетать, – на его призыв рисунки замерцали, но всплеска силы не последовало. – Я не могу оставить Сину разбираться с хранителем в одиночку.

– Конечно, не можешь, – раздался голос.

– Что? Азель? – Илай закрутился на месте, не понимая, откуда идет голос.

– Посмотри наверх.

Светлячок поднял глаза к небу, которое треснуло, как глиняная кружка. Яркий луч света упал прямо на него, и из разлома посыпалась странная пыльца. Она закружилась вокруг Илая, но он не мог оторвать взгляд. Прозрачная ладонь показалась сверху и стала раздвигать границы, пытаясь пролезть. Один указательный палец был размером с Илая. Все вокруг продолжало трескаться, и создавалось впечатление, будто весь небосвод вместе со стремительно образовавшейся грозой собирался обвалиться на них.^[1]

Появившимся существом оказалась молодая девушка, которая с интересом смотрела вниз, на солнцеподобного. Ее рука могла с легкостью снести и деревья Лу, и лес Редлая. Выглядела она дружелюбно, что немного успокаивало. Время замедлилось под ее ярким светом. Илай не к месту вспомнил разговоры про синюю прозрачную лошадь Айона. Вот он потом похвастается своими галлюцинациями.

– Марил наконец-то сняла с Синариаль свои знаки, – раздался голос от существа, явившегося с неба.

– Кто ты? Одна из богов? – спросил шепотом в страхе Илай. – Ты можешь не убивать меня и моих друзей? Пожалуйста…

– Боги мертвы, – и она рассмеялась. – Илай, ты… Я пришла спасти тебя. В конце концов, неужели только Саргону можно оберегать своего ребенка? Марил – сильнейший заклинатель знака в Виаруме после него, – говорила девушка. – Я не могла явиться к тебе с того самого момента, как ты вновь вернулся в Виарум. Но чувствовала необходимость, – она говорила размеренно. – Ты солнцеподобный, Илай. Как только Марил сняла с Синариаль знак оков миллиона рук, пришло и мое время навестить тебя.

– О чем ты говоришь? – он хлопал глазами. – Мои родители – обычные фермеры…

– А каким образом у обычных фермеров появился солнцеподобный, ты не задумывался? – она улыбнулась. – Мне потребовалось много сил и времени, чтобы увидеть тебя. Бедный Нину будет бегать от меня теперь по всему материку.

Это было уже чересчур. Илай испытал абсолютный шок.

– Это мой единорог, он еще слишком маленький, – она махнула рукой. – Так, мое пламя заканчивается. Я пришла пролить на тебя свет истинной любви. Я человек, твой отец – солнцеподобный. У Синариаль – наоборот. Тебе нужна сила, чтобы защитить ее. Я здесь для этого.

– Кто ты?! – взмолился Илай. – Больше информации.

– Не капризничай, Илай. Я потратила горсть пыли с рога единорога, которую собирала сто лун, чтобы увидеть тебя, – она улыбнулась и начала распадаться на тысячи светлячков. – Меня зовут Леа, и я твоя мама. Мы скоро увидимся… Главное – выживи сейчас. Вам осталось потерпеть еще чуть-чуть…

– Моя мама? – захлопал ртом Илай.

– А ты и правда любишь повторять, мой хороший…

Леа, которая назвалась его мамой, вдруг начала трескаться как стекло и разлетелась на миллионы осколков. Они летели вниз, на Илая, и превращались в пыльцу. Он не верил своим глазам, ушам и происходящему. После того, как они покинули таинственный остров, ему еле удавалось уследить за стремительно разворачивающимися событиями. Открытие костра у Гилема, Редлая и Кайла, битва с Королевой Оборотней – всего лишь малая часть произошедшего. Совсем недавно его назвали солнцеподобным и пророчили великую силу, а сегодня его мама разломала небо и пришла повидаться. Илай почувствовал себя пешкой в руках сильнейших. Осознание этого факта обещает ему несколько бессонных ночей в раздумьях.

– Ну, что опять происходит?! – застонал Азель, закрывая лицо рукой.

Все татуировки Илая пришли в движение и стали увеличиваться в размерах. Дипломат опустил шпагу и покачал головой. На его глазах пробуждалась сила солнцеподобного. Лицо друга стало отстраненным из-за переполнявшего его пламени, а тело напряглось. Татуировки резко остановились и замерцали. Теперь их узор собрался в виде огромного кольца, толщиной в палец, у него на груди. Таким образом их раса обретала силу. Больше двигаться они не будут. За спиной Илая появились двенадцать мечей из чистого света, напоминающих крылья. Азель посмотрел на образующуюся волну леса, потом на светлячка и выдохнул. Прошло так много времени с того момента, как он оказался между двух немыслимых сил. Дипломат развел руки в сторону. Потом уже, как обычно, перед глазами все закружилось, и его отбросило метров на триста от эпицентра столкновения. Илай помог ему быстро переместиться в безопасное место.

– Спасибо, – дипломат даже не стал подниматься.

– Гиги! Быстрее! – Лу поднял шпагу вверх.

– Закончила! – ответила ему напарница. – Теперь посмотрим, что будет…

Лес прекратил расти и превратился в некое подобие стены столицы оборотней и в следующее мгновение направился в сторону оруженосцев. Ему на перехват двинулось сразу тринадцать торнадо прямо с неба – от сил Гиги. Живое заграждение из розы терпения спасло Редлая, Рису и Сину с Гилемом от шквала направленного ветра. Но лишь объединенные усилия команды смогли подавить один из мощнейших ударов Гиги. Лес разрывало на части, и куски растений разбрасывало куда попало. Редлаю приходилось выращивать дополнительные лианы, чтобы защитить всех от летящих обломков.

Для оруженосца такой исход считался провалом. Гиги потратила половину пламени на создание множества смерчей и максимум, что получилось, – сдержать атаку. Она посмотрела на Лу, явно желая стукнуть его по голове. Он всегда отличался медлительностью, поэтому она выдохнула и прорычала:

– Лучше бы тебе поторопиться! Вторая истина. Между небом и землей. Обратная тяга!

– Я все, – ответил ей напарник.

Риса посмотрела на свои волосы, они медленно поднимались и опускались от потоков ветра. Лу повторил свой маневр. Листья кленов вместо лепестков роз терпения начали падать с небес. Десятки голых деревьев, созданных оруженосцем, виднелись вдали. Такое количество Редлай не создавал даже с помощью своего костра. Их без преувеличения были тысячи. Ветер Гиги позволил им циркулировать между небом и землей на высоте сотни метров. Оборотень начинал выращивать купол вокруг них для защиты, но его вмешательства не потребовалось. Каждый лист клена, что появился на поле боя, проткнула солнечная игла и испепелила. Риса развернулась вправо, в сторону вспышки, и узнала Илая. Он с высокомерием смотрел на Лу и ухмылялся. Илай полностью ликвидировал силу чужого пожара. Оруженосец зарычал, вызывая лишь улыбку у солнцеподобного.

– Вторая истина. Истинный свет всесжигающей любви. Чистое небо.

Те облака, что нагнала Гиги, развеялись. Она беспомощно открыла рот, ощущая, что бо́льшую часть пламени уже потратила. Илай одним своим появлением разнес их лучшую формацию. Костер позволял ей контролировать воздушные потоки с самого неба, используя их как базу для создания торнадо. Теперь, когда все рассеялось, она потеряла свои силы. Им конец. Даже отчаяние не поспевало за развитием команды принца в бою.

Лу посмотрел вперед. Там Редлай и Сина вновь собирались атаковать. Слева над ними парил Илай с полной татуировкой и желанием испепелить все перед собой. До него дошло, почему за ними отправили хранителя, а не простых воинов или пару оруженосцев. Со всех сторон начали появляться лианы, ветви. Лу посмотрел вверх и увидел гигантский меч из чистого света. Он закрыл глаза и услышал:

– Как скучно.

Раздался взрыв.

Илая подбросило в воздух, словно огромный кулак выполнил апперкот для всего его тела, и он как лист начал падать на землю. Все растения Редлая, усиленные Рисой и Синой, уничтожило в пыль. Сами они покатились по песку. Укрытие Айона и Кайла разрушилось. Лу и Гиги отшвырнуло на пару сотен метров. Было непонятно: живы они или нет.

Редлай и Гилем упали рядом. Ноги и руки оборотня были переломаны в нескольких местах, книгописец потерял сознание. Илай упал рядом с Синой, которая вместе с Рисой чудом осталась в сознании. У Илая осталась лишь пара мечей от так называемой короны солнцеподобных.

Азель, так как находился дальше всех от группы, пострадал несильно – перед глазами двоилось от громкого хлопка. Он встал и на трясущихся ногах подбежал к месту взрыва. Там стоял хранитель Дэвлин и скучающим взглядом осматривал результат своих действий. Азель, недолго думая, кинулся в ближний бой с хранителем. Сина встала, держась за живот, подняла свою рунку и направила на противника.

– Азель, мне не хочется тебя убивать, – сказал Дэвлин. – Я смотрел на твой бой с Лу и Гиги и сразу заметил совсем иной уровень владения шпагой. И дело не в оружии. Скажи, кто научил тебя этой стойке? Я лишь единожды сражался с одним дедом. Он знатно меня отколотил.

– Этим планирую заняться и я.

Риса была истощена. Ее силы, как и сказал Гилем, требовали много пламени. Она всего пару раз применила костер, а уже выдохлась. Скорее всего, ее хватит еще на один раз. Но это их не спасет. Редлай и Гилем выведены из боя, Илай попал в эпицентр взрыва, сотворенного Дэвлином, Сина исчерпала силы в битве с Гиги, а Кайл с Айоном бесполезны. Однако она смотрела на то, как мастерски Азель сражался с врагом, и не узнавала своего парня.

Кисти и предплечья Дэвлина почернели и отливали металлическим блеском. Руки хранитель использовал на манер оружия, пока с трудом уклонялся от града ударов Азеля. Она заметила пару царапин на теле Дэвлина. Вопрос о подлинных способностях Азеля вновь встал в виде его необъяснимого могущества. Риса не могла даже представить, какой уровень подготовки нужно иметь, чтобы сражаться с хранителем один на один и держать боевую инициативу.

– Будь это сражение только на мечах, наверное, я бы проиграл. А так… – Дэвлин отпрыгнул на пару метров и поднял руку. – Прощай.

Сина же с начала схватки смотрела на Азеля и чувствовала себя никчемной. Дипломат без особых усилий теснил хранителя, а она, имея в распоряжении миллион ударов, держала рунку, словно в первый раз. Ее спину прострелила боль, и она упала на колено. Сина подняла голову и шумно задышала. Опираясь на древковую часть рунки, она поднялась и на ослабевших ногах направилась к сражающимся. Риса хотела ее остановить, но увидела, как татуировка Сины, проглядывающаяся за бинтами, кровоточила. Без Гилема ей приходилось думать за всю команду. Однако, наверное, и ему было бы непросто объяснить, почему орнамент из двух серпов на коже смывался кровью. Их причудливый вид запутал даже книгописца. Это цифра. Те самые цифры, которые носили на себе все насекомые. И никакие не серпы.

– Сина… – прошептала Риса.

Когда Дэвлин направил на Азеля руку, Сина ровным голосом сказала:

– Вторая истина. Месть бога Ора-Ли-Ра. Безмерная ненависть.

Она сразу вернула Дэвлину все сполна. Колоссальных размеров рука появилась рядом с Синой. Прозрачная, но с золотым блеском, она горела слабым голубым пламенем. Одним ударом рука отправила хранителя в полет метров на четыреста, а дальше он покатился по песку. Азель повернулся к ней, но долго раздумывать не стал, бросился бежать в сторону Рисы. Из песка, словно кто-то закопал ее до этого, появилась еще одна рука и подтянулась вперед. Сначала сама Сина не поняла, что происходит, а потом ее понесло куда-то вверх. Она неожиданно и стремительно оказалась в центре груди некоего великана. Ей не удавалось даже оценить, насколько огромно воплощение ее силы. Лишь прищурившись, она разглядела внизу свою команду. Из оружия – ничего. Только кулаки и ноги. У монстра были длинные, спадающие вниз, до бедер, волосы. Сина на пробу махнула рукой, и с небольшой задержкой великан повторил ее движение. Раздался взрыв, и она инстинктивно прикрыла лицо, но урона совсем не получила.

– Она нас раздавит, – сказала Риса. – Что делать? Это не тот момент, когда Айону и Кайлу нужно бежать? Лодка Дэвлина уничтожена. Что он может противопоставить этому гиганту? Это вообще кто…

– Это бог Ора-Ли-Ра, точнее, его прообраз. Тело Сины не вмещает всю ее силу, – Азель посмотрел на Рису. – Даже так, она недостаточно сильна. Пока что. Смотри. Дэвлин не назвал свою искру, а на пассивных умениях разнес всех нас, – он посмотрел на Илая. – Ты! Быстро сюда! Риса, объедини их костры.

– Что… А я смогу? – засомневалась она.

– Ты забыла? В этой команде ни у кого нет выбора! – улыбнулся Азель. – Умирать – так красиво.

– Вторая истина. Искры Великой кузницы. Единство.

Взрывы раздавались вокруг Сины тут и там. Она хоть и находилась под влиянием немыслимого количества пламени, понимала все происходящее. Удары Дэвлина не причиняли ей почти никакого вреда. Она боялась растоптать своих друзей, не зная наверняка, в чем суть ее истинных сил. Сина шагнула вперед и увидела за своей спиной десятки солнечных мечей. Татуировки вроде тех, что были на теле Илая, поползли по ее великану. Над головой появился светящийся круг, и двигаться стало намного легче. Теперь вес собственного тела не сковывал ее. Но главное, что дал ей солнцеподобный, – оружие. Она взяла за рукоять один из мечей и замахнулась.

– Как занимательно, – только и сказал Дэвлин. – Вторая истина. Цепь бесконечных вспышек. Пепел.

Сина ударила мечом по месту, где раньше стоял Дэвлин, поднимая в воздух песок на несколько сотен метров. Великан качнулся от землетрясения. От такого удара человеку не выжить. Даже хранителю. Помимо физического воздействия, прообраз бога Ора-Ли-Ра расплавил и превратил в стекло место удара. Так воздействовал на песок костер Илая.

Подобие победы ни капли не воодушевило команду. Дэвлин успел произнести слова, которые, скорее всего, обернутся для них поражением. Сина посмотрела на руку великана, потом на песок, и ее оглушила череда взрывов. Ей казалось, что хлопки раздаются со всех сторон. Прообраз бога наклонился и начал падать, но ему не позволили даже коснуться песка, и черная стрела с небес, размером с половину тела великана, пронзила его грудь. Сина успела лишь прижать ее к себе и забрать всю силу взрыва на себя.

– Что мы можем с ним сделать? – прошептала Риса и посмотрела на Илая без пламени. Сама она тоже исчерпала свои силы. – Дэвлин повалил великана…

– Способность моего костра превращает мое тело в пепел. Каждая его крупица взрывается в три раза сильнее моей обычной искры, – прохрипел голос, и из черного облака появилось тело Дэвлина. – Не знаю, почему король хочет убить вас. Особенно своего сына. Но вам не спастись. Отдайте Айона, и я отпущу вас. Мне нужен только он.

– Нет! – рука великана потянулась, чтобы ударить хранителя, но тот с легкостью увернулся. Для воссоздания прежней силы Сине требовалось больше пламени. Нынешнее она исчерпала. – Мы не отдадим его. Я разрушу свою искру…

– Этого я допустить не могу, – Дэвлин подскочил к Сине и схватил ее за горло. – Проблема пламени людей. Не скажешь, не получишь силу, – он поднял ее над песком. Илай метнулся к нему и выпустил последний свой меч из света, но тот взорвался на половине пути. – Какие настырные. Ладно. Как хотите. Я убью вас всех, начиная с нее.

– Сина, нет! – закричала Риса.

Но не успели пальцы хранителя Дэвлина сжаться и сломать шею Сины, как песок поднялся в воздух от странного хлопка. Хранителя спасло лишь то, что его нынешнее тело состояло из взрывчатого пепла. Иначе бы ему оторвало руку. Все члены команды, которые оставались в сознании, уставились на рассеивающееся пылевое облако. Азель улыбнулся.

– А ты что здесь забыл? – прорычал Дэвлин.

– Как что? Пришел спасти свою дочь, – ответил знакомый голос.

Облако пыли наконец-то рассеялось, и все увидели его – Короля Сорокатысячи Ног Саргона.

* * *

– Кажется, все готово, – Марил нахмурилась.

Она внимательно рассматривала восемь столбов знака жизни – один из самых сложных и редких знаков, которые встречались в Виаруме. Она знала лишь одного старика, что мог его наложить, и всего двух людей, которые носили его на себе. Даже ей потребуется затратить огромное количество пламени. Суть знака заключалась в привязке жизни к определенному объекту. Так, пламя умирающего человека можно заключить в амулет или оружие, сохранив его способность в предмете. Такие знаки находились под запретом из-за опасений короля первого материка об их повсеместном использовании и, как следствие, массовой гибели воинов, достигших пожара для ритуала. Чтобы выполнить знак жизни, Марил жарилась под солнцем пустыни уже четыре лунных пути. Благо времени было предостаточно.

– Марил, ты переживаешь больше, чем я, – Саяра немного приподнялась на пьедестале. – Я не разваливаюсь на части. Напомню, мне уже чуть больше, – она протянула букву «о», – тридцати лун, но это не значит, что я пыль.

– Саяра, да при чем тут ты? – Марил скривилась. – Я много чего в жизни успела наделать. Такого бреда не видели даже боги. Но, буду честна, даже долгая подготовка… – она посмотрела на столбы. – Ты же понимаешь, что я вручную рисовала мертвый язык своей кровью? Я делала это один-единственный раз и чуть не умерла.

– И я уже в миллионный раз говорю, что ты не обязана снова идти на жертвы, – Саяра устало выдохнула и отвернулась.

– Ты прячешь глаза! Ты! Великая Саяра Песчаная! Это говорит лишь об одном: других вариантов ты не придумала. Да и невозможно придумать. Знак жизни потребует огромной концентрации и сил. И главное, не от меня, а от тебя, Саяра. Ты точно не хочешь открыть костер и пожар перед тем, как мы начнем? Это во многом облегчит ситуацию, – Марил нахмурилась. – Не слушай ты этого дурака.

– Он здесь ни при чем, Марил. Я сама все решила, – Саяра улыбнулась. – Давным-давно я увидела в его глазах причину не раскрывать в себе костер и пожар. Саргон – один из сильнейших существ в Виаруме. Я даже не могу назвать его человеком. Он, безусловно, защитит и меня, и ребенка. Однако, несмотря на это, все же сохранение мира – наша первостепенная задача.

– Я бы ни за что не согласилась на такой подвиг, Саяра, – Марил улыбнулась. – Сколько ты уже беременна?

– Не знаю. Кажется, больше тысячи лун, – Саяра усмехнулась. – Не надо меня утешать. Я партнер самого Короля Сорокатысячи Ног. Беременность солнцеподобных – редкое явление в Виаруме. Леа недавно приезжала проведать меня. Сказала, все идет по классике: долго и не так напряженно, как беременность у людей. Но этот ребенок забрал все мои силы… Заметила, как стало больше растительности и воды на втором материке?

– Да, – подтвердила Марил.

– Я не пользовалась пламенем последние пятьдесят лун. Я пытаюсь отдать этому ребенку всю свою силу. После того, как он появится на свет, я не смогу пользоваться искрой следующие сто лун. Такова цена. И как я говорила ранее, только Саргон мог дать мне такие гарантии безопасности. Но как же мне не хочется даровать ребенка миру, который стоит на пороге войны.

– Да ладно тебе, Саяра! – Марил улыбнулась и помахала рукой. – Саргон любит накручивать. Смотри, он все время повторяет заученные фразы. Я думаю, это старческое. Он выглядит молодо, но мы-то знаем почему, да? – Марил перестала притворяться жизнерадостной и вернулась к своему настоящему образу серьезной леди. – Он так уверен, что скоро появится новый архитектор.

– Марил, ты же помнишь, в чем его способность? Саргон знает почти все, кроме некоторых моментов. Так что, если он сказал, что архитектор скоро появится, – значит, так и будет. Ты должна попытаться отследить его, – Саяра улыбнулась. – Поверь, этого человека найти будет просто. Увидишь, рухнул дом – значит, это он. Интересно… Пламя переродится в том же виде? А любовь?

– О, понятия не имею… – Марил покачала головой. – Ты стала такой ранимой из-за предстоящих родов, Саяра, что я тебя не узнаю. – Она закусила губу.

– Нет. Просто после обретения пожара я забыла все человеческие чувства. А когда вернулась в начальную точку, вспомнила. Они обещали вновь найти друг друга и попытаться еще раз. Саргон ни разу не говорил мне, удастся им или нет. Я думала, что за столько лун научилась его понимать. Но нет. Надеюсь, архитектор и Океан наконец-то будут вместе, и в Виаруме настанет настоящий мир.

– Вы уже выбрали имя? А то вы говорите – ребенок, я даже не знаю, девочка это или мальчик, – нахмурилась Марил.

– Да. Саргон сказал, что это будет девочка, – она вновь легла на пьедестал. – Большего он увидеть не смог. Мы назовем ее в честь моей мамы. Она не стала солнцеподобным, так как покинула деревню Чистых лилий. И умерла на Великой Войне, – Саяра посмотрела на Марил. – А я даже не плакала. Уже к тому времени имела пожар. Она вырастила меня в бедности, одна. А мне было плевать.

– Ты поэтому…

– Да. Я видела, как Саргон кинулся сражаться с силой слезы второго материка за мою жизнь, и уже не могла предать его чувства. Люди недооценивают силу чувств. Они разбрасываются словами, поступками и эмоциями. Я та, что потеряла их и вернула. Даже могущество солнцеподобных не стоит этого. Я люблю Саргона, хоть и нечасто говорю ему об этом…

Саяра лежала на специальном ритуальном пьедестале из черного мрамора. Она собиралась стать мамой. Уже очень давно собиралась. Даже под лучами солнца второго материка и силы его слезы она проносила ребенка под сердцем больше тысячи лун. Такова судьба каждого солнцеподобного, и она не жалела ни секунды. Проблема заключалась в том, что Саргон был человеком, проклятым самим материком Вечных Пустынь, и жизнь ребенка находилась под угрозой. Леа оценила возможности мертворождения как один к двум. Поэтому они и пригласили Марил, сильнейшего человека со способностью наложить знаки. Сама заклинательница переживала, что не справится. Саргон хотел не только уберечь дочь от гибели, но и наделить уникальными способностями. Он боялся появления архитектора. Третья попытка закрыть седьмой материк навсегда должна оказаться удачной. Поэтому Саяра рожала ночью, на специальном пьедестале в Центральном оазисе.

– Как она?! Как Она?! – с прыжка появился Саргон.

Весь в крови, копоти и с раной в боку. Саяра и Марил открыли рты от удивления, не зная, что сказать. В последний раз Саргон был ранен еще на Великой Войне, когда из-за постоянных романтических шуток Саяра чуть подпалила ему волосы.

На закате прошлого дня появилось очередное войско. В этот раз, на удивление Короля Сорокатысячи Ног, оно состояло из людей и насекомых. Никогда раньше они не объединялись. Это насторожило сразу. Несколько номеров – от двадцати до десяти – не вставали на его сторону. Они с Энидой сражались больше суток. Час назад уничтожили хранительницу второго материка. Через некоторое время она вновь восстанет, но сейчас он рисковал всем, чтобы узнать, как чувствует себя его любимая. Саргон наклонился и умылся в озере, смывая грязь. После того, как он вошел в воду, его раны не исцелились.

– Солнце мое! Почему ты изранен? А ну, быстро развернулся ко мне спиной! – шикнула на него Саяра. – Смотреть на него не могу! Голова сразу болит.

– Не буду я поворачиваться! – заупрямился Саргон. – Все нормально с татуировкой. Много еще сил.

– Не хочу даже разговаривать с твоим клоном, – она махнула рукой. – Если ты прямо сейчас не скажешь правду, превращу в песок и не задумаюсь о рисках, – она вновь привстала. – Саргон, – зарычала она.

– Их больше, чем когда-либо, – пришлось сознаться и повернуться. – Они объединились. Там шесть хранителей короля. Я их сдерживаю. Немного неудобные способности для меня. Знали, куда идти. Видимо, он каким-то образом дал им знания о моей силе. Тем важнее всех их уничтожить здесь и сейчас. Боюсь, рождение моей малышки пройдет без меня. Я сделал ловушку и надеюсь захлопнуть ее разом, но нужно время. Марил?

– Все в порядке, – она показала на столбы. – Я хорошо подготовилась. Центральный оазис питает нас всех, и я не знаю места лучше для родов. Но когда я начну ритуал, столбы и каждый знак, даже самый маленький, должны остаться на месте. Иначе, кхм, все пойдет не так, как хотелось бы.

– Как ты посмела предать нас?

Раздался голос из пустоты, и Марил распахнула глаза. Из воздуха стал вырисовываться силуэт человека. Клон Саргона загорелся синим пламенем и оцепенел. По понятным причинам разница в силе между копией и подлинным стражем разительна. Он сделал шаг вперед по направлению к врагу. Если здесь появился Ра, под сокрытием Жуна, значит, остальные или уже мертвы, или близки к этому. Не нужно быть гением, чтобы догадаться, что они задумали. Они собирались прервать ритуал наложения знака жизни. Исчезновения Марил, постоянные нападения и проникновение лазутчиков привели к тому, что самые важные знания – о родах Саяры – стали известны противникам. Хранители короля не имели даже мизерного представления о важности этого события. Они просто получили задание не допустить его завершения. Замедленный клон Саргона не мог противостоять хранителю. Неожиданная атака добавила немного времени.

– Вы настоящие предатели, – бросила Марил. Пламени у нее в запасе не так много, но выбора не было. – Знак отрицания, – она указала пальцем на Саргона, и он взорвался как мыльный пузырь. – Прости. Я знаю, что, если не уничтожу твоего клона, способности не возымеют силы, – она положила себе ладонь на грудь. – Знак отрицания. Ра, тебе меня не победить. А у миража Жуна и шанса нет.

– Мы уже победили. Саргон мертв, – сказал полупрозрачный дух. – Вы следующие.

– Вторая истина. Печати краской Богини пламени. Цепи боли, – быстро проговорила она, и врага сковали цепи. По выражению его лица стало ясно: приятного в знаке мало. – А вот тебе подарок от…

Мираж Ра стал рассыпаться как песок. Марил открыла рот и посмотрела себе за плечо. Там Саяра коснулась воды Центрального оазиса. Заклинательница услышала ужасающий гул из криков и мольбы, поднялась песчаная буря. Саяра полностью исчерпала свои силы в процессе родов, и сейчас она могла уничтожить врага только ценой собственной жизни. Марил сначала хотела начать проклинать ее за поспешное решение и веру в откровенную ложь врага, но потом ее плечи опустились. Она поняла причину поступка Саяры. Около одного из столбов с криками умирал сам Жун. Значит, роль Ра была в отвлечении внимания, и если она, Марил, не сразу поняла их план, то Саяра оказалась дальновиднее. Они проиграли Саргону и пришли сюда в последнем, предсмертном рывке уничтожить ее знаки. Марил бросилась к Саяре, снимая с себя все знаки и сразу складывая руки в замок.

– Вторая истина. Печати краской Богини пламени. Великое отрицание.

По телу солнцеподобной поползли знаки мертвого языка.

– Саяра, что ты наделала?! Я бы их уничтожила! Я…

– Они собирались нарушить знаки, я не могла допустить этого, – сказала уже обессилевшая Саяра. Из ее рта пошел пар вперемешку с копотью. – Она не родится живой, – слезы потекли по щекам Саяры. – Синариаль не родится живой… Ее сердце остановилось! – Она закричала от боли, когда начались схватки. – Марил, прошу тебя! Я не справлюсь, мое тело разрушается! Мы обязаны завершить ритуал. Саргон не должен найти двух мертвецов, – она посмотрела на подругу. – Спаси мою дочь!

Руки Марил затряслись. Она и в кошмарном сне не могла представить подобное стечение обстоятельств. Синариаль – дочь солнцеподобной и Короля Сорокатысячи Ног – могла родиться мертвой. Но был запасной план в виде знака жизни и Центрального оазиса, сосредоточения огромной силы. Предательство со стороны насекомых и людей всего одной крупицей сдвинуло равновесие в их пользу, заставляя Саяру ценой жизни защищать знаки Марил. Без них, потратив силы, она уже не смогла бы возродить пламя в теле Синариаль сама. Они думали, что готовы ко всему, но все оказалось намного хуже. Сейчас предстояло выбрать, куда направить жизнь оазиса Марил: на Синариаль или на Саяру.

Роды продолжались всего полчаса. Леа предупреждала, что рождение солнцеподобного отличалось от рождения человека. Долгое ожидание и стремительное появление. Их расе требовался свет для жизни. Марил не могла промолвить и слова, глядя на Саяру: она выглядела так, будто никогда и не была беременна. Ее татуировки начали исчезать.

– Саяра, я понимаю, что, наверное, скажу глупость. Но давай я потрачу силу на… тебя? Прошу. Ты еще сможешь родить и защитить мир, – Марил говорила сумбурно. – Прошу тебя, прислушайся к разуму.

– Я слушала разум всю Великую Войну и отвергла его, – прошептала Саяра. – Поэтому я прошу тебя: спаси мою дочь. Она важна, – слова солнцеподобной прерывались. – Она важна не только для мира… А для меня. Мой народ… Он заперт. Его, считай, и нет. Я последняя свободная солнцеподобная и хочу дать ей жизнь… Силу, которая не будет связана с потерей сердца. Марил, спасай Синариаль.

– Но… – прошептала заклинательница.

– Марил, пожалуйста, – улыбнувшись, вновь попросила Саяра.

– Саргон убьет меня…

– Даже ему не под силу обратить все вспять. Начинай. Я чувствую, что слабею, – Саяра говорила тихо. – Я хочу услышать, как она кричит. Я хочу подержать ее на руках.

– Вторая истина. Печати краской Богини пламени. Знак жизни, – Марил закричала, не в силах совладать с эмоциями. – Я взываю к Богине пламени. Дай мне силу. Дай мне сердце сына своего Ора-Ли-Ра! Подари мне жизнь!

Знаки со всех столбов потекли прямо в Центральный оазис. Через несколько мгновений он полностью окрасился в алый цвет. Татуировки Марил начали исчезать, пока не осталась ее обычная точка. Она закричала еще сильнее и ударила по воде оазиса рукой. Собственная кровь окрасила ее руки по локоть. С нечеловеческим неистовством она доставала со дна сердце Ора-Ли-Ра.

План Саргона и Саяры был прост. С помощью знака жизни они собирались дать Синариаль бесконечный запас пламени из оазиса и, при необходимости, защитить от смерти в первую ночь. Но Марил решила по-другому. Они хотели наделить дочь немыслимой силой, заклинательница же собралась уподобить ее богу. Саяра сказала, что ее сердце остановилось. Значит, она подарит ей сердце Бога – Ора-Ли-Ра. Живое, оно билось в ее правой руке. Кровавый оазис вспыхнул от символов мертвого языка. Знаки поползли по телу Марил. Она сжала сердце, и оно рассыпалось на пыльцу, которая окутала Синариаль в ее руках.

Раздался крик.

– Марил…

– Прости меня, пожалуйста, Саяра. Я оказалась не в силах защитить тебя и ребенка. Я никчемная. Слишком много хвастаюсь. Прости. Прости меня, пожалуйста, – она дала Саяре ребенка и начала утирать слезы. – Саргон может развеять меня в ничто за провал. Я все пойму.

– Марил… Ты только что достала сердце бога Ора-Ли-Ра, которое лежало в слезах Богини пламени, и отдала моему мертвому ребенку. Мы, солнцеподобные, созданы уничтожать и разрушать. А то, что сделала ты… за гранью фантазий, – Саяра сильнее прижала к себе дочь. Та кричала. – Боги, Марил, посмотри, какая она красивая.

– Самая красивая во всем Виаруме, – сказала Марил и упала на колени, содрогаясь в рыданиях.

– Ничего-ничего, не стоит плакать, дорогая, – прошептала Саяра и сильнее прижала дочь. – Поверь, этот мир жесток, и ты еще успеешь наплакаться. Но твоя тетя Марил дала силу, чтобы противостоять монстрам. Хотя эти самые монстры потом становятся любовью всей твоей жизни… – она улыбнулась. – Я желаю тебе найти искреннюю любовь. Которая даст тебе океан счастья. Все остальное ты обретешь во время жизни… Но любовь… Она важна, как воздух, – она выдохнула. – Марил… Возьми Синариаль. Я, кажется…

– Саяра, – заклинательница встала на ноги. – Прости меня.

– Позаботься о ней! Забери ее отсюда. Ни в коем случае не позволяй ей расти в этой пустыне. Дай ей семью. Чтобы она никогда не чувствовала себя чужой. Никогда. Позаботься о ее силе. Сердце бога не подходит человеку, и однажды ему станет тесно в ее теле.

– Я наложу на ее силу знак и заберу девочку с собой на первый материк, – прохрипела рыдающая Марил. – Саяра!

– Не плачь. Можешь выполнить мою последнюю просьбу? – уже совсем безжизненным голосом спросила Саяра.

– Коне…

– Скажи Саргону, что я всегда его любила. И буду любить даже после своей смерти.

Ее рука, лежавшая на животе, упала. Татуировки, которые узором украшали тело, начали переливаться ярче звезд и исчезать. Марил прижала Синариаль ближе к себе. Та успокоилась и перестала плакать. Они уже давно общались с Саярой. Сначала она казалась ей соперницей, потом стала близким другом, а сейчас сестрой. Марил всегда поддерживала ее. Только заклинательница такого уровня силы, как Марил, могла предотвратить гибель их дочери. Другие, подобные ей, наоборот, желали им смерти. Каменные столбы разрушились до основания, вода в оазисе уже не сияла завораживающим бирюзовым цветом. Из места, которое считалось центром жизни второго материка, ушла вся магия. Гранат Центрального оазиса – сердце Ора-Ли-Ра – теперь билось в груди девочки, которой суждено стать великой и в будущем спасти мир или вместе с архитектором, или от него. Она услышала шаги позади себя и развернулась.

– Саяра! Солнце мое, я их…

Саргон остановился у края оазиса и упал на колени. Он смотрел на Саяру, лежащую на ритуальном пьедестале. Она не дышала. Король Сорокатысячи Ног окаменел, его собственное сердце билось через раз. Жун разрушил искру и полностью блокировал его главную способность. Он уничтожил бессчетное количество людей и насекомых, шесть хранителей короля. Цена их жизни свелась к цене жизни Саяры. Саргон не выдержал. Он ударил по песку раз. Второй. Волны пошли от него, не касаясь воды. Марил прикрыла лицо Синариаль, чтобы ее не задело. Пламя заклинательницы полностью истощено, и защитить себя и девочку она сейчас не в силах.

Король Сорокатысячи Ног обезумел и мог уничтожить их всех. Он медленно встал, мерцая знакомым голубым светом, что значил смерть для всего живого. Татуировка песчаных часов на его спине начала крутиться. Он собирался разрушить свою искру и уничтожить всех разом.

– Саргон… – прошептала Марил. – Остановись, – взмолилась она. – Остановись и посмотри на свою дочь. Ей нужен отец.

– Я…

Сила перестала исходить от него, и он действительно повиновался просьбе Марил. Подошел к ней. По его лицу текли слезы, Король Сорокатысячи Ног находился где-то далеко, не здесь. Его способность это позволяла. В какой-то момент Марил подумала, что он ее убьет. Вместо этого Саргон взял Синариаль на руки и прижал к себе. В эту секунду великий предводитель насекомых стал самым беспомощным во всем Виаруме – обычным человеком. Он смотрел на свою дочь.

– Прости… Я сделала все что могла, – прошептала Марил.

– Я знаю, – ответил ей Саргон и посмотрел на нее глазами, что светились голубым. – Почему я ничего не вижу.

– Потому что в ней сердце Ора-Ли-Ра… – объяснила Марил.

– Ты не могла бы оставить нас ненадолго? – попросил ее Саргон.

Марил ничего не ответила. Она удалялась быстро, чувствуя, как стыд гонит ее прочь. Она оглянулась лишь раз, чтобы проверить, не собирается ли Саргон уничтожить всех снова. Нет. Он сел в воду и оперся спиной о ритуальный пьедестал.

Все, чего хотели Саргон и Саяра, – стать семьей и жить, никому не мешая. Защитить друг друга. Защитить любовь. Защитить мир от надвигающейся угрозы. Марил знала, что для Саргона это первое поражение. Даже на Великой Войне он не позволил никому поставить себя на колени. Сейчас же сокрушительно проиграл. Саяра выбрала за него, кому жить. Он винил ее. Он благодарил ее. Их чувства и судьба непостижимы простому человеку. Марил удалялась в лабиринты Короля Сорокатысячи Ног с новой целью – стать настолько могущественной, чтобы не понадобилась сила архитектора для окончательного запечатывания седьмого материка. Она не позволит дочери Саяры вступать в смертельную битву ради Виарума.

– Я сделаю все сама.

048

– Пришлось замедлиться из-за появления Леи, – фыркнул Саргон. – Она никогда ни о чем не предупреждает. Если бы она не использовала свой костер для перемещения… Хорошо, когда так много магической силы, что тебя можно почувствовать сразу на всем материке, да? – он будто бы разговаривал с Дэвлином, но его сложно было понять. – Во всяком случае ты неплохо развил команду Айона. Но тебе придется отпустить их. Иначе ты умрешь здесь и сейчас. Вместе с твоими оруженосцами.

– Если я вернусь назад, на первый материк, и скажу, что провалил задание, – все равно умру, – без эмоций сказал хранитель. – Если честно, мне плевать на Айона. Нас не посвящали ни в какие секреты. Принц Айон – угроза первому материку, и его надо уничтожить любым способом.

– А в ваших справочниках не говорят о том, кто его сопровождает? – Саргон ухмыльнулся. – Фактически это был твой единственный шанс их убить. Но теперь пришел я и предоставляю тебе выбор: умереть сразу или побегать по второму материку и, скорее всего, умереть от жажды. Я не дам тебе дотронуться до них.

– Всегда хотел сразиться с самим Саргоном – Королем Сорокатысячи Ног, – глаза Дэвлина загорелись безумием. – Мы стали сильнее с последнего сражения. Я знаю, что ты убил сразу шесть хранителей, но меня бы не направили сюда просто так, – он сделал шаг назад. – Думаешь, никто не предполагал встречу с тобой?

– Будто для меня твое появление – неожиданность! – Саргон блеснул своими голубыми глазами. – Все происходит так, как должно. И никак иначе. Я не мог повлиять на развитие Илая. Даже слеза второго материка не в силах раскрыть его потенциал солнцеподобного. На это осталась способна лишь Леа со своей пыльцой единорогов. В конце концов, там, где она сейчас, их много, – Саргон оглянулся и посмотрел на ошеломленную команду. – Илай потом вам расскажет, как познакомился со своей мамой…

– А Гилем, видимо, расскажет уже обо мне, – Саргон выдохнул обреченно. – Простите, что утаил от вас правду. Есть некие обстоятельства, которые не позволяли мне этого сделать. Теперь картина сложилась воедино, – он посмотрел на Дэвлина. – Если хочешь сражаться, я с радостью разомну свои мышцы.

– Я не так прост, как твои подчиненные! – бросил Дэвлин.

Гилем уже исчерпал не только пламя, но и терпение. Он посмотрел на своего лучшего друга. Тот сидел с отрешенным лицом. Такое складывалось ощущение, что Саргон не про него сейчас говорил. Уровень загадочности достиг своего максимума, а у него, как назло, закончилась татуировка. По итогу сражения с оруженосцами они имели Рису, которая обрела костер. И стоило признать, именно он и победил оруженосцев. Она стала связующим звеном между ними. Да и степень разжигания первичного пламени искр выросла. Потом появился Илай со своим костром, но против хранителя Дэвлина он мало что мог противопоставить. И как венец немыслимого ужаса – Сина. Одно название ее костра вгоняло книгописца в оцепенение. Силы богов очень редки в Виаруме, а учитывая полную неизвестность в вопросах костров, тем более. В совокупности то, что ее татуировка в виде цифры одиннадцать стала единицей, окончательно запутало Гилема. Книгописец понадеялся, что Саргон прольет свет хоть на часть знаний. Учитывая его перемещение по пустыне, он специально выжидал момента, и книгописцу нестерпимо хотелось узнать почему.

Главным же неразрешенным вопросом стало не неожиданное появление Саргона, а его слова. Он пришел, чтобы защитить свою дочь. Родителей Рисы он знал лично уже очень давно и не сомневался в их непричастности к стражам. А вот Сина… Вся ее жизнь состояла из переплетения секретов, обязанностей и связей с серьезными людьми. Один слух о том, что Марил пригрозила уйти от короля вместе со всеми знаками, если они посмеют превратить подругу в оружие, уже о чем-то говорил. Сама заклинательница не воспитывала ее, держалась на расстоянии, но всегда обеспечивала Сину самым лучшим. И наиболее дорогой подарок из всех – спасение от службы у хранителей. По всей видимости, каждый оруженосец владел костром, а хранитель – тем более, и, скорее всего, пожаром в придачу. Марил не просто так наложила на ее татуировку знак, сдерживающий силу. Как минимум, из-за ее внешнего вида. Даже дурак заподозрил бы Сину в связи с насекомыми. Кроме того, Марил еще и скрыла ее истинную силу, связанную с богами. Гилем выдохнул.

– Как хорошо, что у меня родители… нормальные, – сказал еще не до конца пришедший в себя после потери сознания книгописец.

Но стоило Гилему произнести это, как Саргон медленно повернул к нему голову, посмотрел своими пугающими глазами и усмехнулся. Такие существа, как Король Сорокатысячи Ног, и слова не скажут просто так. Но эта ухмылка продержалась на его лице всего мгновение, потому что в следующую секунду Дэвлин ударил Саргона в живот, и его кулак следом взорвался.

Весь песок позади хранителя волной полетел вниз, вновь поднимая столб пыли, а вот вперед распространилась лишь легкая вибрация. Черный густой дым сразу скрыл сражающихся, не позволяя остальным наблюдать. Гилем не мог даже вообразить, как обычный человек мог выжить после подобного. Но черная пелена медленно рассеивалась, и вместо двух сражающихся книгописец увидел лишь хранителя. Он открыл рот и присмотрелся, жива ли Сина. Она лежала невредимая и также ничего не понимала. За спиной Гилема раздался низкий голос.

– Вторая истина. Истоки. Мои тысячи записей.

Гилем уже не ожидал от Саргона какого-то шоу. Он видел результат работы его пожара, и вряд ли костер мог удивить книгописца. А вот поступки самого Короля Сорокатысячи Ног – вполне.

Он поднял Гилема на руки, и только тот захотел закричать и запротестовать, как заметил, что точно такой же Саргон проделывал с остальными членами отряда то же самое. Он-то думал, что наличие одного стража на поле боя – уже много, но семь – точно перебор.

Гилем перестал сопротивляться, когда даже Азеля с невозмутимым лицом уносили подальше. Книгописец посмотрел на Редлая и отметил: раны почти полностью исцелились. Пока они отчаянно пытались выжить, он регенерировал. Клоны Саргона заносили их за огромный камень, где спрятались после взрыва Айон и Кайл. Стоило Гилему моргнуть, как вместо шести клонов остался всего один, и это был «оригинал».

– Старайтесь не высовываться, хорошо? – Король Сорокатысячи Ног посмотрел на Гилема. – Это я тебе говорю. Ясно? Твой оборотень спит, поэтому прошу остальных понаблюдать. Хранитель хочет поиграть. Не могу отказать. А то я так однажды забуду, какими силами владею и как ими пользоваться.

– Хорошо, – Азель сделал Гилему подножку, и Риса с Синой прижали его к песку.

– Да как вы смеете?! – завопил книгописец.

– Настанет момент, и вы должны будете бежать, – Саргон смотрел на Азеля. – Ваш книгописец после моего боя сможет рассказать все необходимое. Тут была Леа, чтобы ей там спалось неспокойно! Энида появится в нужный момент. Пока опасно. Без нее вы не покинете поле боя. Ты… Вы меня поняли?

– Да.

– Так всегда. Когда тебе нужно защищать кого-то, приходится чем-то жертвовать или кем-то. Битвы один на один проходят, как правило, без проблем, – Саргон выдохнул. – Ладно, я пошел. Вы вынудили меня использовать костер.

– Мы?! – закричал прижатый к песку Гилем.

Но Саргон уже не ответил. Он блеснул голубыми глазами и стал исчезать подобно миражу. Риса применила на книгописце свой костер, потратив остатки татуировки. Это, к сожалению, не очень помогло. Собственного пламени у Гилема не прибавилось. Он сможет лишь прикидывать, что происходит на поле боя.

Сейчас Саргон стоял и нагло ухмылялся Дэвлину. Тот провел атаку, но не оставил и следа на противнике. Почти все знания о Короле Сорокатысячи Ног были уничтожены, а слухи крайне противоречивы. Лишь один человек мог натворить подобное и остаться непойманным и без наказания – Марил. Факт их общения с Саргоном не секрет на первом материке. Двадцать лун назад она вошла в королевскую библиотеку, прекрасно зная, куда наложить свои знаки. После этого только пара хранителей могли подсказать, как с ним бороться.

Все тело Дэвлина почернело, а там, где проходили его вены и жилы под кожей, появились белые прослойки. Он бросился врукопашную. Саргон сразу отметил, что это один из любимых стилей сражения хранителя. Высокая скорость и реакция, возможность поддерживать высокий уровень боевой инициативы поражали Короля Сорокатысячи Ног. Хранитель наносил один серьезный удар за другим. И в какой-то момент его сила превзошла все человеческие возможности. Его удары уже приходилось не блокировать, а перенаправлять, поэтому вся вложенная мощь становилась бессмысленной. За долгую жизнь Саргон успел овладеть десятками техник. Он специально пропустил один удар, чтобы проверить свою догадку по поводу настоящей силы костра Дэвлина. Боль, распространившаяся от места удара – плеча, пошла по всему телу.

– Ага, интересно. Значит, твой костер – это неиспользование взрывов. Это ты можешь делать и простой искрой. Причем сдерживался ты ради своих оруженосцев. Талантливый парень. Почему служишь такому идиоту? – спросил Саргон и вновь увернулся от удара. – Чем больше ударов ты наносишь, тем сильнее следующий. А их урон равен взрыву. Мне теперь интересен твой предел. Есть легкий способ проверить… Но такой скучный.

– Как же он любит трепаться… – прошептал Азель, наблюдая за поединком.

– Я не думал, что бой хранителя и стража будет таким… Обычным… – сказал Гилем. – Меладея устроила кошмар наяву.

– Разные стражи, разные методы ведения боя, – только и ответил дипломат.

Глаза Саргона вновь заблестели лазурным свечением, и он усмехнулся. Когда Дэвлин проводил очередной выпад, Король Сорокатысячи Ног перехватил его руку, полностью нейтрализовав атаку. Хранитель не смог скрыть удивления от того, с какой легкостью и скоростью его отправили в полет. Причем ему планировали сломать руку, но так уж вышло, что из-за нынешнего уникального состояния его тела эта самая рука осталась у Саргона. Дэвлин не стал терять времени и только решил взорвать свою конечность, чтобы если и не задеть врага, то уничтожить взрывной волной команду принца, но Король Сорокатысячи Ног подбросил его руку на полкилометра вверх, превращая одну из его главных способностей в красивый салют. Любой хоть немного удачный прием сразу блокировался или перенаправлялся. Поэтому Дэвлин принял решение увеличить натиск. Из пепла, посыпавшегося после взрыва, он восстановил руку.

– Вторая истина. Цепь бесконечных вспышек. Границы разрушения.

Саргон вновь улыбнулся. Это уже начинало выводить Дэвлина из себя. Но он сумел взять эмоции под контроль. По рассказам Наоми, последняя вылазка на Короля Сорокатысячи Ног с миссией по прерыванию родов его партнера увенчалась успехом, однако огромной ценой – гибелью всего отряда. Он не надеялся победить. Жизнь Дэвлина – вечное скитание по миру и выполнение заданий короля. Ему хотелось встретить достойного соперника и умереть в бою. Мир откликнулся, и теперь перед ним одно из самых сильных существ в Виаруме. И он не позволит смеяться над собой. Удар кулака Дэвлина вызвал беззвучный взрыв, который застыл в виде шарообразной вспышки пламени диаметром в метр. Саргон увернулся в очередной раз, и хранитель решил не останавливаться. Шаров на поле боя становилось все больше и больше, а места для маневра меньше.

– И мы планировали с ним сражаться? – прошептала Риса.

Азель напряженно следил за боем, ожидая сигнала.

Саргон насчитал уже больше ста сфер. Хоть пустыня и бесконечна, но Дэвлин постоянно пытался загнать Саргона в ловушку. Даже он может пострадать от этих взрывов, если будет неосмотрителен.

Король Сорокатысячи Ног, чтобы хранитель не подумал о победе, решил напомнить о разнице их сил. Он ускорился в три раза, чем ошеломил противника, схватил со спины за ногу и запустил в одну из сфер. Дэвлин разлетелся в пепел, но тут же рядом восстановился. Саргон даже не пытался бить его кулаками, а использовал его самого в качестве мяча, бросая куда пожелает.

Сжав зубы до скрежета, Дэвлин продолжил нападение. Теперь все пространство их битвы – примерно триста метров в диаметре – было заполнено горящими застывшими взрывами. Хранитель прыгнул и ударил еще несколько раз. Саргон нехотя отметил, что сила противника отличалась красивой реализацией.

– Я прекрасно знаю, что не выиграю, но не смей меня недооценивать, – устало сказал Дэвлин.

– Я живу с самой Великой Войны и лишь единожды посмел недооценить врага. В тот день умерла моя любимая, – с горечью сказал Саргон. – Не рассчитывай на такую поблажку.

– Прекрасно, – Дэвлин развел руки в стороны, потом свел вместе. – Цепь бесконечных вспышек. Движение звезд.

– О, понятно…

Сферы, которые создавал Дэвлин, пришли в движение. Медленно они наращивали свою скорость. Взрывы двигались по странной траектории, будто кружась вокруг хранителя. Его ноги разлетелись на пепел, и он начал подниматься в воздух. Со стороны выглядело масштабно, ровно так, как и любил Гилем. Однако Король Сорокатысячи Ног не выглядел испуганным или злым. Он сосредоточенно ждал следующего шага.

Долго его терпение не испытывали. Хранитель обрушил на него серию ударов, и теперь Саргону приходилось уворачиваться и от сфер. Его волосы заплелись в одну большую косу и прижались к спине, чтобы их случайно не задели. Взрывы источали подозрительный свет и с каждой минутой приобретали все больше перламутрового блеска. Саргон ударил Дэвлина в грудь и немного неудачно увернулся от одной из сфер. Кожа на левом плече пошла пузырями. Какую-то часть взрывов хранитель оставил без изменений в пространстве. Противостоять его тактике ведения боя было непросто, так как приходилось уворачиваться и от статичных целей, и от движущихся. Тем более, что летали они с разной скоростью.

– А ты неплох. Хорошо тренировался, – Саргон усмехнулся и посмотрел на Сину. – Не забывай своем долге, Синариаль. Мы еще встретимся. Поверь, я знаю!

Король Сорокатысячи Ног посмотрел на Азеля, сверкая своими синими глазами, и кивнул.

– Так. Саргон дал сигнал. Готовьтесь бежать в течение следующих пяти минут, – дипломат быстро проговорил, пока Дэвлин был занят сражением. – Ничего с собой не берем. Иначе можем погибнуть.

– Но как же Саргон?! Мы оставим его один на один с хранителем? – Айон нахмурился и схватил Азеля за руку. – Он даже не использовал свой пожар, а Дэвлин ранил его в плечо!

– Айон… Ты понимаешь, что говоришь о Саргоне? – Азель шикнул на принца. – Я знаю, ты добрый и не бросаешь никого в беде, но мы ему мешаем. Он просто предоставил нам шанс сбежать, – Азель нахмурился. – Не от силы хранителя, а от собственной.

– А, ну, тогда… Сматываемся! – завопил Айон.

– Энида! – закричала Сина.

Песок под ними затрясся. Энида постоянно находилась рядом. Она не вступала в бой, не выдавала свое местоположение, а просто ждала сигнала. От Сины. Ее голова показалась из песка, и команда, не оглядываясь, стала взбираться на хитиновую пластину. Илай с Азелем потащили за руки и ноги Редлая. Сейчас Энида будет спешить как никогда в своей жизни. Гилема потащили Айон и Кайл. Книгописец уже даже не сопротивлялся, смирившись с участью мешка с овощами. Он не хотел упустить ни секунды настоящего сражения стража. Остатки его татуировки начали стремительно исчезать, и перед тем, как потерять сознание, он разгадал часть силы Короля Сорокатысячи Ног и поблагодарил Азеля за осмотрительность.

– Неужели таких вообще можно победить…

Дэвлин смотрел на Саргона, за спиной которого огромная многоножка помогала команде принца сбежать. Он знал, что не сможет обойти врага и кинуться вдогонку. Его пожар тоже не успеет дотянуться и забрать жизнь принца даже ценой разрушения искры. Дэвлин уже понимал, что он покойник. Его убьет или Саргон, или король за невыполнение миссии.

Хранитель с облегчением отметил, что рана на плече Короля Сорокатысячи Ног заживала не слишком быстро, а значит, прямое столкновение с его сферами может убить. Он первый, кто оказался способен увернуться сразу от ста восьми вращающихся взрывов и пятидесяти четырех застывших. Клоны исчезли, и больше он не взывал к своему пламени. Хранитель не удивился, понимая, что жизнь в сотни лун позволила научиться всему.

– Теперь мне просто интересно, – прошептал Дэвлин.

– А мне-то как интересно! – бодро ответил ему Саргон.

Схватка возобновилась. Король Сорокатысячи Ног начал вести бой намного агрессивнее, увеличивая свою скорость и силу атак. Со стороны казалось, он решил станцевать с Дэвлином. А все потому, что траектория движения сфер изменилась, и ему пришлось проявлять чудеса ловкости и акробатики. Но даже так он подавлял противника боевой инициативой. Трудностей Саргон не испытывал, в отличие от хранителя. Поддержание такого количества взрывов требовало много пламени, и долго он так не протянет. С другим противником вышло бы иначе. Главная же задумка Дэвлина могла сработать лишь раз, и на вторую попытку ему просто не хватит татуировки.

Он увернулся от удара Саргона, чуть не лишившись головы. Но тот все равно достал хранителя, задев плечо. Оно разлетелось на пепел и собиралось уже не с такой скоростью, как в начале их сражения. Король Сорокатысячи Ног хмыкнул.

– Чем сильнее способность, тем существеннее отдача при ее использовании. С лунами человек учится взаимодействию со своим пламенем и определению границ дозволенного, – Саргон говорил спокойно, попутно уворачиваясь от сфер. – Ты не сможешь восстановить свое тело, если кончится все пламя. Буквально превратишься в пепел и умрешь. Уверен, что хочешь закончить именно так?

– Тебе самому-то хоть интересно сражаться? – поинтересовался Дэвлин, вызвав удивление на лице Саргона, но лишь на мгновение.

– Конечно, – он улыбнулся понимающе. – Вижу, ты уже осведомлен о моей искре, – его лицо стало пугающе злым. – Многие называют ее даром. Многие погибли от нее. Я всегда вижу их смерть дважды. Но восхищение моими силами – напрасное занятие. Я не испытываю ничего от того, что вижу. Это похоже на желание вновь пережить когда-то поразившие тебя эмоции. Обман. Обман. Обман. Вся жизнь – сплошной обман, – его глаза горели голубым.

– Я все равно хочу попробовать пару вещей, – упрямо, но без эмоций ответил ему хранитель. – Заставлю тебя испытать все эмоции.

– Спасибо.

Ярко горящие сферы стали мерцать сильнее и сжиматься до диаметра не больше десяти сантиметров, увеличивая скорость. Все вертелось и крутилось так быстро, что поспеть было непросто. Однако глаза Саргона замечали и это. Он, будто опьянев, качался из стороны в сторону в странном ритме, иногда пригибался или подпрыгивал. Так он уворачивался от сфер.

Король Сорокатысячи Ног смотрел на Дэвлина не моргая. Будто издеваясь, он расплел свою косу, показывая, что подобные атаки не могут задеть даже его волосы. Хранитель дернулся в сторону, понимая, что остатков пламени не хватит для восстановления нижней части тела. Но Саргон сделал выпад и уже держал его за горло, поднимая вверх. Сферы остановились.

– События, произошедшие двадцать три луны назад, даже сейчас ранят меня больнее любого лезвия. Я сделал все возможное, чтобы забыть о том, что потерял. Я убил их всех. И убью больше, когда пойму, чьих рук это дело, – Саргон смотрел на хранителя, но словно сквозь него. – Как они узнали о моих способностях?

– У хранителей тоже есть план, у короля, – прохрипел Дэвлин.

– Сила моей искры позволяет мне видеть… будущее. Конечно же, это не то же самое, как у… – он резко захлопнул рот и выдохнул через нос. – Проклятие. Не могу даже сказать, – он сильнее сжал горло Дэвлина. – Я ограничен временем.

– Поэтому ни одна моя сфера не попала по тебе, – обессиленно хрипел хранитель. – Ты знал, что произойдет, знал, как надо двигаться. Против тебя не существует неожиданных атак. Но есть пара трюков, которые действуют через твои ограничения, – хранитель схватил противника за кисть. – Вторая истина. Цепь бесконечных вспышек. Потухшие звезды.

Дэвлин знал, что в ближнем бою одолеть Саргона невозможно. По крайней мере, он сделать это не в силах. Когда его отправляли за принцем на второй материк, предупредили о смертельной опасности. Встреча с Королем Сорокатысячи Ног означала почти неминуемую гибель. Однако способности Дэвлина позволяли противостоять ему. Доподлинно неизвестно, насколько далеко может заглянуть Саргон в будущее и как это работает. Некоторых вещей, как заметил хранитель, он будто бы и не знал. В конце концов он бы не допустил трагедии, случившейся двадцать три луны назад, если у его сил не было границ. Костром Дэвлин побеждать не планировал. И побеждать в принципе. Он схватил Саргона за предплечье двумя руками, зрачки его начали трескаться, подобно стеклу. В радужке загорелись искры.

Сферы, которые остановились к моменту начала их разговора, сделали это не просто так. Дернувшиеся брови Саргона и улыбка на его губах подтвердили, что нынешний план Дэвлина уже раскрыт. Местоположение взрывов выбрано неслучайно. Когда хранитель окончательно превратился в пепел в руках Короля Сорокатысячи Ног, они начали расширяться и занимать пространство вокруг. Бежать было некуда. Саргон посмотрел вниз, на раскалившийся песок. Своеобразная клетка из чистой энергии взрыва окружала его со всех сторон, становилась все меньше, пока они не слились воедино, и не раздался взрыв. Он грибом поднялся до самых небес и сотряс землю, и лавины песка понеслись в разные стороны от эпицентра. Команда принца убежала уже довольно далеко, но даже их настигла взрывная волна. Энида качнулась в сторону и чуть не сбилась с курса.

– Даже на таком расстоянии мне кажется, будто он произошел в полукилометре от нас. Что же это за сила такая? Это Саргон? – Сина посмотрела на избитую, израненную и явно в ужасном моральном положении команду. – Гилем без сознания. Ответы на многие вопросы мы так и не узнаем.

– Мне кажется, мы вообще не узнаем ответы ни на какие вопросы, – прошептал Айон.

– Впервые, наверное, соглашусь с Айоном, – пробурчал Кайл. – Чем дальше мы погружаемся в тайны Виарума, тем вопросов становится больше. На третьем материке Королева Оборотней – дракон – использовала дыхание сильнейшего из них – Грисдиса – против нашей жалкой шлюпки. И она вытащила его из прошлого! А тут… Существо – не человек – сражается с хранителем, защищая нас.

– Если Повелитель Грома так опасен, разве логично плыть на четвертый материк? – спросила Риса. – Он один из стражей, хоть и слабейший из них. А за все это время мог стать и сильнейшим.

– Не мог… – прошептал так, чтобы его никто не услышал, Азель и заговорил громче: – Взрыв устроил явно не Саргон. Его силы как-то связаны со временем. Мы все это увидели в воспоминаниях о дне гибели истинных насекомых на втором материке. А учитывая тот факт, что Дэвлин использовал взрывы… Битва продолжается.

– Но что он имел в виду, когда говорил, что пришел защитить свою дочь? – Риса посмотрела на Сину. – Ты точно понимаешь больше, чем мы.

– Когда я сражалась с насекомым – цикадой – он назвал меня Синариаль и извинился за то, что вообще решил со мной сражаться, – обеспокоенно ответила Сина, что было на нее непохоже.

– Она дочь Саргона и Саяры, – сказал Азель. – Тут не нужен Гилем. Взгляните на ее спину позже без бинтов. Но даже с ними там видны очертания единицы. Она номер один. Сильнейшая из свиты Саргона. Все насекомые, созданные из его волос, имели номер. Ты его плоть и кровь, Сина, поэтому и получила цифру. Его наследие оказалось сильнее, и ты лишь на половину солнцеподобная. Но… – он сделал паузу. – Узор твоей татуировки все равно имеет какой-то странный орнамент. Думаю, это уже от Саяры.

– И, как я понимаю, гранат Центрального оазиса на твоей шее – подделка, – Айон пожал плечами, и все посмотрели на него. – Имя твоего костра – месть бога Ора-Ли-Ра. Он был убит братом, его сердце и есть гранат… Думаю, двадцать три луны назад ты появилась на свет. Твоя настоящая мама умерла, а госпожа Марил взяла тебя под свое крыло и наложила необходимый знак.

– Это объясняет, почему сама госпожа Марил дома и рода Знака все время находилась рядом, – Риса кивнула.

– Вся моя жизнь – ложь… Даже дата рождения, – прошептала Сина.

– Понимаю… – ответил ей таким же шепотом Илай, и она посмотрела на него.

И тут она неожиданно вспомнила, что не только ей пришлось пережить потрясение. И Сина должна признать: то, что она дочь Короля Сорокатысячи Ног и Саяры Песчаной с сердцем самого бога Ора-Ли-Ра в груди, потрясает ее, но с этим она рано или поздно смирится. Она воин и намного сдержаннее относится к такому роду знаний. Скорее всего, Гилем расскажет им теперь намного больше, когда восстановит татуировку и силы. А вот Илай сидел потерянный и опустошенный после всего произошедшего. Сина даже боялась думать о маме Илая и надеялась дождаться разъяснений от Гилема. Илай совсем не был похож на Саяру из прошлого. Он наивный, добрый и заботливый. Всегда мечтал о судьбе фермера, хотел провести бо́льшую часть жизни спокойно. Он противился той мощи, которой наделили его предки. И боялся проклятия собственной силы в виде костра и пожара.

– Знаете… – заговорил Айон. – Я только одного не пойму. Если Саргон имеет какие-то силы, связанные со временем… То почему он вообще отпустил нас к хранителю Дэвлину в руки? И пришел спасать, когда мы находились в шаге от гибели?..

Ответа на его вопрос, очевидно, ни у кого не нашлось. Лишь Азель, поджав губы, отвернулся в сторону.

– Немыслимо…

Дэвлин стоял без руки, в человеческом обличии. Он не стал искать легких путей, понимая, что мог задеть Саргона лишь своей сильнейшей атакой на уровне костра. Каждый его взрыв был эквивалентен сотне обычных, которые он создавал искрой. Кто мог спастись, находясь в его эпицентре, Дэвлин и вообразить был не в силах. Однако это та реальность, с которой ему пришлось столкнуться. Целый и невредимый перед ним стоял Саргон. Он выглядел так, будто только-только вступил в бой. Хранитель теперь понял, почему король первого материка, при всей его ненависти к Саргону, не начинал с ним войну. Его взрыва хватило бы для уничтожения половины Аден-Нирана разом, но ему не удалось оставить на враге и царапины. Хранитель упал на колени и зарычал. Саргон медленно шел к нему.

– Ты хорошо постарался. Причина, по которой я пытаюсь переубедить тебя, – это твоя… слабость, – начал он пояснять. – И нет, я вижу, кто ты. Я знаю, на что ты способен примерно в девяносто девяти случаях из ста. Такое редкое пламя, и ему суждено развеяться над пустыней. Когда еще родится человек с твоими силами? – он остановился в пяти метрах от хранителя. – Я привык общаться и переубеждать упертых сотни лун. С моей Саярой вам все равно не сравниться…

– Кто перед тобой не стоит на коленях? – прохрипел истекающий кровью хранитель.

– Несколько человек могут быть серьезной проблемой для меня, – Саргон улыбнулся. – Например, архитектор. Настанет день, и мне придется наблюдать за событиями внимательно, а не как я делаю это обычно – сквозь пальцы. Ты слаб не потому, что тебе не хватает уникальности искры или я неподходящий соперник. Ты не знаешь, ради чего сражаешься. Вы – люди настоящего – потеряли причину сражаться, когда закончилась Великая Война. Меня не может победить тот, кто не знает, зачем он сражается.

– Я пообещал развеселить тебя, – безумно улыбнулся Дэвлин. – Поэтому я все же воспользуюсь одним трюком, и посмотрим… Достаточно ли я силен. Только два человека знают о моем пожаре…

– Огорчу тебя. Есть еще парочка людей, просто их не знаешь уже ты, – Саргон отступил назад. Его глаза горели голубым.

– Великий Пожар. Космос. Первый крик ночного неба.

Грудь Дэвлина треснула. Как ранее его глаза, все тело начало разрушаться. Пока его физическая оболочка не превратилась в черный порошок. Он развеялся, подобно праху на ветру, но вместо того, чтобы окончательно исчезнуть, начала подниматься буря. Песчаные не удивили бы Саргона, но черная пелена, похожая на дым, вызвала улыбку. Она росла, переливалась странным фиолетовым и синим свечением. Со стороны могло показаться, что он попал в настоящее грозовое облако. Король Сорокатысячи Ног посмотрел себе под ноги и не нашел там опоры в виде песка. С осознанием этого исчезло и чувство равновесия, его будто подвесили на веревке и заставили раскачиваться из стороны в сторону. Потоки черного пепла окружили его, он падал и взлетал, не видя куда. Но при этом, несмотря на пугающую ситуацию, Саргон оставался спокойным. Даже радостным.

– Невероятно… Я не встречал никого с силой небес уже так давно. Последний, кого я убил, мог создать настоящее солнце прямо у себя на ладони, – разговаривал сам с собой Саргон. – А ты владеешь их истинным мастерством. Космос. Как я понимаю, взрывы, что ты создавал своим костром, на самом деле прообразы звезд. Стоило догадаться и без моей искры. Красиво. Очень красиво.

– Мой пожар позволяет создать чувство вечного падения, дезориентируя противника в пространстве. Пока я не завершу использовать пожар, ты будешь болтаться в воздухе. Разрушение искры позволит сделать этот эффект постоянным. Я не смогу убить тебя, но позволю завершить начатое кому-то другому. Все равно… я не жилец, как ты говоришь, – поведал о своих планах Дэвлин, хотя Саргон уже и так был в курсе.

Саргон летел не меньше пяти минут куда-то в пропасть, пока все вокруг него не стало вырисовываться в четкую картинку. Он неожиданно очутился в пространстве, полном звезд и розового тумана вдалеке. Какие-то небесные светила, казалось, проплывали рядом с ним, а другие было почти не разглядеть. Боль прожгла его кисть, и на тыльной части ладони образовался черный ожог. Он посмотрел по сторонам. Фон картины перед глазами не менялся, однако звезды и небесные тела начали медленно, с мерцанием двигаться по заданной траектории. Саргон почувствовал тошноту, сбрасывая ее на эффект от пожара хранителя. Туман начал сгущаться и поменял цвет на зелено-голубой. Перед ним образовалась морда собаки с горящими красными глазами.

– Мой туман занял примерно двадцать километров в диаметре. Каждая песчинка является ничем иным, как застывшим взрывом. Они равносильны сотне моих обычных взрывов, созданных с помощью искры. Вот только… – хранитель выдержал паузу. – Теперь их миллиарды, и взрываться они будут в обозначенном радиусе достаточно долго, чтобы ты не понял, как поступить дальше.

– Умно… Я действительно ограничен по времени, – Саргон согласился.

Собачья морда исчезла, и тело Саргона начала разрывать боль от обещанных ему взрывов. Только использование собственной силы спасло его от смерти. Однако так рано или поздно у него самого кончится пламя. Несмотря на великую силу, у всего в мире есть предел. Даже у архитектора.

Его кожа покрылась рваными ранами, язвами и копотью. Пожар Дэвлина не позволял поймать его, не давал сориентироваться в пространстве, и убежать из зоны действия тумана просто невозможно. Король Сорокатысячи Ног отметил для себя возросший уровень хранителей. Когда умирала Саяра, их сила была на две трети слабее. Он обязан сообщить это своей команде. Это может стать настоящей проблемой. Саргон посмотрел на свою руку. На глазах она разлетелась на куски от миллиона взрывов размером не больше песчинок. Он повернул голову влево, потом вправо.

– Я не могу позволить все это… Слишком расточительно, – он шумно выдохнул. – Дэвлин, ты силен. Признаю, но ты забыл кое о чем… – перед ним опять появилась морда собаки. – У меня тоже есть костер и пожар…

– Что? – прошептал хранитель.

– Вторая истина. Истоки. Грань монеты судьбы.

По Саргону побежала волна голубого света, и его левая рука, которая была уничтожена взрывами, восстановилась. Дэвлин, точнее, странная собачья морда, успел лишь охнуть, когда почувствовал, что его схватили за горло. Он не справлялся с охватившей его паникой. В форме тумана никто не мог коснуться его. А Король Сорокатысячи Ног не просто каким-то чудом нашел его, но еще и схватил. И что бы ни позволял Саргону его костер, хранитель приготовился к смерти. Голубые глаза смотрели на него, в них пылала всепоглощающая ненависть. Король Сорокатысячи Ног заговорил незнакомым голосом.

– Тот, кто принес вам знания про мою искру, конечно, молодец… Я действительно могу видеть будущее. Но всего на пару часов вперед. Остальное требует затрат пламени. Я не она. Но моя истинная сила не в этом, – пока Саргон говорил, туман вокруг начинал собираться обратно в физическое тело Дэвлина. – Я – Король Сорокатысячи Ног. Каждое насекомое – моя плоть. Моя сила. Их глазами я вижу будущее. Я вижу все, – он улыбался. – Только один номер вне моих сил… Это моя дочь – Синариаль, – когда Саргон договорил, тело хранителя вернулось в прежнюю форму. Ему пережали горло, чтобы он не мог разрушить искру. – Саяра защитила ее даже от меня…

Кровь хлынула изо рта Дэвлина, когда Саргон прижал его к песку.

– Но это армия насекомых… Способность видеть будущее… Тебе не кажется, это все равно как-то мелковато? – Саргон усмехнулся и посмотрел голубыми глазами на Дэвлина. – Я позволю тебе увидеть мою силу. И сделать выбор. Потому что в этом и есть моя сила…

– Я… – хрипел Дэвлин.

– Вторая истина. Истоки. Бросок монеты судьбы.

Все поплыло перед глазами Дэвлина. Сначала он решил, что умер. Но картинка вокруг становилась то четкой, то вновь размывалась. Ему казалось, что он все еще на втором материке. Ориентироваться помогала лишь цветовая гамма. Желтый – значит, песок и второй материк, а вот серый – это, скорее всего, столица насекомых. Неожиданно он окунулся в синий океан, почувствовал запах соленого воздуха. К его радости, картинка перед глазами прояснилась.

Хранитель Дэвлин стоял на корабле, что ночью шел без парусов, почти в полный штиль. Его поразил этот факт. Именно он и вывел его наконец из какого-то транса. Хранитель посмотрел на свои руки и не узнал их. Он потрогал себя и свою одежду. Не его. Дэвлин точно осознавал себя, но каким-то образом попал в чужое тело.

Он развернулся и окончательно впал в ступор, последние мысли вылетели из головы. Хранитель стоял на корме, а где-то на палубе ругался с каким-то парнем… принц Айон Блер.

– Ты видишь все глазами моего подчиненного – Мики.

Раздался голос в голове.

– Я Король Сорокатысячи Ног Саргон. И я заставлю тебя сделать правильный выбор.

Эпилог

– Они не могли найти места почище? – Марил махнула своей палкой и сняла паутину.

Путешествие до четвертого материка не могло пройти без приключений. Ее небольшой бриг дважды попытались захватить пираты. И со всеми она справлялась одинаково: накладывала знак тяжести и заставляла корабли идти на дно. Любой уважающий себя пират не мог проплыть мимо одинокого корабля без охраны и не проверить, нет ли там чего ценного. Марил любила пышные приемы и дорогое, даже бесполезно дорогое, украшение своей жизни. Обычно она путешествовала на галеоне в сопровождении еще пятерых таких же, с лучшими воинами. Однако проблема проникновения на четвертый материк стояла остро. Она не собиралась вести переговоры с Повелителем Грома. Заклинательница откровенно его презирала и не боялась показывать свои настоящие эмоции. Когда-то она поругалась с ним, высказав все, что думала, в лицо на общем собрании первого и четвертого материков. Себя Марил, впрочем, не винила за излишнюю откровенность.

– Когда Саргон направил меня в храм Ранди, я думала, это будет огромное здание с кучей охраны, рабочих и служителей. А получается, что у моих собак псарня и то чище. Даже монстры не хотят жить в этой пыли, – она убрала еще одну паутину в сторону палкой, на которую наложила знак света. – Если подлый ублюдок прознает о моем появлении в храме Ранди, будут неприятности. Интересно, где там Сина с командой… – Марил посмотрела на свою левую руку с маленьким кружком около большого пальца. – Вроде жива, что уже неплохо. Так, идем дальше.

Саргон рассказал, что храм Ранди находится на севере материка Вечных Бурь, а столица – на юге. Чтобы добраться до цели, пришлось бы как минимум явиться к Повелителю Грома, и на этом бы ее путешествие завершилось. Он как подозрительная персона очень ревностно относился к тайнам прошлого. Поэтому Марил поступила умнее. Обогнула материк и добралась до храма с севера. Конечно, ей с небольшой группой матросов пришлось убить пару чудовищ, но самое опасное и непредсказуемое из них скрывалось в замке столицы. От смертоносной молнии ее спасало несколько знаков отрицания, так что Марил не беспокоилась о великом проклятии и силе материка Вечных Бурь.

Храм Ранди представлял собой скорее город, чем одинокое здание. Его, по словам Саргона, создали для сохранения истории богов, а разрушили для сокрытия их силы. Марил искала ответы на несколько вопросов, помимо подробностей Великой Войны. Саргон утверждал, что финальная битва состоялась не между Виарумом и воинами пепла, а между стражами, которые не сошлись во мнениях. Именно она предопределила будущее. Заклинательнице помимо всего прочего хотелось понять, что случилось с богами и существовали ли они вообще. Раз по всему миру находили их артефакты, значит, они были вполне реальными существами. Марил знала, что сердце Ора-Ли-Ра находится внутри Сины, а корона Ранди – на голове Повелителя Грома. Она собиралась найти весь список оставшихся от богов реликвий и использовать их в будущих сражениях. Также она верила, что в знаниях о богах есть ключ к решению проблемы с седьмым материком. Ведь до сих пор неизвестно, почему восстали воины пепла.

– Великий пожар. Глаза Богини пламени. Транскрипция древнего языка.

Она только вошла в главный зал храма Ранди, который представлял собой огромное помещение с куполообразным сводом. Тут не было окон, и все пространство внизу занимали каменные плиты. Слова, что написали на них существа со времен Великой Войны, давно стерлись. Для Марил это и не имело значения. Она видела, как на них нанесены знаки сохранения. Истинный текст время не возьмет. Лишь уничтожение самих каменных плит могло возыметь какой-то эффект. Накладывал знаки достаточно опытный мастер, но ее глаза видели сквозь знаки. Сила ее пожара позволяла понимать язык Богини пламени. На нем всегда писалась истина.

Она махнула рукой, и несколько татуировок исчезло с ее рук. Знаки сохранения на плитах прекратили временно свое действие. Марил попала в магазин, как маленькая девочка, и не знала, куда ей кидаться, что брать. Слишком много знаний вокруг, а время ограничено.

Но неожиданно на нее дождем пролилась пыльца. Золотая и черная, она мерцала и кружилась рядом с гостьей, подсвечивая главное помещение. Марил подняла голову вверх и распахнула глаза. Серый свод, который всего несколько мгновений назад не имел ни одной буквы, загорелся текстом миллиона историй. Они дождем пролились на заклинательницу. Она замерла, не в силах даже пошевелиться. В первую очередь, из-за немыслимой для обычного человека красоты. Весь свой талант и время бывший заклинатель знака потратил на создание полотна из знаний.

Марил махнула рукой и разогнала вокруг себя пыльцу. Та осела вокруг и не собиралась исчезать. Глаза, горящие ярким оранжевым светом, бегали по языку Богини пламени, и с каждой секундой сердце Марил наполнялось все большим благоговением. Она, как ужасный ученик, заглянула в конец книги и узнала финал той самой легенды, что могло знать лишь божество.

– Поверить не могу… Столько лун! Столько лун! Это все хранилось здесь, но, проклятие, какая же сила, – ее глаза опустились чуть ниже по орнаментам. – Что?.. Не может быть! Как?

Марил всегда умела сохранять лицо перед другими, но сейчас, стоя в одном из самых древних сооружений Виарума, не удержалась от удивленного выдоха. Сердце забилось в висках, а дыхание перехватило. То, что открылось ей, как и говорил Саргон, вгонит ее в шок на следующие несколько дней. Ее татуировка исчезла на глазах, когда она заглянула дальше. Конечно же, человек, наложивший финальный знак, никак не мог перебить язык Богини пламени. Король Сорокатысячи Ног знал это, поэтому хоть и злился из-за неугомонного поведения Марил, прекрасно понимал: лишь она сможет узнать, что написано в храме Ранди, и сказать принцу. Без знаний о прошлом богов, о Великой Войне и равновесии сил в Виаруме Айону ни за что не удастся выполнить миссию. Однако Марил дала обещание найти способ запечатать седьмой материк, и здесь она, скорее, не в поисках легенд, которые стражи сами наскребли на стенах… А тех, что нарисовала Богиня пламени.

– Теперь я понимаю, почему они все так дорожат его тайной…

Раздался гром молний. Марил ни за что не обратила бы на это внимания, но она будто засверкала внутри главного зала. Тем более, на входе стоял знак беззвучия. На своде появилась тень, и раздался еще один раскат грома. Марил развернулась на каблуках.

– Кто здесь?

Битва с Королевой Оборотней навсегда останется шрамом на сердце Айона, но вина – плохой спутник в путешествии по бесконечной пустыне. Чтобы получить гранат Центрального оазиса, им необходимо отыскать первую столицу насекомых – Лин-Де-Лун.

Ее бессменный страж внушает страх всему Виаруму, и команде предстоит столкнуться с ним лицом к лицу…С Королем Сорокатысячи Ног…

Сноски

1

ДАЛЕЕ ИДЕТ МАНГА,КОТОРУЮ НУЖНО ЧИТАТЬ справа налево.

(обратно)

Габриэль Коста Дыхание. Сердце пустыни

* * *

033

* * *

* * *

034

* * *

035

* * *

036

* * *

037

* * *

038

* * *

039

040

* * *

041

* * *

042

* * *

* * *

043

* * *

044

045

* * *

046

047

* * *

048

Эпилог

Сноски

1

Оглавление

Габриэль Коста
Дыхание. Сердце пустыни