Тигран Казарян
Dogus
Книга 2
_{Трилогия «Однажды в Европе я встречу любовь»}

Глава 1

В Гамбурге наступало утро. В принципе здесь и не так тихо даже в ночные часы, но шумно становится с пробуждением города, особенно на берегу залива, где морские птицы распеваются, встречая зарю. Здесь же на берегу расположилось множество отелей и казино. Да, разумеется, и ночные клубы, где утихают шум и музыка только к утру, и все расходятся по домам. Таких клубов здесь – на пальцах не перечесть, причем на разный вкус и карман. Алкоголь, наркотики, секс – вот главные забавы посетителей подобных заведений. Гамбург еще называют кокаиновым городом. Порт – входные ворота для него.

Да, встречаются и любители просто послушать хорошего певца в ночном клубе. Есть и такие, оказывается, в наши дни.

Публичные дома здесь находятся под постоянным прицелом контрольных органов города и мафии. Кто сказал, что криминала в этом деле нет? Такое подумать может только школьник, и то младших классов. Управляют ночным бизнесом бандитские кланы. Их метод стал цивилизованнее, чем когда-либо. Но от этого не стало меньше пострадавших. Да, может, и не убьют, но жизнь способны разрушить. Таким образом, в Германии все легально. Все, что несет прибыль. А те, у кого появились проблемы, сами виноваты. Сидите перед телевизором или посещайте музеи.

Ну, а кто боится, но имеет деньги, проблема решаема. В городе есть хорошие охранные агентства. Там вы найдете своего ангела-хранителя или, точнее, телохранителя. Все зависит от степени вашего беспокойства и количества денежных средств. Остаются лишь два вопроса: действительно ли вам нужна охрана и какого она качества?

Все заведения, где крутятся деньги и особенные люди, охраняются лицами с лицензиями бодигардов. Их деятельностью, соответственно, занимаются специализированные агентства, работающие почти так же, как и любая бизнес-организация: перечисляет зарплаты, страхует жизнь и здоровье, гарантирует непрерывное обучение, даже в отпуска отправляет. Как туда попасть на работу? Лучше не думайте об этом. Нет, не потому, что там опасно. Туда попасть на работу очень сложно. Имеются в виду респектабельные агентства. Условия отбора очень, очень специфичны. Туда вас не возьмут, если даже у вас будет блестящая биография. Скажем, вы без вредных привычек, были и есть. Вы владеете приемами рукопашного боя, имея высокий дан, черный пояс. Стреляли в горячих точках. В общем, прошли через огонь и медные трубы, и там же, по дороге, потеряли свой страх.

Скорее всего, наоборот, ботаник туда легче попадет, чем крутой бывалый парень. У вас высшее образование, лучше техническое. Вы никогда не стреляли и не дрались. Хотя вы спортсмен. Но только не в боевых видах. У вас хорошие внешние данные. Нет, не подумайте только, не тело бодибилдера. Просто, вы стройны и симпатичны. Представьте себе, что и это играет роль в приеме вас на работу туда. Еще раз обращу ваше внимание на то, что мы не говорим о работе охранника супермаркета или у входа в ночной клуб. Мы говорим о бодигардах – телохранителях в чистом своем виде.

Спросите, как же он будет защищать своего подопечного без знаний рукопашного боя, стрельбы и другие крутых штучек? Они вас сами всему этому научат, если ваша кандидатура подойдет им. Поверьте, хорошая богатая контора из вас сделает Джеймса Бонда. Но все придется там, в агентстве, начинать с чистого лица.

Методы подготовки отличаются в разных странах. Но существенных различий нет. Каждая школа адаптирована к своей криминогенной конъюнктуре, политической расстановке, социальному строю, уголовному праву, криминальной психологии преступников и т. д. Но концепция одна: быть хорошим телохранителем – это не значит лезть в драку и победить, стать на линии огня и застрелить противника…

Главная задача: убегать, ретироваться незаметно из опасных мест. А лучше – предотвращать появление опасности.

И представьте себе, чтобы этой простой формуле научиться, нужны профессиональные знания. Знания во всем: в картографии, видах оружия и взрывчатых веществ, прослушивающих и приглушающих разговор аппаратах, безопасной стрельбе и нужной техники рукопашного боя, общефизической подготовке, вождения машины в экстремальных условиях, сборе информации о потенциальных опасностях для клиента и многое другое. Получается, что у телохранителя больше интеллектуальной работы, чем силовой.

Таким образом, годы теоретической и практической подготовки могут из вас сделать специалиста, если вы будете усердным стажером, конечно.

Гамбург – город большой. Охранники – везде и повсюду. Они заметны. Их можно отличить от других. Особенно вышибал в клубах. Не хотелось принижать их значимость. Ночные заведения не смогут без их присутствия и деятельности работать. Кто же пьяных и драчунов будет разнимать и полицию вызывать?

Из одного такого заведения к рассвету выползла Ребекка. Она была страшно уставшая. Глаза закрывались, тушь расплылась, волосы растрепанные, хотя и с намеком на то, что хозяйка их пыталась причесать. Вечеринка, кажись, удалась и на сей раз у юной девушки.

Она подошла к служебной машине марки Аудио и бросила себя на заднее сиденье. Хотела заснуть, но не смогла. Ее привлек взгляд водителя машины. Тот время от времени отрывал свой взгляд от дороги и всматривался в помятое лицо клиентки.

– Смотри, куда водишь! Что уставился?! – громко прокомандовала девушка своему водителю.

Тот продолжал смотреть на девушку, оставив ее без ответа.

– Ты новенький? Что-то я не видела тебя раньше в охране.

Водитель продолжал молчать. От этого Ребекка еще сильнее разозлилась.

– Ты немецкий язык понимаешь? Или ты вообще глухой, а?

Водитель упорно продолжал молчать. Девушка достала из сумочки зеркальце с косметическим набором и стала себя приводить в порядок. Салон заполнился помимо запаха алкоголя, еще и ароматами из косметики юной дамы.

Ребекка сконцентрировалась и еще раз посмотрела на зеркальце заднего вида авто. Она постаралась не раскачивать свою голову. Водитель это заметил и слегка улыбнулся.

– Значит, теперь ты еще и смеешься надо мной. Что так, ужасно выгляжу?

Водитель молчал.

– Молчит, зараза. Кто тебя нанял? Мой отец? Или начальник охраны?

Он продолжал молчать.

Ребекка поняла, что бесполезно затевать беседу с этим мужланом. Вдруг у нее в икоте затряслась грудь.

– Вам плохо, мадам? Остановить машину? – спросил водитель.

Девушка покачала головой.

Машина остановилась у обочины дороги. Оттуда выбежал водитель с полиэтиленовым пакетом в руке. Он открыл двери заднего сидения и передал его девушке, которую незамедлительно вырвало в него. Ее тело затряслось от слабости. Водитель придержал ее за лоб и обхватил за тонкую стройную талию. После того как ей полегчало, передал бумажную салфетку. Она почистила свое лицо от пота и рвотных масс. Водитель поспешил выкинуть пакет в мусор у дороги.

Машина вновь тронулась.

– Значит, ты говоришь с клиентом, только когда ему плохо становится?

Водитель снова молчал.

– У тебя есть имя? Как к тебе обращаться, если мне снова станет плохо.

Водитель посмотрел на него через зеркало и произнес:

– Догус. Называйте меня просто Догус.

– Догус, – Ребекка хмыкнула и повертела недовольно головой. Затем продолжила:

– Догус-молчун.

Она начала смеяться. Затем резко остановилась и вновь бросила свой взгляд на водителя, чуть закричав:

– Ты что, турок?!

Водитель не ответил. Она откинулась на спинку сидения и раздраженно повернула голову в сторону смотрового окна салона. Она, наконец, успокоилась и перестала более донимать своими вопросами водителя.

Глава 2

В гостинице своего отца Ребекка проспала почти до вечера. Встав с постели и прибрав за собой в номере, поспешила к выходу из комнаты.

Открыв двери, она увидела рядом с дверями сидящего охранника, который утром ее подвозил. Ребекка не поверила своим глазам. Стоя перед продолжающим сидеть мужчиной, она крикнула.

– И снова ты?! Как тебе там, турок, звали?

– Догус. Догус меня звать, мадам.

– Принеси мне. Или… Не знаю. Закажи мне в номер кофе и минеральную воду.

Турок продолжал сидеть с невозмутимым видом. От этого Ребекка вышла из себя.

– Я тебя приказываю! Слышишь! Иначе уволю!

– Мадам, Вы можете заказать себе все через телефон в номере. Это не сложно.

– Что?! Ну, все, сам напросился.

Она поправила на себе гостиничный халат и, вздернув голову вверх, помчалась вниз, на первый этаж пятизвездочного фешенебельного отеля.

Через пару минут она ворвалась в комнату для охраны отеля. Там сидел молодой охранник и смотрел на экраны мониторов, на которых светились все этажи, коридоры, подземный гараж и рестораны. Вся огромная стена была увешана этими беззвучными мониторами.

Увидев дочь хозяина, охранник шумно привстал и тревожно посмотрел на хозяйку.

– Где ваш начальник? Где этот клоун, Берни?

– Сию минуту, мадам. Сейчас.

Он включил свою переносную радиостанцию и начал звонить.

– Выйди из комнаты, поищи его. У меня мало времени. Я жду гостей.

Молодой охранник спешно покинул свое рабочее место. Ребекка села на одно из кресел перед контрольным стендом и стала изучать мониторы.

Через несколько минут в кабинет вошел начальник охраны, Берни. Он был высокого роста, крепкого телосложения, уже с седоватыми волосами.

– Фрау Отт, здравствуйте, чем Вам могу помочь? – взволнованно спросил Берни.

В комнату вошел и тот молодой охранник. Они оба стали перед сидящей красавицей и смотрели вопросительно на нее.

Она привстала и поздоровалась за руки с начальником охраны.

– Берни, что за чучело ты мне приставил?

– Не понял, Вас, фрау Отт. Уточните проблему.

Ребекка села на свое место и с легкой улыбкой продолжила:

– Послушай, Берни. Этого, как его. Боже… Догуса. Турка ты ко мне охранником приписал?

– Ясно теперь. Нет. Я к нему никакого отношения не имею. Это решение вашего отца. Он его нанял, пока он в отъезде.

– Так он ко мне привязался не надолго? – облегченно вздохнула девушка.

– Да. На несколько дней, насколько мне известно.

– А что так? На несколько дней, – вопросительно посмотрела на начальника Ребекка.

– Фрау Отт. Есть вещи, в которых я не осведомлен. Ваш отец мне лишь сказал, что он, этот Догус, будет здесь лишь во время его переговоров деловых.

– А когда он вернется из Рима?

– Послезавтра к утру. Мы должны встретить его самолет в аэропорту. Как обычно, – Берни поднял плечи.

– Ясно. Два дня, может, и потерплю этого медведя. Хорошо, извини, что оторвала тебя от работы.

– Обращайтесь, фрау Отт.

Ребекка привстала, протянула руку двум охранникам и покинула специальное помещение.

Выйдя, она увидела стоящего рядом c дверями Догуса. От изумления попятилась на турка и возмущенно спросила:

– Ты что, меня преследуешь?!

– Я должен всегда находиться в непосредственной близости к Вам, мадам.

– Даже когда я иду в туалет?!

– Рядом, мадам.

– А ты наглый парень.

Ребекка повернула резко от своего личного охранника и пошла в направлении ресторана отеля.

А там полным ходом шло приготовление к вечеру. Час ужина еще не наступил, и столики были практически пустые. Местами стояли уже значки о резервации.

Ребекка заняла круглый столик на четыре персоны. На столе стояли свежие цветы. И больше ничего. Управляющий залом заметил гостью и направил к столику официантку. Та быстро прискакала с меню в кожаной обложке и протянула ее к посетительнице заведения. Ребекка открыла перед собой книгу блюд и резко обернулась в сторону своего охранника. Тот сидел мирно и неподвижно на соседнем столике и осторожно оглядывал все вокруг. На глазах у него висели в дурацких оправах очки с прозрачными стеклами. «Еще и близорукий этот турок. Такой молодой, а уже слепой», – подумала Ребекка и вслух обратилась к нему:

– Ты собираешься ужинать?

Он молча посмотрел на девушку.

Ребекка с ухмылкой на лице продолжила:

– Тебе направить официанта?

Тот одобрительно кивнул головой.

– Девушка, подойдете еще к этому человеку-медведю с меню. Хотя я знаю, что он закажет: он захочет поесть скорее всего слона.

Она рассмеялась и кокетливо посмотрела в сторону серьезного молодого человека в строгом черном костюме, белоснежной сорочке без галстука.

Догус быстрым взглядом прошелся по списку предлагаемого и поспешил себе сделать заказ. Было впечатление, что он книгу эту знает наизусть.

Ребекке не терпелось увидеть выбранную еду парня. Их заказ пришел почти одновременно. Ждать не пришлось долго – к ужину было уже все готово.

Девушка нескромно присмотрелась на столик своего охранника: на нем лежала тарелка с большим куском мяса по-испански, салат и минеральная вода.

Она вновь отвернулась от него и прошептала, широко улыбаясь: «Почти угадала».

Но, в отличие от медведя, Догус прекрасно владел столовыми инструментами и держал королевскую стойку за столом.

Неожиданно зазвенел телефон Ребекки. Она обернулась к своему охраннику и решила пошутить:

– Мне можно ответить?

Охранник с удивленным лицом безмолвно посмотрел на нее.

Она изящным затяжным движением подняла трубку и заговорила в приподнятом настроении.

Догус при всем разговоре девушки пристально наблюдал за ее лицом. Будто пытался вслушаться, о чем она говорить. А та, заметив это, начала разговаривать почти шепотом.

Когда она закончила разговор, человек-медведь резко стал с места и двинулся к ней. Он присел напротив девушки и без выражения на лице начала:

– Я должен заранее знать о ваших перемещениях и планах, хотя бы на сегодня.

– Так вот как можно тебя разговорить.

Догус, неудовлетворенный ответом девушки, продолжал пристально смотреть на нее.

Она не стала быстро отвечать, а начала разглядывать его лицо. Он был лет тридцати или больше. Прямой нос, широкие брови, тонкий подбородок, до блеска выбритое лицо. Волосы черные, кожа слегка смугловатая. А глаза большие, карие. Взгляд… Взгляд сильный и настойчивый. Такой, что Ребекка даже испугалась. Она замешкалась, стало уже не до смеха и шуток. Девушка раскрылась:

– Я выступаю сегодня в клубе. В ночном клубе. Ты знаешь, где он расположен.

– Во сколько отправляемся?

– В семь часов вечера с центрального входа отеля. Есть еще вопросы?

– Мне нужен столик рядом с вашим. Или ваш столик должен находиться не далеко от выхода и ближе к стене.

– Тебя надолго ко мне привязали, а, Догус? – кривя лицом и недовольно, спросила девушка.

– Меня наняли не Вы, а ваш отец. У меня определенные задачи стоят по контракту. Потерпите пару дней, мадам. И я исчезну из вашей жизни.

Он спокойно встал и направился обратно к своему одинокому столику. Ребекка заметила, что у охранника мимика почти мертвая. Он говорит, а мышцы лица не двигаются. Так может лишь человек, у которого вообще нет чувств.

Глава 3

Ребекка не могла спрятаться от Догуса: он шел по пятам, даже не оставил ее в покое в собственной комнате девушки. Сначала охранник заходил в помещения, потом она. И так весь вечер.

– Мне надо переодеться. Выйди из комнаты, – попросила она его.

– Я отвернусь, – последовал лаконичный ответ охраны.

– Когда я проснулась сегодня, ты был снаружи. Теперь не можешь так?

Догус опустил голову и покинул номер гостиницы.

Ребекка долго еще возилась со своими вещами и косметикой, посматривая при этом на часы, будто торопя себя.

Выйдя в коридор, она привлекла внимание Догуса. Тот стоял покорно возле дверей, увидев ее, осмотрел с головы до ног. Ребекка это заметила и кокетливой походкой прошла мимо него, маня за собой медведя. Тело девушки было обтянуто тонким длинным красочным платьем, подчеркивающим всю изящную юную фигуру Ребекки. Она была высокой стройной девушкой и на высоких каблуках почти сравнялась в росте со своим охранником.

Ребекка привлекла к себе внимание не только своего охранника в этом отеле. Ее уверенная и элегантная походка подсказывала о привычности к высоким манерам и красивой одежде.

Когда она вышла с ним на парадный выход, машина стояла уже у входа. Швейцар открыл передние двери девушке, она села на заднее сиденье, и только после этого свое водительское место занял Догус.

Девушка временами смотрела в зеркало заднего вида и там находила беглые взгляды Догуса на себе. Она не говорила с ним, зная, какой он собеседник. В салоне играло медленно радио. Город погружался в темноту, освящаясь городской иллюминацией. Догус водил служебную машину медленно, что слегка раздражало пассажирку. «Первый раз вижу такого медлительного охранника», – подумала Ребекка и не выдержала:

– Ты всегда так медленно ездишь? Так мы можем и опоздать.

– Мы будем там вовремя, мадам.

Несмотря еще на ранний час для ночного клуба, все столики были уже практически заняты. Ребекку встретили подруги. Это были две молодые девушки. Они, увидев Ребекку, привстали со столика и, весело обнимая друг друга, обменялись приветствиями. Догус невозмутимо всматривался в каждого человека, почти приклеенный к своему охраняемому лицу.

– Я Вас просил обеспечить мне место рядом с Вами, – шепнул Догус на ухо Ребекки.

– Но это сейчас никак невозможно.

Догус не стал переспрашивать. Он продолжал смотреть в затылок девушки, пока она не повернулась быстро к нему, уточняя:

– Я пока не собираюсь садиться за столик. Мое место на сцене.

– Не понял… – нотки возмущения Догус не смог скрыть.

– Надеюсь, ты не станешь со мной на этой сцене петь. Я сейчас пойду туда зарабатывать свои собственные деньги.

Она положила свою ладонь на широкое плечо охранника и продолжила:

– Понимаешь, Догус. Оказывается, мы вместе сейчас на работе.

– Мне об этом не говорил ваш отец. Вы здесь поете?

– Ну, не только здесь и не только пою. Расслабляюсь тоже.

– Тогда мне надо просмотреть там…

– Я тебе не позволю здесь шнырять повсюду. Для этого надо было с руководством заведения обговорить все заранее. Они не так поймут, если моя охрана начнет сейчас за кулисами бегать, – она прервала его и направилась к служебному входу.

Догус был явно недоволен случившимся. Он грозно посмотрел в след девушке, но промолчал.

За борт его пиджака кто-то дернул. Он повернулся. Это была одна из подружек Ребекки. Девушка, широко улыбаясь, обратилась к нему:

– Присаживайтесь к нам. У нас есть свободные стулья.

Догус ничего не ответил. Он хмурым лицом отошел от подруг Ребекки и направился к коридору. Там он встал возле стены и направил свой взгляд на сцену.

Через несколько минут прозвучала музыка, и в сопровождении лучей от цветных прожекторов появилась Ребекка. Зал наполнился ритмичной неспешной мелодией. Раздался нежный блюзовый голос певицы. После коротких аплодисментов весь зал замер. Все взоры устремились на сцену. Догус на минуту замер. Он не мог оторваться от девушки. Затем, возможно, поняв, что находится на работе, начал оглядывать внимательно зал.

Теперь Ребекка пела и смотрела на своего странного охранника. Она продолжала петь грустную любовную песню, кое-как сдерживая свою улыбку. Ей показался он таким смешным: все люди, как люди, а этот, как из леса вышел. Он не был похож на других охранников, с которыми когда-либо она встречалась. Этот был каким-то неотесанным солдафоном в медвежьей шкуре.

Ребекка пела и продолжала думать о нем: «Кто он вообще такой? Турецкий мигрант? Говорит на немецком криво и смешно, с неким французским акцентом». Он не был симпатичен ей. Скорее, вызывал смех, чем симпатию. «Здоровый и смешной медведь», – она не выдержала и, танцуя в песне, начала широко улыбаться, продолжая смотреть на Догуса. А тот все вертел головой и топтался на месте. Так она спела несколько песен и исчезала за кулисами.

Догус тревожно выжидал ее. Когда она появилась из-за служебных дверей, он вздохнул с облегчением и направился к ней. Та, не обращая на него внимания, пошла к столику своих знакомых и заняла место среди них. На сцену поднялся молодой парень и занял место Ребекки.

Ну, а Догус вновь занял свою наблюдательную позицию возле стены.

– Кто он такой, Ребекка? Мы сначала подумали, что ты нашла нового друга, – спросила ее одна из подруг.

Две ее подруги соблазнительными взглядами прошлись по фигуре охранника.

– Ты думаешь, этот турок в моем вкусе? – ухмыльнулась она, бросив короткий взгляд на стоявшего в метрах десяти Догуса.

– Да, знаю, что ты не особо засматриваешься на восточных парней. Но все же симпатичный парень. Может, с ним нам поближе познакомиться, как ты на это посмотришь?

Ребекка взглянула на нее косым взглядом и ответила:

– Послушай, подруга, я не горю желанием познакомиться так близко с этим тупым громилой. Посмотри на него: необщительный, замкнутый, смотрит на всех с подозрением и свысока. Одним словом, дикарь какой-то.

– Ребекка, многим девушкам такие нравятся…

– Одни мускулы. Интересно, у него есть девушка. Такой раздавит в постели, – посмеялась другая подруга.

– Так. Стоп. Я не хочу обсуждать этого медведя. Во-первых, мне такие не по душе. Ты знаешь мое отношение к южным, особенно к балканским парням. Я их на дух не переношу. А этот к тому же и турок. Во-вторых, прибери слюни. Он охранник мой, – прервала Ребекка свою подругу.

– Из охраны вашего казино?..

– Нет. Наши охранники выглядят гораздо привлекательнее. Откуда отец этого нарыл, представить сложно. Наша охрана мне сказала, что отец сейчас какие-то переговоры по бизнесу ведет, возможно, связанные с опасностью. Поэтому на несколько дней нанял мне это чудовище. Быстрее бы он приехал и избавил меня от этого неприятного сопровождения.

Их разговор прервала вторая подруга. Она положила свою ладонь на руку Ребекки, указав взглядом в сторону, сказала:

– Ну, что подруги. Не пора ли нам в туалет?

Девчонки все замерли и посмотрели в сторону туалета. Там стоял один молодой человек и смотрела в их сторону.

У девушек загорелись глаза. Они привстали и тронулись в сторону туалетов.

Догус последовал за ними. Приблизившись к парню, одна из подруг незаметно для чужих глаз, взяла аккуратно с его рук маленький сверток.

Догус это заметил и бросил подозрительный взгляд на незнакомца. Когда девушки захлопнули двери женского туалета перед его носом, он резко обернулся в сторону зала и стал сопровождать взглядом быстрое исчезновение того парня. Он почти спиной прислонился к дверям туалета, не обращая внимания на непонимающие взгляды других посетителей заведения.

Женщины отодвигали его и заходили в туалет, при этом бросая на него возмущенные взгляды. На лице Догуса появились знаки смущения и тревоги.

В это время девушки скрылись уже в большом помещении женского туалета за дверями одной из кабин.

Одна из подруг развернула серебристый бумажный клубок из-под пачки сигарет, в котором лежал белый с желтоватым оттенком порошок. Она выправила бумагу на ладони и сделала своими нежными тонкими пальцами три одинаковых маленьких холмика из белого порошка. Другая девушка достала из маленькой сумочки перекрученную в трубочку денежную купюру со словами:

– Кто первый попудрит нос?

– Пусть Ребекка будет первой.

Ребекка забрала из рук подруги трубочку и наклонившись, всосала через ноздрю весь свой холмик. Потом выправилась и беспокойно начала тереть свой нос. У нее закатились глаза и согнулись ноги в коленях.

Подруги поняли, что что-то не так с Ребеккой.

– Что с тобой, Ребекка. С тобой все хорошо?

Она не смогла ответить. Вместо этого Ребекка вовсе потеряла сознание. Девушки схватили ее и, вытащив из индивидуальной туалетной кабины, уложили на пол перед умывальниками. Увидев судороги и выплывающее желтое пена изо рта, они схватились за головы и начали кричать.

Глава 4

Не зря Догус был приклеен к дверям женского туалета. Через пять минут он услышал слабые крики о помощи и незамедлительно ворвался в туалет. Там лежало бездыханное тело Ребекки. Вокруг нее суетились ее подруги, не зная, что делать.

Догус кинулся к жертве. Он упал на колени перед телом. Быстро порвал на груди одежду и прижал свое ухо к ее груди. Потом пальцами начал искать пульс на ее тонкой длинной шее. Не найдя такового, он вытащил из пиджака свой маленький простой мобильник и протянул его с грубым командным голосом одной из девушек:

– Быстро набери 112. Скажи адрес заведения, передай, что девушка с клинической смертью лежит на полу туалета!

Подруга Ребекки с трясущими руками набрала телефон и, крича, передала его другой девушке. Там, заикаясь, начала говорить, что им приказал сказать охранник.

Догус достал из кармана бумажный платочек и полез им в рот бездыханной Ребекки. Он тщательно прочистил ротовую полость и выкинул грязную бумагу.

Он вновь крикнул одной из девушек:

– Положи свою стопу под ее шею, только сними свои каблуки. Быстро!

Девушка последовала совету, поставив оголенную стопу под шею Ребекки, и продолжала плакать. Голова Ребекки таким образом опрокинулась назад и рот ее открылся самовольно.

Догус начал выдыхать воздух в ее рот. Затем приступил к массажу сердца. Пошли резкие толчки по средостению жертвы.

Девушки продолжали кричать: «Она мертва, Боже! Она мертва! Сделайте что-нибудь! Где же врач?!»

Прибежали работники клуба и образовали вокруг Догуса непробиваемую стену.

Охранник Ребекки не обращал внимания ни на что. Он не пробовал проверить пульс или выслушать сердце. Догус, как робот, продолжал массажировать сердце и выдыхать ей в рот.

Наконец толпу начали отодвигать приехавшие медики. Они отогнали всех, в том числе и Догуса, и начали работать над обездвиженным телом.

Через несколько минут они вытащили на носилках Ребекку. К ней были подключены аппараты с кислородом и кардиографом. Бригада из одного врача и двух спасателей побежали к своей машине.

Раздалась вновь сирена и две спасательные машины, в одной из которых лежала девушка, исчезли в ночи.

Догус на своем Ауди следовал за медиками.

– Слушай, если ее взяли в больницу, значит, Ребекка еще жива, – сказала одна их подруг Ребекки другой девушке.

– Что там было… Это был кокаин или что? – спросила другая.

– Ты выкинула эту дрянь?

– Да. Спустила в унитаз.

– Дуры мы. Кого-то из нас хотели прикончить.

– Не нас, а ее.

Глава 5

Ребекка открыла глаза. Она минуту не могла понять, где находиться. Повернула голову, на стене закреплены медицинские приборы. Монитор пищит с левой стороны кровати. Система для вливаний медикаментов справа. Она попыталась привстать, не получилось. Она была слишком еще слаба, но в полном сознании и даже помнила, что с ней произошло в деталях.

Ей стало стыдно за произошедшее: «Когда это было теперь? Вчера? Позавчера? Как долго я была в бессознательном состоянии? И из-за чего я впала в кому? Да и какое сегодня, черт побери, число?»

Столько вопросов и никого рядом. Может, Догус все знает. Он точно сейчас стоит возле дверей и охраняет вход в палату.

Она начала кричать его имя. Никто не отзывался. Но через пару минут вошли врач и медсестра.

Пожилая сестра подбежала к пациентке, чтоб зафиксировать ее руку, куда капал лекарственный раствор. Ребекка была возбуждена. Она закричала на персонал, чтоб они позвали ей его охранника.

– Успокойтесь, фрау Отт. Ваш охранник был здесь. Он стоял возле двери всю ночь, но почему-то, ничего не объясняя, покинул больницу. Вы здесь уже два дня находитесь, в интенсивной терапии. Он все это время никуда не выходил. Может, решил покушать сходить. Мы не знаем. Если у Вас есть медицинские вопросы, то задавайте их нам. По другим вашим проблемам боюсь оказаться некомпетентным.

– Что со мной случилось?

– Вы отравились сильнодействующим наркотиком, который был в смеси с обычным кокаином. Если вы страдаете наркоманией, я могу Вас направить в палату консультанта по дальнейшей терапии.

– Спасибо, я в ней не нуждаюсь. С моим здоровьем все теперь хорошо? Могу я покинуть больницу?

– Да. С Вами все в порядке. У Вас есть родственники?

Ребекка хотела что-то сказать, но неожиданно открылись двери и в палату зашел господин, солидно одетый, лет шестидесяти. Он положил свой портфель на стул для посетителей. Медленно снял очки и начал:

– Да. У девушки есть родственники.

Доктор удивленно посмотрел на него и спросил незнакомца:

– Вы ее родственник, надеюсь?

Господин все еще стоял у стула и начал вытирать стекла очков платком.

– Нет. Я адвокат ее отца.

– Адвокат? Стало быть, с ее отцом что-то не то?

– Временные проблемы, знаете ли… Временные, – махнул рукой адвокат и продолжил:

– Я могу наедине с вашей подопечной поговорить? Это не надолго.

Доктор сунул свои руки в карман белоснежного халата и, дав знак медсестре, ответил:

– Она в вашем распоряжении господин…

– Господин Шульц.

– Хорошо, господин Шульц. Если, конечно, пациентка не против.

Они оба бросили взоры к Ребекке. Та с озабоченными и волнительным лицом ответила утвердительно.

Через минуту девушка была одна в палате с господином Шульцем. Она знала его. Он время от времени посещал ее отца, и они закрывались в кабинете от нее. Так, что о делах своего отца она знала очень мало. Господин Шульц присел на столик и положил свой изношенный кожаный портфель на свои колени:

– Ну, что хорошая моя. Здравствуй. Как ты?

– Уже не плохо, господин Шульц. Что с отцом, не тяните. Я Вас прошу.

Он чуть опустил голову и покачал:

– Да, да. Есть проблемы у господина Отта. Серьезные, но решаемые.

– Что случилось? Где он?

– Он в следственном изоляторе. На него заведено дело по экономической статье.

– Поясните, пожалуйста.

Теперь тучный адвокат начал другим платочком вытирать свой мокрый от пота лоб.

– Отмывание денег и скрытие налогов. Это распространенные статьи в его бизнесе. Моя контора уже заняла его сторону защиты. Его беспокоишь ты. Ты для него стала настоящей головной болью.

Ребекка опустила виновато голову:

– Вы имеете виду то, что недавно со мной случилось? Наркотики и тому прочее…

Адвокат улыбнулся и ответил спешно:

– О нет. Нет. Наркотики это… полбеды. Ты находишься в очень, я бы сказал, чрезвычайно опасной ситуации. Это не было простой передозировкой наркотиками. На тебя было совершено покушение. На сей раз все обошлось. В другой раз все может кончиться хуже. Ты меня понимаешь?

– Не совсем, господин Шульц.

Он посмотрел на свои часы, чуть запинаясь, начал:

– Ты знаешь, что кроме гостиничного дела твой отец интересуется и игорным бизнесом. В этом бизнесе есть и другие участники, акционеры. Один из них мажоритарный и связан с криминальными структурами. Скажем, с мафией. Вопреки их мнению, он открыл некоторые счета и перечислил налоги. Деньги были общими и его внесли опасные люди в должники.

– И долго был он таковым?

– Примерно год длилась эта морока. Книга акционеров была похищена. Твоему отцу стали угрожать, что он никто больше в этом бизнесе. И подставили. Скрытые счета, подписанные им, отправили анонимно властям. Ты знаешь, он полетел на переговоры с акционерами в Рим. Но, это, к сожалению, ничего не дало. Его арестовала наша немецкая особая полиция прямо в аэропорту после его приземления на своем частном самолете.

– Как Вы собираетесь его защищать?

– Мы? Никак, – адвокат слегка посмеялся.

Ребекка присела удобнее в постели и обняла свои колени под одеялом:

– Как же так?! Вы же сказали, что занялись его делом?!

– Ты меня неправильно поняла. Мы будем его защищать. Но дело пошло так, что теперь все идет в его пользу. Те криминальные структуры, которые его подставили, сами в ловушке у Интерпола. Я не могу тебе это рассказать. Не то, что секрет, а потому, что меня самого не вводят курс расследования. Но через примерно полгода начнутся скорее всего масштабные аресты. А там, гляди, и твоего отца освободят. Тебя сейчас должно это интересовать в последнюю очередь.

– А что же меня должно интересовать в первую очередь тогда?

– Вот, теперь начнем о главном. Твоего отца шантажируют и давят на него через тебя. Злые люди могут тебя сильно ранить или даже убить. Могут тебя выкрасть и держать в заложниках. Ты понимаешь меня и всю серьезность положения?

Девушка опустила голову и начала плакать. Она вытирала свои слезы об покрывало. Затем, собравшись, вновь обратилась к адвокату:

– Может, тогда мне в полицию сдаться?

– Я от них иду. У них нет пока основания тебя защищать круглые сутки. Это не выход.

– А какой тогда выход?

– Искать охранников…

– Но у меня был охранник этот, Догус, эго звали. Сказали, что отец его ко мне приставил. Где он? Куда он убежал? Все трусы, прижали хвосты и исчезли. Где охрана моего отца?!

Она начала кричать и плакать, отчего адвокат заволновался. Он взял свой стул и переместил его ближе кровати, затем схватил за руку девушки и начал ее успокаивать:

– Ты должна успокоиться. Возьми себя в руки. Я тебе достаточно напугал. Но пойми, у меня нет другого выхода. Я должен был тебя предупредить.

– Где охрана моего отца?

– Их всех уволили.

– Как так уволили? В один день взяли всех выкинули из отелей, казино?!

Адвокат тяжело вздохнул и продолжил пояснения:

– Ты слышала когда-нибудь о рейдерских захватах? У нас случается это крайне редко.

– Не знаю, может и слышала, – девушка покачала головой.

– Основные участники бизнеса – иностранцы. Они поменяли охрану на свою и уволили ключевых менеджеров. В главном отеле сейчас другие люди. Не исключено, что вообще тебя не пустят туда.

– Мне надо забрать оттуда кое-какие мои вещи, документы, – с тревогой на лице и голосе сказала Ребекка.

Адвокат одобрительно покачал головой. Девушка потянулась за телефоном. Посмотрела на пропущенные звонки от подруг и спросила:

– Вы не знаете, где этот тип? То есть охранник мой временный. Ну… Нанятый моим отцом.

– Я думаю, ты должна к нему более уважительно относиться. Ты жива только благодаря ему. По крайней мере, так сказали медики. Он стоял двое суток и стерег тебя до сегодняшнего утра.

У Ребекки лицо от стыда покраснело. Она повесила свою голову и смущенно посмотрела на взрослого человека исподлобья:

– Прошу прощения. Я его недооценила. Его можно как-нибудь вернуть?

Адвокату явно понравилось сказанное юной девушкой. Он ободрился и ответил:

– Это сложно. Но попробовать можно.

– Почему сложно?

Господину Шульцу показался вопрос девушки наивным. Он от удивления приподнял брови и ответил:

– Потому что он не простой охранник. Он телохранитель. Причем с самыми лучшими рекомендациями. Такой парень стоит денег. И не малых.

Ребекка вновь поникла головой. Она не знала, что и сказать. Почти с детства имеет дело с охраной, а тонкостей таких не знала. Она начала играть губами, потом подумав, решительным голосом спросила:

– Вы знаете, как мне его найти?

Адвокат замешкался, потянулся за своей сумкой и ответил:

– Погоди-ка, где-то у меня есть визитка этого агентства.

Он начал рыться в своем толстом темно-коричневом старом изношенном временем портфеле. Найдя визитку, протянул ее девушке.

– Я все же попробую его вернуть, если мое положение действительно опасное.

Адвокат хотел уже попрощаться, но вспомнил что-то и ударил себе по лбу:

– Ох, старый осел я. Не подумал о главном.

Он вновь присел на свое место и снова открыл свой портфель:

– Вот, возьми и мою визитку. Она пригодится. Детка, я знаю твой телефонный номер. Может так случиться, что я тебе скоро пригожусь. Я буду тебя держать в курсе дела твоего отца.

Ребекка радостно схватила визитку и спросила:

– А его можно как-то навестить?

– Пока нет. Он под следствием. Не переживай за него. Подумай лучше о себе. Тебе сейчас грозит опасность, не ему.

Адвокат наклонился к ней, взял ее тонкую нежную руку и поцеловал.

Так они и попрощались.

Глава 6

На следующее утро Ребекка перед выпиской встретилась с заведующим отделения. Тот после короткого осмотра дал рекомендации, которые обычно получает любой пациент в Германии перед выпиской из лечебного учреждения.

– И так, у Вас нет жалоб, как я понял?

Ребекка покачала головой:

– Нет, доктор. Все в порядке со мной. Я Вам очень благодарна за все.

– Рад был с Вами поработать. И так, в медикаментах Вы не нуждаетесь. Но есть проблема, разумеется. В вашей крови, кроме токсического вещества, были найдены и высокие дозы кокаина. У Вас давно проблемы с этим наркотиком? Есть еще и другие зависимости?

Ребекка покраснела. Начала нервно кусать губы. Она всегда так поступала в неуклюжих ситуациях:

– Проблемы у меня только с кокаином. Уже год. Понимаете, доктор. Я певица. Специфичная певица. Я выступаю в ночных клубах. Эти бессонные ночи… Хроническая усталость… Вот и подсела.

– Не хотите полечиться от зависимости этой?

– Хочу, поверьте. Но сейчас не время. У меня сейчас посерьезнее проблемы.

– У Вас есть сейчас тяга принять кокаин?

– Не совсем, но, если будет возможность, думаю, не откажусь. Но, я чувствую, что сейчас нужен он. Мне тяжело на душе…

Ребекке было стыдно в этом признаваться. Но ей надо было открыться врачу.

– Решайте сами, вы уже не ребенок.

Врач посмотрел еще раз ее выписной эпикриз. Протянул его ей. Затем пожал ее руку:

– Будьте осторожны. Не попадайте больше к нам.

Доктор улыбнулся и покинул палату. У Ребекки не было вещей. Только сумка с бумажником и документами.

Перед центральным входом в больницу был установлен банкомат. Она подошла к нему и внесла свою электронную карту. Но ей не удалось снять денег. На экране появился запись, что ее карта заблокирована. Она занервничала, рукавом вытерла пот со лба: «Черт, этого не хватало. У меня денег ноль. Боже, что делать?»

Покусывая губу, она подошла к ресепшену. Узнала у работников, что почтовый банк рядом находится.

Ребекка посмотрела на часы. Стрелки показывали девять часов утра. Банк уже открыт. Торопливыми шагами она пошла на почту.

– Здравствуйте, посмотрите, пожалуйста, мою карточку. Она действительно заблокирована?

Работница почты, взяв карту девушки и просканировав ее, посмотрела в монитор:

– Да, заблокирована. Но из-за чего, не могу Вам сказать.

– А кто мне на этот вопрос может ответить? Можно мне к консультантам сейчас? – нервно спросила Ребекка.

– Я сожалею. Но сейчас они все заняты. Надо заранее с ними договориться о приеме на консультацию. Вы хотите, я Вам сейчас найду дату для приема?

– Да, пожалуйста.

Служащая почты вновь обернулась к своему монитору:

– Есть через три дня. В пятницу. В 17.30. Вас устраивает?

– Ага. Запишите мне на листочке, пожалуйста.

Ребекка забрала записку с датой и временем встречи с банковским работником и быстро вышла на улицу. На ее глазах появились слезы. Она не могла поверить, что все это происходит с ней наяву. «Что же делать? Мне нужны деньги. И много деньги. Кто же мне может солидную сумму одолжить?» – лихорадочно думала девушка.

Потом вдруг у нее оживилось лицо: «Вспомнила, адвокат!»

Она полезла в сумочку за визиткой. Набрала номер и стала кусать свои губы, выжидая ответ.

Наконец, услышала голос адвоката.

– Здравствуйте, господин Шульц. Это я, Ребекка.

– Здравствуй, красавица. Я знаю, что это ты. Твой номер высветился на моем телефоне. Есть проблемы?

– Да. Моя карта заблокирована. Я… Я осталась без денег. Вы не могли бы мне одолжить несколько тысяч евро? Когда разблокируют карту мою, я Вам все верну.

– Я знаю, что заблокирована. Ох, старый я осел. Забыл тебе это вчера сказать и дать тебе денег. Прости, где тебя найти?

Ребекка передала ему свои координаты. Через полчаса перед ней остановилась роскошная машина. Из нее вышел старичок адвокат:

– Вот тебе карта кредитная. Там примерно пять тысяч евро. Плюс кредит до трех тысяч. Извини. Но это все, что могу предложить тебе.

Ребекка поблагодарила его и, сняв пару сотен наличными, вызвала такси. Она сообщила адрес охранного агентства и села на заднее сидение.

Через полчаса она стояла перед входом многоэтажного дома. Здесь разместились офисы различных агентств и фирм. Найдя нужное агентство, она вошла в лифт и нажала на нужный этаж.

Ребекка очень волновалась. У нее не было опыта в таком деле, как нанять себе телохранителя. Во всем прежде заботился папа. Теперь все по-другому стало в одно мгновение. Ей было страшно, особенно после покушения на ее жизнь… Она вдруг ощутила себя взрослой и от нее многое сейчас уже зависит. Прежде всего то, что ее жизнь теперь весит на волоске. И ей могут помочь определенные люди. Прежде всего Догус. Этот самый громила, которого она проклинала и ругала, как могла. Она постучала в двери, не услышав ответа, все же вошла. Вошла в пустую комнату, ведущую в другой кабинет. Здесь стоял столик с журналами, удобными креслами. Книжная полка. Кухонная стойка с машиной для приготовления кофе. Печенье, конфеты…

Она постучалась во вторую комнату. Двери открылись, оттуда вышел мужчина лет пятидесяти. Он странно посмотрел на юную девушку. Ребекка замялась, наконец выронила:

– Я… Я от господина Шульца. Меня зовут фрау Отт.

У мужчины появилась улыбка на лице. Он протянул ей руку:

– Все ясно. Добро пожаловать. Я господин Гросс. Присядьте сюда, я скоро к Вам сюда выйду.

Она кивнула одобрительно. Ей стало теперь легче на душе. Тревога будто исчезла. Господин Гросс вновь потерялся в другой комнате и она осталась одна.

Ребекка робко заняла место за журнальным столиком. Начала тихо изучать комнату. Скорее всего, предназначенную для переговоров. Взяла в руки журнал на английском языке и с фотографиями. Тематика была касательно охранной деятельности. Она начала быстро читать, перелистывая по несколько страниц. Ей хотелось чуть растянуть время переговоров, больше прикоснуться к новой теме. Оружия, взрывчатки, силовые приемы, машины, самолеты… Все статьи, фотографии испугали ее. Она бросила обратно журнал на столик и взволновано завертела головой: «Что я здесь делаю? Боже. Это какой-то сон ужасный. Боже, умоляю, разбуди меня. Я боюсь. Мне страшно». Она взялась тереть лицо и нервно заправлять свои коротко постриженные волосы.

Двери вновь открылись. Вошел господин Гросс. Он был крепкого телосложения, с седоватыми волосами. Вновь увидев его, Ребекка затряслась. Это заметил мужчина. У него в ругах был переносной компьютер.

– Фрау Отт. Чувствуйте себя здесь как дома. Это самое безопасное место на Земле. Уверяю Вас, – он улыбнулся широко, будто пытался успокоить смущенную девушку, и присел, напротив.

– Да. Спасибо. Все… Все… Хорошо. Спасибо. Я к Вам пришла, чтоб попросить помощь…

Она остановилась. Не знала, что дальше говорить. Мужчина посмотрел на нее, сделав добрую улыбку.

– Фрау Отт. Вы не переживайте. Я знаю вашего отца. Примерно неделю назад он здесь сидел, и мы с ним разговаривали. Вы можете мне ничего не говорить. Я в курсе всех деталей. Тем более ждал Вас. Но мне важно знать от Вас лично ваши пожелания. Вы меня понимаете.

Он начал ловить бегущий взгляд взволнованной молодой особы. Ребекка собралась с мыслями:

– Вы здесь управляющий?

– Да, простите. Не до конца представился. Я менеджер Гамбургского подразделения.

– Хорошо. Хорошо. Мне нужна охрана. Мне угрожают…

– Вам нужны охранники или телохранитель?

– Есть разница? – девушка любопытно посмотрела на лицо менеджера.

Тот явно не ожидал такого вопроса. Он чуть ли не рассмеялся. Почесал свой затылок и начал:

– Девушка. Между простой охраной и телохранителем большая пропасть. И дело не только в профессиональных особенностях. Дело еще в деньгах. Телохранители, особенно некоторые, стоят дорого.

Ребекке не понравился тон менеджера. Она серьезно посмотрела в глаза управляющего:

– Я заплачу все. Мне нужен Догус.

Господин Гросс сделал серьезную гримасу и достал из портфеля бумагу и протянул ее девушке.

Ребекка начала читать содержимое. На такие цены она не рассчитывала. Дневные гонорары высокие. А ей нужна защита не один день, месяц как минимум. Она положила бумаги на стол и тихо посмотрела на менеджера. Тот начал:

– Он высокого класса. Да, ему всего тридцать шесть лет. Но спрос определяет предложение. Хотите, я Вам предложу других?

– Я не смогу столько заплатить. Но я Вас прошу. Нет, я Вас умоляю. Мне именно он нужен! Мой отец не мог бы ошибиться, выбрав именно его. Помогите мне. Я Вам отдаю все мои деньги. Мне нужно попытаться остаться в живых хотя бы месяц. Месяц. Дайте мне месяц. Прошу Вас…

Она отпустила голову. Ее глаза наполнились слезами. Она кое-как начала себя сдерживать от плача.

Теперь засмущался сам менеджер. Он минуту молчал, крутил головой, потом взял руку девушки и, посмотрев в ее глаза, ответил:

– Вы меня уговорили. Остается уговорить самого Догуса. Я подготовлю договор. Покажу ему сегодня. Если он согласиться, то он ваш с сегодняшнего дня с 18.00. Можете идти. Он Вас сам найдет, если посчитает нужным. Простите, больше ничем Вам не могу помочь?

Ребекка одобрительно кивнула, сдерживая себя от плача:

– Он мне очень нужен…

Она выбежала из кабинета. Побежала вниз по лестницам и выскочила на улицу. Теперь она могла плакать, реветь так громко, как она могла…

Глава 7

Ребекка сомневалась: ждать решения охранного бюро или ждать нечего и она останется одна со своей проблемой. Если Догус откажет, придется искать других, способных на время защитить ее. Ей оставалось лишь ждать и надеяться.

Зависимость дала о себе знать. Она не могла больше владеть собой. Ей хотелось принять порошок и хоть чуточку зарядиться энергией. Ребекка ходила взад-вперед, будто пытаясь избавиться от этой мысли. Но желание становилось все сильнее и сильнее. Девушка взяла в руки телефон и позвонила одной из подруг.

– Здравствуй, Изабелла.

– Ребекка, Ребекка. Как я рада твоему звонку. Ты жива и здорова. Супер. Где ты? Давай встретимся.

– Этого я и хотела. Мне кое-что нужно. Понимаешь, Изи.

– Приезжай ко мне, я дома. Все будет.

– Через полчаса буду у тебя.

Две подруги снова встретились. Изи была незамужней девушкой, жила в двухкомнатной квартире на окраине Гамбурга. Работала в бухгалтерии какого-то завода. Ребекка понятия не имела о ее трудовой жизни, но знала, что она всегда поддержит компанию. Они часто встречались в ночных заведениях. Только Изи допускались гулянки до утра по выходным. Она не выделялась особой красотой, поэтому парня ей найти было сложно. И все же благодаря ее веселому характеру время от времени ее посещали кавалеры. Изи не собиралась выходить замуж. Думала, что через пару лет решится уже на этот серьезный шаг. В Европе стало почти дурным тоном раньше тридцати лет заводить семью, как для парней, так и для девушек. Многие не решались на такой поступок длиною в целую жизнь.

Изи и на сей раз была одна дома. Она работала на полставки и после обеда была практически свободна. Дополнительные деньги она получала от родителей, которые жили не бедно. Ребекка познакомилась с ней в ночном клубе, где она тогда еще только начала петь на сцене. Изи была ее фаном и готова была сделать для нее все.

Ребекка первым делом попросила кокаин, а потом все остальное. Но после последнего инцидента побаивалась. Когда Изи сделала две дорожки, Ребекка подождала, пока подруга сама не вынюхает порошок. Затем подождала еще минуту и, удостоверившись, что это не отрава, сама принялась за свою порцию.

Ей снова стало хорошо, проще говоря, по себе. Она оживилась, настроение поднялось, и будто забыла про все проблемы. Теперь она решила вообще не рассказывать Изи о своих проблемах. Может, их и нет вообще. Просто тогда с этим отравлением была какая-то роковая случайность. И не нужен ей этот Догус.

Вспомнив этого охранника, поймала себя на мысли, что не отказалась бы вновь с этим странным парнем встретиться. Просто так, для забавы. Что-то было в нем, в этом телохранителе. По крайней мере, был он крайне необычным. Таких парней она не встречала в своей жизни. Несмотря на молодой возраст, Ребекка могла похвастаться богатым сексуальным опытом. Но все парни в конце концов надоедали ее. Были даже те, которые предлагали сердце и руку. Ребекка ни на минуту не думала о серьезных отношениях ни с кем. После того как она завоевала престижные телевизионные награды юной певицы, решила делать музыкальную карьеру. Но все не так просто было. Папины деньги в этом мало помогут. Конкуренция высокая. На большую сцену прорваться сложно. И она только в начале пути. Для разгона решила петь в ночных клубах и на разных корпоративных тусовках. Исполняла в основном хиты уже известных исполнителей. Некоторые признавались, что ее пение лучше оригинального исполнения. Написала пару своих песен, но пока не рисковала их спеть. С музыкой была знакома с детства – класс фортепиано, потом классической гитары. Чаще всего Ребекка выступала на сцене с гитарой, в сопровождении нанятой заведением рок-группы или под караоке-систему.

И, теперь, приняв дозу, она захотела снова на сцену. Но эйфория недолго длилась. Она снова вспомнила свои проблемы и решила пойти в ту гостиницу отца, где она практически жила, чтобы забрать свои некоторые вещи и документы.

Ребекка хотела уже позвать с собой Изи, но вдруг опомнилась. А если это правда и ей угрожают, зачем тогда вовлекать в проблемы свою подругу. Она так и не решилась открыться ей. Придумала предлог и попрощалась в спешке.

Около часа ехала на такси до отеля. Она вышла с машины и робко двинулась к парадному входу. Она молила Бога увидеть там встречающих ее с улыбками на лицах прежних охранников и швейцаров. Все вроде выглядело, как обычно: гости отеля выходят из гостиницы, их встречают такси и частные спецмашины.

Она вошла в здание. Быстро изучила обстановку. Заметила молодых ребят, которые могли бы принадлежать охранной службе отеля. Она так подумала, потому, что на нее они особенно посмотрели. Некоторые даже начали говорить по мобильным устройствам. Ее сердце застучало быстро, особенно когда она увидела других людей за ресепшеном. «Значит, все правда. Отель уже не наш. Но мне надо пробраться в мою комнату. Надеюсь, электронную карту мою еще не заблокировали, чтоб открыть двери». Она торопливыми шагами пошла к лифту. Когда открылись двери, с ней вошли гости отеля, а не ребята с охраны. Она облегченно вздохнула. Появилась надежда.

Через некоторое время Ребекка стояла перед своим номером. Она подвела белую электронную карту к замку. Загорелась зеленная индикаторная лампочка в замке двери. Она распахнула его и вошла в свою комнату. Там никого не было. Номер был люксовым и состоял из трех больших комнат: спальни, зала и рабочего кабинета. В рабочем кабинете стояли полки с ее любимыми книгами, рабочим столом с компьютером и мягким шикарным диваном перед этим рабочим столом.

Зал был просторным, с диванами и креслами. В центре стоял большой стол с цветами. Из зала можно было выйти на большой балкон, где были установлены диван-качели и широкий журнальный столик. С этого балкона открывался шикарный вид на залив и набережную. Она любила проводить здесь свободные вечера за чтением книг.

Неожиданно двери в номер открылись. Вошли три парня крепкого телосложения в спортивных костюмах. Она повернулась к ним. Хотела что-то сказать, но неожиданный страх сковал ее, во рту мгновенно пересохло.

– Ну, здравствуй, принцесса, – улыбаясь, обратился к ней один из них на ломанном английском.

– Как мы тебя долго ждали, ты даже не представляешь. Я тебя даже в своем роскошном сне видел, – начал другой на ужасном английском.

Ребекка отступилась, начала иди назад. Хотела повернуться и убежать в ванную. Не успела. Ее схватили крепко и потащили в спальню. Они бросили ее на кровать. Двое крепко зафиксировали за руки, обездвижив ее. Она захотела крикнуть. Тоже не успела: прижали ее рот. Громилы начали рвать с нее одежды. Смеясь, говорили на непонятном для Ребекки языке. Девушка поняла, что собираются с ней делать взбешенные мужчины. От испуга она сделала несколько нерешительных движений. Поняв, что все бесполезно, начала плакать. Уже не надо было и держать ее рот. Ребекка сдалась без боя. Она лежала без движений и продолжала беспомощно реветь. Когда с нее начали снимать нижнее белье, она повернула голову и закрыла глаза. Она ревела, не веря, что с ней так могут унизительно поступить. Страх с каждой секундой нарастал, сковывая предательски ее тело. От прижатия рук она почувствовала сильную боль. Они делали ей больно. Ей хотелось их попросить расслабить хватку. Она согласна, только не больно. Подсознательно она понимала, что ее потом не оставят в живых.

Ребекка по-прежнему с повернутой в бок головой начала молиться. Вспомнила все, что было и думать все, что могло бы произойти в ее жизни. Неужели такой конец. Унизительный, беспомощный, грязный конец ее жизни. За что? За какие грехи?

Двое продолжали ее держать сильно больно, другой начал лезть на нее. Она сквозь слезы шептала: «Вы звери! Вы не люди! Будьте прокляты! Я не прошу у вас пощады! Вы животные! Догус, ты где?! Ты тогда сказал, что должен быть рядом со мной. Где ты?! Я согласна! Я согласна! Слышишь, я согласна!»

Догус этого не слышал. Он шел, подглядывая на часы. А часы его показывали 17.45. Машину он остановил поблизости отеля. Парень шел уже чуть торопливыми шагами.

Он зашел в отель как обычный посетитель и резко повернул на право. Подойдя к помещению охраны, Догус беспрепятственно зашел туда. Там были два охранника. Одного из них он резким ударом кулака отправил в нокаут. Другого схватил и прижал его за горло в согнутой в локте руке. Тот начал задыхаться.

– Говори.

– Что?.. – хриплым голосом, едва прошептал схваченный в мертвые тиски охранник.

– Комната фрау Отт.

– Пятьсот двадцатая, – кое-как прошептал охранник.

Догус спокойно, будто ничего не происходит, не отпуская охранника из своей руки, подошел к мониторам. Начал давить на кнопки клавиатуры компьютера. Нашел коридор пятого этажа. Там, вдалеке, через видеонаблюдение, перед каким-то номером стояли двое мужчин по стойке смирно. Догус поверил данным прижатого охранника. Он сильнее согнул руку в локте и тот потерял сознание. Отбросив без сознания, но живого охранника, покинул охранное помещение и привычной походкой пошел к лестницам.

Доехав до нужного этажа, он также спокойно зашагал к нужной двери. Догус остановился совсем близко к цели. Двое парней, которые охраняли комнату Ребекки, направились к нему.

– Ты кто?

– Я телохранитель фрау Отт, – вяло ответил Догус.

Они были ошарашены наглостью молодого парня. Один из них начал смеяться.

– С каких это пор, придурок?

Догус спокойно посмотрел на свои часы. Время показывало 18.11. Он вновь спокойно посмотрел на двоих бугаев:

– Уже ровно одиннадцать минут по контракту. Есть еще вопросы?

Они набросились на него. Догус спокойно, прямыми ударами ногой отбросил их далеко по коридору. Затем так же не спеша вошел в номер Ребекки. Услышал хриплый плачь девушки. Его шаги чуть ускорились. Войдя в спальню, Догус так же прямым мощным ударом ногой откинул уже собирающегося лезть на девушку парня. Двое других освободили девушку и собрались напасть на нарушителя грязной акции. Но не успели ничего сделать, Догус с ними справился быстро. Через несколько секунд трое охранников лежали на полу, корчась от боли.

Догус тяжело вздохнул, покачал головой, увидев беззащитную полуголую девушку, которая продолжала лежать на кровати и тихо реветь.

Догус неколебимо, будто ничего не происходит, сказал:

– Я дал согласие на контракт с Вами, фрау Отт.

Ребекка посмотрела на него и, потянув на себя одеяло, теперь заревела на всю громкость.

Это никак не смутило Догуса. Он бесчувственно посмотрел на девушку и спокойно продолжил:

– Возьмите свои нужные вещи. Мы пойдем отсюда.

Ребекка присела на кровати, продолжая реветь. Она смотрела на Догуса, как на ангела, который появился в нужный в жизни момент. Она не могла поверить, что такое возможно. Девушка пыталась свой плачь остановить, прижимая край одеяла ко рту.

Догус попытался успокоить девушку:

– Фрау Отт, ничего не происходит. Успокойтесь. Где ваши вещи?

Ребекка не могла остановить свой лихорадочный плачь. Она протянула руку, показав на лежащий на кресле, рядом с кроватью, рюкзак.

Догус подошел к указанному креслу и надел на себя этот рюкзак.

– Вы можете идти, фрау Отт?

Она в ответ зарыдала. Догус понял ее, подошел к ней и взял как пушинку в свои руки и зашагал к выходу.

Девушка схватилась во всю силу за толстую шею своего спасителя и прижалась лицом к его широченной груди. Она начала бороться со своим плачем, пытаясь наконец успокоить себя.

Догус спускался с лестниц, словно держа в руках маленького ребенка, который споткнулся и от неожиданной боли заплакал. Он шел к выходу не торопясь, зная, что теперь никто публично не сможет на него напасть, тем более выстрелить.

Он вышел наружу, оставляя за собой много любопытных взглядов. Догус крепко держал плачущую девушку в своих руках и шагал уверенными шагами, не оглядываясь, к своей машине. Та продолжала крепко держаться за своего телохранителя, будто боялась упасть снова на грешный мир. Мир, который собирается ее убить…

Глава 8

Догус усадил Ребекку рядом с водительским местом, а сам сел за руль. Он дал газу и через секунду они исчезли из паркинга гигантского отеля.

Девушка продолжала тихо плакать. Она не могла еще переварить то, что с ней случилось. Догус открыл бардачок машины и, вытащив пакет сухих салфеток, передал ей. Она сидела спиной к водителю и смотрела через окно, вытирая слезы. Медленно наступала ночь.

Догус молча вел машину и старался не смотреть в сторону Ребекки. Возможно, из-за того, что на ней были лишь лоскуты прежнего платья и без нижнего белья. Она была практически голой. Ребекка наконец пришла в себя и перестала плакать, достала из рюкзака свой французский берет ярко красного цвета и натянула на голову. Теперь она повернулась к своему водителю, грустно посмотрев на него. Тот обернулся к ней. Рядом с ним сидела красивая блондинка с длинными волосами и синими, как небо, глазами. Почти обнаженная девушка в смешной шляпе. «За такую девушку в стриптиз-баре вывалят немалые деньги», – подумал он и резко въехал в подземный паркинг большого магазина «Карштадт».

Он обернулся к ней:

– Жди меня в машине. Я скоро приду.

Когда он собрался выйти из машины, девушка схватила за его рукав:

– Не уходи. Прошу тебя. Не оставляй меня здесь одну. Мне страшно. Умоляю.

– Слушай внимательно. Нет надежнее места на планете, как в моей машине. Эта машина – моя крепость. У нее пятая наивысшая степень защиты. Понимаешь?

Девушка отрицательно покачала головой и вновь начала плакать.

Догус грустно повесил голову, потом посмотрел в мокрые глаза девушки и продолжил:

– Эту машину не возьмет ни пуля, ни бомба. Наивысшая броня, понимаешь?

Ребекка вновь покачала головой отрицательно, продолжая плакать и сушить свои глаза салфеткой:

– Не уходи, Догус.

Ему ничего не оставалось делать: он прижал голову своей подопечной к своей груди и поцеловал ее через берет.

– Ты веришь мне?

– Да.

Догус чувствовал своей грудью обрывистое дыхание девушки из-за плача.

– Я скоро приду. А машина запрется автоматически. Дай мне минут двадцать.

Девушка согласно кивнула головой и медленно оторвалась от груди парня.

Догус зашагал быстро к выходу из парковки. Через минуту он вошел в магазин и направился к отделу вещей для женщин.

Сначала он двинулся в сектор нижнего белья. Начал присматриваться на трусы. Он ходил по рядам и не мог прийти к решению.

На него обратили внимание другие покупательницы. Вдалеке начали шептаться две молодые продавщицы. Они видели перед собой молодого человека южной внешности в черном строгом костюме, в белой сорочке, крепкого телосложения, ростом не менее метра девяносто. Догус наконец взял в руки черного цвета трусы с кружевами. Он знал, что только такие понравятся молодой девушке. Он не обращал внимания на кокетливые взгляды других женщин, забрав три разных размеров. После этого направился к вещам.

Одна из консультанток не выдержала и подошла к молодому человеку.

– Здравствуйте. Я могу Вам помочь выбрать вещи? – она мило улыбнулась, глядя на строгое лицо посетителя дамского отдела.

Догус остановил свой взгляд на ней. Он пока не знал, что ответить. Опустил голову и посмотрел на трусы, которые держал в левой руке.

Он, кажется, понял свою неуклюжую ситуацию. Нет, конечно, Догус знал, что ничего особенного в этом нет. Многие современные мужчины покупают своим женщинам белье. Но он не совсем из таких людей.

– Я ищу что-нибудь из одежды для молодой девушки лет двадцати шести.

– А какого она роста? – юная продавщица продолжала улыбаться, изучая взглядом интересного незнакомца.

Догус растерялся. Он обычно знает все про своих клиентов: биометрические параметры, биографию, слабости, хобби, враги, друзья и так далее. Он покраснел, растерялся, начал поворачивать головой. Такое с ним впервые. Он видел перед собой девушку. Очень красивую. Но не мог ее воспринять как предмет. Обычно так обходятся с клиентами. Он понял, что Ребекка для него теперь не совсем обычный клиент.

– Она… Это девушка…

– Да?

Догус приподнял свободную руку и представил к своему носу.

– Она мне где-то по нос.

Девушка приподняла брови:

– О, у Вас высокая девушка!

Догус засмущался.

– Вы знаете… Мне не нужно много вещей. Что-нибудь летнее легкое. Например, джинсовые шорты и футболка. И свитер. Вечерами прохладно.

– Может, еще что-нибудь возьмете своей девушке?

Услышав это, Догус вышел из себя. Теперь он громко сказал:

– Она не моя девушка, мадам!

У нее исчезла былая светлая улыбка. Она отошла от странного клиента и пальцем показала:

– Там Вы найдете шорты. Рядом верхняя одежда, – продавщица испарилась.

Догус широкими большими шагами пошел в указанное место.

Когда он вошел в машину, девушка спала. Он захотел сначала ее разбудить, но, посмотрев, как она сладко спит, решил не беспокоить ее. Тем более после того, что она сегодня пережила. Он вышел из машины, открыл багажник и достал оттуда теплое одеяло. У Догуса был широкий гигантский внедорожник марки Додж. Ему часто приходилось спать в своей машине, так что все принадлежности для сна возил с собой.

Он медленно откинул кресло Ребекки и накрыл ее одеялом. Та почувствовала теплоту и задвигалась. Догус завел машину и медленно тронулся с места. Он ехал дальше так, без резких маневров.

Гигантский Додж рвал теплую летнюю ночь на магистрали, ведущую на Берлин. Он постоянно вертел головой. Ему все чаще хотелось смотреть на клиентку. Он вновь вернулся с мыслями в тот магазин. С ним такое первый раз. Он думал о Ребекке в тот момент не как о клиентке. Покачал головой и начал себя ругать: «Это проблема Догус. Большая проблема. Так работать нельзя. Надо отказаться от нее. Передам ее коллегам».

Он вышел из магистрали и взял направление обратно на Гамбург. Посмотрел на бак. В машине почти нет бензина. Такого с ним никогда не было. Он почувствовал себя стажером в своем деле. В один из пунктов устава телохранителя черным по белому записано: «Клиент не должен стать предметом чувств телохранителя. В противном случае надо отказаться от клиента».

Он продолжал смотреть на нее и поймал себя на мысли, что сейчас даже может пропустить по невнимательности бензоколонку. Догус пару раз дал себе пощечины. От этого шума проснулась девушка. Она повернулась к Догусу. Увидев своего охранника, она мило улыбнулась. Догус это заметил. Он ничего не мог сделать с этим. «Теперь придется контролировать свои эмоции, пока не передам ее в надежные руки», – строго себе нашептывал.

– Догус, ты что-то сказал?

Догус молчал. Он ехал и старался не пропустить разворот к бензоколонке.

Ребекка не стала беспокоить своего охранника. Она знала его молчаливый характер. И теперь боялась его раздражать, тем более что она молилась на него. От этого человека зависит ее существование теперь.

Девушка отвернулась от Догуса, чтобы не беспокоить его и стала смотреть через окно ночь. Догус продолжал вертеть головой, чаще всего в сторону Ребекки….

Глава 9

Догус покинул автобан и въехал на территорию бензоколонки. Он остановился на парковке и молча продолжал сидеть. Ребекка смотрела на него, не понимая безмолвие своего охранника и почему они просто сидят. Она не решалась спросить об этом его. Девушка скромно, временами, пряча свое лицо, продолжала украдкой смотреть на Догуса.

Наконец Догус оживился, повернулся к девушке и, уловив ее улыбку, строго сказал:

– Я тебе тут купил во что переодеться. Потом сама себе выберешь нужные шмотки. Я выйду из машины. Переоденься.

Он покинул салон. Закрыл за собою двери и, прислонившись на капот, стал смотреть в сторону. Ребекка послушно исполнила сказанное. Переодевшись, постучала в окошко. Догус обернулся к ней.

– Я переоделась, Догус. Что дальше?

Он не слышал, что она говорила. Стекло бронированное, с толщиной пять сантиметров.

Охранник пошел к другому борту машины и открыл двери девушке. Та вышла из машины и повертелась перед Догусом, показывая новое обличие.

– Ну как тебе?

Догус ничего не ответил. Вместо этого он внимательно посмотрел на нее. Она продолжила:

– Спасибо, Догус. Мне очень понравился твой выбор.

Охранник продолжал молчать. Он двинулся в направлении ресторанчика рядом с заправочной станцией. Девушка молча пошла след за ним.

Через пару минут в ресторан вошел высокорослый громила в черном костюме с тонкой, хрупкой, привлекательной девушкой. Посетители обернулись на них.

Догус, не оборачиваясь, подошел к свободному столику и занял свое место. Ребекка присела на другом конце маленького столика. Она посмотрела на него, чуть скосив голову и просияв нежной улыбкой.

Телохранитель Ребекки кивнул на лежащее на столе меню. Она его взяла в руки и начала читать.

Догус с украдкой вновь изучал свою клиентку. «Блондинка, в красном берете, в коротких светло-синих шортах… Тонкие длинные ноги… Высокая стройная молодая девушка… С такой не станешь незаметным в толпе…», – продолжал думать незадачливо он.

Его мысли оборвал официант:

– Добрый вечер. У Вас готов заказ?

Ребекка преданным взглядом посмотрела на Догуса.

А тот продолжал молчать. Официант и девушка ждали его решения. Наконец раздался стальной голос:

– Мне мясо полусырое, с кровью, и картошку фри.

– А какое мясо? Свинину? Курицу? Говядину? – удивленно посмотрел на гориллу официант.

– Что пожирнее. Принесите свинину.

– Хорошо. А Вам, девушка?

– Куриное филе и тоже картофель. Только печенный.

Официант испарился. Догус собрался с мыслями:

– Послушай, Ребекка. Мне надо тебе что-то сказать. Воспринимай все серьезно. Мне придется…

Он остановился. Замолчал как прежде. Девушка на него смотрела, продолжая мило улыбаться. Догус вновь погрузился в мысли: «Допустим, я ей скажу, что отказываюсь от ее заказа. Но передам другому телохранителю. Что будет тогда? Да. Ты прав, Догус. Она разревется. И будет плакать всю дорогу до Гамбурга. Тебе это надо? Что же делать с этой малявкой?»

Догус все думал о своих новых ощущениях. У него были только состоятельные клиенты. Всякие попадались: уроды, красавицы, стервы, ангелы… Но эта девушка не давала ему сконцентрироваться на работе. Это может навредить им обоим. «Надо отказаться. Наберись храбрости, тупица. Ты знаешь главное правило: делать все ради собственной безопасности и жизни клиента! Не игнорируй правила, Догус. Устав написан кровью! Кровью клиентов и коллег!»

Догу посмотрел в глаза девушки. Шли секунды. От такого взгляда у Ребекки исчезла улыбка с лица. Она опередила его:

– Не бросай меня, Догус. Ты очень нужен мне. Только ты. Никто другой. Ты слышишь. Никто другой. Если хочешь отказаться, то не мучь себя: встань и уйди. Если хочешь это сделать, сделай это сейчас. Не мучь себя.

Она опустила голову. Догус привстал.

– Прости.

Он направился к выходу. Пошел как всегда уверенной походкой. Выйдя наружу, замедлил шаги. Обернулся. Посмотрел назад. Через стеклянную дверь ресторана он посмотрел последний раз на девушку. Там смотрела ему в след Ребекка и плакала. Догус плюнул. Затоптался на месте. Начал себе что-то нервно нашептывать. Затем открыл двери заведения и вошел внутрь. Он пошел обратно к столику и вновь занял свое прежнее место.

Догус посмотрел исподлобья на нее. Достал салфетку из внутреннего кармана пиджака и протянул ее девушке. Через минуту Догус открыл рот:

– Есть условия. Два. Если согласна их выполнить, я останусь.

– Я слушаю тебя, – уверено ответила Ребекка.

– Первое условие: выполнять мои инструкции. Иногда приказы, когда наступит такой час. Их не обсуждать. Второе: избавиться от кокаиновой зависимости. Ты согласна?

Ребекка посмотрела на него. В ее голове молниеносно прошлись мысли. Она была воспитана абсолютно в другой философии. Быть самостоятельной. Покоряться только себе. Быть равноправной с мужчинами. Она ни в чем себя не отказывала. Жила как королева. Решала все проблемы сама. Единственный мужчина, которого она слушала, хотя бы время от времени, был ее отец. А теперь предстоит ей во всем слушаться мужчину, которого она всего несколько дней назад ненавидела. Не считала за человека. Она ненавидела себя теперь за это. Перескочить через свою гордыню. Ребекка уловила себя на мысли, что ею больше не страх владеет, а человек, сидящий напротив. И ей так хотелось перед ним поднять белый флаг…

– Я согласна с первым условием.

– Этого недостаточно, – металлический голос Догуса прорезал воздух.

– Во втором вопросе мне нужна помощь. Мне плохо, Догус. Мне очень плохо…

– Если я тебе скажу, что с этим тебе постараюсь помочь…

Ребекка прервала его:

– Догус, я дала тебе согласие в самом важном условии. Теперь я буду делать то, что ты мне скажешь. Скажи мне, что делать?

Догус вздохнул тяжело:

– Давай покушаем для начала.

Ребекка повернулась и увидела, что за спиной появился официант. Он начал раскладывать пищу на стол. Ребекка открыла рот, чтобы что-то сказать. Догус прикоснулся указательным пальцем к своим губам. Ребекка остановилась. Когда официант удалился, Догус заговорил:

– Инструкция номер один: не говори со мной в присутствии незнакомых людей, пока я сам тебе не дам на это знак согласия.

– Поняла. Но… – Она посмотрела на Догуса.

Догус начал глотать свое мясо. Он прервался и посмотрел на девушку:

– Говори. Ты можешь теперь говорить.

– Я могу тебе задавать хотя бы иногда вопросы?

Догус молчаливо посмотрел на него. Ребекка продолжила:

– Просто ты всегда молчишь. А мне хочется тебя услышать. Считай это моим условием: не молчать!

Он вопросительно посмотрел на нее.

– Догус, прошу тебя, не молчи.

Он положил столовые инструменты на стол и устремил взор на надоедливую девушку:

– Я слушаю. Какой у тебя вопрос?

Ребекка улыбнулась довольно. Она этого момента ждала с самого начала их встречи. «Наконец-то этот медведь заговорит. Я заставлю его со мной говорить. Молчун нелюдимый!»

– Почему ты в машине не одеваешь очки, а только когда из нее выходишь? Что за странное нарушение зрения у тебя?

Догус дожевал свой кусок, потер салфеткой рот и попытался ответить на вопрос девушки:

– Может, ты обратила внимание: охрана носит обычно очки.

Ребекка возмутилась такому ответу:

– Но у тебя не темные крутые очки. Они круглые, смешные и… обычные.

Догус за секунду осушил стакан с минеральной водой. Потом посмотрел на нее. Он широко улыбнулся.

Ребекка, увидев лицо Догуса, неожиданно бросила вилку в тарелку:

– Догус. Стой. Погоди. Ты… Ты улыбнулся. Ты поменял мимику. Значит, ты можешь. Боже, ты можешь улыбаться! – Ребекка чуть не прокричала от радости на весь зал ресторана.

Догус продолжал улыбаться: «Смешная такая. Она мне все же чем-то нравится».

– Догус…

– Что?

– Ответь.

Он выпрямил лицо и начал:

– У меня зрение как у орла. Не беспокойся. Очки эти – хамелеоны. Из нейтральных стекол. Очки охраннику нужны, чтоб защитить глаза от жидкостей. В машине мне это не угрожает, поэтом я их снимаю. Ну, когда солнце бьет по глазам, я их и там одеваю.

– Догус, какие жидкости? О чем ты?

У Догуса не было желания посвящать клиента в специфику работы личного телохранителя. Но, посмотрев на Ребекку, он понял: «Лучше отвечать на ее вопросы: не отвяжется же». Он снял с себя очки и положил их на стол. Ребекка вопросительно посмотрела в его темно-карие глаза.

– Представь, я сижу тут с тобой, Ребекка. Подходит к нам официант. Ты, может, знаешь, я должен контролировать любое движение здесь, в этом заведении. Вот мы не знаем, настоящий это официант или киллер. Он подходит к нашему столу, задает отвлекающие вопросы. Потом берет стакан с водой и прыскает его в мои глаза. Я тру их. А в это время он убивают клиента. То есть тебя. Ну потом меня.

– Но у тебя в кобуре пистолет. Ты достанешь и выстрелишь в негодяя.

Он вновь улыбнулся:

– Ребекка. Подумай. Подключи мозги. Как я достану пистолет, если в этот момент тру свои глаза?

Девушка засмущалась. Она начала оборачиваться с тревогой на лице. Потом взяла со стола очки Догуса и протянула их ему:

– Ты одень лучше их…

Глава 10

Ребекка расплатилась, и они вновь отправились в путь. У девушки была куча вопросов к Догусу, но она не спешила их задавать. Но то, что она заметила, и это факт: он уже не тот Догус, который был прежде.

Через полчаса молчаливого вождения Догус наконец заговорил.

– Прежде всего мы должны тебя избавить от наркозависимости. Ты принимаешь еще и другие дряни?

Догус бросил в сторону девушки строгий взгляд. Ребекке не понравился тон парня. Она недовольно смотрела вперед и сухо ответила:

– Нет. Только кокаин. И не всякий день.

Догус уже с довольной физиономией посмотрел на нее:

– Это радует, честно. Значит, у тебя есть шанс снова стать нормальной девушкой. У тебя есть идеи на счет твоего лечения?

Ребекка посмотрела на водителя:

– Догус. Я уже пыталась бросить наркоту. Но мы живем Германии. Здесь как зацепят на лечение, так полгода будут держать в реабилитационной больнице.

– Не знаю конкретно об этом, – грустно ответил телохранитель.

– Ты вообще из Германии? Говоришь ты плохо на нашем языке.

Догус начал чмокать недовольно.

– Можешь не отвечать. Тебе всегда сложно отвечать на простые вопросы. Ты лучше как всегда промолчи. Я уже привыкла.

Он ничего не ответил. Слова девушки явно его задели. За полчаса дальнейшего пути он ни разу не повернулся к ней.

У Догуса в машине всегда играла радио. Но так тихо, что едва было слышно. Ребекка уже с самого начала их путешествия пыталась увеличить громкость. Но он запретил это делать. У него должен быть полный «аудиовизуальный контроль» на дороге. Теперь она только догадывалась, кто поет по радио. Ей стало кошмарно скучно. Единственное, что только еще забавляло, так это вид Догуса. Ей всегда он казался таким смешным. Да, он старше ее. Но ему всего-то тридцать пять лет. По европейским меркам, он еще пацан. А ведет себя, как пятидесятилетний юноша. Но у него плохо получается представлять себя взрослым зрелым мужчиной. Вот с чем он отлично справляется, так это со своей работой. Он явно любит свою профессию. И потому, возможно, его считают уже в его молодые годы профессионалом.

Ребекка подсматривала тайком за своим телохранителем. Особенно его эти смешные очки, которые ему никак не идут. Ей хотелось громко над ним рассмеяться. Но не решалась на это. Тихо сдерживала эмоции. «Все же, надо попросить ему поменять очки. Не могу на это спокойно смотреть», – тайком улыбнулась она вновь.

– Я вообще-то гражданин Республики Франции, – вдруг заговорил Догус, не поворачиваясь к своей пассажирке.

– Ты – француз!? Становится интересно, Догус! – воскликнула девушка.

Она расслабила свой ремень безопасности. Собрала ноги на кресло и уставилась на водителя.

– Нет. Не знаю, кто я. Нет, правда. Не смейся. Не шучу. По крайней мере, у меня паспорт такой.

– Ну, давай Догус. Не будь такой букой. Расскажи о себя. Я же имею право знать о своем телохранителе.

Догус повернулся к ней и холодной мимикой ответил:

– Это я должен знать все о своем клиенте. Клиенту не важно знать биографию своего охранника. Если не веришь, дам почитать устав и правила нашей работы.

Ребекка перестала улыбаться. Она вновь опустила свои ноги на пол и отвернулся от зануды.

Догус не стал молчать:

– Я из Хорватии. Мой отец турок. Он погиб еще, когда я был маленьким. Мы тогда жили в Стамбуле. Он был офицером турецкой армии. В одной из спецоперации по уничтожению курдских сепаратистов он погиб. Я зла ни на кого не держу. Я сам такой. Но… но мы остались с матерью одни. Родственники отца так ее и не признали, и не приняли. Она была хорваткой. Мы переехали на родину матери. Там тоже не особо хлебосольно встретила мою мать ее родня. Мы жили одни, пока она от рака груди не умерла. Я остался в четырнадцать лет один. Попал в интернат. После закончил институт.

Он замолчал и въехал на другую трассу, ведущая на Нюрнберг. Хотел продолжить, но девушка ошарашенно посмотрела на него:

– У тебя высшее образование, Догус?!

Тот обернулся к ней и криво посмотрел на нее.

– Да.

– И какая у тебя специальность?

Догус смотрел на дорогу:

– Если я скажу, ты не будешь смеяться?

– Нет, Догус, что ты? Конечно, не буду смеяться. Ты такой серьезный парень. Боже, о чем ты говоришь?!

– Я по диплому инженер радиоэлектронных приборов.

Девушка, услышав это, сначала начала похрипывать, сдерживая себя. Потом не выдержав, начала смеяться:

– Догус, ты инженер?! Наверное, ты ломал своими крепкими руками все приборы и тебя выгнали с работы.

Догус покачал недовольно головой. Затем сначала улыбнулся, потом, сам не выдержав, рассмеялся с ней.

– Прости, меня, Догус. Я не сдержала обещания. И очень сожалею за твоих родителей. Уверена, что они были хорошими людьми. Но просто не могу тебя представить инженером-электронщиком. Никогда не видела интеллектуального работника твоей комплекции. Ты знаешь, тебе вот эта профессия, чем ты сейчас занимаешься, больше подходит.

– Знаешь, что еще интересно? – он продолжал широко улыбаться.

– Что, Догус?

– Я после института ни одного дня не работал по специальности. Так, что ты в чем-то и права.

– Тогда, в чем не права?

– Меня взяли в мое агентство из-за моего диплома. Ага! Уже не смешно, да? – Догус гордо посмотрел на девушку, будто в каком-то глупом споре победил.

Он продолжал смеяться и смотреть на Ребекку. Та сделала серьезное лицо и посмотрела вопросительно на громилу.

– Ребекка, ты думаешь, в телохранители берут просто сильных ребят? Моя профессия аналитическая. Только в редких случаях силовая. Правила у нас жесткие: не встревать в драки и пальбу тоже. При опасности брать клиента и убегать. Мы не герои, Ребекка! Мы не супермены! Разочаровал я тебя?

Он ехидно посмотрел на нее.

– Хорошо, если не стрелять. Тогда зачем тебе этот здоровый пистолет, который носишь собой.

Догус вновь рассмеялся:

– Ребекка, он не настоящий. Он травматический. Нет, я, конечно, имею право на ношение боевого оружия.

– Почему тогда не носишь настоящее оружие? – разочарованным голосом спросила девушка.

Смех Догус прервался:

– Я никого не собираюсь больше убивать.

– Ты, значит, уже убивал? – прозвучал слабый голос девушки.

Догус снова замолчал. Он водил машину на средней полосе трассы. Было уже темно, но от ярких звезд можно было различать деревья, бежавшие мимо дороги. Ребекка поняла, что создала неуклюжую ситуацию и сама замолчала, отвернувшись от водителя.

Догус впервые за свою работу увеличил громкость радио. В салоне загремела музыка. Но не долго. Ребекка снова сделала тихо, будто дав знать, что разговор не окончен. Догус, поколебавшись, продолжил:

– Тяжелые времена были тогда в Хорватии. Распад Югославии, война на Балканах, разруха, сложности в экономике, безработица… Я был спортсменом к тому же. В общем, бросил я все на родине. Хорватия тогда не была в составе ЕС. Я пробрался нелегально во Францию и сдался во Французский легион.

– В иностранный легион? Слышала, что туда берут беглых иностранных бандитов, которые здоровенные и тупые.

Догус посмотрел грустно на нее. Та уставилась вперед и дальше смотрела на дорогу.

– У тебя неверная информация. Туда попасть очень сложно. Они проверяют на криминальное прошлое. Берут в испытательный центр только чистых ребят. Отбор жесткий. Надо пройти интеллектуальные и физические тесты. Кто не прошел, дают деньги на обратный путь.

– Как долго ты служил?

– Пять лет. На третьем году службы мне вручили паспорт французского гражданина. Обычно на четвертый год или после окончания службы.

– Ты был особенным?

– За отважную службу.

Догус свернул на парковку.

Глава 11

Догус припарковал машину рядом с бензоколонкой. Ребекка посмотрела на индикатор горючего.

– Догус, почему мы вновь остановились? У тебя еще много бензина. Мы вновь будем заправляться?

– Не только. Надо нам поговорить. Попьем кофе?

– Согласна.

Догус наполнил бак. И они зашагали в кафе рядом с бензоколонкой.

– Если у тебя нет идеи, как полечиться, у меня есть.

Ребекка отпила от своей чашки. Огляделась и спросила:

– Могу знать, что у тебя в голове?

– Мы поедем в Сербию.

Услышав это девушка, зашаталась на месте. Она взволнована ответила.

– Нет. Только не это! Прошу тебя!

– Что не так?

– Сербия – опасная страна! Я это знаю! Они воюют с албанцами. Ты знаешь, что они натворили в Косово? Нет!

– Не знал, что ты интересуешься политикой.

– А ты нет?

– Интересуюсь. Это часть моей работы. Но я не вмешиваюсь. У меня другие задачи.

– Догус. Сербия – не Европа. Там русские. Там хаос. И ты меня хочешь в самое пекло увести?

– Ребекка, тебе безопасно в Германии?

– Куда угодно. Но в Европе. Пожалуйста. Мне страшно.

– Ты просто насмотрелась новостей. Там не все так, как ты себе представляешь.

– Почему именно туда?

Догус прислонился двумя руками к столу и пояснил:

– Там работает классный доктор. Он тебе может помочь. Поверь, таких нет в твоей Европе.

Ребекка вопросительно посмотрела на него. Он продолжил:

– Один еврей с хорошим опытом. У него есть своя небольшая клиника. Ты не первая моя клиентка, страдающая дурью. Я знаю его. Он вытаскивал похуже людей, чем ты.

Ребекка продолжала беспокойно смотреть на сумасшедшего телохранителя. Она отпустила голову, будто сдалась:

– Сколько времени мне придется у него в больнице провести?

– Ни дня. Несколько часов. И все.

– И все?

– Да. Он так работает.

– Что он делает с пациентами?

– Не знаю все. Но, опиоиднозависимым он подкожно имплантирует капсулу с налоксаном. Этот препарат медленно всасывается в кровь и блокирует рецепторы.

– А с кокаином?

Догус разозлился и двумя кулаками легко ударил по столу:

– Ребекка, я не врач. Ты знаешь, кто я.

Она улыбнулась. Посмотрела по сторонам. По ее щекам прокатились слезы:

– Вези меня куда хочешь. Мне уже все равно. Я тебе обещала слушаться.

Ребекка встала и медленно пошла к машине. Догус оставил деньги на столе и поспешил за ней.

Догус сел в машину. Он сидел и не запускал машину. Ребекка посмотрела на него, потом на часы. Было уже за полночь.

– Почему стоим? – удивленно спросила девушка.

– Мы ночь проведем в машине.

– Как это? Мне надо принять душ. Мне нужна кровать… Давай, найдем мотель, хотя бы.

– Нет. Мы будем здесь ночевать. Завтра мы днем на несколько часов остановимся в отеле, и ты примешь душ.

– На несколько часов?

– Да.

– Ну почему, Догус?

– Ночью в моей машине безопаснее, чем в отеле. Мы здесь рядом с бензоколонкой в большей безопасности.

Сказав это, Догус нажал на кнопку под передней панелью. Задние сиденья спрятались под дно машины. Салон стал пустым. Он вышел из машины, достал матрац и одеяла. Все разложив, подошел к дверям девушки и постучал по стеклу. Она покачала головой и вышла наружу.

Он подвел девушку к задним дверям:

– Выбирай сторону и ложись, – прокомандовал парень.

– Мы будем спать вместе?

– Да. Я не собираюсь на улице рядом с машиной сидеть.

Она недовольно посмотрела на него и не спешила исполнять указание своего телохранителя. Догус прикоснулся к ее спине:

– Советую привыкнуть. Пока вновь не избавишься от меня… Потерпи меня еще немого.

Услышав это, девушка незамедлительно прыгнула в машину. Она заняла одну сторону машины и прижалась к дверям.

Догус улыбнулся, довольно посмотрев на девушку, сам пробрался во внутрь машины и разлегся свободно на свою половину матраца, накрыл их одеялом и нажал кнопку закрытия дверей машины. Раздался щелчок замков. Догус довольно улыбнулся широко, потянувшись во весь свой не малый рост на своей кровати.

В салоне оставалось чуть светло из-за уличных фонарей. Раздался голос Ребекки:

– Только не приставай ко мне, Догус? Ничего у тебя не получится.

Догус повернулся к ней. Она лежала спиной к нему.

– Мечтать не вредно, Ребекка.

Это задело девушку. Она повернулась к нему:

– Я, по-твоему, не привлекательная девушка?

Догус улыбнулся:

– Ты клиентка. Клиент не должен быть привлекательным.

Ребекка завертелась с одного бока на другой:

– Догус, я не могу заснуть. Честно.

– А ты вспомни что-то хорошее в своей жизни и заснешь быстро. Только не думай о наркотиках.

Ребекка повернулась к парню и ударила ему по груди:

– Это не смешно.

– Прости.

Ребекка согнула руку в локте и положила голову под ладонь, свободной рукой толкнула медведя:

– Не засыпай. Расскажи мне лучше что-нибудь о твоих воспоминаниях.

– Там ничего хорошего нет, малыш.

– Ну, что-нибудь из твоей работы. Мне интересно, Догус. Ну, пожалуйста.

– У тебя уже возник интерес к моей работе?

– Да. Расскажи, чем ты занимался.

Догус повернулся к ней:

– Ведь, не отстанешь?

– Нет.

– Ну, ладно. Только одну историю. Ок?

– Да.

Догус вновь лег на спину. Он подвел свои ладони под голову, растянулся и начал:

– Один русский олигарх меня нанял в Швейцарии. Легенда охраны было таковой: кто-то ему угрожает. Пишет угрозы. Я долго копался, выясняя, кто это. Все было чисто. Просто нет врагов. С компаньонами все тип-топ. Прошло несколько месяцев. Мы хотели уже замять дело. Шеф меня обратно на другое дело звал.

Он повернулся. Подумал, что уже девушка заснула. Но нет. Та вся была во внимании. Догус тяжело вздохнул и продолжил:

– Ну, вот. Сижу я с ним в его президентском номере. Смотрим чемпионат хоккея. Он пылко болеет за своих. Мне все равно. Это не мой спорт. На креслах сидели еще и его двое постоянных охранников. Косо, как всегда, на меня смотрели. Они не любят временно нанятых специалистов. Задевает их достоинство. Я могу их понять. Но это работа.

Он вновь повернулся к девушке. Та не спала:

– Мне интересно. Рассказывай дальше.

– Так вот. Клиент успел напиться до кондиции. Тут открываются двери, и заходит его брат. Тоже пьяный, но уверенно держащийся на ногах. Он подошел к дивану, где сидел его брат, то есть мой клиент. Рядом сидели я и его охранники. Неожиданно он достал пистолет и прицелился к своему брату. У клиента от неожиданности кусок мяса выпал изо рта. В принципе все были ошарашены. Никто не ожидал такого поворота событий. В другой комнате спят жена и двое его маленьких детей. Я понял, что он держит в руках огнестрельный пистолет и уверен в своих намерениях. Для меня только это не было неожиданностью…

– А, ты уже вычислил врага клиента! – воскликнула еще не спящая красавица.

– Имей терпение слушать. Я же сказал, что я врага не вычислил, – он повернулся к девушке возмущенным взглядом.

– Прости. Я перебила. Ты его подстрелил?

Догус с изумленным лицом повернулся к ней:

– Ребекка, ты слушаешь, что я говорю? Он держит на прицеле клиента и медленно играет пальцем с затвором пистолета. Пистолет был настоящим, боевым. Что ты станешь делать?

– Начну вести с ним переговоры.

Догус резко повернулся к ней:

– Откуда знаешь это?!

Она рассмеялась и вновь ударила ладонью по груди глупого телохранителя:

– Догус, это логично.

Догус замолчал. Она толкнула его:

– Ну, не обижайся. Рассказывай твою версию.

– Это не версия. Для таких ситуаций есть точное, прописанное правило: разыграть сцену. Театр, понимаешь?

Она хотела раскрыть рот, сказать что-то. Но он положил свой палец на ее рот.

– Будешь умничать, перестану рассказывать, что было дальше!

У Ребекки взгляд остановился на серьезном лице рассказчика. Ее глаза заблестели.

– Я начал его умолять, что я тут не причем. Что я не профессионал. Мол, дети, жена, родители. Достал медленно свой пистолет и бросил к нему под ноги. Я заплакал. Просил пощады у него. Мол, убивай клиента, только пощади меня. Я упал на колени и начал ползти как пресмыкающееся, продолжая умолять пощады и плакать.

Ребекка скорчила от недовольства на лице, будто разочаровалась чем-то.

– А он что?

– Он триумфально смотрел на нас. Сказал брату, мол, видишь, какой хлам тебя охраняет. Ну, и дальше понеслось. Почему и потому хочу тебя на тот свет отправить.

– Ну, а ты что делал? – разочарованно спросила девушка.

– Продолжал ползти как пресмыкающееся.

Это окончательно вывело из себя девушку:

– Ты оказывается трус, Догус. Этого я от тебя не ожидала! Так низко пасть! Где твоя гордость тогда была?

– Хорошо. Как бы ты поступила бы вместо меня?

– Я бы подстрелила эту собаку, – громко воскликнула девушка.

– Хорошо, допустим. Ты подстрелила брата клиента. А потом?

Она хотела эмоционально ответить. Он вновь пальцем закрыл ее рот:

– А на утро виноватым станешь ты. Все, твой клиент, его большая родня, будут перед судом говорить, что у брата не было злого замысла. И этот нерадивый телохранитель отнял жизнь у невинного человека. Он же был пьян. И хотел просто напугать брата. И даже не было в замыслах родного брата подстрелить. Что скажешь, умная?!

Она упала на спину и прошептала:

– Да. Правда. Сложная ситуация. Ммм, что ты сделал?

Догус повернулся к ней:

– Надо было играть свою роль дальше. И я упорно продолжал ползти и молил о пощаде. Пока не приблизился на допускаемое расстояние до броска к источнику угрозы. И в последний момент дернул за его ноги. Тот упал на спину. Раздался выстрел. Но в потолок. Я его обездвижил. Мы все остались целы.

– Гениально, Догус. Но растоптана честь.

– Так что важно: честь или жизнь?

– Честь! – гордо произнесла девушка.

– Возможно, ты и права. Но я работаю точно по прописанным правилам, хочу я это или нет.

– Значит, у Вас нет чести! – она отвернулась от Догуса и мгновенно заснула.

Догус приподнялся, осмотрелся через окна машины вокруг. Накрыл гордую девушку одеялом и отвернулся от нее. В салоне бронированной машины наконец-то воцарилась тишина.

Глава 12

Утренние лучи разбудили девушку. Она неохотно открыла глаза. Догус продолжал тихо храпеть, лежа на спине. Голова Ребекки лежала на его широкой груди, а ее рука обнимала его. Она очнулась, осознав недопустимое положение своего тела, начала от него отползать. Затем вдруг передумала и обратно заняла свое место, в объятиях своего телохранителя. Она закрыла свои глаза и притворилась еще спящей. Догус глубоко дышал и качал почти лежащую на себе девушку. Она явно наслаждалась этим моментом. В ее голове начали проноситься мысли: «Так долго искала под свой рост парня, с которым могла бы так лежать. И вот нашла. Но вот разочарование: он не мой парень. Он мой телохранитель. Как же несправедливо. Хотела парня светлого, нашего. Но не думала, что такие смуглые мне больше окажутся по душе».

Догус будто слышал мысли бесстыдной девушки и зашевелился. Ребекка все продолжала притворяться спящей. «Пожалуйста, не просыпайся. Так удобно лежу. Полежи спокойно еще минут пять». Догус взял ее руку, которой она обхватила его. Шли секунды. Девушка наслаждалась прикосновением рук. И оттого начала ласкать его грудь головой.

Догус открыл глаза. Увидев девушку на себе, взял нежно ее руку и отодвинул в сторону. Затем отодвинулся от нее, чуть привстал и посмотрел на нее. Она спала. Он накрыл ее одеялом и медленно открыл двери, выйдя на улицу. А там, несмотря на начало лета, было прохладно. Так всегда в такие сезоны в Германии. Он осмотрелся вокруг и начал растягиваться, будто задумал утреннюю зарядку.

Реббека продолжала лежать и ругать в уме Догуса за то, что она так рано проснулся. Делать было нечего, она привстала и вышла из машины.

Догус, увидев ее, широко улыбнулся. Он ничего ей не сказал, вместо этого полез в багажник, откуда достал свой джинсовый пиджак и накрыл им девушку.

– Надеюсь, тебе снились приятные сны, – сказал Догус и интенсивно погладил ее по спине, пытаясь согреть еще трясущуюся от внезапной прохлады девушку.

– Видимо, меня согреет только горячее кофе.

Догус отступил от нее.

– Пойдем, – он сухо сказал девушке и пошел в направлении кафе. Она зашагала ему в след.

Они заказали себе еще и завтрак по-ирландски. Ребекка жадно поглощала пищу, не упуская из виду Догуса. Тот не спеша глотал, как слон, двойную порцию.

– Догус, я давно наблюдаю за тобой. Ты так аппетитно кушаешь свинину. Ведь ты, по отцу, мусульманин. Насколько я осведомлена, это мясо мусульманам нельзя есть.

Догус, медленно доживав, поднял голову на любопытную девушку и неторопливо сказал:

– Я не мусульманин.

– Тогда кто, христианин?

– Нет.

Ребекка от удивления подняла свои чуть широкие светлые брови:

– Ну, не еврей же ты? У тебя есть религия?

– Есть.

Ребекка бросила вилку в почти пустую тарелку и уставилась недовольно на него:

– Какая религия у тебя? Есть название?

Догус повертел головой, будто задумался. Потом начал:

– Не знаю, как называется моя религия. И это, думаю, не важно. Важно, что в моей религии все люди равны, независимо от происхождения и достатка. Равны и одинаковы женщины с мужчинами. В моей религии люди выбирают, что кушать и одевать самим, независимо от религиозных и традиционных требований. В моей религии люди свободны от догм и законов глупцов. И их никто не заставит идти по той дороге, которая приведет их к несчастью и неудобствам в жизни.

Догус продолжил поглощать с аппетитом то, что ему нравилось есть. Ребекка ошарашенно смотрела на него. Она не знала, что спросить и что добавить. Ей явно понравилась религия Догуса.

– Послушай, есть сейчас важнее дела для обсуждения.

Ребекка опомнилась наконец:

– Какие, Догус?

Он удивленно посмотрел на нее:

– Для начала избавить тебя от глупостей. Потом…

Он остановился, начал все вокруг внимательно рассматривать:

– Потом нас ищут и могут скоро найти. Это очень серьезные и опасные люди.

– Что нам делать, Догус?

– Нам нельзя долго останавливаться в одном и том же месте. Надо непрерывно перемещаться.

Ребекка с жалостью посмотрела на него:

– До каких пор?

– Пока не получим сигнал отбоя, – сухо ответил он. – Ты поела? – продолжил Догус.

Она оставила деньги на столе и тихо пошла к машине.

Догус завел машину. Повернулся к ней.

– А теперь обещанный душ.

– Где? – Ребекка выставила руки перед собой.

– Будет. В Баварии возьмем гостиницу.

Ребекка радостно посмотрела на Догуса.

– Только на несколько часов, – разочаровал он ее.

Дорожный знак показывал, что до Нюрнберга осталось несколько десяток километров.

Ребекка слушала радио и подпевала. Догус слушал ее и не знал, кто лучше исполняет песню. Ему нравился голос его подопечной.

Когда девушка увидела, что они приближаются к Нюрнбергу, она прекратила пение и начала радостно кричать и хлопать в ладоши:

– Догус, мы скоро будем в городе. Там и возьмем гостиницу. Прогуляемся с тобой…

Девушка подтянулась с наслаждением:

– Ты был в Нюрнберге? Ты знаешь этот город?

– Я знаю все города, – сухо ответил Догус.

Ребекка повернулась к нему и недовольно сказала:

– Догус, какой же ты скучный и не романтичный!

Догус с мертвой мимикой посмотрел на нее:

– Мы там не остановимся.

Он вырулил с трассы и взял направление к городу Эрланген.

– Хорошо, тогда Эрланген. Университетский, маленький, но красивый городок. Я знаю там один классный ресторанчик.

Догус молчал. Через десять минут он остановил машину в небольшом селении, недалеко от Эрлангена и Нюрнберга. Он вышел из машины. Девушка продолжала сидеть в машине. Он подошел к окну со стороны Ребекки и постучал по стеклу. Девушка продолжала сидеть и смотреть вперед, будто не слышит и не видит Догуса.

Он махнул на нее рукой и пошел в направлении небольшого здания и вошел туда. Она выпрыгнула и побежала за ним.

Они вошли в небольшой, но красивый и ухоженный аппартотель. Догус подошел к рецепции и назвал свое имя. Девушка радостно начала:

– Здравствуйте. Вы вчера по телефону заказали номер?

Догус махнул головой и достал свой электронный документ.

– Итак, вы должны покинуть отель завтра к десяти утра.

– Так точно, – Догус подтвердил слова администратора.

Он взял ключ от комнаты – электронную карту, – и пошел к лестницам.

– Это на последнем, третьем этаже. Я обычно не беру на самых верхних этажах, но места уже заняты.

Ребекка обрадовалась. Да, деревня. Но хоть на сутки останемся в нормальных человеческих условиях.

Они вошли в однокомнатную квартиру, где было все для долгой жизни: микроволновка, плита, холодильник, посуда кухонная…

Увидев чуть широкую кровать, Ребекка прыгнула на нее и с наслаждением растянулась.

Догус удивленно посмотрел на нее:

– Мы здесь останемся до вечера. Потом в путь…

Ребекка возмущенно села на кровать:

– Нет, мы здесь останемся до завтра! Мне надо отдохнуть. Я девушка, Догус. Если ты еще не понял этого!

Догус снял с себя рубашку и оголил свой торс.

– Я приму душ, приведу себя в порядок и уеду. Хочешь, оставайся и дальше любуйся пейзажами своей родной Баварии.

Девушка впервые увидела колосса в натуральном виде. Огромное мускулистое тело. Ей не нравились старые фильмы со Шварцнегерром, которые часто смотрел его отец. Ей не особо нравились накаченные мускулистые парни. Она их считала какими-то искусственными и пустыми. Но не теперь… Такое определение точно не относилось к ее телохранителю. Он не был пустым и искусственным…

Она смотрела на него. А тот с голым торсом продолжал ходить по комнате, готовя полотенца и другие банные принадлежности, которые находил в помещении.

Наконец Догус словно почувствовал приклеенный к нему взгляд девушки, остановился и спросил:

– Ребекка, ты что-то сказала?

Она продолжала любоваться мужским телом, потом потрясла головой:

– Нет.

Догус отвернулся от нее.

– Точнее, да, – очнулась девушка.

– Что?

– Мы во Франках. Точнее, Мителфранках.

– Не понял тебя.

– Это район такой в Баварии: Верхние, средние и нижние Франки.

– Ааа. Слышал. Я первым приму душ. Я быстро. Нижнее белье стираем мылом и вешаем на сушилку. Ходим завернутыми в полотенца. Поняла?

Ребекка все еще с полуоткрытым ртом кивнула одобрительно головой.

Глава 13

Ребекка легла под одеяло. Ей было холодно, хотя в комнате ощущалось тепло. Она чувствовала нехватку кокаина в крови. Ей хотелось принять это и вновь прийти в себя. По телу прошла легкая дрожь. Она закрутилась в постели, не находя себе там места. Кожа стала чувствительна к любого рода прикосновениям. Она гладила себя, пытаясь хоть как-то успокоиться.

Догус вышел из душа и подошел к ней. Ребекка продолжала лежать в постели. Она не смотрела более на него, на его привлекательную фигуру. Он заметил, что девушка страдает:

– Ребекка, с тобой все в порядке?

Она ничего не ответила. Лишь безмолвно, со страдальческим лицом обернулась к нему.

– Иди в душ. Тебе легче, возможно, станет.

Она встала из постели только в трусах и поступила, как ей велели.

Ребекка стояла под душем, позволяя себя гладить горячим струям воды. С полуоткрытым ртом глотала влажный воздух. Учащенно и громко дышала, будто только тут имеет эту возможность. Она была там довольно долго. И от этого двери туалетной открылись. Вошел Догус. Он постучал по стеклянным непрозрачным дверям душевой кабины. Она чуть приоткрыла двери и посмотрела на него. Увидев ее обнаженной, он отвернул голову со словами:

– Тебе плохо? Долго не стой под душем.

Услышав, она вышла оттуда и, взяв полотенце, ушла в комнату. Догус последовал за ней. Она легла в кровать и вновь накрылась одеялом. Догус сел рядом. Они молчали. Наконец тишину прервал он:

– Надо собираться.

Ребекка не смотрела на него. Она тихим и обессиленным голосом промолвила:

– Я не могу сейчас. Пожалуйста, давай еще чуть-чуть останемся здесь.

Догус ничего не ответил. Он продолжал сидеть на кровати, рядом с ней. Вдруг почувствовал на своей голой спине руку девушки.

– Догус, мне холодно. Ты можешь лечь рядом?

Он будто не слышал ее.

– Я прошу тебя. Я не буду приставать к тебе, – ее голос чуть хрипел.

Догус упал на кровать. На нем было только полотенце, которое едва закрывало на его громоздком теле пояс и половину бедер.

Он смотрел в потолок, ровно и спокойно дыша. Ребекка накрыла его полотенцем и приблизилась к нему. Она положила свою ладонь на едва волосатую грудь Догуса и начала медленно гладить его. Затем она обняла своими ногами левое бедро парня.

Догус продолжал терпеть. Он пытался думать о других вещах. Только не о ней. У Ребекки дыхание становилось все чаще. Она теперь плотно обнимала своего охранника и все упорнее и быстрее терлась своим телом к нему.

Он взял ее голову и положил к себе на грудь. Девушка уже нежно постанывала. Догус прижимал ее голову к себе и вдыхал запах с ее еще влажных волос. Влажность он начал чувствовать и на своем бедре, куда терся лобок девушки. Ребекка не прикасалась к мужскому органу, она лишь прижималась и ласкалась к мужскому телу, не имея других сексуальных намерений.

Догус продолжал неподвижно лежать. Он лишь держал в ладони голову девушки, а та все быстрее и громче начала стонать. Телохранитель чувствовал половиной тела нагую девушку. Ему становило все тяжелее сопротивляться желанию всю ее взять. Но он не шевелился. Он думал лишь о последствиях, которые могли бы последовать, если он вступит в реальное сексуальное отношение с клиенткой. Ему приходилось много раз терпеть сексуальные домогательства от клиенток и даже клиентов. Он всегда отруливал от всех безболезненно. Но Ребекка особый случай. Она нравилась Догусу во всех ракурсах бытия. Он был уже готов терпеть все ее прихоти и капризы. Он не был влюблен. По крайней мере, таким себя не считал. Но он получал большое наслаждение, даже когда просто смотрел ее. И сейчас ему было даже достаточно таких ласк. Он стонал с ней синхронно, обнимал ее обоюдно, входил в нее… Но в своем воображении. Другого он не мог себе позволить. Тем более что давно привык играть со своим воображение. Например, когда часами сидел и ждал начальника. Но в таких случаях о сексе не думаешь. Думаешь о других полезных вещах, о работе, наконец. А тут у него появился случай, где мог вообразить себе многое. Тем более когда к тебе прижимается девушка, которая так нравится.

Ребекка громко застонала, она прерывисто задышала и наконец выдохнула шумно воздух. Ее тело расслабилось. Теперь она перестала тереться и прижиматься, но и не отпустила парня.

Ребекка так и осталась лежать на своем телохранителе. Она обхватила правой рукой всю грудь его, будто боялась, что он исчезнет.

Догус хотел приподняться. Но вместо этого спросил у девушки тихо:

– Ты спишь?

Она не ответила. Догус услышал тихое глубокое дыхание заснувшей на его груди Ребекки. Он стал гладить ее голову нежно и дальше вдыхать ее запахи.

Вскоре он заснул, приобняв свою клиентку.

Глава 14

– Догус, Догус…

Когда он открыл глаза, увидел девушку в непосредственной близи от своего лица. Она улыбалась и пальцем проводила по гребню его носа?

– Догус, ты проснулся?

Он приподнялся на локтях и потряс головой. Комната была осветлена утренними лучами, которые проникали через широкие окна без занавесок. Он обернулся на Ребекку, та продолжала сидеть рядом, на кровати и уже одетая. Она улыбалась, глядя на него.

– Что-то случилось? – спросил Догус.

– Может быть и да.

– Что именно?

– Ты начал мне нравится, – она засверкала от улыбки.

Потом протянула ему кофе. Тот присел и сделал глоток из чашки. Потом опомнился, что с него давно уже сползло полотенце, быстро прикрылся одеялом. Она засмеялась.

– Ты, я вижу, уже себя чувствуешь хорошо, да?

Она остановила смех и довольно покачала головой:

– Все в порядке, Догус. Особое спасибо, что вчера меня правильно понял.

Он положил свое кофе на пол. Потом, найдя под одеялом свое полотенце, вновь прикрыл себя:

– Не за что. Обращайся.

Он поднялся и пошел в направлении туалета. Услышал сзади себя:

– Прости меня.

Одевшись и позавтракав, они вновь тронулись в путь.

– Так, едем в одну присядку. Через Австрию, Венгрию. Там уже в Сербии возьмемся делать то, что задумали.

Она незадачливо посмотрела на него.

– Будем делать короткие паузы на бензоколонках.

– Я все поняла, Догус. Думаю, мы справимся.

На границы Германии с Австрией они сделали короткую передышку и заправились. Австрию они проскочили за три часа. Быстрая езда по Венгрии, и они подъехали к границе Венгрии с Сербией. Здесь машины выстроились в длинный ряд, ожидая свою очередь на пограничный контроль.

– Это займет несколько часов. Постарайся заснуть, Ребекка.

– Почему так долго?

– Ты первый раз проезжаешь южные границы Европы? – спросил Догус девушку.

– Да. Всегда здесь так?

– Только летом.

– Почему? Уже начало сентября, – заинтересованно спросила она.

– Турки в основном из Германии и Австрии едут к себе на родину на летний отдых. Туда на юг стремятся еще и другие европейцы. Всех тянут Средиземное и Черное моря. В летние сезоны здесь ужасны границы. Нам еще повезло на минувших границах. Уже начало сентября, люди в основном обратно едят. Детям с середины месяца в школу.

Он сделал угрюмую гримасу и недовольно начал смотреть на другие машины. Все стояли в несколько рядов в очереди. Каждый хитрил и старался прорваться вперед. От этого другие сигналили. Некоторые пассажиры выходили из машин и пешком шли. Иногда менялись водители местами. Постоянное нажимание на педали изнуряло ноги шофера.

– Будет сложно и изнурительно. Постарайся заснуть, Ребекка. Уже почти ночь. Когда проснешься, мы уже будем в Сербии. А сейчас мне придется играть педалями: трогаться, останавливаться. И так метрами добираясь до пропускного пункта.

– Ты устанешь так, Догус.

– Возможно. Но делать нечего. Другого выхода у нас нет.

– Почему нет? А я? Я могу же сейчас водить. А ты отдохни.

– Так не принято, Ребекка. Ты клиент, я – твой телохранитель.

– А вчера что было? Это тоже в твоих обязанностях было, Догус?

Он посмотрел на него серьезно и промолчал. Через некоторое время все же заговорил:

– Знаешь, все же ты права.

– На счет чего?

– На счет помочь мне. Мы и так не соблюдаем правила.

Девушка засмущалась. Она посмотрела, чуть опустив голову:

– Если ты имеешь в виду вчерашний вечер, то я уже за это извинилась.

– Не совсем все так, Ребекка. Это мелочь, о чем ты говоришь. Я имею в виду другие профессиональные нюансы.

Девушка сняла ремень безопасности и, поджав к себе колени, повернулась к охраннику:

– Какие нюансы ты имеешь в виду?

– Для телохранителя по инструкции нужен водитель.

Она рассмеялась:

– Ты что серьезно? А телохранитель сам не может водить машину?

– У телохранителя должны быть руки свободны и внимание направлено на другие объекты. Представь себе, если погоня и стрельба. Или мы выходим с машины, оставляем его без надзора. Могут установить бомбу или просто ее угнать.

– Но ты согласился.

– Я согласился. Я беру такие заказы. Других нет. Некоторым подписывают соглашение, когда есть минимум два телохранителя.

– Ты справляешься один прекрасно, Догус.

Он посмотрел на нее, слегка улыбаясь. Ребекка задумалась, потом вновь пристала с вопросами:

– А ты, правда, стоял два дня возле моих дверей, там, в больнице?

– Да, это правда.

– И ты не присаживался?

– Ночью сестры мне давали стул.

– А что ты кушал? Пил?

– Сестры иногда приносили мне угощения.

Ребекка косо посмотрела на него, будто обиделась чем-то. Она опустила ноги на кресле, со словами:

– Наверное, понравился ты сестричкам там?

– Наверное…

Догус мило посмотрел на нее и улыбнулся.

Ребекка никак не могла успокоиться от безосновательной ревности:

– Поэтому, наверное, берут несколько телохранителей, чтоб они менялись и не заигрывали по ночам с медсестрами.

Догус подтолкнул девушку:

– Хватит дуться без причин. Иди, садись за руль, пока не передумал.

Ребекка закричала от радости, как ребенок. Будто ей собрались желанную игрушку дать.

Их машина стояла в длинном хвосте, лишь через каждые три минуты на три метра передвигаясь. Они обменялись местами. Догус посмотрел на довольное лицо Ребекки. Та схватилась за баранку и продолжала во всю улыбаться. Она тронулась с места, потом остановилась. Этого было достаточно, чтобы она завизжала от радости и похлопала в ладоши. Погладила баранку ладонями и громко сказала, переделав свой голос в грубый мужской, будто пытаясь его скопировать и подразнить:

– Грузовик Догуса! Я вожу броневик самого Догуса! Не приближайтесь: я опасен!

Она засмеялась. Смех ее оказался заразительным. И через несколько секунд в салоне раздался громкий и задорный смех двух молодых людей.

Глава 15

Догус проснулся от того, что его начала толкать Ребекка. Он резко привстал и заозирался по сторонам.

– Все в порядке, Рембо. Доставай свои документы. Мы на границе.

Пограничник из окошка маленького помещения взял в руки их документы и начал пристально на них смотреть:

– Предъявите еще документы и страховку на машину.

Догус достал из бардачка папку и передал его офицеру. Тот не спешно изучил содержимое и все документы кипой передал Ребекке. Та попрощалась с пограничником, и их машина покинула границу. Еще через полчаса они миновали границу Венгрии и въехали на ее территорию.

Ребекка продолжала вести машину и все сильнее терла глаза. Догус наконец опомнился:

– Ты устала, Ребекка. Остановись на первой же бензоколонке. Мы поменяемся местами.

Она согласно кивнула головой.

Через некоторое время они остановились рядом с заправочным модулем. Догус стал заправлять машину бензином. Ребекка стояла рядом:

– Догус, я пойду в туалет. Ты остановись пока на парковке.

– Подожди, пожалуйста. Припаркуемся и вместе пойдем туда. Заодно купим что-нибудь поесть и кофе.

Они сидели в кафе и молча кушали сэндвичи. Людей было чересчур много. Впрочем, как всегда в такой сезон. Люди семьями перемещались между государствами. Старики раскрывали еду прямо на капоте машин, припаркованных на площадке возле станции. Молодые люди кушали. Дети бегали вокруг шумно. Малышам всегда сложнее долгое время сидеть без движений. И при любой возможности они старались разомнутся. А для этого на многих заправочных станциях установлены детские площадки. Там можно услышать детские крики на разных языках.

После импровизированного ужина Ребекка со своим телохранителем подошли к машине. Догус открыл двери для девушки, а та вместо того, чтобы сесть в салон, отошла от машины. Она пошагала к краю парковочной площадке ближе к деревьям. Там, за парковочной площадкой, начинался лес.

Она подняла голову и стала глубоко дышать, смотря на яркие звезды. Догус остановился рядом и покорно ждал действий и желаний клиента. Он молча стоял, периодически оглядываясь.

Наконец Ребекка шевельнулась. Она подошла к своему телохранителю и уронила беспомощно свою голову на его грудь. Он легко опустил свой подбородок ее на голову. Так они с минуту молчали, пока не начала девушка:

– Догус, останемся тут на ночлег. В твоей машине. Я не хочу дальше ехать. Меня укачивает.

Она посмотрела ему в глаза и затряслась в коленях. Ее схватил за талию Догус. Поняв, что держит слабое тело, он взял ее на руки и пошел в сторону машины. Ребекка держалась за его шею. Она была обессилена.

Ребекка шепнула ему на шею:

– Положи меня рядом с собой. Обещаю, не буду приставать.

Догус посмотрел на ее бессовестные, но действительно уставшие глаза:

– Я уже знаком с твоими обещаниями.

Они легли на матрац в кабине широкой длинной машины. Догус, накрыв одеялом, обнял Ребекку. Та прижалась к нему, положив свою голову на обычное уже для себя место. Догус носом утонул в ее волосах и стал глубоко дышать. Никто из них не мог еще уснуть. Тишину нарушил он:

– Ребекка, расскажи чуть о себе.

Она приподняла голову и их лица почти прикоснулись. Она прошептала:

– Что, Догус?

– Расскажи, что с тобой случилось.

Она крепко обняла его и, не поднимая свою голову от груди его, начала:

– У моего отца было много знакомых, друзей… Он всегда был в делах. Ездил, все летел куда-то… Пока мама от рака не умерла. Он сильно ее любил. Впрочем, как и я. Ее нам стало недоставать… Мы скучали по маме. И каждый по-своему. Он начал по вечерам пить и смотреть старые немецкие и американские фильмы. Те, которые они когда-то смотрели вместе. Я пристрастилась к кокаину и искала любую причину, чтобы убежать от папы. Я закончила класс фортепьяно и классической гитары. Стала петь.

Она остановилась, и ее слезы закапали на грудь Догуса.

– У тебя есть еще родня?

– У отца все умерли. Он был единственным в семье. Его родители были очень богаты. А от мамы… Мне достались бабушка и дедушка. Они живут под Копенгагеном, в одной коммуне небольшой. Я их очень сильно люблю.

– В кого ты такая высокая получилась, а, Ребекка?

Она приподняла голову и, задышав в нос Догуса, улыбнулась:

– Моя мама была высокой и очень красивой женщиной. Она была выше ростом моего отца. Представляю, как он влюбился в нее…

Она вновь приподнялась и посмотрела в глаза Догуса.

– А в кого она, твоя мама пошла?

Она улыбнулась и, прикоснувшись своим носом к его щеке, шепнула:

– Генетика, Догус. Дедушка с бабушкой – высокие люди.

– Так ты, выходит, на половину датчанка.

Она прижалась головой к его груди и шепнула:

– Да, я и датчанка. Мое все детство в Дании прошло. У дедушки и бабушки…

– Ты скучаешь по ним?

– О, да. Я сначала хотела к ним убежать. Они простые люди. Я за них побоялась.

– Ты скоро их увидишь, Ребекка. Я тебе обещаю.

– Я верю каждому твоему слову.

Он начал гладит ее по голове:

– Засыпай. У нас завтра много дел и забот.

Она покачала головой, крепко обнимая его:

– Догус.

– Что?

– Я вчера видела твое тело…

– Ты имеешь в виду это…

– Да. Откуда у тебя эти странные рубцы по всему телу? Точки и штрихи? Странные такие.

Она уже засыпала и едва говорила. Услышав это, Догус, наконец, обнял первый раз девушку крепко в свои объятия:

– Может, придет время, и я расскажу тебе об этом. Засыпай. Спи.

Догус не мог еще долго заснуть. Он все продолжал ласкать девушку на своей широкой груди. В его голову лезли воспоминания. Легких не было, больше тяжелые. Но он их отгонял. Догус старался думать теперь о настоящем…

Глава 16

Их разбудил стук в окна машины. Они одновременно проснулись. Снаружи стоял парень и стучал им в окна.

Догус вышел из машины. Около него стояли два парня. Один из них с длинными волосами, примерно его возраста, другому мальчику дал бы он лет восемь.

– Извините, я не думал, что вы спали.

– Ничего. Спасибо, что разбудил. У меня сильно затемненные окна на машине.

Молодой человек спросил у Догуса:

– У Вас к тому же сильно загрязнились окна. Могу я их помыть?

– А почему на английском со мной говоришь? Ты беженец?

– Да, я беженец. Мы из Сирии, – он кивнул на пацана, стоящего рядом.

– Да, можете чистить.

Двое ребят начали живо чистить стекла.

За ними из внутри машины наблюдала Ребекка. Догус стоял рядом с этими ребятами и смотрел вокруг.

Вдруг старший по возрасту парень обратился к Догусу:

– Ты турок?

– С чего ты решил, что я турок?

Парень засмущался:

– Простите. Просто сейчас много турков перемещаются. И вы смуглый…

– Я действительно отчасти турок, – Догус бросил любопытный взгляд на длинноволосого неухоженного, но весьма симпатичного парня.

После этих слов чистильщик окон вдруг заговорил с Догусом на турецком.

Догус приподнял брови от удивления:

– У тебя неплохой турецкий для араба.

– Я когда-то стажировался в Турции.

– Тебя как зовут?

– Садик, а моего брата – Нух. Но он говорит только по-арабски.

– Я Догус.

– Турецкое имя, – Садик, продолжая чистить стекла машины, улыбчиво выронил.

Он чистил передние стекла, его младший брат был занят задним стеклом. Когда они закончили, Ребекка вышла из машины. Она увидела, как Догус ему протягивает бумажную купюру, а тот сопротивляется. Вероятно, Догус решил ему переплатить.

Увидев ее, телохранитель махнул рукой:

– Ребекка, пойдем, попьем кофе.

– Садик, где тут кафе?

Тот уже собирал с братом рабочую утварь. Он протянул руку, указав место кафе.

– Хорошее кофе предлагают? – вновь спросил Догус молодого человека.

– Не знаю, Догус. Я там не был. Дороговато для нас, – он широко улыбнулся.

Догус остановился, повернулся к парню:

– Эй, Садик. Хочешь с нами позавтракать? Мы угощаем.

Тот спросил что-то у младшего брата, потом утвердительно кивнул головой. Затем оба они подбежали к молодой паре и вместе вошли в кафе.

Они заняли круглый стол. Догус представил Ребекку своим новым знакомым:

– Это Ребекка. Ребекка, этого симпатичного парня зовут Садик, имя младшего брата Нух. Беженцы из Сирии. Ты уже видела беженцев, Ребекка?

– Нет, они мои первые знакомые, – девушка мило улыбнулась и добавила:

– А вы куда собираетесь?

– Точно не знаем, но на Запад.

Садик неожиданно стал спорить со своим младшим братом.

Их языка ни Догус, ни Ребекка не знали.

Затем мальчик к ним обратился. Он эмоционально сказал что-то в спешке.

Догус спросил Садика на английском, что сказал его брат.

Садик заколебался:

– Он сказал, чтобы я говорил правду. Мы хотим попасть в Германию.

– А почему в Германию?

Маленький мальчик вновь дернул за рукав своего старшего брата и стал ему что-то говорить.

– Что он теперь сказал?

Садик вновь засмущался. Он обронил голову и прошептал:

– Я на днях увидел девушку. Она мне очень понравилась. На машине, в которой она ехала, были немецкие номера.

Молодая пара громко засмеялась над ним. Садик с Нухом уставились на них с серьезными физиономиями.

– Погоди, Садик. Ты хочешь найти в Германии эту девушку? Ты хоть что-то знаешь о ней?

– Знаю только ее имя: Анна.

– И все?

– Да, – сухо ответил Садик.

– Ну, ты даешь, брат! Такого уверенного парня я еще в своей жизни не видел.

В разговор вмешалась Ребекка.

– Он найдет ее. Я уверена. На его лице это написано.

Догус повернулся с удивленным лицом к девушке.

Она не обратила внимания на Догуса, а посмотрела на Садика и спросила:

– Как ты собираешься преодолеть эту границу?

– Сегодня вечером будет транспорт. Но нам не хватает… – Садик замолчал.

– Вам не хватает денег? – пояснила девушка.

Садик виновато посмотрел на нее и кивнул головой.

– Сколько?

– Нам не хватает пятьсот евро. Но, Анна, все в порядке. Через месяц, возможно, будет другой транспорт.

Девушка серьезно посмотрела:

– Не поздно ли будет найти эту девушку?

– Ты серьезно? – удивленно посмотрел на нее Догус.

– Вполне! – утвердительно сказала Ребекка и положила перед Садиком купюру в пятьсот евро.

Парень посмотрел на деньги, потом на девушку:

– Спасибо тебе конечно, Ребекка. Но я не могу взять эти деньги.

В этот момент мальчик сам забрал купюру и положил себе в карман. Садик опустил голову покорно.

– У тебя все получится, Садик. Я уверена.

Они позавтракали вместе. Догус с ним говорил по-турецки. Лишь изредка они переходили на английский. О чем говорил он с этим мигрантом, оставалось для Ребекки секретом. Но она заметила, что у этого парня с длинными неухоженными волосами, с оборванными и грязными вещами явно настроение поднялась. Они часто смеялись. Ребекка впервые видел своего телохранителя таким. Он вел себя, как обычный молодой человек. Без всяких комплексов и строгих гримас. Девушка наблюдала осторожно за ним так, чтоб не смутить его. Ведь он же сейчас на работе. «Ах, вот ты какой на самом деле Догус. Я думала, что ты Шварценеггер из фильма «Терминатор». А ты такой простой парень. Проще я бы не могла себе представить человека. Подружиться с бродягой и сесть с ним за стол… Кто бы мог подумать. Таким ты мне больше нравишься, Догус», – думала Ребекка, пряча от него свою широкую улыбку.

Телохранитель Ребекки не мог читать мысли своей клиентки. Он смеялся и громко говорил с новым своим знакомым, будто забыл, что он Догус. Ребекка теперь узнала, какой на самом деле ее угрюмый и вечно молчаливый телохранитель.

Ребекка посмотрела на часы: надо было уже сегодня успеть к врачу, в Белград. Она подтолкнула развеселившегося Догуса, осторожно показав на часы. Тот перестал смеяться и что-то сказал эти ребятам. Те встали и, подойдя к нему, обняли его. Садик пожал руку Ребекке. И еще раз поблагодарил, чуть наклонившись и положа руку на сердце. Так они и попрощались с этими несчастными скитальцами.

Догус занял свое привычное место водителя. Вскоре они въехали на трассу, ведущую к конечной цели: на Белград. Ребекка сидела тихо, будто задумалась над чем-то. Тишину прервал Догус:

– Ты хороший человек, Ребекка. Добрая девушка.

– Ты так думаешь? – девушке явно стало приятно высокая оценка своего телохранителя. Она улыбнулась скромно.

– Нет. Этот парень так сказал.

Она нахмурилась и ударила по плечу нахального водителя. А тот в ответ громко рассмеялся. Ребекка поняла шутку и присоединилась к нему в радости.

Догус через минуту вновь серьезно спросил:

– Ты действительно веришь, что этот парень найдет случайно здесь увиденную девушку?

– Уверена! – строго сказала она.

– Ты веришь в чудеса?!

– Да! Меня так отец воспитал! А что?! – строгим голосом спросила она.

– Да нет. Все нормально. Верь во все что угодно, мы живем в свободной стране.

– Я не шучу, Догус!

Он перестал улыбаться и продолжил:

– Но то… Что ты заплатила, вычти из моего гонорара.

Она повернулась на него и недовольно спросила:

– Почему же это?

– Я был инициатором знакомства с ними. Значит, я несу ответственность за происходящее.

– Догус, ты здесь, вообще-то, из-за меня! – девушка продолжала строго смотреть на непослушного телохранителя. Чуть промолчав, она продолжила:

– Поэтому позволь мне взять на меня эти затраты. Я не из бедной семьи. Ты знаешь. Да, это правда и реальность. Сейчас у меня сложности. Но я оптимистка и к тому же в отличие от тебя верю в чудеса!

Догус задумался на минуту и добавил, принужденно улыбаясь, чтобы разрешить сорную ситуацию:

– Тогда давай поступим справедливо. Поделим этот счет пополам.

– Я согласна. Тем более что мы связаны одной цепью. Не правда, Догус? – Ребекка выжидающим взглядом посмотрела на него.

Догус покорно покачал головой и повернулся к ней:

– Стальной цепью, Ребекка!

Глава 17

Клиника доктора Розенберга расположилась на окраине Белграда – столице и сердце Сербии. Это было двухэтажное здание. В ней работал только Розенберг и две, сменяющие друг друга, медицинские сестры. Молодые девушки нужны были ему, на самом деле, только для регистрации и координации пациентов. Пожилой врач делал все манипуляции сам. Опиоидным зависимым он вживлял около пупка капсулу с медленно рассасывающимся налоксаном – блокатором опиоидных рецепторов. Так что после этого, если даже вновь попробует пациент, скажем, героин, то действие его он не почувствует. Так как рецепторы, вызывающие эйфорию и зависимость заняты безвредным и не вызывающим наслаждение налоксаном. Кокаиновым зависимым он ничего не вживлял под кожу. Давал пить препарат и устные рекомендации. Проводил беседу на двух языках – на сербском и английском.

В этот день клиника была почти пуста. В жаркие времена года пациентов немного. Медсестра провела их в кабинет Розенберга. Он сидел за своим старым письменным столом и что-то писал на бумаге. Они молча сели на диван перед рабочим столом занятого врача. Он еще долго не обращал внимания на своих молодых посетителей.

Наконец оторвавшись от работы, привстал и приблизился к ним. Доктор с широкой улыбкой их поприветствовал за руки. Они смотрели на доктора сверху вниз и едва сдерживались от смеха. Доктор был им в полроста, к том уже он был кругленький и с лысиной на голове. Сначала поговорил на сербском языке с Догусом. Затем перешел на английский, чтобы было понятно и Ребекке.

– Догус, мы когда с тобой виделись в последний раз? – доктор в круглых очках с широкими стеклами поднял свою голову вверх, к парню.

– Полгода назад примерно, док.

Врач улыбнулся широко и, опрокинув взгляд на девушку, добавил:

– Такую очаровательную клиентку я еще у тебя не видел.

Девушка застеснялась и отвела голову.

– Вам, молодая леди. Или, как Вам там, фрау, очень повезло с этим телохранителем. Он очень заботливый и добрый человек. А как исполняет свою работу, ну, это Вам лучше знать, – доктор похвалил Догуса.

Ребекка едва заметной улыбкой согласно качнул голову.

– Ну что, Догус, я поработаю тогда.

Догус молча вышел из кабинета, словно это было для него уже привычным делом в своей работе: приводить клиентов на лечение.

И занял свое рабочее место: встал возле дверей. Он не слышал, что происходило за дверями. Ему было важно хорошее состояние своих клиентов. Ведь от их поведения зависит и жизнь телохранителей. Пьяный или наркотизированный клиент представляет высокую угрозу безопасности. Догус знал такие случаи, когда теряли жизнь клиент и охранник по вине поведения охраняемого лица под воздействием токсических веществ. И потому Догус стоял и радовался, что за дверями решается важный вопрос собственной безопасности.

Через час двери открылись. Доктор позвал его вовнутрь. Когда он вновь вошел в кабинет врача, Ребекка с довольным видом сидела на том же диване.

– Я закончил свой сеанс терапии. У нее не будет проблем с кокаином. А если такое случится, то жду Вас вновь. Так что можешь забирать свою красавицу.

Все это доктор уже говорил на сербском языке. Ребекке и не надо было понимать, о чем идет разговор. И так все ясно: пришло время прощаться.

Они покинули клинику. Сев в машину, Догус начал:

– Хочешь заполнить свой гардероб. У тебя всего из вещей, что на тебе.

– Это отличная идея, Догус. И тебе бы не помешало купить пару летних вещей. Например, шорты и футболку.

Догус, услышав последнее, бросил недовольный взгляд на девушку.

Он завел машину и тронулся с места. Ребекка постоянно смотрела на него с ехидным взглядом:

– Догус, ты и сербским языком владеешь?

– Плоховато, но могу общаться.

– Здорово, сколько языков тогда ты знаешь?

– Послушай, в этом ничего удивительного нет. Тебе это сложно понять. На Балканах языки относятся к южной славянской языковой группе. Мы, хорваты, сербы, словенцы, македонцы, болгары, черногорцы… Мы можем друг друга понять. По крайней мере, быстро приспособиться к данному языку.

– Для меня славянский язык – темный лес. А ты знаешь русский язык?

– Русский язык относится к северной славянской языковой группе. У нас есть проблемы с этим языком в понимании и разговоре. Но если ты имеешь меня в виду, то я владею этим языком. Довольно прилично.

– Ты учил этот язык специально? – заинтересовалась девушка.

– Еще во времена Югославии, в состав которой многие балканские страны входили, в школах преподавали русский. В мое время перестали уже это делать. Но чуть постарше поколение знает этот язык. Что-то от них поучил, что-то от туристов из постсоветских стран. Но особый прогресс в изучении этого языка сделал с русскими клиентами. Олигархи из России плохо владеют английским. Они вообще не заинтересованы учить язык той страны, где де-факто живут и работают. Они со всеми своими подчиненными говорят на русском. Так что и мне пришлось быстро переходить на этот сложный язык.

– Сложнее, чем немецкий?

– Сама посуди. В немецком – четыре падежа, а в русском – шесть.

– А какие они эти русские? Я имею виду не наших русскоязычных немецких переселенцев из России.

– Русские простые на вид, сложные внутри. Страна такая же. Чтобы легче тебе понять, скажу так. Если человеку для приспособления в европейской стране нужны месяцы, то на Россию уйдут годы.

– Ясно. Надеюсь, нам не придется туда ехать и приспосабливаться.

Догус посмотрел на нее, хотел ответить, но остановился. Ему часто приходилось работать и в этой стране. Ведь его русским клиентам иногда приходится ехать туда, на свою родину, по бизнесу. Ему не хотелось, чтобы она знала, что следующий клиент, который его ожидает, именно такой. Ребекка не должна знать, как опасно там работать телохранителю.

Догус пристально посмотрел в зеркала задних видов. Ему показалось, что его преследуют две машины. Они ехали по гигантскому мосту над Дунаем. Он решил оторваться от них. Они продолжали преследование.

– Ребекка, ухватись за держатели. Нас потрясет сейчас.

После резких и дерзких маневров с обгонами не по правилам машина Догуса оторвалась от преследователей.

Он приглушил скорость и начал дальше наблюдать за обстановкой дорожной. Преследования не было.

– Догус, думаешь, нас нашли эти типы?

Он посмотрел с тревожным лицом на Ребекку:

– Не знаю. Здесь, в Сербии сложно разобраться в этом. Водители сумасшедшие. Могут запросто войти в спорную гоночную езду. Да, на Балканах живут самые агрессивные и безумные водители. Так что, добро пожаловать в мой мир.

– Догус, давай уберемся отсюда. После твоих слов и такой бешеной езды мне стало страшно.

– Я согласен. Надо только подумать, куда теперь податься?

Они остановились на открытом паркинге перед гигантским зданием – самым крупным торговым центром Белграда. Он всегда старался оставлять машину на открытых площадках в целях большей безопасности.

Здание открывалось гигантским залом, по сторонам которого шли магазины с вывесками различных известных мировых брендов. Народу было немного из-за рабочего дня. К тому же был еще не вечер. И потому единичные клиенты одиноко блуждали почти по-пустому торговому корпусу. Это к вечеру люди заполняли ресторанчики, игровые залы и кинотеатр. На первом этаже продавали обычно всякие мелочи: очки, ремни, сумки, канцтовары и так далее. На втором этаже слева был зал женских вещей, справа – мужских. На третьем – детские вещи, игрушки.

Девушка подбежала к одной из лавок на первом этаже. Догус стоял почти в центре зала и смотрел издалека на нее. Та что-то начала там рассматривать. Догус ее окликнул:

– Шмотки на втором этаже, – он показал большим пальцем вверх.

Ребекка подбежала к нему, и они по эскалатору пошли наверх. Догус подошел к стене и начал изучать план экстренной эвакуации из здания. Девушка смирно стояла около него и ждала.

– Догус, ты здесь впервые?

– Нет. Но давно не был. Пойдем сначала в женский отдел.

– Зачем тратить зря время. Ты иди в мужской, я в – женский.

Догус посмотрел удивленно через свои смешные очки. Ребекка улыбнулась и, подняв руки, сдалась:

– Хорошо. Хорошо. От тебя не отходить ни на шаг.

Догусу знания девушки понравилось. Он поправил свои очки со стеклами типа хамелеон и пошел в женский зал.

Ребекка стала себе смотреть одежду. Она смотрела размеры и кидала вещи себе на левое предплечье, чтобы потом их примерять в примерочной. Догус следовал за ней попятам и оглядывался. Недавняя гонка на мосту беспокоила его. Он теперь стал более подозрительным и ждал подвоха.

Ребекка исчезла с вещами в примерочной, через пару минут открыла занавесь и предстала в новых вещах перед своим телохранителем:

– Ну, как?

Догус недовольно помахал головой.

Она сделала удивленное лицо и закрыла занавесь примерочной кабины. Через пару минут она вновь престала перед парнем в другой комбинации одежд.

– Теперь что скажешь. Только мне нужно мнение не телохранителя, а мужчины.

Догус вновь негативно помахал головой.

Ребекка хлопнула ладонями по своим бедрам:

– Ну, что еще не так? Что тебе не нравится?

Догус ничего не сказал. Он прошелся по рядам и собрал некоторую одежду. Вернувшись, он подал их ей:

– Вот это с этим. Потом это с этим.

Она долго не выходила из примерочной. Догус приблизился к кабине:

– С тобой все в порядке, Ребекка?

Она открыла кабину. Догус увидел, как она любуется на себя перед зеркалом.

Вдруг она резко обернулась к нему со словами:

– Догус, а у тебя есть вкус! Не ожидала от тебя. Откуда ты так разбираешься в женских вещах?

– В прошлом году я охранял одну пожилую бизнес-даму из мира моды. Она руководила компанией по производству модных шмоток. Объясняла мне много чего. Да и я читал эти журналы, когда ожидал клиентку.

Ребекка с открытым ртом от удивления слушала его.

– Догус, да у тебя полезная профессия! Так много узнаешь и видишь!

Парень в ответ пожал плечами.

– Ну, что, теперь пойдем в мужской отдел?

– Не стоит. У меня все нужное есть. Пойдем к кассе.

– Ты же постоянно в этом дурацком черном костюме. Давай хоть заменим твой черный галстук на другой, более легкий цвет.

Догус ничего ей не ответил. Он маршем пошел в сторону кассы. Ребекка недовольно последовала за унылым телохранителем.

Ребекка села в машину. Догус начал распределять купленное в багажнике. Когда уже хотел сесть за руль, вдруг остановился.

– Послушай, Ребекка. Ты оставайся в машине. Я закрою ее снаружи. Я быстро. Куплю себе носки и еще что-то.

Ребекка обиженно посмотрела на него и отвернулась.

«Дуется на меня, что я ношу во время своей работы рабочую одежду. Поразительная логика у женщин. Ну, что мне одеться, как клоуну. Был бы еще ее женихом или другом… Вообразила она себе черт знает что!» – Догус цыкал губами, поднимаясь на второй этаж.

Не успел он подойти к полкам, где лежало мужское нижнее белье, как услышал крики Ребекки. Она орала во весь голос, зовя его на помощь.

Он кинулся ближе к лестницам, ведущим к залу первого этажа.

Посмотрел вниз. Один мужчина схватил Ребекку сзади и, прикрывая ей рот, тащил обратно к выходу. Другие его подельники глазами рыскали повсюду, явно ища ее телохранителя.

Догус прыгнул на лестницы и стремительно побежал в направлении своей клиентки. Вдруг каким-то чудом Ребекке удалось ускользнуть от крепкого негодяя. Она увидела вдали бегущего к ней на помощь своего телохранителя.

– Догус! – она кричала и убегала от преследующих ее крепких парней.

Добежав до Догуса, она прыгнула на него. Тот положил ее животом на свое левое плечо и двинулся навстречу подбегающим буйволам. Левой рукой он удерживал на себе за ягодицы Ребекку. Последовали мощные удары Догуса правой свободной рукой и ногами. Он обронил троих наемников. И побежал к машине через центральный выход. Снаружи его ждали еще двое громил. Те держали в руках пистолеты. Но они не ожидали столь быстрое появление Догуса. Он поставил девушку на ноги и прокричал:

– Беги к машине и закрывайся!!!

Затем кинулся на оставшихся противников. У одного он отобрал пистолет приемом, да так, что со сломленным пальцем тот начал орать, корчась от боли на полу. Другого ударом плеча сшиб с ног.

Освободившись от неприятелей, он побежал к машине. Заведя ее, резко тронулся с места. Он увидел, как те трое выбегают из торгового центра, другие поднимаются с асфальта на ноги. Они бежали к своим двум машинам для преследования Догуса.

Догус вел машину очень быстро и с некоторым напряжением на лице. Девушка прижалась к своему сидению и тихо плакала.

Наконец, поняв, что его уже никто не преследует, обернулся к ней:

– Я тебе что велел?! Это была простая просьба! Почему ты покинула машину, Ребекка?! – Догус громким голосом обратился к непослушной клиентке.

Она с минуту помолчала, затем дрожащим голосом ответила:

– Я хотела тебе подарок купить. Сюрприз сделать.

– Сюрприз ты сделала!

Она посмотрела на него глазами, полными слез.

Догус начал успокаиваться. Он достал из кармана пиджака сухую салфетку и подал девушке со словами:

– С сюрпризом все ясно. Какой подарок? Может, покажешь, ради чего рисковала жизнью?

Она медленно достала из кармана джинсовых шорт мужские солнечные очки. Он посмотрел на них. Затем взял себе в руки:

– Это намек поменять мне свои очки на эти?

Ребекка молча продолжала на него смотреть, вытирая лицо от слез.

Догус открыл бардачок машины и бросил свой подарок туда с словами:

– Спасибо за подарок.

Глава 18

Через час непрерывной езды они оставили далеко позади себя Белград. Ребекка задавала себе один и тот же вопрос, не находя на него ответа.

– Ты, наверное, думаешь, как они могли нас найти?

– Да. Ты знал, что нас преследуют. Как они поняли, где мы?

– Используют сетевые ресурсы. Сегодня найти человека просто пареной репки. Не надо даже никаких жучков устанавливать. Достаточно взломать любые серверы и незаметно для антивирусных программ прослеживать сотовый телефон, кредитную карту и так далее.

– Где же нам спрятаться от них? Хоть в лес беги!

Догус обернулся и бросил на ее любопытный взгляд:

– Ты это серьезно?

– Ты о чем? – посмотрела странно на водителя девушка.

– Ты сказала, что в лесу хотела спрятаться.

– Я образно.

– А это хорошая идея, Ребекка.

– Догус, что у тебя на уме? Куда мы едем? – она тревожно смотрела на него.

– Ребекка, мы едем ко мне домой. Ты как на это смотришь? – Догус широко улыбнулся ей.

Девушка оживилась и с улыбкой ответила:

– Хотела бы посмотреть, где живут медведи.

Догус отвернулся от девушки в другую сторону и начал улыбаться, борясь со смехом…

Глава 19

Прошло уже пару часов, как они убежали от преследования. Машина их остановилось на границе Сербии с Хорватией. Они встали в небольшую очередь выжидания. Ребекка уловила в поведении Догуса волнение. Она стала сама переживать и потому все кружилась на месте, высматривая все вокруг. Ведь полиция наверняка может уже их искать. Номера у них французские. Значит, может быть облава на них прямо на границе. Их могут прямо здесь задержать для дальнейшего выяснения случившихся обстоятельств. Лишние проблемы им не нужны. У Ребекки сердце от волнения застучало все быстрее. Догус пытался выглядеть спокойным, но часто смотрел по сторонам и в зеркала.

Когда дошла их очередь, пограничник даже не стал паспорта их проверять. Он вышел из кабины и рукой махнул отъехать на контрольную парковку. Это значило одно – есть проблема.

– Догус, что они будут делать. У нас все так плохо? – взволнованно спросила девушка.

– Ничего не бойся. Просто расслабься и слушай, что я тебе буду говорить.

Он припарковал машину перед небольшим зданием пограничного контроля Сербии. В десятке метров от них длинная очередь машин продолжал медленно двигаться вперед, но уже без них. Пограничник стоял рядом с машиной, но пока молчал. Догус высунул голову и спросил его:

– Мы кого-то ждем, брат?

– Начальника, брат – сухо ответил молодой пограничник.

Догус вышел из машины и начал медленно изучать обстановку. Ребекка сидел в машине и не шевелилась. Она в упор смотрела на своего телохранителя, будто боялась пропустить знак, который мог бы тот ей подать.

С другого конца здания открылись двери, и вышли два офицера. Они двинулись к ним. Догус спокойно стоял и смотрел в их сторону. Вдруг Ребекка увидела, что Догус засмеялся. Он прислонился к своему внедорожнику, с перекрещенными руками на груди. Когда офицеры приблизились, он оторвался от машины и двинулся к ним. Через несколько секунд Ребекка тоже заулыбалась. Она видела, как крепко обнимается Догус с одним из офицеров. Затем крепко за руки поздоровался со вторым офицером и все трое начали шумно весело о чем-то беседовать. «Странные эти балканские ребята. Не поймешь их. Отличаются от наших. Не поймешь, то ли у тебя проблема, то ли встреча». Они продолжали живо говорить и хлопать друг друга по плечам. Молодой пограничник побежал обратно в свою кабину и через минуту вновь к ним присоединился. Он отдал Догусу их электронные документы и еще подал две бутылки воды. Догус теперь обнял всех троих и, попрощавшись, подбежал к машине. Он сел в нее и плавно тронулся с места.

Ребекка долго не могла ничего спросить у своего телохранителя. Она смотрела настойчиво на довольную физиономию Догуса, будто пыталась разглядеть душу южного парня.

Когда уже они покинули Хорватский пограничный контроль и въехали на трассу этой страны, Догус повернулся к Ребекке и пояснил:

– Здесь, в Сербии, очень сильная школа есть по боевому айкидо. В студенческие годы я этим видом единоборств занимался. Мы со Стефаном тогда еще занимались вместе в этом клубе и дружили. Сборы, соревнования, гулянки – все вместе. Нас было много таких ребят. Всех разбросало, кого куда.

Догус смотрел себе вперед и смеялся, вспоминая свое прошлое:

– Да, хорошие были времена… – добавил он, чмокая губами.

Ребекка не выдержала и задала вопрос по обстоятельствам:

– Догус, все это приятно слушать. Но, вроде, у нас была проблема. Ничего об этом не скажешь?

Смех прекратился. Догус повернулся и серьезным тоном в голосе начал:

– Была проблема. Они получили на нас сводку от полиции. Но это был запрос не на задержание, а на выяснение личностей и обстоятельств. Вот мы и выяснились.

Он снова улыбнулся и похлопал нежно по плечу девушки. А та продолжала смотреть с серьезным лицом сначала на своего странного телохранителя, затем повернулась и уставилась вдаль.

В салоне вновь воцарилась тишина. Играло радио. Ребекка внимательно слушала балканскую музыку. Иногда словно подпевала. Догус знал, что она музыкальная дама и потому не удивлялся ее поведению.

Через несколько часов прямой трассы они въехали на обычную дорогу. Уже начинало темнеть. Вдали показались невысокие лесные горы.

– Мне надо в туалет.

– И мне надо. Скоро будем заправляться. Потерпишь полчасика?

Она кивнула головой.

– Я там тебя даже угощу ужином и крепким кофе.

Догус пытался взбодрить девушку, но пока ему не удавалось. Она продолжала грустить и о чем-то думать. Это и не удивительно. Она была сегодня днем очень напугана. Такой шок у девушек не быстро проходит. Тем более Догус понял, что, возможно, он еще и обидел ее.

Они въехали на дорогу, которая тянулась зигзагом среди холмистой лесной местности. Эти холмы становились все выше и гуще. Вскоре остановились у старой бензоколонки. Девушка подозрительно заозиралась вокруг.

– Выходим, Ребекка.

Она нехотя вышла из машины, несмотря на то что уже хотела давно по нужде. Почувствовав запах жареного мяса, начала глубоко вдыхать воздух:

– Догус, как тут вкусно пахнет.

– А, это скара. Наша балканская скара.

– Это что такое?

Догус наполняя машину бензином, ответил на вопрос девушки:

– Ты знаешь, я далек от кулинарии. Но скажу тебе так: нигде так вкусно не готовят мясо на огне, как, здесь, на Балканах. Ты скоро это в этом убедишься.

Уже скоро они сидели за столом маленького, почти пустого ресторанчика, пристроенного к зданию бензоколонки. Деревянный ресторанчик с красочными скатертями на столе, кувшинами и элементами старой утвари очень понравился Ребекке. Она с таким аппетитом поглощала мясо, что привлекла взгляды других посетителей в этом скромном заведении.

– Боже, как вкусно. Ты прав. Мясо – просто обалденное. Как они готовят его?

– Жарят на углях.

– Догус, это понятно. А что в мясо добавляют? Как его маринуют?

Догус задумчиво посмотрел на нее и загадочным голосом ответил:

– Я не знаю. Это тайна.

– Какая еще тайна?

Она расставила руки врозь, в которых были столовые инструменты, и громко спросила:

– Чья тайна?!

– Балкан…

Ребекка покачала головой в недопонимании и продолжила свою трапезу. За столом кроме мяса еще лежали прожаренные овощи. У девушки разбегались глаза, она наслаждалась незнакомой едой и запивала все это айраном.

– Догус, мы часто будем здесь ужинать?

Догус выдохнул со словами:

– Мы на Балканах, Ребекка. Здесь полно таких мест.

«Хоть чем-то я ей угодил. Это важно перед тем, с чем она столкнется через пару часов», – подумал Догус.

Глава 20

– Все, мы на месте, – Догус остановил машину и обернулся к Ребекке.

Та не ответила, продолжая сидеть спиной к нему. Он еще раз окликнул ее. Вновь оставшись без ответа, он понял, что девушка спит.

Он вышел и открыл двери со стороны пассажирки. Теперь он убедился, что она спит. Толкнув ее за плечи, разбудил ее. Та встала и начала легко качаться на ногах. Догусу показалось, что она вот-вот упадет. А надо было еще долго пешком пробираться до дома. Оставаться и ночевать вновь в машине ему уже не хотелось. Поэтому он взял ее на руки и покинул машину. Он шел в темноте по узкой лесной тропинке. Путь озарял ему лишь нежный скудный свет от звездного неба. Он не боялся потеряться здесь. Он настолько хорошо все тут знал, что мог бы с закрытыми глазами дальше идти. В лесу раздавались звуки птиц и животных. Под ногами трескались старые прутики и шелестела листва. Послышался шум воды вдалеке. С каждым шагом шум этот становился все громче и отчетливее. От этого проснулась девушка. Увидев себя вновь в руках своего телохранителя, она возмутилась и попросилась встать на ноги.

– Боже, где мы Догус?

– Мы в лесу. Это твоя идея.

– Ты сумасшедший, Догус, – она с испугом оглядывалась вокруг.

Они стояли на тонкой тропинке на гористой местности, покрытый чащами лесными.

– Боже, как темно. Я почти ничего не вижу. Что там шумит впереди? – продрогшим голосом спросила девушка.

– Горная река. Хочешь, я тебе дальше понесу на руках?

– Не надо. Я не маленькое дите, чтобы ты постоянно меня на себя грузил.

Очевидно, она вспоминала последнее событие, когда Догус ее, как бревно, на себя нес, когда убегал от этих бандитов.

Догус ей ничего не ответил и пошел дальше. Девушка с недовольными вздохами пошла след за ним.

– Держись хоть за мою руку, упадешь же!

– Я могу сама идти! Не трогай меня!

Наконец они дошли до шумной речки. Но она оказалась широкой, бурной и неспокойной рекой.

Ребекка осмотрела берег, прошлась по краю реки, которая явно была не глубокой, так как из-под воды местами возвышались округлые камни. Но течение было очень сильным.

– Догус, где ты живешь? Где твой дом?

Он бросил руку вперед:

– Там, за этой рекой. Почти на берегу этой реки, но с другой стороны.

– Как мы туда, на другой берег, попадем. Есть мост?

– Есть мост, но он в аварийном состоянии. И далеко отсюда. Надо еще вверх подняться против течения. Так что нам надо пешим ходом по воде пробираться.

Догус посмотрел на девушку. Та совсем растерялась и беспокойно начала топтаться на месте.

– Ну, что? – спросил ее Догус.

– Что?

Они оба чуть кричали из-за шума.

– Полезешь на мои плечи?

Ребекка задумалась: «Все же стоит оседлать этого неотесанного медведя. Иногда он меня так злит своим поведением. И эта еще его непредсказуемость. За то, что накричал на меня, не буду его благодарить за отличную работу в торговом центре Белграда!»

– Да, я сяду на твои плечи.

Догус улыбнулся и присел на одно колено. Девушка села на его плечи, и он вступил в бурлящую реку.

Он решил не обращать внимания на капризное поведение девушки. Она достаточно измотана от такой долгой и опасной дороги.

Догус держал крепко длинные ноги Ребекки, а та не знала, за что хвататься – то ли за короткие гривы своего коня, то ли за его уши. Но когда Догус чуть подскальзывался, она мгновенно покрикивала. «Седло крепкое у него, вот ноги не держат надежно», – думала она и смотрела на неспокойную и быстро утекающую реку. Только через минуты двадцать они дошли до берега.

– Ну, все Ребекка, можешь спускаться.

– А мне тут уже хорошо сидится.

Он все же опустился снова одним одно колено к земле:

– Мы уже у дома, Ребекка.

– А где он, этот дом?

Она была права. Вокруг было туманно. Облачность то прятала все вокруг, то снова легко обнажала.

Через секунды она увидела, как всплывает с туманности небольшой деревянный домик. Туда направился Догус. Она снова за ним. Догус осветил все вокруг дома своим мощным фонариком. Достал ключи из тайника рядом с домом и открыл им двери.

Догус вошел в дом и зажег свечи на столе. Затем он позвал Ребекку войти в дом. Она вошла и поняла, что домом это вряд ли назовешь. Скорее сараем. Одна большая комната с перегородкой для кухни. Деревянная одноместная, но широкая кровать рядом с окошком. С толстым добротным матрасом. На ней не было белья. Были лишь подушки и одеяла. Круглый деревянный стол, вокруг которого стояло всего три стула. На столе некоторая глиняная посуда и много свечей. Сейчас они горели и освещали каждый уголок большой комнаты. Один большой шкаф стоял возле дверей, другой, такой же, возле тумбочки и кровати. На тумбочке – металлические старые часы с будильником и толстая на половину обгоревшая свеча. От сырости в доме Ребекка зачихала. Догус возился в комнате с чем-то. Заметив это, он приблизился к ней и набросил на нее одно из одеял, которое лежало на кровати.

– У тебя здесь есть обогреватель?

– Нет, но я сейчас этим и занят: готовлю камин.

Ребекка удивилась. Она огляделась по сторонам. Действительно, в одном из углов комнаты был пристроен маленький камин. Он не был привычного для глаз Ребекки размера. В особняке отца, да и в их заведениях просто гигантские камины. Но их камины были прикрыты стеклянными окошками. Такое требование в Европе по пожарной безопасности. А тут все открыто.

Она вскоре почувствовала легкий и приятный запах костра. От этого у нее закружилась голова. Она легла на кровать и стала анблюдать за своим телохранителем.

Тот уже возился в шкафах, перебирая вещи. Девушка остановила его:

– Догус, ты можешь это оставить на завтра?

– А что? Я хотел постелить белье на кровати и уложить тебя.

– А ты где собираешься спать?

Он кивнул на лежащую на полу шкуру животного.

– Не стели белье. Давай так полежим.

Она чуть отодвинулась, дав знак Догусу занять свое привычное место: рядом с ней. Он покорно кивнул. Бросил свое занятие. Затем закрыв двери, потушил все свечи, кроме стоявшей рядом с кроватью на тумбочке.

Он лег на спину и почувствовал, как рука девушки медленно начинает обхватывать его грудь. Он слегка повернул голову свою и начал вдыхать волосы ее с макушки головы. Голова Ребекки лежала на его правом плече. Догусу показалось, что она уже заснула. Он даже обрадовался. Но ошибся. Девушка вдруг снова заговорила в полумраке:

– Догус.

– Что?

– Это твой единственный дом?

– Да.

– Ты же неплохие гонорары зарабатываешь. Так много тратишь денег?

– Нет. Я дарю их интернату.

Ребекка подняла голову и посмотрела ему в глаза. На его лице отражался свет от свечи, а половина комнаты переливалась тусклыми цветами от камина.

– Я после смерти мамы попал в детдом. Я был уже в старших классах. Этот интернат помог мне здорово. Я поступил в институт. Интернат так и остался недофинансированным. Времена как были тяжелыми, так и остаются.

– Догус. А о себе ты не думаешь?

– Думал. Потом понял, что с моей профессией мне не создать семью. Я постоянно в отъездах. И работа у меня не из мирных… Понимаешь.

– Понимаю…

Она обняла покрепче своего телохранителя и шепнула напоследок:

– Мне жаль тебя, Догус.

Он осторожно начал гладить ее голову, как услышал сонное дыхание девушки. Затем поднял голову и задул свечу. В комнате стало темнее. Раздавался лишь слабый треск от горящего костра. Он поцеловал голову девушки и закрыл глаза.

Глава 21

Ребекка открыла глаза из-за шума. Комната пуста. Она поняла, что шум идет с улицы. Раздвинула маленькую белую штору с кружевами на краю и увидела во дворе Догуса, который махал топором, разбивая громоздкие бревна для камина. Она присела на кровати и растянулась, глубоко вздохнув. Ощутив приятный запах, повертела головой. На столе стояла простая ваза с огромным букетом полевых цветов. Подойдя к столу, Ребекка погрузила свой маленький, чуть курносый носик, в пахучий букет. Она знала, как сильно и натурально пахнут лесные цветы, но сама почувствовала это только сейчас.

С большим удовольствием девушка ходила босиком по теплому деревянному полу. На стенах висели старые фотографии с изображением юного Догуса и его мамы. Она смотрела на них и смеялась. Вероятно, ее забавляла юношеская внешность своего телохранителя. Она вновь вернулась к столу, на котором кроме цветов, лежали еще яблоки. Она взяла одно и начала с аппетитом грызть. Вдруг двери со скрипом открылись. Ребекка была в одном нижнем белье. Она не постеснялась своей наготы. В комнату вошел Догус, держа в руке охапку мелко разрубленных бревен. Увидев девушку, он обрадовался:

– Ну, ты спать Ребекка. Сейчас руки помой и будем обедать.

– Обедать?

– Так время уже, спящая красавица, почти час дня.

Она вышла с ним во двор. К дому были приделаны две деревянные пристройки. В одной хранились инструменты и другая бытовая утварь. В другом домике стоял умывальник со шкафами для посуды и стиральных средств. От такой скромной обстановки у Ребекки закружилась голова. Ей стало чуточку не по себе. Она никогда не видела и тем более не жила в таких условиях. Амбарная обстановка ее смущала. Догус показал, где включается кран. Из него пошла с шумом вода.

– А горячей воды у тебя нет?

Он отрицательно покачал головой.

– А вода хоть чистая, обработанная?

Он положительно покачал головой и добавил:

– Как-нибудь при случае покажу, откуда она попадает в наш кран.

– Туалет сзади тебя, – добавил он.

Девушка повернулась, увидев, как выглядит уборная, мигом искривила лицо.

– Туалет, конечно, не как в пятизвездочном отеле. Но бывает и похуже. Я жду тебя в доме.

Догус ушел, оставив девушку разбираться одной с новыми проблемами в жизни.

Когда она вошла в дом, воздух пах так аппетитно от еды. У нее снова оживилось лицо. Она подошла к Догусу, который размешивал еду в глиняном сосуде, странным образом лежавшем как-то на камине сверху.

– Первый раз вижу, что на камине можно готовить.

– Это не камин, Ребекка. Это печка, – он улыбнулся, продолжая размешивать поварешкой в кастрюле.

– Ясно. А что за пищу ты готовишь? Ты еще и повар?

– Нет не повар я. И готовить я не умею. Это все готовые консервы. Я просто разогреваю их.

– И много у тебя их?..

– На месяц нам хватит, – Догус довольно улыбнулся.

– Мы собираемся здесь оставаться целый месяц и никуда не выходить?

Он чуть опустил голову и перестал улыбаться:

– Это как получится, Ребекка. Садись за стол.

Через несколько минут раздался довольный голос девушки:

– О, Догус, как вкусно!

После обеда пошли мыть руки и друг друга с шумом и криками побрызгали водой, затем довольные сели на лавку перед домом. В шагах двадцати пробегала широкая шумная речка.

– Догус, ты не обидишься на меня, если я тебе что-то скажу?

– А, ты у меня уже спрашивала об этом.

Она подтолкнула своим боком рядом сидящего молодого человека и начала:

– Слушай, Догус, живешь здесь как медведь. Ей богу. Я чувствовала это. Честно.

Он повернулся к ней и ответил медленно:

– Ребекка, не всегда здесь было так. Когда мы с мамой здесь жили, тут было все ухожено. Недалеко стояли и другие дома. Здесь была деревня. Пост тогда не был проблемой. Я проходил по нему каждое утро. Нас там встречал школьный автобус…

Он неожиданно прервался и о чем-то грустно задумался.

Ребекка положила свою голову на плечо своего телохранителя и сама продолжила:

– А теперь тут лес, Догус. И ты в нем медведь.

Догус повернулся к ней:

– Раз уж я, по-твоему, медведь, хочешь, покажу тебе мое царство?

– Хочу, Догус, и сейчас же! – она обняла его, как в одном мультфильме про Машу и медведя…

Через двадцать шагов Догус присел на землю одной коленкой. Ребекка уже быстро и привычно для себя оседлала медведя, и они вошли в грохочущую реку.

– Как здорово, Догус!

– Что ты сказала?

Ребекка прокричала радостно:

– Мне уже нравится здесь, Догус.

Когда они вышли снова на берег, Догус медленно опустил ее, придерживая девушку за талию. Они коснулись лицами друг друга. Теперь хотели прикоснуться уже губами, но никто так и не осмелился сделать это первым. Ребекка от этого стала смеяться, Догус, наоборот, смутился. Он зашагал дальше к склону горы.

Поднимаясь наверх, Ребекка запыхалась. Он протянул ей руку и стал тащить вверх. Дойдя до скалистых пород, которые поднимались вверх, как высокие лестницы, и по которым бежала вода, тонким слоем, они остановились. Из-за влаги камни покрылись зеленым нежным мхом.

– Надо подняться по этим скалам. Это легко. Я тебе помогу. Только скользко. Надо осторожно. Ок? – Догус смотрел в глаза девушки.

– Хорошо. Мне с тобой не страшно.

Догус сначала сам полез на первую ступень, показав, как это делать девушке. Потом он вновь спустился.

– Теперь попробуй ты. Я тебя сзади прикрывать буду на всякий случай и следом за тобой ползти. Это недолго и невысоко. Всего восемь ступеней.

Они стали забираться по «лестнице Циклопа». Вокруг раздавалось непрерывное чирикание птиц. В субтропическом и густом от зарослей лесу было важно. Просто так не пройти через него. Нужны тропинки. К цели вела только эта необычная природная лестница. А до какой цели – пока знал только сам Догус.

Когда они наконец покорили последнюю ступень, перед взором Ребекки предстала ошеломляющая картина. Она стояла перед пещерой округлой формы входом, высотой и шириной примерно два на два метра.

Оттуда дул прохладный ветер. Ей стало страшно, и она стояла без движений. Догус пошел вперед и позвал ее за собой.

– Догус, мне страшно. Я не войду туда.

– Там никого нет. Пещера пустая. Да, мы и не пойдем глубоко. Просто покажу тебе вход. Дай мне руку.

Она крепко схватилась за руку парня и последовала за ним. Они вошли внутрь. И прошагали там метров десять. Теперь один конец пещеры заканчивался темнотой, другой конец открывался на потрясающий вид гор и скал.

– Догус, мы на какой высоте сейчас?

– От уровня моря примерно километр.

Она прижалась к нему и обхватила руками его массивную спину. Догус нежно обнял Ребекку и почувствовал легкую дрожь ее тела.

– Тебе холодно?

– Нет, мне страшно. Зачем мы здесь, Догус? Красиво, но мне страшно.

– Мне тоже было когда-то страшно.

– Сначала я расскажу тебе историю мою. Точнее про меня. Я этот грот случайно нашел, когда мне было одиннадцать лет. Я вошел в пещеру и от ужаса убежал домой обратно. Тогда был я очень трусливым мальчиком. От этого я везде страдал: в школе, во дворе. Какой-то старик, местный житель, мне рассказал легенду, что давным-давно этот грот принадлежал гигантскому саблезубому медведю.

– А разве такие были? О таких тиграх слышала, но не про медведей.

– Ребекка, я тебе рассказываю, что мне старик поведал.

Она голову положила на грудь его и замолчала.

– Старик сказал, что в пещере до сих пор витает дух этого медведя. Если кто заночует в ней, тот приобретет силу и храбрость этого медведя.

Ребекка вновь посмотрела на него:

– И ты ночевал здесь?

– Да. Я прямо здесь, где мы стоим, и остался на всю ночь.

Ребекка посмотрела на него в упор и с сарказмом сказала:

– Ты стал храбрым, но теперь у тебя не хватает смелости, чтобы…

Она не смогла продолжать обвинять парня, потому что ее рот обжег страстный поцелуй. Она легко стонала в его объятиях. А он держал ее крепко, будто встретил после тысячи лет разлук.

Наконец голова Ребекки опустилась, Догус ослабил свое объятие.

– Догус, я тебя нравлюсь?

– Да.

– Что будет с нами дальше? – девушка робко спросила его.

Догус улыбнулся и ответил:

– Останемся здесь ночевать.

Девушка оттолкнула его и отошла:

– О, нет. Сам оставайся здесь с ночевкой, медведь.

– Значит, я медведь? – он улыбнулся и пальцем потыкал в себя.

– И не только медведь. А еще необтесанный, лохматый, неуклюжий…

Она дальше хотела так перечислять свойства Догуса, но тот начал двигаться с приподнятыми лапами на нее.

Она крикнула, затем повернулась и выбежала из грота.

Ребекка заметила мимо входа идущую вниз тропинку через лес. Она прыгнула через камни и стала по тропинке бежать вниз. Слышала сзади себя, как ее преследует медведь с ревом.

Она смеялась и продолжала бежать. Вдруг прямо перед ней появился неожиданно этот самый медведь и вновь схватил ее в свои объятия, стал ее крепко и страстно целовать. Девушка не стала сопротивляться. Она быстро покорилась судьбе.

Наконец Догус взял ее на руки и пошел вниз.

– Теперь куда ты меня тащишь?

– Потерпи чуточку, узнаешь скоро.

Догус приблизился к какому-то обрыву и поставил девушку на ноги. Он все же обнял ее за талию, чтобы та не отступилась об лежащие камни, и повел чуть дальше к самому краю этого обрыва.

Чуть вдалеке виднелся небольшой водопад, падающий вниз в лагуну. Она посмотрела себе под ноги и, увидев маленькое озеро, воскликнула:

– Как здорово! Догус, а вода холодная там?

– Хочешь попробовать? – с улыбкой шепнул ей на ухо парень.

Она испугалась и шагнула назад:

– Нет, не хочу. Тут же разбиться можно.

– Обычно я прыгаю в воду отсюда. Там глубоко, не бойся, не разобьешься.

Она еще дальше встала и серьезно теперь посмотрела на своего телохранителя:

– Зачем ты мне пугаешь, медведь?

Догус опустил голову, перестав смеяться:

– Прости, малыш. Глупая шутка. Но я действительно прыгаю отсюда. Но это не обязательно. Пойдем туда, по этой тропинке вниз.

Он подал свою руку девушке и оба устремились вниз по горе.

Вскоре они оказались на мелко-каменистом берегу маленького озера с красивым тонким водопадом.

Догус снял свои джинсы и майку. Залез первым в воду и отплыл от берега на середину озера.

– Иди ко мне, малыш. Здесь не глубоко. Вода мне по грудь.

Ребекка сначала поколебалась, потом приблизилась к воде и полностью оголилась. Догус не мог от нее оторвать глаз. Она чуть замедлила, потом нерешительно вошла в воду.

Догус молчал. Она стала плыть к нему. Добравшись до него, она обняла его и прижалась к теплой мужской груди.

Он оттолкнулся и поплыл спиной назад, неся собой по глади воды девушку. Теперь они стояли почти под водопадом.

– Тебе не холодно, Ребекка?

Она покачала головой и прижалась к его губам. Он не мог более контролировать свое тело. Догус вошел в нее, продолжая крепко держать ее в своих стальных объятиях. Раздались тонкие и нежные женские стоны. Они все сильнее задышали, хаотично лаская друг друга. Догус вдыхал ее полной грудью и страстно целовал лицо. Шли напряженные минуты, пока не стало вновь тихо.

Догус расслабил свою схватку, и она скользнула чуть вниз по его телу. Затем девушка прижалась щекой к его груди и стала уравнивать свое дыхание.

– Догус, мне здесь нравится очень. Останемся здесь жить вдвоем навсегда?

Догус взял ее голову и обернул ее лицо к себе. На его добром лице сияла улыбка:

– С радостью, малыш. Но сейчас нам стоит возвращаться домой. Уже темно становится.

Они поплыли к берегу.

Озеро сужалось и дальше образовывало речушку, которая текла вниз по склонам холмов и уже внизу переходила в широкую с быстрым течением реку.

Вдоль этой реки они шли, за руку держась, пока не увидели на другой стороне свой домик. Вода блестела уже от мерцаний звезд. Догус стал на позицию, Ребекка вновь оседлала своего медведя.

Когда они вошли в дом, Ребекка зажгла свечи, а Догус приступил к зажжению камина. Затем она стояла рядом с ним и смотрела, как тот готовит ужин из полуфабрикатов на горячей печке. Они были одни во всем мире.

Такой счастливой Ребекка еще себя не чувствовала…

Глава 22

Ребекка открыла глаза и начала их тереть. Она была уже одна в постели. Ей не хотелось вставать. И потому девушка легла на живот и начала гладить то место, где недавно еще лежал Догус. Постель еще пахла им. Она вспомнила, как он ее до зари неудержимо любил. Потом, с приходом рассвета, он на руках вынес ее из дома, и они любовались потрясающей картиной здешних мест: как образуются прямо под ногами облака и улетают вдаль. Лес дышит и выдыхает пар. Воздух до такой степени свеж и разряжен, что голова слегка кружится. После такой прогулки они быстро и крепко заснули.

Ребекка посмотрела на будильник, который стоял рядом на тумбочке. Часы показывали уже два часа дня. «Опять проспала до обеда. Где же Догус?» – Ребекка спросила себя и тут же повернулась к окну. Там, вдали, на берегу реки, он махал руками и ногами.

Ребекка любовалась им несколько минут, потом улыбнулась: «Тренируется медведь».

Она поднялась с постели, одела трусы и, накинув на себя легкое одеяло, вышла во двор и устремилась к Догусу. Тот заметил ее только, когда обернулся, закончив тренировку.

Он крепко обнял ее в своих объятиях. Затем поцеловав за щеку, спросил:

– Ты выспалась?

– Поверь, я еще никогда так хорошо не спала. Тут место для сна.

– Только и всего, для сна? – он улыбнулся.

Ребекка кокетливой улыбкой посмотрела на него и ответив, кинулась того целовать:

– И еще для кое-чего удобное место…

Нацеловавшись, Ребекка отпустила его. Они вместе присели на большой камень прямо у бурлящей воды, и обнявшись, молча стали смотреть на сумасшедшую горную реку.

– Догус, – начала вдруг девушка, – мне всегда интересно было, о чем думают охранники, стоя часами на посту?

– Сейчас бы я только о тебя бы думал, – Догус улыбнулся.

Девушка его подтолкнула:

– Но я серьезно, Догус!

– Тогда давай я тебе скажу, о чем думают телохранители. Точнее, должны думать.

– И о чем?

– А работе, Ребекка. Мы же на работе. Есть время, когда надо подумать о дневном плане, вспомнить карту местности, названия зданий, телефонные номера, адреса. Сложно дела обстоят с тренировками. Они у нас подразделяются на общую физическую подготовку – бег, плаванье, гимнастика и специальную подготовку – рукопашный бой.

– Да вы же месяцами из отеля не выходите, все за боссами бегаете.

– Это точно. Зала спортивного не видишь месяцами. Ну, есть один прием: заниматься борьбой в уме.

– Это как? – заинтересовалась девушка.

– Этому нас учат в академиях телохранителей самого начала. Мы, после спаррингов, то есть единоборства с другим бойцом, садимся на пол и, закрыв глаза, медитируем. Точнее, весь бой вспоминаем в уме. Теперь у меня в памяти много таких спаррингов. Вот их и прокручиваю в голову. Так хоть какие-то навыки в голове сохраняются. Мы иногда говорим, но в уме думаем о другом…

– Догус, остановись, – она прервала своего телохранителя, – вот в этот момент о чем ты думаешь, рассказывая мне это?

Догус ласково посмотрел на нее:

– О тебе думаю, Ребекка. Как мы вновь в той лагуне. Понимаешь меня…

Она бросила с себя одеяло и, привстав, прокомандовала:

– Отнеси меня туда.

Когда они вернулись домой, начинало медленно темнеть. Ребекка спросила у него, что они будут сегодня ужинать. Он подумал и повел ее на задний двор дома. Там росла странная трава. Ребекка не могла понять, что это такое. Она подошла, начала трогать незнакомую зелень.

Догус стоял в стороне и смеялся над ней. Та не выдержала и крикнула на него:

– Ну, не молчи! Скажи же, наконец, что за растение ты тут выращиваешь?!

Догус продолжал тихо смеяться, теперь уже закрыв свое лицо ладонью. Потом он крикнул девушке:

– Это картошка, Ребекка.

Догус показал, как собирается картофель. Собранную картошку они отнесли, помыли там. Догус на берегу развел костер, в который потом и кинули клубни картофеля.

Ребекка была уже очень голодна и с нетерпением ждала, когда же приготовится еда. Наконец ее телохранитель начал прутком извлекать картошины из уже догорающего костра.

– Подожди. Не трогай еще их. Пусть остынут. Подожди меня здесь. Я принесу соль и воду.

Ребекка и не знала, что делать с таким обгорелым плодом. Догус показал, как его чистить руками.

Она сначала с осторожностью начала пробовать испеченную в костре картошку. Потом, издавая звуки, теперь уже наслаждения от еды, спешно поглощала самую простую на земле трапезу.

– Боже, Догус, никогда не приходила мне в голову, что такой вкусной может быть картошка.

Сам же Догус наслаждался видом самой прекрасной на земле девушки. Он не мог оторвать с нее газ. Она продолжала кушать, не обращая внимания на Догуса.

– Как долго ты себе готовишь тут картошку?

– С детства. Потом на службе в легионе.

Услышав это, Ребекка оторвалась от поедания картошки и спросила:

– Догус, ты обещал мне рассказать, откуда у тебя на всем теле такие странные рубцы. Это ты заработал в легионе?

Догус положительно покачал головой.

– Расскажи, ты обещал!

– Ребекка, тебе не понравится, то, что я расскажу.

– Я хочу о тебе больше узнать. Ты доверяешь мне, я – тебе. Я обещаю никогда не скрывать от тебя тайны. Догус!

– Хорошо. Я от тебя тоже не буду ничего скрывать…

– Обещай! – прервала его серьезная девушка.

– Обещаю!.. Тогда слушай.

Глава 23

(Воспоминания Догуса)

В джунглях западной Африки наступал сезон дождей. Лагерь тонул в лужах. Уже второй год лагерь легионеров живет на этих влажных зябких местах. Вокруг болотистая местнось и густая растительность. От тропических болезней все уже изрядно устали. Приходилось глотать постоянно таблетки. Командование собиралось их вернуть, хотя бы на время, во Францию. Но тут активировались террористы со своими вооруженными нападениями на деревни и грабежами. Они уводили в плен молодых женщин. Родители от горя бунтовали перед законной властью. Та в свою очередь давила на командиров французского легиона, что не могут противостоять грабителям или хотя бы вернуть девушек домой, многие из которых еще почти детьми были.

Догус уже четвертый год был на службе. Он командовал отрядом из восьми солдат. В их задачи входило: охрана живых и не живых объектов, а также разведка и диверсии. Головорезы Догуса были веселыми, но очень жестокими ребятами, привыкшими жить в самых тяжелейших условиях как для тела, так и для психики. На их счету числились тяжелейшие операции в Латинской Америке и Африке. Но они уже считали дни до демобилизации, хотя оставался еще год служить. Все устали от войны и хотели мирной жизни. Догус каждого из них считал братом. Он знал все про каждого своего подчиненного. Больше, чем мог бы знать кто-то о своем родном кровном брате. На последних операциях Догус переживал за всех их как старший брат. Он все больше и больше думал о безопасности ребят. Но война есть война. И каждый здесь по-настоящему знает цену жизни. Проблема была в том, что они были профессионалами и в боевых условиях думали только о бое. И дрались не на жизнь, а на смерть. Независимо, хотел поберечь их Догус или нет…

Догус сидел за склодным маленьким столом в большой широкой армейской палатке и снова изучал на карте свежие разведданные. Услышав свое имя, он оторвался и повернулся к выходу из натяжного сооружения. Там стоял солдат из штаба и смотрел на него.

– Докладывай, солдат.

– Тебя ждут в штабе.

Через минут двадцать он уже был в другой палатке, где перед столом, на котором лежали обрисованные карты и документы, сидели офицеры.

– Присядь, Догус. Возьми эту карту.

Он взял ее в руку и начал изучать пунктиры и круги разного цвета.

– Как их обнаружили? – удивленным голосом спросил он офицеров.

– Пленница одна убежала. Оказалось, что она хорошо разбирается в местности, – сказал один из офицеров.

– Слушай, Догус, завтра на заре твоя команда отправляется на миссию по спасению пленниц. Эта девушка будет вашей проводницей.

– Она не боится вновь к ним попасть? – спросил Догус.

– Там остались ее двое младших сестер. Ей нечего терять. Ведь эти ублюдки могут хоть завтра вновь напасть на ее деревню. Было бы хорошо их уничтожить в логове. Мы можем направить туда бомбы. Но сначала заложники должны быть спасены. Вобщем, надо попытаться это сделать.

С рассветом отряд Догуса и девушка двадцати лет по имени Адед вошли вглубь джунглий. Сначале они шли в одну шеренгу, прорезая заросли и густой туман после ночного проливного дождя. Когда солнце встало, наземные облака рассеились – и стало чуть легче дышать. GPS-устройства показали, что они будут на месте на следующий день к вечеру. Поэтому темп не сбавляли и на перевалы садились редко. Они должны был начать операцию спасения завтра ночью.

Несмотря на близкое расположение друг к другу, во время военных действий они общались друг с другом через рацию. У каждого был вмонтирован наушник в правом ухе и маленький микрофон, подведенный ко рту. Таковы были правила поведения в данном условии. В бой они могли бы вступить в любой момент.

Связь со штабом непрерывно держал радист отряда Оливер, он должен был непрерывно находиться рядом с командиром – Догусом. Оливер – самый юный в отряде и самый слабый по физической подготовке, родом из бывшей Чехословакии. Веселый и романтичный парень.

Ночь прошла спокойно. Лишь к утру появился шум стрельбы издалека, километров за десять. Оливер связался со штабом, узнать, есть ли изменения в разведданных. Оттуда подтвердили, что все вокруг должно быть чисто и они могут продолжить путь по намеченному маршруту. Они так и поступили: шли дальше, пока вновь к обеду не услышали шум стрельбы.

Но на этот раз звук становился все ближе, и теперь по всем направлениям.

Один из солдат подбежал к Догусу. Его звали Вартаном. Парень был родом из Армении и назначен вторым лицом, после Догуса, в роте.

– Догус, тебе не кажется, что нас в окружение согнали. Они нас ждали, брат!

– А разведданные, Вартан? Мы как-то должны им верить.

– Я не верю им, Догус! Что будем делать?

– Прорываться! Разделяемся по парам и пока держим периметр! Как понял, солдат?! – прокричал командир.

– Так точно! Есть выполнять! – он отбежал от командира и начал командовать оставшимися солдатами. Догус с радистом заняли оборону в западном направлении по флангу. Африканской девушке велели остаться посередине оборонительного круга.

Времени на обдумывание стратегии прорыва не оставалось, они уже ввязались в бой. Ощущалось явное преимущество как в вооружении, так и в количестве врага.

Те начали бомбить легионеров гранатометами вперемежку с непрерывными автоматными очередями.

Догус слышал, как сзади, спрятавшись в заросли, в трубку орал Оливер, прося вертушку. Местонахождение их центр знал, но враги оставались незаметны из-за отсутствия спутника, который был только на подлете к данной орбите. Отряд оставался вне спутниковой визуализации. Штаб попросил им держаться несколько часов, при этом знав, что подобные бои длятся несколько десятков минут.

Очередной взрыв откинул Догуса от своей позиции. Оливер, отстреливаясь, подполз к командиру и, увидев его бездыханное тело, крикнул в микрофон:

– Вартан, командир мертв. Командование на тебя.

– Ты связался со штабом?! – Стоял грохот и дым, Вартан кричал в свой маленький лицевой микрофон. – Отвечай, Оливер! Прием!

Из-за густой растительности ребята не видели друг друга. Так что Вартан не мог видеть, что Оливер мертвый лежит рядом с командиром. Ему ничего не оставалось делать, как собрать вокруг себя оставшихся бойцов.

Через несколько минут перед ним сидели всего трое уцелевших из всей команды.

– Ну, что, ребята, кажись, наш последний бой. Повоюем напоследок, братья, – улыбаясь, сквозь слезы железным тоном сказал Вартан и достал пехотинский нож. Он еще раз посмотрел на своих бойцов:

– Ни о чем не жалейте, братья. Час наш настал. Не бойтесь смерти. После нее мы вновь встретимся.

Они все встали и с криками кинулись на врагов.

Бой шел не долго. Вскоре все вновь затихло и стало слышно пение птиц…

Догус открыл глаза от жуткой боли во всем теле. Он не мог полностью прийти в себя. Глаза были открыты, но все видел расплывчато. Зажмурился и вновь открыл глаза. Вокруг не было ни души. Он сидел на коленях на маленькой поляне густого леса. Его полуголое тело было обмотано колючей проволокой. Отовсюду сочилась медленно кровь. От невыносимой боли по кровавым щекам потекли слезы. Упал на бок и попытался пошевелиться, но дикая боль пронзила все его тело и он закричал.

Не столько больно было от иголок, как от напряжения скованных мышц. Он продолжал стонать, не зная, что происходит и где он. Была кромешная тьма. Все небо закрыто черными низкими облаками. Слышался лишь вой диких животных в джунглях.

Он хотел быстрее умереть и избавиться от страданий. От этого начал прерывисто дышать, плача и молясь.

Вдруг увидел силуэт человека рядом с собой. Тот приблизился и наклонился над ним. Догус зажмурил глаза и стряхнул головой, чтобы избавиться от слез в глазах.

– Ссссс. Тихо, это я Адед. Сейчас попытаюсь освободить тебя. Она начала разматывать колючую проволоку. Иглы зашевелились, и Догус чуть сильнее застонал. Наконец избавившись от натяжения тела, он, лежа на земле, растянулся и задвигал судорожно конечностями.

Придя в себя, он спросил:

– Где моя команда?

– Все твои ребята мертвы. Я сожалею.

Догус упал на спину и, взявшись за окровавленное мокрое лицо, заплакал.

Девушка затолкала его:

– Нам надо поторопиться. К рассвету много бандитов придут сюда.

Догус взял себя в руки и, повернувшись на бок, спокойно спросил:

– Где мы?

– Мы там, где держат девушек. Но солдат тут всего трое. Они охраняют этот дом.

Она повернулась, сидя все еще на корточках, и показала пальцем на костер.

Догус приподнялся. Перед соломенным домиком горел костер. Он увидел силуэты двух людей. Третьего не было пока. Догус зашевелился и хотел подняться на ноги, но его остановила девушка:

– Не вставай. Ты очень высокий. Тебя быстро заметят. Только ползком. Возьми это. Убей их. Освободи пленниц.

Она передала Догусу пехотинский нож. Отойдя в сторону, начала вприсядку ползти в лес.

Догус понял замысел девушки и пошел за ней. «Черт, умная девка. Как она осталась жива в этой мясорубке?»

Они достигли леса. Теперь оставался один лишь маневр: выйти из укрытия и убрать охрану. Он справился с тремя вооруженными людьми без особого труда. Взломав двери, освободил заложниц. Все они вновь скрылись в джунглях.

Они пробирались в гарнизон иностранного легиона более суток. Многие девушки были истощены болезнями и насилием. Они часто останавливались на перевал. Догусу приходилось периодически на себе носить некоторых девушек. Сам он был настолько вымотан, что думал – не дойдет до цели, и полагался только на чудо.

Чудо, которое случилось к вечеру второго дня после побега из плена: его новый отряд увидела дежурная охрана по периметру лагеря. По рации вызвали дежурных по штабу. Когда офицеры прибыли, перед ними стоял Догус, прислонив на себя одну из больных девушек, окруженный молодыми пленницами.

Когда его обнял дежурный офицер, Догус упал на колени, не способный и слова выронить.

Догус вернулся в свой родной лагерь, выполнив приказ. Но вернулся не с восьмью своими крепкими солдатами, а с восьмью исхудалыми молодыми девушками. Восемь на восемь, ценою жизни…

Глава 24

– Ты что заплакала, малыш? Это было давно, лет десять назад.

Ребекка прижалась к плечу Догуса и, продолжая вытирать свои слезы с лица, посмотрела в его глаза:

– Какое счастье, что ты остался жив, медвежонок. Ты тогда был совсем юным. Лет двадцать шесть, да?

– Ребекка, я часто вспоминаю ребят. Мои армейские фотографии где-то в доме лежат. Я их давно не смотрел. Тяжело вспоминать.

– Мне интересно было бы посмотреть на тебя юным. Ты покажешь их мне?

– Да, но только не сейчас. Ты все продолжаешь плакать, малыш.

Она сидела рядом с ним, прижавшись к нему. Ребекка гладила его плечо и преданными глазами созерцала в наступающей темноте лицо бывшего легионера.

Догус резко привстал с места и громко вскрикнул:

– Ну, хватит лить слезы! У меня есть план!

– Какой план?! – оживилась девушка.

– Как ты на счет развлечься в дискоклубе? Есть хороший клуб, там внизу.

– Где внизу, Догус?

– На берегу моря. Километров двадцать отсюда.

Девушка прыгнула на Догуса от радости и поцеловала его.

– Ребекка, нам пора поспешить, наступает ночь.

Она отступила от парня с вопросом:

– А во что мне переодеться?

– Твои новые вещи я еще рано утром перенес из машины домой. Они в гардеробе.

– А ты что оденешь?

– Есть у меня тут пара футболок и старые рваные джинсы. Ведь такие же в моде? – он улыбнулся.

Через полчаса они переходили реку. Ребекка, сидя на плечах Догуса, держала в руках свою обувь красного цвета на высоких тонких каблуках. От счастья лицо ее сияло. Она держалась за высоко поднятую руку телохранителя и смотрела на отражение в воде уже появившейся луны.

Машина припарковалась недалеко от дискоклуба. Маленький городок на берегу средиземного моря, весь заросший пальмами и другими субтропическими растениями, сиял и блестел от городского освещения, витрин ресторанов и клубов. Несмотря на сентябрь в городке было полно туристов. Повсюду были разные языки, смех и громкие разговоры.

Дискоклуб расположился на берегу маленького морского порта с множеством яхт, уныло качающихся на морской глади. Ребекка держалась за руку Догуса и, проходя мимо яхт-клуба, наслаждалась теплым свежим морским воздухом. Она сияла от радости, с любопытством высматривая все вокруг.

– Тебе нравится городок?

– Еще бы! Ведь твое детство здесь прошло, а Догус?

– Так точно. Здесь каждый угол, каждый камень мне родной.

– У тебя много здесь друзей? – спросила Ребекка.

– Были, но разбежались по Европе в поисках работы. Это сейчас все так живо и динамично. В зимний период тут все пустеет, остаются местные жители лишь. Да бывают туристы, но единичные. Работу можно только летом найти.

– А в этом клубе, куда мы идем, есть у тебя знакомые?

– Да, клуб принадлежит моему другу детства. Но я давно не был в его заведении, да и здесь в городе.

– Значит, есть возможность встретить его вновь? – она посмотрела на своего кавалера и улыбнулась мило.

Когда они приблизились к клубу, послышался монотонный звук басов. Рядом стояли молодые люди и шумно со смехом беседовали друг с другом. Многие держали в руках бутылки пива.

Возле дверей два крепких парня из охраны поздоровались с Догусом и прилипшими взглядами на Ребекку проводили их во внутрь.

Перед ними открылся гигантский зал. Бар был вмонтирован к задней части зала. По бокам зала стояли широкие кожаные кресла с продолговатыми стеклянными столами. Везде сияла цветомузыка. Местами свет играл с дымом от сигарет. Разноцветные лучи отражались от красиво одетой молодежи, придавая им дополнительный блеск и красоту. Часть людей танцевала в центре зала, другая сидела в креслах или перед баром. Запах алкоголя и косметики щепал ноздри.

Догус с Ребеккой начали двигаться к бару. Неожиданно по его плечу кто-то хлопнул. Он повернулся и увидел друга детства. Они обрадовались и обнялись.

От шума Догус прокричал Ребекке:

– Вот и он, тот самый друг. Его зовут Горан.

– Рад познакомиться, Ребекка.

Горан улыбнулся и пригласил их к своему столику.

Догус посмотрел туда: на креслах почти не было мест. Он подумал: «Как всегда у Горана полно гостей. Хотелось побыть одним, с Ребеккой. Откажу – обидеться. На чуть-чуть присяду к нему».

– Ребекка, ты иди пока к бару, закажи нам выпеть. Я скоро подойду к тебе.

– А что ты будешь пить?

– Что и ты.

– Значит, водку с мартини, – заключила Ребекка и двинулась к бару.

Тем временем Догус присоединился к компании Горана. Он не выпускал из виду Ребекку. На него посыпались взгляды рядом сидящих девушек. Они кокетливо посматривали на него и между собой шептались. А когда Горан его со всеми своими гостями познакомил, то девушки начали к нему приставать с вопросами:

– Тебе не темно сидеть здесь в солнечных очках. Может, снимешь? Мы увидим твои красивые глаза, – спросила одна девушка.

– Горан сказал, что ты телохранитель. Это так круто. Ты, наверное, дорого стоишь, чтобы тебя мне нанять? – продолжила другая.

Но тут к нему присел Горан и спросил:

– Ты по работе здесь? А это клиентка?

Догус согласно кивнул головой.

– Высокая красивая девушка. Что она в тебя нашла? – ехидна заулыбался Горан.

Они стали говорить о других своих друзей, улыбаясь и смеясь. Догус одним глазом изучал действия клиентки. Точнее, уже любовался ее.

Ребекка подошла к бару. За стойкой стояли два парня внешностью под хиппи. Один из них подбежал к ней и с широченной улыбкой спросил сразу же на английском: они различали быстро «не своих».

– Привет, красавица. Что закажем?

– Два мартини с водкой.

– Значит вы не одни здесь? – бармен посмеялся.

– Да, ты прав, я не одна сюда пришла, – Ребекка улыбнулась и чуть скромно повесила головой.

– Слушай, ты из Германии?

– Да, а что? – удивилась девушка.

– Ничего. Акцент выдает. С тобою рядом сидят две прелестные немки.

Он прервал разговор двух соседок Ребекки по бару и сказал им, указав пальцем.

– Привет, девчонки. Еще одна немка за нашей стойкой.

Они обернулись к Ребекке и протянули руки для знакомства. Разговорились. Вскоре Ребекка веселилась с ними. Они о чем-то шутили и смеялись. Две новых юных знакомых Ребекки говорили о темпераментных южных парнях, как после знакомства обуздать пыл и страсть парня, и, если не так все идет, как хотелось, как расстаться без секса.

Ребекке становилось скучно с ними. Она подглядывала за сидящим вдалеке Догусом. Ей уже хотелось, чтоб он рядом был. Но ему не давал двинуться его друг.

Неожиданно соседки Ребекки выпрыгнули из своих высоких сидений и пошли танцевать. Они дернули Ребекку за руки на танцпол, сказав ей:

– Теперь посмотри, как нас окружат и будут приставать эти парни.

Девушки, смеясь и приподняв руки вверх, начали извиваться в эротичном танце.

Действительно, девчонки не ошиблись. Через минуту они были окружены плотной стеной из горячих парней.

Догус за всем этим наблюдал. Ему не понравилась та обстановка, в которой находиться его подопечная. Не из-за ревности, а по причине безопасности.

Догус понял, что с работой он начал справляться неважно. Извинившись, покинул компанию Горана и двинулся к бару, поближе к девушке. Идти и вытаскивать ее из плотного круга не будет выглядеть красиво, ведь угрозы нет. Но и превентивные меры тоже нужны.

Он сел за барную стойку и, держа в поле зрении весь зал, выпил свой бокал, оставленный для него Ребеккой, мартини с водкой. Теперь он решился идти танцевать, лишь бы поближе к ней быть.

Тут он повернулся и хотел отойти от бара, как неуклюжая официантка уронила на него весь поднос с напитками. Футболка Догуса намокла.

Он принял извинение и слегка разозлился. Вновь сел на свое место. Потом все же встал и снял с себя футболку, положил мокрую одежду на барную стойку и пошел в зал танцевать.

Через несколько секунд он привлек на себя взгляды почти всех, кто присутствовал в этом клубе. Всем было видно, как мускулистый огромный парень, в черных очках, начал неспешно танцевать быстрый танец. Руки у него были слегка согнуты в локтях. Ладони сомкнуты в кулак. Он был старых, изношенных местами, рваных джинсах, на ногах – боксерские красавки – полусапожки, расстегнутые и слегка растопыренные. По его телу можно было учить анатомию мускулатуры человека, но при этом он не был похож на какого-то гиганта и чемпиона по бодибилдингу. Все красиво и сложено, и больше чувствовалась естественность. Грудь его было слегка покрыта редкими волосами, а все тело, включая руки, были в едва заметных рубцах, которые странным образом придавали дополнительную красоту. На его худощавом, с прямыми ровными очертаниями лице виднелась щетина, выросшая за несколько дней.

Он танцевал непринужденно почти на месте. Голова была чуть согнута вниз, и он вертел ей лишь налево и направо. Под классическими черными солнечными очками был спрятан его взгляд. В движениях танца сокращались мышцы. От Догуса передавалась первобытная мужская красота.

Соседки Ребекки, увидев танцующего с оголенным торсом парня, ахнули:

– Вот кого надо закадрить! – воскликнули они и, бросив свое мужское окружение, стали спутниками планеты Догус. К нему подходило все больше и больше девушек. Он словно их не замечал и продолжал свой одинокий танец богатыря. Через свои темные очки он смотрел на только одну особу здесь – на свою подопечную. Он чувствовал на себе вожделенные глаза молодых женщин, которые негласно желали прикоснуться к нему.

Горан с улыбкой на лице наблюдал за своим танцующим другом в окружении юных женщин. Ему не понравилось лишь то, когда все его гостьи тоже направились к расслабившемуся телохранителю.

Ребекка не стала сдавать свои позиции. Она начала танцевать с его правой стороны, чуть дальше от него, чувствуя уже усталость в своем теле. Когда-то она так танцевала только под кокаином. Теперь у нее не было ни малейшего желания прикоснуться к этому веществу. Но она знала, что нужно еще время для восстановления сил после долгой зависимости и отравления тела. Она теряла силы все быстрее и быстрее. Голова кружилась, и она с трудом двигалась, тем более что ее толкали другие девушки. Ей хотелось пойти присесть, отдохнуть. Но Ребекка не хотела оставлять другим принадлежавшего теперь только ей мужчину.

Девушки старались вытеснять друг друга. Догус не знал уже что делать: он остановился и хотел уйти сесть за столик, но музыка играла беспрерывно и ему не давали ходу окружившие его девушки. Ребекка это поняла и, наконец собравшись с силами, продвинулась к нему вперед. Он схватил ее в свои крепкие объятия и начал целовать. Ребекка схватилась за его шею и задышалавсе чаще и глубже.

– Что с тобой, малыш?

– Мне плохо, Догус.

Догус почувствовал, как она соскальзывает с его объятий. Он тут же взял ее на руки. Она обняла его за шею и закрыла глаза. Догус под пристальными взглядами покинул зал.

Они вышли из клуба. Догус продолжал держать на руках ослабленную девушку. Он шел к машине, все спрашивая, как ей. Девушка была бледна и вяло ласкалась своей щекой об толстую шею телохранителя.

Догус ждал, пока свежий воздух улучшит самочувствие девушки. Но надо было возвращаться в машину. Как долго продлится такое состояние у нее, он не знал.

Лишь уже в машине, когда они только тронулись с места, девушка пришла в себя и спросила:

– Мы едем домой?

– Да, Ребекка. Тебе лучше?

– Хочу домой, к тебе в постель, рядом с тобой… Прижаться к тебе…

Догус хотел что-то ей спросить, но было уже поздно: она заснула.

Глава 25

Ребекка открыла глаза и широко улыбнулась от счастья: она лежала в крепких объятиях Догуса, несмотря на то что комната уже была наполнена дневным светом.

Догус лежал на спине и гладил нежно ее голову, лежащую на его груди. Он почувствовал, что девушка уже проснулась и просто лежит, скрывая о своем пробуждении. Она начала его медленно гладить. Ее рука опускалась все ниже и ниже, пока не столкнулось с препятствием. Она начала трогать препятствие, которое становилось все больше и напряженнее. Догус задышал часто. И не выдержав испытания, повернулся на бок и поймал ее губы. Затем углубился лицом в тонкую длинную шею Ребекки. Та начала стонать. А он все сильнее и сильнее ее толкать своим тазом.

– Мне с тобой очень хорошо, Догус. Так я себя еще никогда не чувствовала.

Они уже спокойно лежали на боках, лицом к лицу.

– Ребекка, я тебя…

Догус остановился, она продолжал гладить лицо и волосы девушки, в упор смотря в ее глаза. Он продолжил:

– …хочу сказать, ты мне очень нравишься, сложно даже описать как.

У Ребекки появились слезы:

– Догус. Эта сказка скоро закончится…

– Мне уже все равно. Ты в моем сердце теперь навсегда, малыш.

– Я счастлива быть в твоем сердце, медвежонок.

– Мне без тебя будет невыносимо, малыш.

– Мне без тебя будет тоже невыносимо, медвежонок мой.

Она прижалась к нему и начала гладить его широкую спину. Он вдыхал ее волосы так глубоко, будто задыхался. Он почувствовал на своем груди влажность от слез Ребекки. Ему надо было разрядить обстановку. Надо перестать терзать свои души. Иначе им придется больше страдать. Ему не хотелось, чтобы она знала о его планах. Следующий контракт уже подписан. У него есть уже следующий клиент. Он должен был присоединиться вскоре к охране одного русского олигарха. Они должны были лететь в Россию.

Догус теперь глубоко сожалел, что подписал этот контракт. Он думал отказаться от него. Но что дальше?..

Теперь он успокаивал себя лишь тем, что эта работа только на месяц. Месяц он сможет выдержать. Дальнейшая жизнь – только рядом с этой девушкой, на столько, на сколько судьба позволит.

– Ребекка, пока мы дрыхли с тобой, всю ночь до утра шел дождь.

– Наверное, сейчас там, снаружи все в лужах?

– Ребекка, одна поправка: все в грибах.

Она подскочила с постели и бросилась к большому окну. Ребекка стояла нагая и вертела головой, высматривая двор через окно через окно:

– Догус, я не вижу там никаких грибов!

Парень рассмеялся громко. Ребекка подбежала к нему и, схватив подушку, начал его лупить со словами:

– Ах ты медведь недочесанный! Ах ты врун!

Догус прятался руками от мягких ударов и продолжал громко смеяться. Особенно ему было весело смотреть, как пыталась изобразить она на своем нежном лице злобу. Это у нее никак не получалось. Наконец Догус схватил ее и затащил к себе под одело. Они начали гладить друг друга по лицу, продолжая улыбаться, жадно смотря друг на друга, будто изучали каждый контур лица.

– Ребекка, глупая ты моя малышка. Грибы растут в лесу. Не у нас перед домом. И эти грибы – самые вкусные в мире.

Ребекка толкнула ладонями нежно его по груди и с серьезной физиономией уставилась на невежу:

– Самые вкусные грибы в мире подают в ресторанах моего отца.

Догус улыбался. Он покачал отрицательно головой:

– Обещаю тебя, что ты изменишь свое мнение.

Он продолжал смотреть на нее жадно и продолжил:

– Может, не первый раз это ты услышала, но все же… Малыш, ты самое прелестное создание, которое я видел в своей жизни. Я неописуемо счастлив быть рядом с тобой. Моя душа теперь в раю.

– Я ждала таких слов всю свою жизнь, только от такого человека, как ты. Спасибо, что ты есть, медвежонок мой.

Они вновь молча и обнимая друг друга лежали. В доме стало чуть прохладно от влаги. Догус приподнял голову:

– Надо вставать, малыш.

Ребекка крепко держала его.

– Нет. Хочу быть приклеенной к тебе.

– Малыш, так мы все проспим.

Он резко отдернул одеяло и выпрыгнул из постели. Ребекка поступила также и побежала за ним. Она поймала его в центре комнаты и обняла беглеца сзади.

– Я тебя никуда не отпущу! – строгим голосом сказала девушка.

Догус тихо сказал:

– Малыш, посмотри туда, в окно.

А там прямо над рекою зависли облака. Да, так, что можно было их прикоснуться руками.

– Боже, Догус. Какая красота. Я хочу туда.

Догус довольно улыбнулся. Он повернул голову к ней и шепнул:

– Все в твоих руках, малыш. Даже я. Пообедаем быстро и выйдем за грибами. С меня сегодня вкусный ужин. Но его сначала надо добыть.

Через час Ребекка бежала вдоль реки с приподнятыми руками и крича от радости. Она словно ребенок вертелась вокруг себя, прыгала. Догус быстрыми шагами пытался не отставать от шумной вдохновленной девушки.

Он смотрел ее вслед и сам смеялся.

– Медвежонок, мы здесь одни! Одни во всем этом мире! И я тебя люблю! Безумно люблю! И хочу, чтобы это безумие продолжалось вечно! Понимаешь, медвежонок? Вечно! И чтобы ты был только моим в этой вечности!

Она прыгала, бежала, поворачивалась к Догусу и шла спиной. Он все же догнал девушку и взял ее за руки:

– Ребекка стой, будь осторожно! Обернись! Глупая моя!

Ребекка обернулась. Она стояла почти у пропасти. Там, внизу шумела река, еще чуть дальше два водопада, почти спрятанных в облаках.

– Вот и мост, Ребекка.

Она оглянулась. В пару шагов от нее начинался навесной мост.

– Боже, это тот аварийный мост?!

– Да, малыш. И мы сейчас по нему пройдемся до другой скалы. Там начинается волшебный лес.

– Но… Ты же сказал, что он не годен.

– Годен. Но только днем. Надо смотреть под ноги там. Местами досок нет, и надо крепко держаться за канаты.

– Мне страшно, Догус.

– Я пойду сзади тебя. Ты будешь почти приклеена ко мне. Впрочем, как ты хотела.

Она робко ступила на доски чуть шатающегося от ветра моста. Догус дышал ей в спину. Когда они дошли до середины, девушка остановилась. Она посмотрела вниз. Под нею плыли маленькие густые облачка, а еще ниже грохотала быстрая река, ударяясь об камни.

– Боже, Догус, мы летаем.

Он поцеловал ее в щеку сзади:

– Да, милая моя малышка, мы летаем.

Лес, который они вступили, раскинулся на гористой местности, так, что им приходилось приложить усилия и подниматься наверх. Грибов пока Ребекка не видела. Но вскоре они дошли до ручейка, который бежал вниз, на другую сторону горы. На берегу ручья вся земля была покрытыми разными грибами. Догус нарвал прутья с деревьев и быстро соткал простую корзину, потом вторую. Одну он протянул ей и сказал:

– Теперь, Ребекка, наслаждаемся собиранием грибов.

– Но, я не знаю какие, Догус.

– Все просто, малыш. Смотри, какие я собираю, и следуй за мной. Я буду их называть, запоминай. Здесь всего-то несколько сортов.

Догус собирал съедобные грибы. Показывал их Ребекке, рассказывая о данном сорте. Затем поднимал ядовитый, похожий на съедобный вид, объясняя отличительные черты. Ребекке так понравилась эта возня, что она увлеклась новым занятием.

– Ребекка, теперь повернись назад.

Девушка обернулась и увидела маленьких диких кабанчиков. Они были с мамой и ковырялись, нежно хрюкая в земле. Мама ходила вокруг них и постоянно посматривала на рядом стоящих людей.

Ребекка от радости завизжала и присела на коленях. Она смеялась, говорила им ласковые слова.

– Догус, эти милые создания совсем не бояться что ли людей?

– Нет, нас не боятся. Но вот его боятся, – Догус бросил взгляд на другой берег реки.

Она приподнялась и посмотрела туда. Там, на другом берегу неширокой, но довольно быстрой речки стояла необычная собака.

– Догус, это собака?

– Нет, это волк.

Ребекка, неожиданно испугавшись, бросилась в объятия телохранителя.

Догус погладил ее голову:

– Извини, что напугал. Они безопасны для людей. Это средиземноморские шакалы.

– Но он опасен для этих малышей! Отгони его, Догус, прошу тебя!

Догу неохотно отошел от девушки. Но поднял свои руки вверх и как зарычал, что аж Ребекка от неожиданности затряслась.

Шакал быстро обернулся и мгновенно испарился. Ребекка радовалась как дитя. Но когда обернулась, кабанчиков и след простыл. Она вновь загрустила.

– Пойдем, малыш. Пора возвращаться домой. Нам еще надо искупаться в лагуне. Душ у меня не работает.

Она вновь взбодрилась. Теперь им предстояло спускаться по крутому склону к большому водопаду, не пересекая уже этот мост. Догус придерживал девушку, а та с шумными охами и ахами, временами бросаясь на своего телохранителя, преодолевала сложный непривычный ландшафт.

После купания, когда они шли обратно по реке, облаков уже не было. Наступал закат – и все медленно исчезало в темноте.

Когда они вошли в дом, Догус полез в старый громоздкий шкаф в поисках теплых вещей. С верхней полки упал плюшевый большой медведь. Он хотел убрать его на место, но было поздно. Ребекка его заметила и отобрала с рук парня. Она сначала тихо изучала игрушку, потом рассмеялась и прокричала:

– Какой милый мишка. Весь в тебя. Это твоя игрушка?

– Была, – он улыбнулся.

– Он такой нежный и мягкий, – она прижала плюшевого медведя к груди и начала ласково его целовать.

Догус смотрел молча, потом сообразил:

– Хочешь его себе?

– Да, Догус. Спасибо, милый. Я его назову твоим именем.

Она обняла его одной рукой, в другой держа мягкого, чуть истрепанного временем мишку. Ребекка так радовалась, будто только что ей новый дворец подарили.

Догус потер руками подбородок:

– Слушай, я тебе обещал показать свои армейские фотографии. Ты смотри их. А я начну готовить обещанный мой фирменный ужин.

Она достала из полиэтиленового пакета кипу цветных фотографий и, присев на кровать, начала их рассматривать.

Она смотрела на фотографии и смеялась. А Догус неподалеку, за столом, чистил грибы, картошку и зелень. Заметив это, он не сдержался:

– Ребекка, не думал, что это такое веселое занятие – рассматривать мои фотографии.

– Догус, извини, ты такой смешной здесь. Тебе сколько лет было тогда?

– Ну фотки там смешанные по годам. Мне было от двадцати трех до двадцати семи. Фотографии сделаны в течение четырех лет.

– Но ты говорил, что пять лет служил.

Догус перестал улыбаться, он повесил голову и обернулся к столу и вновь взял в руки столовый нож:

– На последнем году я не фотографировался.

Ребекка все поняла и дальше смотрела фотографии с грустью. На них Догус со своими однополчанами в маскировочной одежде, с намазанным лицом в черные штрихи, в полной военной экипировке в различных местах. В основном на фоне тропиков. На некоторых он стоял в фартуке, держа в руке большой топор с длинной рукояткой. Это уже в Париже. Вероятно, на национальных французских праздниках.

Ребекка смотрела внимательно каждую фотографию, временами улыбаясь, иногда грустя. Она представляла, какими были этим ребята. Погибать за страну, которая не принадлежит им…

– Ребекка, пора…

Она повернула голову: на столе горели две свечи, лежала большая сковородка с едой, от которой исходил пар. Она потянула воздух в ноздри: запах был настолько необычным и приятным, что она отложила фотографии и пошла к Догусу. А тот сидел на другой стороне стола, весь в доброй улыбке, ожидая свою принцессу на вечернюю трапезу.

Они вдвоем начали вилками ковырять одну на двоих сковородку. Ребекка не могла ничего говорить, она увлеченно кушала, чмокая и покачивая головой от наслаждения. Догус с украдкой смотрел на девушку и незаметно улыбался.

– Догус. Я ошибалась. У меня такого вкусного ужина не было в жизни. Особенно такого стола, за которым сидит человек, в которого я влюблена до безумия.

За окном прогремела гроза, пошел сильный дождь. На тумбочке медленно догорала свеча, освещая тускло двух нежно целующихся людей. Дождь стучал им дурманящий ритм, в такт трескающихся в печке поленьев, будто пытался приглушить громкие стоны из маленького одинокого домика влюбленных посреди сказочного леса…

Глава 26

Ранние солнечные зайчики игрались на лицах двух обнявшихся и крепко спящих Догуса и Ребекки. Они их никак не могли разбудить, потому что уже потеряли свою жгучесть и постоянно исчезали из-за низких, гуляющих почти по земле, облачков. Царившую в доме тишину неожиданно прервали сигналы оповещения смс-сообщения телефона Ребекки.

Она покинула объятия еще спящего Догуса и пошла к своему телефону. На экране высветились два сообщения. Они были отправлены адвокатом отца.

«Здравствуй, Ребекка. Есть бумаги важные. Тебе их надо подписать. Я не могу тебе дозвониться. Сообщи, где ты находишься. Я вылечу сразу же».

Ребекка быстро набрала номер адвоката. Но звонок действительно не шел. Она написала смс-сообщение: «Насколько важны эти документы?»

Через полминуты пришло сообщение: «Судьбоносные, Ребекка».

Она посмотрела на Догуса. Тот продолжал сладко спать. Она не решилась его разбудить. И в следующем сообщении она написала, в каком городке они могли бы встретиться. Адвокат написал, что через примерно пять часов он будет в этом городке ее ждать. Дополнительные уточнения точного времени и места она получит.

Она вернулась в постель и заняла свое место рядом с телохранителем своим. Он почувствовал вновь ее тело и зашевелился, продолжая спать, прижал к себе и обнял. Ребекка смотрела на него спящего и улыбалась. Она пальцем начала проводить по его носу, по губам. Он все продолжал спать. Тогда она начала его нежно целовать. Сначала грудь, потом шею. Добравшись до его губ, она встретила уже взаимность. Разбуженный Догус с широкой улыбкой встретил ее поцелуй. В комнате снова стало шумно.

Только за завтраком Ребекка вспомнила про встречу с адвокатом. Услышав это, Догус расстроился. Он с угрюмым лицом посмотрел на Ребекку:

– Почему меня не разбудила тогда, Ребекка?

– Ты так мило спал, милый…

– Малыш, эта встреча может быть очень опасной.

– Прости, медвежонок. Но я доверяю нашему адвокату. Мне нужно подписать документы.

– Его сообщения могут и другие читать.

Догус провел ладонью по ее лицу:

– Не беспокойся. Мы что-нибудь придумаем.

После обеда она вновь получила сообщение. Там указывалось время и место встречи в городке.

Догус посмотрел на сообщение и сам написал: «Не забывайте о мерах предосторожности. До встречи».

– Догус, где это?

– Я знаю это кафе. Оно расположено недалеко от клуба, где мы были. Только плохо, что парковка там далековата от кафе. Хорошо. Давай собираться в дорогу.

Догус остановил машину недалеко от кафе. Отсюда не было возможности все подробно разглядеть. Они разглядели адвоката вдалеке. Он одиноко сидел за круглым столиком в наружной части кафе.

Догус набрал его мобильный телефон. Он не отвечал. Продолжал ковыряться в своих документах.

– Он не слышит звонок, – сухо сказал Догус.

– У него всегда на вибраторе телефон. Он постоянно на переговорах и звонки ему мешают. Привычку выработал к вибратору. Скорее всего под документами лежит мобильник, и он не видит его.

Они продолжали сидеть в машине. Догус подробно изучал местность вокруг. Затем тяжело вздохнув, посмотрел в глаза девушки:

– Ребекка, пожалуйста, оставайся в машине. Выйдешь только когда я тебе дам знак рукой. Ты меня поняла?

– Да, милый.

Он обернулся от нее и начала открывать двери.

– Стой, Догус.

Он обернулся к ней. Ребекка схватилась за его шею и прижалась своими губами к его губам.

Догус вышел из машины и медленными осторожными шагами зашагал в направлении кафе. Через свои очки он подробно сканировал периметр. Ничего необычного он не видел пока. Дети, старики, молодежь. Ничего не тревожило его. Адвокат его уже заметил и с улыбкой махнул рукой. Он ему тоже махнул рукой. Вдруг он заметил три мотоцикла. Абсолютно одинаковых, но припаркованных в разных местах перед кафе. Он лихорадочными движениями глаз начал искать мотоциклистов. Они также сидели врозь друг от друга и в одинаковой экипировке. В голове Догуса молниеносно прошел анализ: «Такое уже было. Один из них стреляет. Все трое мотоциклистов убегают. Свидетели дают описание полиции. Но те гонятся не за тем. Доказать и задержать сложно. Боже, Ребекка».

Догус резко повернулся. Из машины Ребекка и радостно шагала за ним. Секунды остановились для Догуса.

Он побежал к ней, крича:

– Ребекка, опасно! В машину! Обратно! Опасно! В машину! В машину!

Догус бежал быстро как мог, пытаясь как-то оставаться на линии огня, чтобы не дать пуле найти свою истинную цель.

Ребекка ошеломленно пошла обратным ходом. Она смотрела с ужасом на лицо бегущего к ней телохранителя. Она дошла так до машины и замерла. Раздались выстрелы. Догус замедлил свой бег. Пригнувшись, продолжал идти к девушке. Наконец дойдя до машины, открыл двери. Потом, толкнув Ребекку в салон машины, сам остался снаружи. Сел на асфальт, прислонившись спиной на капот своего броневика, раскрыл пиджак, достал свой пистолет и начал стрелять. Не важно, что у него травматический пистолет. Главное, создать видимость обороны. Мотоциклисты, как и предполагал Догус, разъехались в рассыпную.

Догус привстал и, прислонившись обеими руками об машину, смотрел, как через окно смотрит на него Ребекка. Она кричала о чем-то, плакала, вся в слезах. Догус теперь еле держался на ногах. Он попытался докричаться до нее:

– Оставайся пока в машине! Не выходи, Ребекка! Подожди еще чуть!

Она словно не слышала своего телохранителя. Ребекка вышла из машины и быстро осадила его на свое место, сама села за руль машины.

– Ребекка, адвокат не причем…

– Молчи, Догус, ты ранен! Ты ранен, милый!

Он достал из внутреннего кармана свой блокнот. Его руки были в крови. Пули прошли насквозь через грудную клетку. Раскрыл нужную страницу.

– Звони сюда. Это врач. Он говорит на английском…

Догус терял силы. Он уже не мог говорить:

– Там и адрес больницы. Набери в навигаторе…

– Ребекка?

– Что, милый, – она продолжала громко плакать.

– Я люблю тебя…

– Не умирай, медвежонок! Не умирай милый! Я не смогу без тебя жить! Не оставляй меня!

Она трясущимися руками набрала адрес на навигаторе и тронулась с места. Одной рукой она набрала номер врача:

– Здравствуйте, пожалуйста, помогите. Я Вас умоляю.

– Что случилось, девушка?

– Догус ранен. Он умирает. Я везу его в больницу.

– Я все понял. Жду Вас у входа в больницу. Мы будем готовы его принять. Только довезите его.

Она обронила телефон. Обернулась и увидела Догуса с закрытыми глазами. Она крикнула во весь голос.

– Нет! Нет! Нет!

– Догус, не смей! Открой глаза! Не засыпай! Не оставляй меня!

– Ты мой ангел! Не бросай меня! Я умоляю тебя, Догус!

– Дыши, милый!

– Нет, Догус! Не смей бросать меня! Я заклинаю тебя!

– Ты мой! Ты мой! Мой медвежонок! Еще чуть-чуть осталось, потерпи!

– Догус, нет! Нет!

Догус слышал крики девушки. Они все глуше и глуше доносились до его сознания. Он хотел открыть глаза и успокоить уже ставшего до боли родным человека. Но не мог. Он боролся за жизнь как мог. Ему не была так еще ценна жизнь, как сейчас. Ему хотелось остаться еще на Земле и продолжать держать в своих объятиях Ребекку. Если только позволил это ему теперь Бог…

Ребекка резко остановилась перед входом больницы. Затем, выскочив из машины, она открыла двери и начала вытаскивать своего телохранителя. К ней подбежали медики больницы. Среди них был и знакомый Догуса доктор.

Он спешно протянул руку Ребекке.

– Здравствуйте, меня зовут Златко. Мы с Вами говорили по телефону.

Затем он осмотрел раненого, закричал персоналу на непонятном для девушки языке. Те быстро на носилках унесли Догуса в корпус.

Доктор повернулся к Ребекке. Та трепала свои волосы обеими ладонями и сильно плакала.

– Девушка, он еще жив. Я иду в операционную. Молитесь…

Он побежал след за другими, увезшими ее Догуса.

Ребекка зашаталась и упала на колени. Она громко рыдала и не обращала внимания на окружающих.

Тело Догуса лежала почти бездыханно на носилках. На его лицо положили кислородную маску. Сознание медленно покидало его, а жизнь стремительно угасала…

Он вдруг вдалеке увидел солдат. Их было восемь. Они с улыбками на лицах смотрели на него…

Глава 27

(Воспоминания Догуса)

Зима на юге Франции очень теплая. Здесь цветут цветы и зимуют многие птицы. В общем одно райское место. Но не для всех, конечно. Вряд ли можно было относить к райским уголкам и учебный лагерь французского легиона, который расположился в живописном месте, здесь же, на юге.

В этом лагере новобранцы проходили жесткий отбор. Не выдержавшие испытаний уезжали обратно домой.

А те, счастливчики, которые были приняты в иностранный легион, должны были за полгода пройти спецподготовку, включающую стрельбу, общефизическую подготовку, боевые виды рукопашного боя, теорию ведения боя, виды оружия и взрывных устройств, французский язык и так далее.

Подготовка была изнурительной. И здесь многие не выдерживали и разрывали контракт. Каждый новобранец начинал здесь новую жизнь, все с чистого листа. Меняли даже имена. Это коснулось и Догуса. Что их ждало потом, после учебки? Война!

Ранним утром в одну шеренгу были выстроены молодые легионеры в учебном центре. Они равнялись на одного из офицеров, который ходил перед ними и громко говорил:

– Сегодня у Вас особый день. Мы завершаем учебу. Сегодня мы распределим Вас по войсковым единицам. Будут сформированы группы из восьми до десяти человек. В группе будет выбран командир. Принцип отбора прост: доминирование.

Он отошел. Дальше заговорил второй офицер. Он поправил свою кепку легионера, вытер пот со лба и закричал:

– Равнясь! Смирно! Ну, что, псы войны! Сегодня у нас по плану драка! Будем лупасить друг друга!

Он вновь вытер со лба пот, подправил ремень на штанах и продолжил:

– Перекличка до четырех. Затем единицы собираются на западном пункте, двойки – на восточном, тройки – на северном, четверки – на южном. Пошла перекличка! – он громко хлопнул в ладонь.

Догус попал на западный пункт. С ним там оказались еще и другие парни.

Они пошли к пункту, где их ждали другие офицеры из учебного корпуса.

– Жак, давай, командуй, – сказал один офицер другому.

– Так точно. Отлично, Арно. Повеселимся.

Он вышел к небольшому отряду, который по стойке смирно стоял и сопровождал взглядами командира.

Он начал изучать медленно смирно впереди стоящих солдат. Его взгляд остановился на одном бойце:

– Ты, – он указал пальцем, – выйти из строя.

– Рядовой Аллен!

– Имя?!

– Адем!

– Адем, ты здесь самый крупный. Посмотрим еще, как ты дерешься. Иди на площадку.

Тот зашагал и занял позицию, подтверждающую готовность к рукопашному бою.

К Арно подошел Жак и что-то ему зашептал. Тот покачал одобрительно голову, затем вновь обернулся к шеренге:

– Так, ты, ты и ты. Вышли из строя. Вы, трое, против Адема. Команда ясна?!

– Так точно! Так точно! Так точно!

Ребята побежали и встали перед Адемом. Они начали трястись на месте, держа кулаки наготове.

– Начали, – офицер хлопнул в ладони.

Трое солдат пошли на одного. Адем оказался ловким парнем. Он бросками и легкими ударами раскидал вех троих.

Увидев лежащих и от боли корчащихся солдат, Жак крикнул на остальных бойцов, продолжающих стоять в строю:

– Так, все теперь пошли на него. Завалите этого пса!

Те кинулись на Адема. Арно подошел к Жаку и вместе смотрели, как раскидывает по сторонам Адем своих сослуживцев.

– Хорошая техника. Что это? – спросил Жак Арно.

– Это что-то смешанное. Тут и айкидо, тут и джиу-джицу, кик-бокс… Хорошо дерется, пес.

– Если он и пес, то точно дог. Останови их. Достаточно.

Арно подошел поближе к месту драки и хлопнул в ладоши и отдал команду:

– Стоп! Стоп! Бой окончен!

Солдаты остановились и начали шумно дышать, переводить дыхание.

– Адем, ты турок, да? – крикнул на него Арно.

– Отец турок, мать – хорватка.

Жак приблизился к Арно.

– Ну, как этого дога назовем?

Тот замолчал и начал думать. Потом улыбнулся и ответил:

– Он турок. Есть похожее на «дога» имя у них. Давай дадим ему новое имя «Догус».

– Отличная идея, – радостно сказал Жак, криво посмотрев на Адема.

Арно, улыбаясь, крикнул победителю боя:

– Эй, Адем. С этого момента тебя зовут Догус.

– Да, вот еще что. Собери этих восьмерых. Это твоя команда с этого момента. Будешь их командиром, – добавил Жак.

– Догус!

– Я! – крикнул бывший Адем.

Арно чуть повесил голову и слабым голосом сказал:

– Обучай их своим навыкам. Всегда думай о них. Береги их, сынок! Они твои новые братья.

Догус дал руку одному из своих братьев, помогая ему подняться. Он тихо смотрел на своих восьмерых братьев и улыбнулся. Ребята обнялись и громко рассмеялись.

– Догус, построй свое отделение и шагом марш в штаб на оформление. Да и выбери им новые имена.

Он посмотрел на своих пацанов. А те преданными глазами изучали своего нового командира, будто молча говорили ему все хором: «Все будет хорошо, командир».

Глава 28

Ребекка тихо сидела в коридоре хирургического корпуса. Уже почти два часа Догус находился в операционном блоке. Она не могла себе места найти. То сидела на месте тихо, без движений, думая о чем-то, то ходила, тряся руками и кусая свои губы.

Пару раз выходила из оперблока санитарка. Ребекка атаковала ее вопросами. Но та всегда отвечала, что ничего не может сказать о состоянии ее друга, но операция идет штатно. Даже это слово «штатно» очень успокаивало ее, и она садилась на стул смирно.

Ее мысли прервал телефонный звонок. Она потянула мобильник к телефону.

– Здравствуй, Ребекка. Это я, господин Шульц, – осторожным и мягким тоном начал адвокат.

– Здравствуйте, господин Шульц. Я Вас слушаю.

– Прежде всего прими мои извинения. Ты где?

– Мы в городской больнице. Моего телохранителя уже два часа оперируют. И я не знаю, что дальше с ним будет…

Ребекка заплакала в трубку.

– Мне его очень жаль. Он действительно хороший парень и специалист. Желаю ему скорейшего выздоровления.

Адвокат слушал еще в трубке плачь молодой женщины.

– Ребекка, может, тебя успокоит новость, которой спешу с тобой поделиться.

Ребекка собралась мыслями. Вытерлась сухой салфеткой и спросила:

– Я Вас слушаю, господин Шульц.

– Мы победили в суде! Твой папа уже на свободе и сам скоро с тобой свяжется. Дело закрыто, понимаешь?! И тебе уже больше ничего не грозит. То, что случилось, была их последняя попытка. У них уже нет смысла тебя устранить.

– Это действительно хорошая новость. Мы Вам очень благодарны, господин Шульц. А что за бумаги я должна была подписать?

– Понимаешь, в тот момент, когда я сидел в кафе, уже практически читался в суде вердикт. Я должен был подстраховаться. Ты должна была подписаться в случаи негативного для нас решения, на бумагах, по которым получала некоторую недвижимость от отца. Иначе эти негодяи все себе забрали бы. Но теперь уже не нужно это делать. Вы с отцом вновь полноправные владельцы сети отелей и казино.

– Я Вас поняла. А с папой все хорошо?

– Если честно, не совсем.

– Говорите честно, что с ним?

– Он в последнее время на сердце жаловался. Но ничего страшного нет. Его скоро должны подробно осмотреть в больнице. Он сам отказывался до завершения дела.

– Боже. Я могу ему сейчас позвонить?

– Ребекка. Он сказал, что сам тебе позвонит.

– Хорошо. Я буду с нетерпением ждать его звонка. Что за день сегодня, Боже.

Она вновь заплакала и выключила телефон. Да, все хорошо. Но двое мужчин, которых она так любит, в угрожающем состоянии. Ей не нужны были никакие богатства мира без этих двух людей. Ей ничуть не стало легче на душе. Она еще больше стала переживать теперь.

В коридоре появились врачи. Они вышли из операционной и теперь двигались в сторону ординаторской. Знакомый хирург, Златко, подошел с улыбкой на лице к девушке.

Ребекка взволнованно посмотрела на него. Но он идет с улыбкой, значит, все не так уж плохо. Он приблизился к ней:

– Хочу Вас обрадовать. Две пули прошлись по краям легких. Мы их зашили. Он быстро поправится. Но если не Вы, он бы не выжил. Кровотечение массивное и средостение сместилось до критического угла. В общем, его в реанимацию на один день положат. Так положено. Вас к нему допустят. Я дал уже распоряжение.

Ребекка так обрадовалась этому исходу, что обняла молодого врача и поцеловала в щеку. Все повернулись и рассмеялись.

– Спасибо тебе, Златко! Вы и мне подарили жизнь! Боже, спасибо!

Златко повернулся с улыбкой и пошел к своим коллегам. Он вновь обернулся и кинул:

– И я скоро подойду к нему в реанимацию. Так положено.

Через примерно час девушка стояла у кровати своего раненого телохранителя. За него еще дышал аппарат искусственной вентиляции легких, и он был еще под искусственным сном.

Ребекка села на стул, рядом с кроватью, положила свою голову рядом с ним, взявшись за его руку. Она гладила его ладонь и тихо плакала:

– Прости меня, милый. Я во всем виновата. Медвежонок ты мой. Знал бы ты, как сильно я тебя полюбила. Ты мой родной. Поправляйся быстрее. Я не позволю тебе больше лезть под пули. Я не переживу, если с тобой что-то случится.

– Вас, кажется, Ребекка звать?

За спиной ее появился Златко. Он по-прежнему улыбался. Он был на целую голову короче Ребекки, но такой милый и симпатичный.

– Да, доктор, меня так зовут. А он скоро поправится?

– Рано еще говорить. Так положено. Но, думаю, скоро. Тем более такие парни, как Адем, сделаны из стали.

– Простите, кто?

Доктор замешкался:

– Ребекка, Догус когда-то был Адемом.

– Доктор, Вы давно знаете его?

– Давно. Мы с ним в одной школе-интернате учились. Он Догусом стал после службы в иностранном легионе. Мне все равно, как его теперь зовут по паспорту. Он всегда был моим героем. Хорошо, Ребекка, я Вас покину. Если Вам понадоблюсь, то ищите меня в моем кабинете. Там есть указатель.

Ребекка попрощалась со Златко, подав ему руку.

На утро Ребекку разбудили врачи. Она приподняла голову от кровати рядом с Догусом. Доктора собирались отключить аппарат искусственного дыхания и дообследовать его.

Ее попросили выйти из палаты интенсивной терапии. Она нервно ждала, пока выйдут медики и вновь она увидит его.

Спустя почти час Митко пригласил ее в палату. Когда она вошла вновь к Догусу, он уже лежал с открытыми глазами и вяло и полусонно смотрел на окружающих. Увидев Ребекку, нервно зашевелился. Его взгляд сосредоточился на ней, с его глаз покатились слезы. Она упала на колени и прижалась лицом к его ладони и заплакала.

Митко улыбнулся и обратился громко на хорватском к своему старшему по возрасту коллеге:

– Не понимаю их. Вместо того чтобы радоваться, они плачут.

Старший коллега грустно посмотрел на него и сказал:

– Значит, не было у тебя такой любви. Пойдем отсюда.

Ребекка и Догус ничего не говорили. Она продолжала, прижавшись к ладони его, громко плакать. А он – смотреть в потолок, тихо роняя слезы.

Глава 29

Ребекке сильно хотелось услышать голос Догуса, но он был еще слаб для разговоров.

У нее вновь зазвенел телефон.

– Здравствуй, Ребекка. Это вновь я, господин Шульц. Вашего отца положили все же в больницу. Готовят к операции по шунтированию сосудов сердца. Так решили врачи. За тобой он отправил самолет. Он ждет тебя в больнице, Ребекка.

Она заплакала.

– Ребекка, ты постоянно плачешь. Я понимаю тебя: времена сложные. Но возьми себя в руки. Все не так уж плохо. А будет еще лучше. Так что перестань лить слезы и борись за своих мужчин дальше.

– Я Вас поняла, господин Шульц. Сейчас же еду в аэропорт.

Она обняла лежащего медведя, погладила его щеку. Старалась не расплакаться и выдавливала из себя улыбку:

– Мне надо лететь, милый. Скоро мы вновь встретимся. Поправляйся.

Она бросила прощальный взгляд перед выходом на своего теперь уже бывшего телохранителя. Тот безмолвно лежал в постели и смотрел вслед Ребекки, которая вскоре покинула больницу, поспешив в аэропорт.

Через некоторое время ее встретили в VIP-отделе аэропорта, затем сопроводили машиной к трапу самолета.

Она села на широкое кресло маленького реактивного самолета, по ее щекам покатились слезы. На душе было неспокойно.

Стюардесса хотела уже сервировать стол на обед, но, увидев, что девушка заснула на диване, покинула салон. Ребекка была уставшей и вымотанной последние дни. И все три часа полета она проспала.

В аэропорту ее встретила машина. Водитель доставил в больницу города Гамбург, куда и был госпитализирован сегодня ее отец.

Когда она зашла в палату, папа лежал в постели, рядом с ним стоял господин Шульц и еще два юриста, которых она раньше видела. Они рассматривали документы и бумаги.

Когда отец увидел свою дочь, он все бросил и позвал ее в свои объятия.

– Мы Вас оставим на некоторое время, господин Отт, – сказал адвокат и кивком позвал следом собой двух других юристов.

– Папа, с тобой все в порядке?

– В делах да, а в здоровье пока еще нет. Меня завтра на операцию берут. Я здесь застряну минимум на неделю. Мне нужна будет твоя помощь.

– Какая помощь папа? Я готова.

– Сейчас я оформляю нотариальные заверения. Все полномочия перейдут временно тебе, пока я буду тут валяться. Ты вовремя успела. Нужно эти бумаги сейчас подписать.

– Что я должна делать, папа?

– В принципе ничего, только подписывать фактуры, которые тебе будут давать наши менеджеры. Не бойся. Это формальная работа. Они знают свое дело. Ты только будь там временно боссом.

– Хорошо, папа. А это надолго?

– Я же сказал, где-то на недельку, пока я здесь буду.

Папа улыбнулся и погладил ладонью щеку своей дочери.

– Что такое, Ребекка. Ты загрустила? Я знаю о твоих бедах. Мне все докладывал Шульц. Но все же идет хорошо. Не правда ли?

– Да. Папа. Я просто…

Она застеснялась…

– Говори, что ты просто?

– Я просто уже сильно скучаю по нему.

Отец улыбнулся:

– Кто-то из великих говорил: «Разлука для любви, что ветер для огня. Слабый он тушит. Сильный, наоборот, раздувает». Испытайте ваши чувства.

Ребекка промолчала.

– Позови этих кровопийц суда. Подпиши бумаги и езжай в отель. Отдохни. Завтра пойдешь в офис и займешь мое кресло.

Так как у отца была приватная медицинская страховка, он лежал в отдельной палате. Такие пациенты еще отличаются от обычно застрахованных тем, что их осматривает при приеме в больницу сам главный врач и примерно в неделю раз посещает лично их палату. И больше ничем. Принцип немецкого здравоохранения – солидарность. Это значит, всем, независимо от своего статуса и доходов, достается одна и та же программа лечения.

Она вызвала в приватную палату своего отца юристов. Подписав бумаги и поцеловав отца с пожеланиями скорейшего выздоровления, вышла из больницы и села в служебную машину.

В главной гостинице, где недавно с ней случилось то, что в страшном сне и не представить, все было по-прежнему, как в старые добрые времена. Будто и не было никогда бандитского рейдерства. Весь старый персонал был снова собран под одну крышу.

Ее встретил у порога прежний начальник охраны Берни. Он радостно улыбнулся и поздоровался за руку с девушкой. Хотел забрать большую спортивную сумку, но Ребекка не позволила этого сделать. Наоборот, спросила, чем может она ему помочь:

– Берни, со мной все в порядке. Если нужна моя помощь в чем-либо, то я к твоим услугам. Кстати, почему ты не дома, с семьей? Уже ночь на дворе.

– Мы на днях вновь переехали в отель. Очень много дел теперь. Эти сволочи всю охранную систему под себя подстроили, переделываем заново.

– Берни, на безопасность отеля уделяем максимальное внимание.

– Да, фрау Отт.

Ребекка вошла в свою прежнюю комнату. Она вспомнила своего телохранителя и тот ужас, который пережила здесь. Стала звонить на телефон Догуса. Автоответчик ответил, что абонент недоступен. Скорее всего, его телефон разряжен. Она посмотрела на часы, стрелки показывали десять ночи. Ребекка достала из спортивной сумки плюшевого медведя и положила его на свою кровать. Затем села перед своим компьютером. На нем была двойная кодовая защита, хотя никакой секретной информации не хранилось. Ей нужно было посмотреть свой почтовый ящик.

Писем было много. Но она открыла только одно, от Яна, ее менеджера по концертам.

«Здравствуй, Ребекка.

До меня дошли все же слухи, почему ты скрываешься. Надеюсь, скоро отпадет необходимость. Как сможешь, ответь или лучше позвони. Тобой заинтересовались музыкальные продюсеры. А это значит, ты переселяешься из кабаков в концертные залы и звукозаписи. В общем, поздравляю, Ребекка. Кто говорил, что мечты не сбываются?

Всем привет, пока.

Твой Ян.»

Это письмо девушку сильно обрадовало. Она хотела сейчас же позвонить. Но чувствовала усталость, да и поздно беспокоить людей. Раньше могла она себе позволить не обращать внимания на часы. Теперь же она, не раздеваясь, легла на свою кровать и, крепко обняв плюшевую игрушку, быстро заснула.

Глава 30

Рано утром разбудили Ребекку служащие отеля и позвали в конференц-зал на заседание совета менеджеров. В делах она не разбиралась. Ей приходилось слушать доклады и внедряться в проблематику каждого отдела.

На обеденном перерыве она вновь позвонила на телефон Догуса. Абонент все обслуживания. «Надо найти телефон больницы и позвонить туда», – решила Ребекка.

Она должна еще позвонить Яну. Ребекка стояла в коридоре огромного отеля и кусала свои губы. «Боже столько всего навалилось на голову. Не знаю, за что хвататься? Надо график дня составить».

– Вашего отца прооперировали. Все хорошо прошло. Если хотите, вечером я могу Вас к нему завести, – появился из-за спины начальник охраны.

– Спасибо, Берни. Обязательно поедем.

Он уже хотел отойти от нее, она остановила его:

– Берни, ты сможешь сделать мне одну услугу. Разузнай, пожалуйста, телефонный номер больницы, где лежит мой телохранитель. Теперь уже бывший, конечно. Мне важно узнать, как он там.

– Я все понял. Будет сделано.

Она вновь пошла в конференц-зал, так и не успев пообедать.

Лишь к вечеру она позвонила Яну. Тот давно ждал контакта с ней. Он быстро и эмоционально начал излагать проблему. Ребекка сбавила обороты Яна:

– Хорошо, Ян. Не беспокойся, организуй встречу с этими ребятами. Я приеду, когда и куда скажешь.

– Ребекка, такой шанс дается лишь раз в жизни. Они даже согласны тебя в турне отправить.

– Ян, уточни все и отправь мне сообщение.

Наступал вечер. Ее ждала у входа машина. Она поехала в больницу, где уже в палате в полном сознании ждал ее отец. Ребекка пожаловалась ему, что ей тяжело справляться с его работой.

– Через пару дней я выйду отсюда. И ты займешься своими привычными делами.

– Папа, я тоскую…

– Я знаком с твоей историей. Ты уже взрослая. Разбирайся в своих чувствах сама. Думаю, ты справишься. Тем более что ты изменилась. Ты избавилась от этой дряни, которую нюхала по вечерам. Кому-то за это я должен быть благодарным.

Отец таинственно улыбнулся и поцеловал в щеку свою дочь:

– Вид у тебя усталый. Езжай домой и поспи, как следует.

Ребекка уехала из больницы. Она думала только об одном: скорее бы в постель и обнять своего медведя.

Утром, едва она открыла глаза, ей позвонил Ян:

– Ты можешь подъехать в мой офис к десяти часам?

– Могу. Но сначала мне надо отложить другие дела.

– Есть проблемы? – Ян осторожно спросил.

– Ян, сейчас у меня не самые лучшие времена. Но все наладиться скоро. До встречи.

Ребекке, прежде чем поехать к Яну, надо было встретиться с финансовым директором казино. В кабинете финансиста ее ждала кипа документов, которые она должна была подписать. Она схватилась за голову, просмотрела бегло их и поняла, что бессильна понять содержимое.

– Отложи документы, которые может сам отец подписать через пару дней.

Финансист поколдовал над широкой стопкой бумаг и положил перед ней всего несколько счетов. Она радостно подписалась и выбежала от хмурого пожилого финансиста.

Когда она вошла в офис Яна, который находился на восемнадцатом этаже высокого здания прямо на берегу залива, Ян привстал со стола и подошел к Ребекке. Он представил ее двум уже не молодого возраста господам. Она села за стол переговоров. Контракты, которые она подписала на концерты и звукозаписи, были очень строгого весьма негибкого характера. За пропуск концерта полагались штрафы. Прежде чем подписать, она задумалась. Начала крутить шариковую ручку в руке и кусать свои губы.

К ней близко присел Ян и зашептал на ухо:

– Подписывай, умаляю. Не губи меня. Как друга прошу. Если не подпишешь – я разорен.

Ребекка посмотрела нервно на своего менеджера и подписалась в трех экземплярах контракта.

После подтверждения контракта они долго еще сидели за столом и говорили о предстоящей работы. Она пила кофе и пыталась свои улыбки выдавать за истинные. «Им то что, организовал концерт и лежи на диване. А мне потеть и пыхтеть на сцене», – думала девушка, продолжая улыбаться во весь рот.

Когда она взяла из сумочки свой телефон, чтоб позвать водителя к выходу, заметила три пропущенных звонка от Догуса. Ее сердце тревожно забилось. На лбу появились капельки пота. Руки чуть затряслись. Ян это заметил и решил увлечь внимание гостей, давая время покинуть кабинет без проблем Ребекке.

Как только она вышла из офиса, быстро пустила обратный звонок пропущенному номеру. Она вновь услышала, что абонент недоступен. У нее будто закружилась голова. Она села на лестницу и стала подбирать назад свои длинные светлые волосы. Она не могла понять, что происходит. Почему она не может услышать голос любимого человека. Что за силы не дают им контакта. Она сама виновата. Если бы не отключила звук на телефоне, то могла бы ответить ему. Из-за переговоров вечных она забыла про свой телефон. Она твердо решила больше этого не делать.

Ребекка спустилась вниз на лифте. Войдя уже в машину, услышала звонок и быстро схватилась за телефон. Но высветился не Догус, а начальник охраны.

– Да, Берни. Я тебя слушаю.

– У меня есть новости про вашего телохранителя.

– Говори, что знаешь.

– Мне минуту назад позвонили оттуда. Я оставлял им мой номер. Сообщили, что его выписали из больницы.

– Как выписали. Так рано?

– За ним приехали два человека и забрали с собой.

– Полицейские?

– Нет. Про полицейских я ничего не слышал. Мне сказали, что, вроде, что-то по работе связано.

– Я все поняла, Берни. Огромное спасибо тебе. Кажется, я понимаю, что происходит.

Она строгим голосом обратилась к водителю:

– Мы не в отель едем. Сворачивай к офисам частных охранных организаций.

Через час она распахнула двери, которые вели в частное охранное бюро. Ее встретила женщина средних лет, вероятно, из управления.

– Могу я Вам помочь, девушка?

– Да, я ищу господина Гросса.

– Что мне ему передать? Вы по какому вопросу?

– Просто скажите ему, что фрау Отт срочно хотела с ним поговорить. Я отниму у него всего пять минут.

Женщина удалилась. Ребекка села на кожаное кресло и, взяв в руки журнал «Телохранитель», нервно начала листать. Она здесь всего лишь пару недель назад сидела. Но тогда у нее были другие проблемы. Нет, теперь она здесь не из-за проблем, а по причине своих чувств.

– Фрау Отт.

Она обернулась, сзади стоял господин Гросс и со своей фирменной улыбкой внимательно рассматривал ее.

– Пройдемте лучше в мой кабинет.

Она привстала и пошла за шефом частных охранников.

– Присядьте сюда. Я Вас слушаю.

– У меня нет связи с Догусом. Он был ранен, потом больница эта…

– Я в курсе, госпожа Отт, – прервал он ее.

– Тогда Вы можете мне объяснить, почему я не могу с ним связаться?

– А это уже невозможно.

Ребекка осталась с открытым ртом. Она вдруг почувствовала, что что-то страшное сейчас случилось в ее жизни. Она что, еще спит? А может все, что было с ней, был лишь сон?

– Мне нужно услышать его голос, господин Гросс. Он звонил мне. Но я не смогла ответить.

Мужчина заметил, что вот-вот она заплачет. Решил как-то успокоить девушку:

– Ребекка, ваш контракт с ним исчерпан. Я догадываюсь о ваших чувствах. Но у него новая работа.

– Но он сказал мне, что…

– Что завершит свою карьеру после этого контракта. До Вас он уже подписал контракт с важным клиентом.

– Что за клиент?

– Это конфиденциальная информация, фрау Отт. Надеюсь, вы меня понимаете.

Ребекка все же не удержала эмоции. Она закрыла свое лицо двумя ладонями и заплакала.

Господин Гросс покачал головой и поспешил утешить девушку:

– Все ясно. Фрау Отт. Вы меня слышите?

Она покачала головой, продолжая реветь с прикрытым лицом.

– Когда телохранитель приступает к работе с новым клиентом, он получает новую сим-карту. От старого он должен избавиться. Могу я Вам обещать вот что. Как только я получу от него сообщение, Вам сообщу.

Она открыла лицо. По ее щекам еще бежали слезы:

– Пожалуйста, скажите, где он? Это в опасности по-прежнему? Он же еще не поправился после операции…

– Он присоединился к отряду охраны одного крупного олигарха русского происхождения. Они должны вылететь в Россию. Больше ничего я Вам не могу сказать. У меня есть ваш номер. Ступайте домой. Я Вам позвоню.

Глава 31

Догус в строгом костюме стоял рядом с входом в частный банк Цюриха. В микрофоне в правом ухе прозвучал голос:

– Третий. Мы выходим. Подготовь машину.

Догус направился к машине и открыл задние двери.

Из здания банка вышло охраняемое лицо с двумя телохранителями. Они быстрыми шагами подошли к машине. Усадили босса в машину. Догус сел в машину, сзади припаркованную. Две машины черного цвета марки Мерседес направились в аэропорт.

В частный самолет с боссом только сели два охранника – Догус и Пирс. Босса еще сопровождали два человека. Один был его другом, другой – финансистом. Догусу пришлось в спешке вникать в программу босса и концепцию защиту. Все на лету объяснял Пирс. Он был голландцем и вырос во флагманской части Бельгии.

Пирс владел и русским. Язык этот он получил от своей русской матери, которая давно умерла. Два охранника говорили весьма коряво на русском. Но большего и не требовалось. Их задача была доставить клиента в крупный сибирский город. В Москве они должны дозаправиться и взять на борт двух русских телохранителей и еще некоторых приближенных босса.

В Москве в вип-зале Шереметьево-2 у Догуса и Пирса главной задачей было следить за стерильностью периметра. Стерильность означает в жаргоне охраны отсутствие посторонних людей. В реальности надо следить за каждым человеком, который в визуальной досягаемости охраняемого лица.

Догус сидел рядом с боссом, Пирс около входа в этот небольшой зал аэропорта.

Шеф разговаривал по телефону долго. Потом позвонил своему летчику и дал команду перенести полет на три дня. К этому моменту вошли уже в зал два новых охранника, которых босс, вероятно, знал, Потом он дал распоряжение Догусу организовать поездку до отеля М, располагавшемуся в центре Москвы. Догус дал команду охранникам – и те начали сопровождать босса к машине.

Догусу пришлось задержаться и поговорить со службой безопасности аэропорта для обеспечения стерильности через три дня, на новую полетную дату. За сопровождающей машиной поэтому пришлось пробежаться и заскочить в салон на ходу.

У босса был арендован президентский номер в отеле М. Он состоял из двух спален и широкого зала и числился за боссом круглогодично. В его отсутствие здесь часто останавливались его менеджеры, жившие в принципе в самой Москве, а также зарубежные коллеги и даже члены семьи.

Догус в этом отеле был впервые. Из охраны он уже знал ребят. Так что работалось синхронно и без проблем. Конечно, близкие отношения все же были с Пирсом. Они говорили между собой на французском, в присутствии других – на русском.

Ели они в зале: всю еду им доставляли в номер. Иногда вечером, в свободное время, они поднимались на последний этаж, в вип-зону, просто выпить безалкогольного пива со вкусной рыбой. Приходилось сюда подниматься и с боссом, который тут проводил деловые встречи.

Вечерами босс пил. А пил он много – бутылка коньяка на вечер стала нормой. Он не спал до почти трех часов дня и вставал к десяти утра. Из-за особого распорядка дня была специфика в дежурствах четырех телохранителей. К нему приходили знакомые по вечерам, просто поболтать. Или он часами мог говорить по телефону ночью, уже не трезвый. Телохранителям было нелегко приспособиться к такому распорядку дня. Ночью, к примеру, они были вынуждены играть в шахматы или нарды с боссом.

Был один плюс в поведении русского босса: он не любил рестораны и ночные заведения. То ли боялся, то ли нагулялся, непонятно было.

Так что охрана все три дня жила в гостинице. Нужные люди приезжали к нему на переговоры. Боссу не нравились московские пробки. Другие охранники говорили Догусу, что выезжали иногда с боссом в правительственные учреждения. Но на этот раз всем повезло. Не надо нервничать на улицах.

Отель М сам по себе охранялся неплохо, поэтому времени у парней было в достатке отдохнуть, поговорить.

На второй день Догус и Пирс сидели на первом этаже, у входа в кафе пили кофе. Отсюда можно было наблюдать центральный вход и изучать постояльцев. Они менялись местами дежурства с двумя русскими коллегами. Рядом с кафе, через лестницу гости отеля поднимались на второй этаж, где расположился ресторан. Охранникам приходилось видеть много знаменитостей в шаговой близости.

– Тебе как после операции, Догус? – спросил Пирс.

– Все нормально. Чувствую себя почти как прежде. Только иногда справа, между ребрами подкалывает.

– Обезболивающее пьешь?

– Со вчерашнего дня нет.

Пирс замямлил, но все же рискнул спросить.

– Слушай, Догус, ты можешь остановить меня. Но… В общем, в конторе ходят слухи, что у тебя был роман с клиенткой.

– Это правда, Пирс. Я до сих пор люблю ее.

– Слушай, ты же знаешь наши правила. Шеф на летучке был крайне недоволен. Ты нарушил наши правила. Ты знаешь о последствиях.

– Да, нарушил. Последствия уже в действии, Пирс. Это мое последнее задание.

Пирс удивленно посмотрел на него. Отпил глоток кофе:

– И чем ты собираешься заниматься? В полицию?

– Не знаю еще, Пирс.

– Слушай, ты шефу нравишься. Вряд ли он тебя отпустит.

– Пирс, дружище, не поверишь, у меня в голове такое твориться.

– Влюблен в эту особу, как ее там зовут…?

– Ребекка ее зовут. Думаю, да. Иначе не думал бы каждую секунду о ней. А ночью не засыпал с просьбой к Богу дать мне сон с ней. Плохи мои дела, Пирс.

Догус улыбнулся Пирсу и чуть повесил голову. Тот тоже улыбнулся:

– А я-то думаю, что это ты не обращаешь внимания на женщин рядом. Да, брат, не хотел бы оказаться на твоем месте. Хотя, как подумать…

– Знаешь, я никогда не думал, что это так приятно. Ну… Быть влюбленным.

Они оба рассмеялись.

– Давай, поменяем тему, Пирс. А то мне уже неудобно как-то.

– Не, почему. Мне очень интересно поговорить с влюбленным чуваком. Тем более что от тебя, ну никто, этого не ожидал. А она-то тебя ждет?

– Надеюсь, да. Что я ненавижу теперь в нашей работе, не могу послать ей даже сообщение с телефона.

– Ну, это не проблема. Отправь ей по почте открытку. Это-то не запрещено. Давай сейчас же это сделаем. А то завтра утром летим в тайгу. Там уж точно придется ждать.

Они подошли к ресепшену. На них с любопытными и милыми улыбками уставились русские красавицы. Пирс заговорил с ними на английском:

– Привет, девчонки. Мой друг хотел бы приобрести у Вас открытку и послать ее в Германию. Можно это организовать?

Девушки, а их было двое, поинтересовались:

– Отправить мы можем без проблем. Но Вам надо выбрать открытку. Вам для дня рождения? Или, скажем…

– Для признания в любви, – прервал Пирс и чуть рассмеялся.

Догус толкнул его плечом и вмешался в разговор:

– Девушки, пойдет и открытка просто с видом Москвы.

Девушки начали искать соответствующую открытку, а Догус тем временем повернулся к Пирсу и сказал на французском:

– Кстати, шеф в курсе, что ты во время службы заигрываешь с женщинами.

Пирс положил свою руку на плечо Догуса и официальным тоном заявил:

– Может, я тоже ищу, как ты, любовь.

– Она тебя сама найдет, Пирс. Если почувствует, что ты в действительности нуждаешься в ней.

Догус выбрал открытку и отошел с ней подальше от Пирса, чтобы в уединении написать Ребекке.

Пирс все же задержался на рецепции, проверяя знание английского языка молодых девушек. Стоит отметить, что знание английского для обслуживающего персонала – одно из требований, поэтому многие работники являлись или являются студентами языкового вуза. В отеле платят неплохо, оттого и тянутся студенты на работу сюда. Среди них можно найти студента, к примеру, со знанием еще и арабского языка. Некоторые думают сделать в отеле карьеру, другие – поупражняться в иностранном языке. Охранникам часто приходиться с обслуживающим персоналом вести беседу.

Догус нервно сидел на диване, ближе к выходу из отеля. Он не знал, что написать ей. У него не было опыта в этом. Спрашивать у Пирса тоже бесполезно. Обсмеет, да и только.

Наконец он начал писать:

«Здравствуй, малыш. Извини, что так получилось. Прошу тебя, не суди меня строго. Дождись – и мы поговорим. Твой М.»

Через два дня Ребекке передали эту открытку в ее отеле. Она забрала из рук работницы ресепшена, как всегда, с серьезным выражением лица. Она медленно пошла к направлению лифта, не собираясь в присутствии зевак читать адресованное ей послание.

В кабину широченного лифта вошли еще другие люди. От радости девушка не знала куда деться. В руках она держала послание от любимого человека. Ребекка спешила прочесть ее. Она оглядывалась и тайком посматривала вниз, на конверт, в котором, по всей видимости, лежало письмо. Она спешно покинула лифт и устремилась к своему номеру. Войдя внутрь, она села на кровать, достала из конверта открытку. Быстро повертела ее несколько раз в руке и глазами пробежалась по нескольким строчкам. Потом еще и еще раз прочла она скромное сообщение от Догуса. Она продолжала держать в руке открытку, на которую начали падать капли слез.

Глава 32

Почему босс пил, можно догадаться. Или привычка, или проблемы. В любом случае все это придавало дополнительных хлопот охране. Москву они пережили неплохо. Но что их ждало в Сибири, было не совсем ясно. Да, клиент должен подробно посвящать в детали возможной угрозы. Но в таком случае у охранников возникают дополнительные вопросы. Тут уж надо всех окружающих охраняемого лица проверить. А это было не совсем приятно для многих охраняемых лиц. Так что подробности всегда оставались за кадром. И в данном деле оставалось много вопросов. Обычно Догусу не нравились такие контракты. Он или отказывался, или добивался ясности. Ведь на кону стоит и его жизнь.

Телохранитель, как детектив, должен выявить и внести в свой черный список лиц, представляющих угрозу. Это в идеале. А на деле: носить сумки жены босса, возить детей в школу, заказывать еду из ресторана. В общем, быть прислугой, а не охранником.

Данное дело не назовешь идеальным. Догусу все это не нравилось и было, что критиковать. Но он, если можно так сказать, расслабился.

Догус думал теперь об одном: быстрее вернуться в Германию и увидеть Ребекку. Каждый день для него становился все мучительнее и мучительнее. Очертания лица девушки он видел во всем, каждую свободную минут пытался говорить с ней.

Город, в который они собирались лететь, надо было изучить максимально. Знать карту города, с его улицами и районами, местоположения отделений милиции, важных госучреждений, даже баров и ресторанов. Служебный ноутбук был уже забит нужной информацией касательно работы, оставалось все это в голове сортировать. Лишь бы не отвлекала его Ребекка, которая без спросу и неожиданно могла появиться в любую минуту в его сознании.

Полет из Москвы до небольшого сибирского городка длился почти восемь часов. В небольшом аэропорту босса должен был встретить кортеж его друга, вместе с которым они являлись акционерами одной нефтяной компании. Всех компаньонов и других возможных конкурентов Догус относил к потенциальным источникам опасности. Те в свою очередь имели свою охрану. Приходилось находить общий язык с коллегами из других «цехов».

К трапу не подали машин. Пришлось босса окружить стеной. На встрече «друзей» в зале аэропорта две разные группы охранников не могли поделить территорию защиты. Смотрели друг на друга косо, но с терпением. До гостиницы, находившейся в нескольких километрах от аэропорта, Догусу и русскому охраннику, Юре, пришлось бегом преодолевать. В одну машину сели два друга и вытеснили охрану. Тем предложили ехать сзади в другой машине. Догус с Юрой отказались и попросили водителя не гнать и бежали по обе стороны машины. Так требовала инструкция.

Да и сам Догус был рад побегать. Надо было быстро приходить в форму.

Страшное было впереди. Теперь уже два босса решили пару дней до дел отдохнуть. Отдохнуть – значит, в бане париться и пить. Были и другие забавы, которые совсем не нравились охранникам. Но приходилось и такие вещи тоже видеть. Особо раздражали Догуса знакомые боссов. Он уже давно это заметил, что они из себя строят более важные фигуры, чем лицо, которое они охраняют. Особенно, когда вызывали девушек из эскорт-услуг. Как они старались казаться крутыми парнями, причем с обвисшими животами и бесформенными дряблыми телами. Смешно было смотреть, как они пьяные лезут на путан, а те заигрывающе стреляют глазами на крепких ребят из охраны. Но никто из охраны не связывался с такими женщинами.

Догусу часто приходилось слышать от своих коллег эмоциональные высказывания относительно таких барышень. Но ответ у него всегда был готов: улыбаться и чуть покачать головой.

В микрофоне раздался голос Юры:

– Ребята, все собираемся у босса в номере. Через десять минут всем быть там.

Догус прервал свою вечернюю прогулку на территории комплекса, объединяющего отель, внутренний и внешний рестораны, пару небольших магазинов, бензозаправочную. Через примерно десять километров начинался сам городок.

В номере босса никого уже постороннего не было. Присутствовали лишь его менеджер и инженер сибирского филиала. Их Догус видел впервые. Всем уже надоело здесь торчать. Уже неделя, как они из территории комплекса не выходили. Всем хотелось перемен. Скучно здесь только боссу не было. Днем к нему приходили по работе, вечером – по развлечениям.

И вот, наконец, настал час Х, на котором прозвучат дальнейшие планы.

Босс сидел перед ними и пил из большой кружки. Догус посмотрел на часы: стрелки показывали восемь часов вечера.

– Завтра прилетит за мною вертолет. Со мной полетят двое из моих управляющих. Мне нужны двое охранников со мной на борт. Полетим на платформы в тайге. Я туда сам лечу впервые. То, что там происходит по отчетам годовым, мне не нравится. Кто-то решил меня обмануть по-крупному. Со мной полетят Догус и Юра. Пирс и Олег останутся здесь, на базе. Будьте бдительны относительно моих вещей, имею в виду компьютеры и документы. Осторожно с компьютерами. Там много информации. Пытались уже взламывать. Только не понял, кто. Но не из правительства. У меня пока все. Есть вопросы, ребята?

Догус чуть поднял руку:

– Мартын Абрамович, сколько у нас будет времени на осмотр вертолета насчет безопасности?

– Догус, ты разбираешься в вертолетах? – босс широко улыбнулся.

– Худо-бедно, но да.

– Догус, это гражданский советских времен вертолет. Ты же, вроде, бывший военный?

– Мартын Абрамович, инструкция такая.

Тот уже недовольно помял свою широкую щекастую физиономию:

– У нас будет мало времени. Туда еще надо будет долететь засветло. Я передам пилотам, чтобы тебя допустили к машине на полчасика.

Догус недовольно посмотрел на босса: за полчаса только под сидениями просмотришь.

Они еще почти час обговаривали детали предстоящих дней. Догусу пришлось еще пару неудобных вопросов задать боссу и его менеджеру, который то становился рядом с боссом, то присаживался на кресло с боку стола.

После завершения летучки Догус сразу же вышел на улицу освежиться. Было холодно, несмотря на то что еще только конец октября. На родине Догуса в такие сезоны плюсовые температуры. Здесь же вечером столбик опускается до минус десяти-двадцати. Он приподнял воротник пиджака и чуть съежился. «Надо теплую одежду купить. Вопрос, когда и где? Собачья все же у меня работа», – подумал Догус и обернулся назад, на окрик Пирса:

– Догус, ты там завтра осторожнее. Неладное чувствую я. Этот гном что-то недоговаривает. Он очень беспокоится за завтрашний день. Бухает, кричит на обслуживающий персонал. Возьми мой пистолет, он с боевыми патронами. Оставь мне свою пушку.

Догу отвернулся от него, посмотрел вновь на опушку леса с высоченными кедрами, затем выдохнул пар изо рта, спокойно сказал:

– У меня такие же чувства, Пирс. Поменяемся оружием с утра пораньше, перед отлетом.

Догус вернулся в гостиницу. Ребята, которые должны были остаться с ним, вертелись возле босса. Они взяли в свои руки дежурство. Он и Юра ушли в комнату для охраны и легли, чтоб поспать.

Они выключили свет и пытались заснуть. Но, судя, как они вертелись в кровати, им это сделать пока не удавалась.

Вдруг Юра встал с постели и, взяв со стола бутылку минералки, начал шумно пить. Затем он лег на край своей кровати и заговорил:

– Догус, не спишь?

Догус не спал. Он представлял себе рядом с ним лежащую Ребекку, которая положила свою голову на его плечи и рассказывает какую-то чепуху. И от этих мыслей ему было настолько приятно, что он улыбался. Тревога от завтрашнего дня куда-то исчезла. Он наслаждался Ребеккой в своих фантазиях.

– Не, Юра. Не сплю.

– Слушай, ребята говорят, что ты пять лет в легионе отпахал? Правда?

– Правда. А, ты? Не воевал?

– Нет. Я юридический закончил в Питере. Потом дружок заманил на эту работу. Платили хорошо. А как тебя взяли на эту работу? Говорят, бывших военных не берут.

– Это точно. Стараются не брать. Но я промолчал тогда. А потом было поздно меня увольнять.

Догус тихо рассмеялся:

– Юра, тебе сколько лет?

– Двадцать восемь.

– Да, молодой еще. Мне тридцать шесть уже. У тебя есть семья или подруга на гражданке?

– Семьи нет. Подруги бывают. Не выдерживают мой график. Убегают к другим. А у тебя как с этим?

– Были у меня женщины. Когда дело доходило до искренних чувств, убегали.

Догус сел на край кровати:

– Юра, дело не в графике работы и долгих командировках. Нас просто воспринимают женщины не всерьез. Им кажется, что с нами можно только позабавиться, потом бросить. И дело не в опасности профессии. О нас говорят, как о каких-то охранных собак. Мы им кажемся крутыми внешне, а захочешь серьезные отношения построить, найдут сразу тебе замену.

– Догус, у тебя были разочарования?

– Были, Юра.

– Тебя ждет там, откуда ты сейчас, женщина?

– Думаю, ждет. На этот раз все гораздо серьезнее, Юра. Я по уши влюблен в нее. У меня снов нет без нее. Мне надо домой попасть как можно быстрее. Считаю каждый день. Не могу больше так. Я должен понять и разобраться в наших чувствах и что нас вообще ждет.

– Завтра летим в какую-то дыру. На карте не нашел. Но ничего, Догус. Через пару дней вернемся – и домой.

– Эта работа уже не для меня, Юр. Я… Я, скорее всего, по возвращению подам в отставку…

– Красивое имя. Хорошая девчонка? Домашняя?

Догус улыбнулся. Не знал, как ответить на наивный вопрос:

– Знаешь, мне сначала она не понравилась: богатая, разбалованная девчонка. Но я ошибался. Она оказалась совсем другой.

– В смысле, не богатой? – Юра рассмеялся.

– Она богатая. Но своего состояния добивается сама. Ей нравится независимой быть.

– Значит, сильная.

Догус посмотрел в сторону и, чуть задумавшись, ответил:

– Это смотря, с какой стороны посмотреть. Давай, спать, Юра.

Юра послушно покачал головой и лег в постель:

– Приятных снов, брат.

– Спокойной ночи, Юра.

Через пару минут раздался легкий храп Юры. Догус все еще вертелся в постели. Он хотел, чтобы утро настало быстро, чтобы вообще дни эти пустые и разлучные быстрее пронеслись и забылись.

Глава 33

Догуса м Юру разбудил Пирс. Ребята с неохотой открыли глаза и посмотрели, протирая глаза, на Пирса.

– Пирс, который час?

– Шесть утра. Вертолет на подлете. Вам час на сборы.

Он отстегнул кобуру с пистолетом и положил на тумбочку рядом с Догусом. Сам забрал такую же, но с травматическим пистолетом с того же места.

– Нож у тебя есть?

Догус улыбнулся:

– Нож настоящий, Пирс. Спасибо, дружище.

– Ладно, ребята. Удачи Вам. Мы будем ждать Вас.

Ребята быстро перекусили в ресторане. Потом пошли и встали рядом с дверями босса. Тот через пару минут вышел с двумя менеджерами, и они все вместе зашагали к заднему выходу из отельного комплекса. Там, на заднем дворе их уже ждал вертолет.

Догус и Юра осмотрели вертолет снаружи. Потом вошли в салон и начали приподнимать и трогать все, что видели.

– Ну что там, бойцы. Лететь можно? – гном улыбнулся, довольно посмотрев на своих менеджеров, стоявших недалеко от вертолета.

Догу с недовольным лицом одобрительно махнул головой и, повернувшись к летчикам, дал команду запустить двигатели.

Поднявшись ввысь, вертолет сделал круг над сооружением и полетел дальше над тайгой.

В кабине было шумно. На передних сидениях сидел босс со своими управляющими. Сзади – охранники.

Мартын Абрамович держал в руке маленькую плоскую бутылку с коньяком и что-то громко пытался говорить своим менеджерам.

Два охранника молчали. Они временами друг на друга смотрели и показывали пальцем на иллюминатор, когда пролетали над интересными пейзажами. А пейзажи действительно дух захватывающие. Ландшафт менялся от плоских высоких лесов до высоких скалистых холмов, между которыми текли широкие реки. Догус впервые видел такую смертельно опасную красоту. Все под ними уже утопало в снегу.

Время полета составляло почти пять часов. Догус посмотрел на часы: оставался еще примерно час лету.

Босс уже подвыпивший, громко смеялся и хлопал ладонью по плечу своего ведущего инженера, когда случилась эта трагедия.

Сначала все услышали громкий хлопок. Потом стал разваливаться левый борт, точнее металлическая обшивка со стороны, где сидел Догус. Загорелась хвостовая часть вертолета, который дал резкий крен в сторону, где произошла разгерметизация. В кабину пошел сильный поток холодного воздуха с мощным давлением. Все вцепились в кресла и начали бороться с ветром.

Вертолет стремительно падал под косым углом. Догус завис над дырой в вертолете. А там, сто метров ниже, показались верхушки высоченных кедров. Рядом сидел Юра и что-то шептал. Возможно, молился. Появились крики с переднего сидения.

Догус обернулся к Юре. Тот был зажат передними креслами. Он посмотрел спокойно прямо в его глаза, потом отстегнул ремень безопасности Догуса и, крикнув ему, с силой вытолкнул из кабины горящего вертолета:

– Живи, брат!!!

Догус начал падать. Его стремительное падение на землю затормозили толстые стволы гигантских царственных сибирских кедров.

Он продолжал падать, ломая дерево под собой. Наконец, упав на снег, он, схватившись за правую ногу, заорал. Но, услышав мощный взрыв за спиною, остановился и, корчась от боли, повернулся на звук. Вдали он увидел лишь черный гриб дыма.

Минут пять он кувыркался по снегу, зажимая руки и ноги от боли. Из ран сочилась кровь. Постанывая, осторожно осмотрел раны. Они оказались, к счастью, не глубокими.

Догус пополз в направлении дыма. Через метров сто он остановился у крутого обрыва высотой примерно пятьдесят метров. Там, между невысокими лесными горами протекала река, на противоположном берегу которой догорал вертолет.

Догус повернулся на спину. Он смотрел на закрытое густыми облаками небо и плакал, то ли больше от телесной, то ли от душевной боли.

– За что, Господи?! Юра, брат, прости!

Догус лежал теперь уже тихо продолжал смотреть на густые черные облака. Он не мог поверить в случившееся. Шок от произошедшего унес временно его рассудок куда-то далеко. Он начал снова чувствовать холод, повернулся на бок и попытался привстать. Зашагал по краю обрыва вниз по наклонной. Так он думал спуститься до берега реки. Летчики могли сообщить о катастрофе и, возможно, сюда скоро пошлют спасательную команду. Он не собирался переплыть эту реку к догорающему вертолету. Это невозможно просто. Но окажись он рядом – и его могут заметить.

Начинало темнеть, становилось холоднее. Догус был в одном своем рабочем костюме и пальто. Спасибо Пирсу, что в последний момент раздобыл для него. И все же, в такой одежде он недотянет до утра. Догус достал свой нож и начал обрезать ветки елок. Так он сделал себе толстую подстилку, а затем и небольшой вигвам из коряг и веток. От ветра можно было спастись. Он залез внутрь и дополнительно накрылся ветками, так он мог бы максимально сохранить тепло. Из ран уже не бежала кровь, но одежда вся была рваная.

«Итак, положение у меня критическое. У меня нет огня, так как я некурящий. Есть пистолет с семью патронами и отличный охотничий нож. Если к утру не придет помощь, значит, полагаться на спасателей уже не стоит. Придется идти вдоль реки по направлению течения. Может, повезет и найду укрытие или людей. Но можно и испытать судьбу и задержаться здесь еще денек. Главное, теперь, дотянуть до утра», – думал спокойно Догус, укрывшись в своем шалаше. Он закрыл глаза и моментально заснул.

Догусу снился сон. Он лежал в своей постели, там, в горах. Рядом, полусидя, нависла головой над его лицом Ребекка. Она улыбалась своей лучезарной милой улыбкой. Ее волосы прикасались слегка его лица. Он полусонный, с полуоткрытыми глазами смотрел на нее и любовался ее красивым лицом. Она при этом своим тонким пальчиком давила на кончик его носа и шептала ему: «Догус, милый, не спи, проснись. Ты мне очень нужен». Потом на ее лице исчезла улыбка и она, обняв ладонями его щеки, теперь начала уже с ужасом на лице кричать: «Милый, вставай. Опасность. Умоляю тебя, проснись. Ты погибнешь!!!»

Догус быстро открыл глаза и встал на локти. Он услышал звериный рык за его убежищем и ковыряния в стеблях стены домика. Он достал пистолет и подготовился к стрельбе. Потом быстро вышел из вигвама, держа перед собой оружие.

Перед ним стояли два лохматых волка. Они скалили на него зубы, продолжая громко рычать и совершая попытки наброситься на него.

«Да, это не мои шакалы. Тут мой крик не поможет», – подумал Догус, отступая медленно назад. Те наступали на него. Он выстрелил мимо одного волка. От шума они прижали хвосты и, скуля, убежали прочь в лес.

Догус рассмеялся им вслед. Затем вновь нахмурился: «Рано смеешься, парень. Это разведка. Скоро они притащат сюда всю стаю. Зря я мимо стрельнул, так хоть одного бы завалил. Теперь у меня осталось семь пуль. Надо теперь убираться отсюда – и чем быстрее, тем лучше».

Торопливыми шагами он пошел вниз по реке, постоянно оглядываясь в сторону леса. От волнения забыл про голод и не обращал внимания, как долго он уже идет, не останавливаясь.

Все же он услышал сзади доносившийся вой волков, который был ближе и ближе. Догус остановился, огляделся. У берега реки нашел два старых стебля и сделал из них колья. Стая уже показалась. Волки бежали на него, встряхивая в стороны снег. Догус положил колья рядом с собою и взял на прицел приближающихся волков.

Он старался контролировать дыхание и успокоить нервы. Но рука чуть шаталась. Он дождался приближения диких псов до пятидесяти метров от него и стал стрелять. Несколько волков упали с визгами, другие остановились и чуть отошли назад. Догус встал спиной к реке, чтобы не позволить охотникам окружить себя. Волки рычали и готовились к финальному броску на жертву.

Догус снял с себя пальто и пиджак. Взял в руки колья размером до одного метра. Правой ногой отступил чуть назад, согнулся слегка в коленях, выбирая максимально устойчивую стойку для борьбы. Он знал, что во время схватки колья могут упасть из рук: волки цепляются за предплечья. Для этого он чуть подальше от себя положил на снег свой охотничий нож. «Сейчас главное, пока руки в силе, завалить с первой же атаки больше псов». Догус посмотрел на небо, хотел помолиться, но не стал этого делать.

Он вспомнил, кто он такой. В его тело словно поселилась вновь душа медведя. Волки пошли на него. Медведь-Догус издал ужасный рев, оскалившись и дико шатая головой.

Колья начали вонзаться в тела бешенных и свирепых созданий со всех сторон. Догус продолжал орать, вертясь уже на месте и махая теперь уже окровавленными кольями. Волки не отступали, они вцеплялись за ноги и руки обезумевшего человека. Догус все же уронил сначала один кол, затем второй. И ничего уже перед собой не видел. Он душил одного волка, другие рвали с него плоть его. И не чувствовал боли. Ничего не чувствовал. Ему хотелось только одного: убивать.

Силы отступали, и он упал на спину, его руки еще прижимали волка к груди и он медленно терял сознание, когда раздался выстрел, потом другой. Возле Догуса остановились санки, подпряженные к лошади. Мужчина, закутанный в длинную шубу, спрыгнул из саней. Весь снег вокруг был багровым от крови. Перед ним лежало тело человека, на котором в агонии бился волк, зажатый в его руке. Вокруг лежали трупы волков. Мужчина с открытым ртом, в полном удивлении, ходил вокруг и не мог прийти в себя. Затем, опомнившись, он откинул уже труп волка с человека и толкнул. Тот не реагировал. Пожилой странник положил ухо на грудь Догуса. Услышал сердцебиение. Положив бесчувственное тело незнакомца рядом с собой на сани, дал команду лошади, и та тронулась в путь.

Глава 34

Несмотря на то что отец Ребекки был выписан и мог сам исполнять свою работу, она продолжала ему помогать. Загруженный после судов и болезни он попросил дочь еще неделю поучаствовать в управлении отелем.

Каждый день, кроме выходных, в восемь тридцать начиналась планерка управления отелем. Собирались менеджеры всех звеньев: по продовольственному снабжению, по ресторану, по спа и велнесу, по торговле и т. д. Председательствует на совете главный менеджер. В переходный период на эту должность была назначена сама Ребекка. Она ненавидела эту работу, но справлялась неплохо. Вероятно, по причине уважения к отцу.

Скоро начнутся по контракту концерты, а у Ребекки нет достаточного времени провести репетиции с музыкальной группой.

После того как она пропустила звонок от своего бывшего телохранителя, Ребекка изменила общие правила. Теперь она ставила телефон на стол, перед собой, со включенным звуком.

Ей могли теперь поступать важные звонки. И не только от шефа охранной компании, от кого она ждала новостей о Догусе, но и от своих музыкальных компаньенов.

С утра у Ребекки было хорошее настроение. Планерку она провела весело и продуктивно. Все менеджеры были настроены в этот пятничный день на выходные дни.

Уже слушали последний доклад маркетолога по прошедшему месяцу, как тихо зазвенел телефон Ребекки. Она тайком посмотрела на дисплей телефона, на котором высветилось: «Господин Гросс». Она поняла, что, возможно, есть новость о Догусе. Ее сердце бешенно застучало, теплый прилив охватил тело. Она не смогла удержаться. Взяла и включила аппарат. Все сидевшие за длинным столом руководители отделения устремили свои взгляды на шефа. А та привстала и, собираясь выйти из стола, ответила:

– Здравствуйте, господин Гросс. Очень рада, что вы мне позвонили.

– А я, не совсем, Ребекка. Дело в том, что у меня плохая новость для Вас.

Ребекка шла по направлению к дверям и остановилась.

– Вы меня слышите, Ребекка.

– Да, говорите быстро, прошу Вас.

– Вертолет, в котором летел в Догус, взорвался. Все пассажиры считаются погибшими.

Гросс услышал далекий ответ в телефоне: «Нет! Нет!»

Ребекка так и не дошла до двери. Она схватилась за стену, повернулась и, скользя спиной по стене, присела на пол. Телефон упал из рук. Слезы потекли ручьями. Она рыдала, прикрывая лицо ладонями. Минуту никто не решался шевельнуться. Затем кто-то поднялся с места и подошел к ней, попросив у других воды. Ее начали успокаивать все, не зная от чего. Она плакала громко и не могла встать с места.

Позже все же помогли добраться до своей комнаты, где она провела весь день. Она лежала, обняв своего медведя, и ревела, как ребенок.

Она не могла в это поверить: «Догус заговоренный. С ним ничего не может случиться. Не верю. Догус, милый. Ты жив…»

Ребекка не выходила из комнаты до утра. Утром разбудил ее отец. Она сел рядом с ней на кровать и тихим голосом заговорил:

– У меня все же есть, возможно, хорошая новость для тебя. Вертолет нашли поисковики. Трупы обгорелые после взрыва. Одно тело не нашли. Нашли всего четыре трупа. Вылетало пять человек.

Ребекка с бегущими глазами пристально начала смотреть на отца:

– Папа, а тела идентифицировали?

– Нет еще. Но это будет сложно им сделать. От трупов остались только угольки. Смогут ли они ДНК оттуда изъять, не понятно.

– Может, им помочь финансово для продолжения поисков пропавшего человека?

– Там официально поиски прекращены. Не знаю, по каким причин – техническим, погодным, политическим, мафиозным… Ребекка, лезть в это дела уже опасно само по себе.

Ребекка согласно помахала головой. Только отец избавился от проблем, теперь вновь идти в пекло.

– Папа, Догус спасся. Я верю. И он где-то там. Он вернется. Вот увидишь.

– Ребекка, ты все веришь чудеса? – он улыбнулся и погладил голову своей дочери.

– Папа, ты всегда мне внушал с детства верить в чудеса.

Он привстал, грустно посмотрел на него и ответил ей:

– Значит, верь дальше. Но жизнь продолжается. Надо идти дальше. И этому я тебя учил. Помнишь? После смерти мамы…

Господин Отт улыбнулся и вышел из комнаты Ребекки.

Через некоторое время и она вышла из гостиницы и направилась на репетицию с вокально-инструментальной группой. Там она встретилась с Яном.

– Я тут набросала песенку новую и слова к ней. Хотелось бы ее спеть. Но сперва ты глянешь.

Она достала из широкой кожаной сумки нотную тетрадь. Над нотами шли слова к тексту.

Ян присел на стул и внимательно прочитал. Он все просмотрел несколько раз. И с удивленным лицом и покачивая головой, поднял голову на девушку:

– Это надо спеть, Ребекка. Думаю, слушателю понравится. Если успеешь подготовить группу, то включим в программу.

Ян, прочтя текст, понял, на какой эмоциональной волне песня создана и как эта песня исполнится. Через пару дней будет смешанный концерт со многими певцами. И его подопечная должна была спеть только одну песню, причем дебютную. Преимуществом Ребекки он считал то, что она еще начинающая исполнительница, к тому же сама пишет музыку и тексты к песням. И, что немаловажно еще, слушатель знает об этом.

– Ребекка, только одна песня. Ты знаешь. Под твою ответственность.

– Думаю, что получится, Ян. Я успею.

Ян обнял ее и поцеловал:

– Я в тебя верю. И знаю о твоем горе.

– Откуда, Ян?

Ян мило улыбнулся, стараясь не обидеть ее:

– Ребекка, Гамбург большая деревня. Что мне тебе объяснять. Весь бомонд теперь шепчет о тебе. Дай им только повод и тему. Но это нам на руку.

Он начал смеяться. Потом быстро прервав, посмотрел на грустное лицо Ребекки. А та, опустив голову, прошла мимо него в направлении вокальной группы.

Через два дня Ребекка ждала в гримерке свой выход. Еще два исполнителя и ее выход. Она смотрела на себя в зеркале, как покатилась одна слезинка, потом другая. Она так ждала этого дня. Всю сознательную жизнь. И мечтала увидеть в зале Догуса…

Она взяла с кресла эстрадную шестиструнную гитару. Одев через ремень гитару и сдвинув ее на спину, вышла в коридор. Возле дверей, к выходу на сцену, ждал ее Ян. Увидев ее, он помахал рукой. Ян явно нервничал, поправляя на девушке плечи длинного обтягивающего платья.

– Ян, все будет хорошо. Не волнуйся.

– Ребекка, перестанешь плакать, и я успокоюсь.

Ребекка вытерла слезы и вышла на сцену. Она подняла обе руки и начала приветствовать зрителей. Прогремели аплодисменты.

Она подошла к микрофону и улыбаясь начала:

– Добрый вечер, мои любимые. Сегодня я Вам приготовила мою новую песню «Прощание с осенью». Я ее совсем недавно написала. Надеюсь, Вам понравится.

После коротких оваций прозвучала музыка. Ребекка сместила гитару со спины к себе вперед и начала набирать струны. Зал наполнился ее медленным мягким лиричным голосом:

Глава 35

Отшельник Иван остановил свою лошадь возле дома. Сначала из саней выпрыгнула его собака по кличке Верный. Белый пушистый пес с веселым и общительным характером. Верный уже верой и правдой служил лет пять и не раз выручал своего хозяина. Они жили одни на этом одиноком хуторе. Рядом, в таком же доме, жил другой одинокий мужчина, тоже зрелого возраста по имени Костя. Они то дружили, то враждовали. Староверы из деревни, находившейся в километрах десяти от них, считали Ивана и Костю сумасшедшими. Ведь они когда-то были преуспевающими горожанами, решившими все и всех отправить к чертям и жить вдалеке от цивилизации. Они вообще избегали контактов с людьми. В свою очередь от них сторонились и староверы, но время от времени держали контакт с бывшими горожанами.

Иван уже несколько дней вновь был в разладе с Костей. Но выхода не было, надо просить помощи у этого зануды Кости.

Он вошел в его двор, погладил его собаку и постучался сильно кулаком об толстую деревянную дверь.

Из-за дверей раздался голос Кости:

– Чего тебе, Иван. Сказал тебе, забудь, где моя хата.

– Да погоди ты, каналья. Дело у меня к тебе есть. И новость тоже хорошая.

Тот, не открывая свои двери, удивленно спросил:

– Какая еще новость? Новостей у нас тут не бывает.

– Ты, Костя, помнишь, как ругался, когда волки унесли твою и мою скотину?

– Ну, и че?

– Можешь заводить новых животных. Эту стаю мужик какой-то завалил.

– Какой еще мужик?

– А ты выходи, Костя. И увидишь мужика этого, – хитрым голосом продвинулся ближе к дверям Иван и продолжил:

– Не бойся, Костя. Мужик этот весь обкусанный и еле живой в санях у меня лежит. Выходи, слышь. Поможешь, дурак.

Двери медленно со скрипом отворились. Два бородача встретились лицом к лицу и улыбнулись друг другу. Им всегда нужен повод, чтобы снова подружиться.

Они дружно вытащили тело из саней и переместили его на кровать в доме Ивана. Они сначала раздели незнакомца догола, чтоб начать промывать раны. Когда они увидели раны, оба перекрестились:

– Боже на небесах, да светится имя твое милосердное, – начал Костя.

– Иван, кого ты привез. На нем живого места нет. Одни старые рубцы и сейчас, глянь, рваные раны на теле и лице. Лицо-то обгрызено… Что там было? Ты где его подобрал такого?

– Думал, по берегу реки промчаться. Гляжу, вдалеке волки скулят, и мужик орет. Когда подошел, глазам своим не поверил. Этот лежит на спине, давит на себя волчицу, а та грызет ему лицо. Повсюду вокруг этого мужика валяются трупы волчьи. Я два раза стрельнул в воздух, так, на всякий случай.

– А что это волчицу не подстрелил, которая грызла этому харю?

– Не успел. Думал, все. Боялся и его задеть. Да и этот сам ее задушил. И потерял сознание.

Костя отошел от него чуть и, покрестившись, сказал:

– Не верю я тебя, Иван. Не мог человек эту стаю, за которой все в округе охотятся, один забить.

– Ты чье, сосед. Вот тебе крест.

Он покрестился и, выпучив свои маленькие зеленые глаза, продолжил:

– Говорю тебе, стаи больше нет. Да погляди на него. Разве он похож на человека? Медведь какой-то.

– Правда уж. Здоровая детина. Сейчас еще и мордой такой уродливой весь белый свет напугает, не то, что волков.

– Слышь, Костя, зови Машу, училку с деревни. Она, говорят, и медичка там. Ты в деревню больше вхож, чем я. Жалко парня. Как-никак, добро нам сделал.

Костя снял громоздкую меховую шапку и почесал затылок.

– Ты ступай, Костя. Ступай туда. Не бери зря грех на душу. А то ведь Господь, глядишь, и другое испытание пошлет.

Иван вновь посмотрел в потолок и покрестился.

Костя с недовольной физиономией плюнул и пошел к двери.

– Стой, Костя. Ты там передай мужикам, что нет больше дьявольской стаи.

Через несколько часов в хату Ивана зашли человек пять мужиков с длинными бородами и две женщины в косынках и длинных старинных платьях. Одна была пожилая, другая молодая, лет тридцати.

Увидев лежащего человека, мужики ахнули, бабы закрыли рты ладонями.

– Чье так, много-та пришли? – спросил хозяин дома, Иван.

– Так… Посмотреть на человека-медведя – чуть ли не хором с удивлением ответили бородачи из староверческой деревни.

Иван начал выпроваживать мужиков к выходу, поговаривая:

– Хорош глазеть на голого мужика. Бог-то он все видит. Женщины, они медики, и без нас справятся.

Он повернулся к женщинам, которые все еще с недоумением смотрели на рваного чужака, и просящим голосом сказал им:

– Вы штопайте его, сестрички, а мы с мужиками будем в другой комнате. Они угощения отведают от меня. Если понадоблюсь, постучите к нам в двери.

Мужчины удалились из комнаты и оставили Догуса с двумя женщинами.

Женщины притащили ведра с талой, но кипяченой водой, тряпки чистые. Сначала смыли кровь с ран незнакомца. Затем молодая женщина аккуратно скальпелем выравнила края рвано-откусанных ран. Догус стонал, став мокрым от пота. Пожилая женщина, Катерина, померила температуру:

– Маша, температура сорок. Может не выжить.

– Надо быстро зашить раны. А ты притащи зонд. Надо его до желудка спустить, – ответила Маша.

Маша зашивала быстро раны. Катерина достала зонд и осторожно ввела его через нос.

– Маша, проверь зонд в желудке или в легких?

Маша взяла в руки деревянный стетоскоп и послушала дыхание.

– Теперь надуй в зонд.

Она начала дуть в зонд, а Маша наблюдать за движением брюшной стенки.

– Много мышц на животе. Не двигается живот. Но, думаю, что зонд в желудке. Попробуй вести чистую воду в зонд, маленько.

Они убедились, что зонд на месте и начали его поить.

– Я начну перевязывать раны. Ты ступай к Ивану. Спроси, есть ли у него бульон. Если нет, Катерина, то свари мясной густой бульон. Надо его через зонд накормить.

– Маша, что делать с температурой?

– У нас нет антибиотиков. Есть травы. Не знаю, Катя. Не знаю. Всему воля божья. Мы помолимся за него. Ступай за бульоном.

Две женщины до позднего вечера бились за жизнь незнакомого им чужого человека. Они перевязали все раны. Через зонд накормили и напоили беспомощно лежащего человека-медведя. Затем подготовили отвары и велели Ивану вводить через каждые три часа по стакану в зонд.

Мужики допоздна ждали своих женщин. Они запрягли лошадей и приготовились к возвращению в село.

– Ты, Иван. Не забудь, сделать то, что тебе велели. И поставь возле его головы икону с Христом, – обратилась к нему уже на пороге Маша.

– А если он не из христианских. Скажем, татарин?

– Ты делай, что тебя просят, Иван. Нашей он веры или чужой, не важно теперь ему. Бог наш, Христос, не оставит в беде иноверца. Бог наш, Всевышний, милостивый, да светится образ его вездесуще, знает, кого миловать, а кого обходить, – сказала чуть грозным голосом Катя и покрестилась.

– Да сделаю я все. На все воля Божья. Но вы не бросайте его. Приходите, раны посмотрите. А то мы с Костей ни черта в этом не понимаем.

– Завтра к вечеру мы снова приедем к тебе, Иван. Возвращайся в дом, – сказала Маша Ивану и помахала ему рукою, сидя уже в санях.

– Мы ему обязаны, Иван. Сам знаешь. Если б не он, мучились мы дальше с этими исчадьями ада. Так что может этот человек твой, медведь, посланник с неба, – сказал один из сельских мужиков и покрестился сам, потом и дом Ивана покрестил.

Иван сам покрестился и, помахав отъезжающим саням в след, пошел с Костей в дом.

Глава 36

Догус открыл глаза. Все вокруг плыло. Он не мог сфокусировать зрение. Через минуту картины стали более ясны. Он увидел перед собой склонившегося к нему бородатого человека.

Тот, заметив, что незнакомец открыл глаза, широко улыбнулся и прокричал:

– Иван, пойди сюдой. Твой гость проснулся.

Двери открылись – и с другой комнаты подбежал другой бородатый мужик лет пятидесяти пяти, прислонился к лежащему молодому человеку и то же с улыбкой начал:

– Ты, мужик, ты по нашенски фурычишь?

Незнакомец молчаливо смотрел на них.

– Кость, поди, не понимает нас этот медведь.

Костя пододвинул Ивана и сам приблизился к раненому человеку.

– Здравствуй, милок. Ты по-русски-то говоришь? Русский язык ты знаешь, спрашиваю? – Костя, продолжая улыбаться, чуть потрясывая голову, с нетерпением ждал ответа.

– Да, я говорю по-русски.

Два бородача посмотрели друг на друга и довольно рассмеялись.

– Во, как получается. Говоришь, значит. А величать тебя как? – спросил Иван.

Догус не ответил.

– Погоди ты, Иван. Поди он того, не совсем нашенский. – Костя вновь отодвинул Ивана и снова взял роль контактера на себя:

– Имя у тебя есть. Как тебя зовут?

– Меня зовут Догус.

Два мужика теперь с удивленными лицами посмотрели друг на друга. Костя снова навис над парнем:

– Ты татарин?

– Нет, я хорват. Я живу в Европе.

Оба мужика посмотрели на икону, которая была установлена возле кровати, рядом с головой раненого человека, и перекрестились.

– Ты как здесь оказался? С самолета упал?

– Почти. С вертолета.

Бородачи снова покрестились.

– Мне сложно говорить…

Иван торопливо зашевелился вокруг головы Догуса и начал тянуть с носа резиновый шланг.

Догус закашлял. Костя подал ему стакан с водой, и тот начал жадно пить. Потом, отдышавшись, снова сказал:

– Мне больно говорить. Лицо болит и щипет.

– Так, это. Лицо твое волки разгрызли… – Начал Костя, но его толкнул Иван, чтобы тот остановился.

– Как тебя там, Догус? У тебя раны есть на теле. Заживут. Слышишь. До свадьбы заживут. Ты вон какой, молодой, здоровый.

– Ты, Догус, встать сможешь?

Тот минутку задумался, потом начал шевелиться:

– Помогите мне встать.

Бородачи взялись его поднимать.

– Помаленьку, помаленьку, не спеши. Вот, молодец, – Иван радостно посмотрел на Костю, который помогал ему с другого края кровати.

Догус привстал и качнулся. Сделал пару робких шага. Его придерживали два бородача.

– Во, пошел, милок. Пошел, – обрадовался Костя.

– Цыц, ты. Не гони лошадей. Помаленьку, помаленьку… – рассердился Иван.

– Хорош, давай обратно в постель. Будем помаленьку тренироваться. Скоро Маша придет, перевязки тебе делать.

Они уложили его на кровать, но с подушками придали ему полусидящее положение, так что Догус теперь мог изучать все вокруг.

– Как Вас зовут, мужчины?

Мужики присели к нему рядом.

– Меня зовут Константин. Но зови меня просто Костя.

– Очень приятно, Константин, – сказал Догус и обернулся теперь к другому мужику.

– А меня зовут просто Иван.

– Очень приятно, мужчины. У Вас хорошие имена.

– Слышь, Догус. Только это… Мы не мужчины. Мы мужики. Говори нам «мужики», – Иван постучал кулаком себе по груди.

– Мужики.

– Во, мужики звучит более мужицки, чем мужчины… – подтвердил Костя.

– Мужики, я долго лежал тут без памяти?

Они посмотрели друг на друга, и Иван ответил:

– Больше недели. Ты много крови потеря. Потом эти страшные раны. Температурил долго. Бредил, стонал, звал.

– Как там имя-то, – прервал его Костя, – А, Ребекка какая-то. Поди, баба твоя.

Догус смущенно посмотрел на них.

– Да, мужики. Она моя баб… баба.

Мужики довольно рассмеялись и почесались в своих бородах.

– Ты, Догус. Помнишь, что с тобой случилось-то?

– Помню, что с вертолета упал на большое дерево…

Он остановился и задумался.

– Дальше, дальше, что было? – уставился на него Иван.

– Дальше… Дальше на меня напали волки. Я с ними начал биться. Потом… Потом не помню.

– Ты целую стаю волков один завалил и не помнишь?! Во дает мужик, – хлопнул ладонью Костя себе по бедру.

– Вы, мужики, меня от смерти спасли?

– Да, но мы в расчете.

– Почему в расчете? Что я для Вас сделал?

Мужики с серьезными физиономиями посмотрели друг на друга.

– Расскажи ему, Иван. Ты лучше лясы точишь.

Иван поудобнее сел на стуле и начал свой рассказ:

– Жили мы тут когда-то с волками в мире и понимании. А тут, год назад стая появилась. Свирепая и жестокая. Вся скотина наша начала пропадать. Собак наших даже сожрали, окаянные. Стали мы с мужиками сельскими охотиться за этой стаей. Мы на конях окружаем этих тварей, а они в рассыпную и исчезают, как под землю уходят, – Иван покрестился и продолжил, – в ад. Обычно стаю окружаешь, так они скопятся в круг и бей их спокойно. А тут окружаешь их в плотный круг, а они, твари, исчезают. Сколько молитв мы Господу послали… Не знали, что уж делать. Биологи даже городские пришли. Изучали стаю с вертолета. Первый раз, говорят, такое видим.

– Они разобрались в причине такого поведения этой стаи? – вмешался в рассказ Догус.

– Нет. Не успели. Ты их всех обратно, к чертям отправил. Но теперь мы уже знаем причину. Все уже поняли, почему стая такая хитрая была. Потому что вожак хитрым был. Самкой оказался вожак то. Ты ее последним на себя и задушил.

– Так почему не могли их окружить и прибить?

– Так вот объясняю. Скорее всего, самец-вожак погиб во время охоты. Его место заняла его самка. Она оказалась смышленной. Когда мы окружали их, она пряталась от своих сородичей. Те видят, что нет вожака, разбегались, кто куда. Потом, когда опасность миновала, то есть мужики возвращались, самка выходила из укрытия и воем вновь собирала вокруг себя стаю.

– Да, вот такая петрушка получается, брат, – посмотрел на Догуса Костя.

– Так, что, если не ты, то мы так и не разобрались бы в тайне этой стаи. Ты – божий посланник, получаешься, – сказал Иван.

Оба мужика обернулись на икону и покрестились три раза.

– Ладно, ты, дружок, полежи, поспи, отдохни. Как придут женщины, мы тебя разбудим.

Они помогли удобнее лечь больному, потом сами удалились из комнаты.

Догус хотел помечтать о Ребекке, но не смог. Он заснул почти мгновенно, как остался один в комнате.

Глава 37

– Эй, ты, Догус. Просыпайся. Хватит спать, – тронул за плечо его Иван.

Догус открыл глаза.

– Что случилось?

– Типун тебе на язык. Ничего не случилось. Не дай Божок случись чему. Бабы пришли с селянами.

– Зачем? – Догус приподнялся в постели.

– Вот дурной, ты, а. Селяне хотят поглазеть на тебя, а бабы – перевязать раны твои. Ставай, кому говорят, – Иван чуть сердито посмотрел на парня.

– Пусть лежит. Так нам удобнее будет его осмотреть, – сзади появились женщины.

Иван повернулся, и улыбаясь, заковырялся в бороде.

– Ты лучше ступай в другую комнату, гости там тебе заждались. А мы тут с Катей поработаем, – спокойно прокомандовала Маша.

Иван медленно пошел к выходу, оглядывая женщин. А те косо посмотрели на него. Когда Иван наконец исчез, Маша повернулась к Догусу и, улыбаясь, сказала:

– Ну, здравствуй, герой. Как себя чувствуешь?

Догус внимательно изучал женщин. Кате уже было за пятьдесят, Маше примерно тридцать. Обе довольно-таки красивые женщины. Особенно Маша. Она со своими светло-русыми волосами и голубыми глазами чем-то ему напоминала Ребекку. Но Маша поменьше ростом.

– Хорошо, только вот лицо болит, – ответил наконец пациент.

– Над лицом твоим надо будет долго работать. Ты, говорят, из Европы к нам тут попал?

– Да, а что?

– Вот там тебе и надо будет к пластическим хирургам обратиться. Эти твари обкусали тебя, мама не горюй.

– Мама, что? – удивленно спросил Догус.

– Ничего. Сам посмотришь. Давай, Катя начнем.

Женщины разбинтовали раны сначала на теле, потом на лице. На удивление медсестер, швы были чистые и без воспаления.

– Начнем снимать швы. Это не больно…, – сказала Маша.

– Мне не страшно, сестра. Делайте все, что считаете нужным.

Маша чуть рассмеялась и посмотрела на свою ассистентку.

– Катя ты слышала? Ему не страшно.

– Да, уж верим, что не страшно. Завалил голыми руками волков…

Они сначала сняли швы с ног, рук, туловища и наконец добрались до лица.

Маша, обрабатывая лицо Догуса, сказала:

– Да, таким тебя даже родная мать не узнает.

– Что, все так страшно, сестра? – прошептал Догус из-под рук женщины, которая снимала швы на его лице.

– Меня зовут Маша. А она – Катя. Ну, как тебе сказать. Вон, посмотри на наших мужиков. Зачем им быть красивыми. Все равно все лицо спрятано в бороде.

Две женщины громко рассмеялись. Затем Катя погладила по голове Догуса и сказала:

– Вот и ты обрастешь бородой и не будешь обращать внимания на красоту. Мужик должен быть сильным, а не красивым. Ты вон у нас какой богатырь. Так что девки в очередь за тобою встанут.

– Да, Катя.

Та продолжала гладить по лицу Догуса, будто пыталась так успокаивать его.

– Так и есть, Маша. Но, ты на нас, милок, не смотри. Мы девки замужние с детишками. У меня даже внучка уже есть.

Догус терпеливо слушал женскую болтовню и ждал, когда сможет посмотреть на себя в зеркале. Маша будто читала его мысли:

– Катя, выйди там, спроси у Ивана, есть ли у него зеркало.

Через несколько минут Катя вернулась со старым облезлым зеркалом.

– Сядь теперь. Бери, сам посмотри, какое у тебя теперь лицо.

Женщины стали прибирать старые грязные бинты в мешок для мусора.

Догус начал изучать свое новое лицо. Наружные углы глаза сместились рубцами вниз. От губ по щекам шли рубцы, деформируя лицо…

От всего, что он увидел, узнал только свои глаза и высокий лоб. По его глазам покатились слезы. Он боролся с ними, не хотел тут, перед женщинами, расплакаться.

Маша подошла к нему и отобрала с рук зеркало.

– Ничего. Не знаю, каким ты был. Но таким ты мне больше нравишься. Шрамы украшают мужчин. Да, Катя?

– Да ты посмотрел бы на моего мужика. Того тоже медведь своими длинными когтями хлыщ по лицу. Ходит теперь красавчик. Всех зверей в лесу напугал.

Маша строго посмотрела на Катю.

– Ничего, бороду отрастешь – и не видны будут шрамы. А там, поди, сделаешь у себя в Европе пластическую операцию и вернешь себе смазливое лицо. Но так ты мне больше нравишься.

– Спасибо, женщины. Я Вам обязан жизнью.

– Ничего и ты нам пригодишься. Ты какие там европейские языки знаешь? – спросила Маша.

Догу удивленно посмотрел на женщин:

– Французский, немецкий… Английский, не важно.

– Я моим школьникам немецкий и английский преподаю. Придешь ко мне в класс хоть разок поговорить с ребятами на своих языках? А то они никогда не слышали иноземных языков, – попросила Маша.

– У нас в селе старые обряды. Нету у нас радио и телевизоров, – добавила Катя.

Догус поднял плечи:

– Нет проблем, с удовольствием. А когда? Через пару дней. Пусть чуть щетина появится.

– Мы тебе тут одежды свежей набрали селом. Тебе они будут впору. Мы выйдем сейчас, ты оденься, – сказала Маша, доставая из мешка одежду.

– Оденься и приходи в другую комнату. Там наши мужики хотят на тебя поглазеть.

Через несколько минут Догус вошел в другую комнату, где сидели за большим круглым столом мужчины, в которых он узнал только Ивана и Костю. Все они привстали со столов. Подходили к нему и здоровались по очереди. Иван кратко рассказал, о чем они тут без него обсуждали. И что староверы благодарны ему и приготовили подарок.

– Ну, что, Кирилл, доставайте ваш подарок. Ты удивишься, Догус.

Бородач полез в мешок и оттуда достал короткую белую шубу с редким черным мехом.

– На, примерь-ка, поглядим на тебя.

Тот оделся и бросил вопросительный взгляд на селян. Те походили вокруг да около. Посмотрели его, потрогали.

– Ну, как удобная шуба? – спросил Кирилл.

– Да, очень удобная, – Догус потянул руки вверх.

– Ну, ты молодец, Матвей, – как раз ему впору прошил. Ай да мастер! – Кирилл посмотрел радостно на своего односельчанина.

Иван посмотрел на Догуса и пояснил ситуацию:

– Матвей – это муж Кати. Он тебе сшил эту шубу.

Догус начал изучать лицо Матвея. В толще бороды можно было едва разглядеть толстые рубцы. Катя не обманула.

– Ну, понял из кого он пошил тебе это? – Костя с ехидной улыбкой приблизился к Догусу.

– Нет. Я в мехах не разбираюсь. У нас в Европе все искусственное.

– Ааа, то та же. У нас тут все натуральное. Поймаем зверя и шкуру с него спустим, – продолжал улыбаться Костя.

– Догус, ты погладь, погладь-то шубу свою.

Он начал гладить свою шубу. В мгновение его сердце заколотилось, дыхание прервалось, на лбу выскочили капли пота.

– Это волк тот…

– Аааа, молодец, узнал супостата, – довольно сказал Костя.

– Эта и есть неуловимая волчица, которая тебе лицо откусила, – продолжил Иван.

Матвей подошел к нему и, показав пальцем на свое лицо, сказал:

– Ничего, мужик. И с таким лицо тоже можно жить. А шубу я тебе от души сшил. Носи на здоровье. Знай, что теперь и волчьей силой обладаешь.

– Ага, и волчьим запахом тоже? – рассмеялась его жена, Маша.

– Цыц, женщина. Много понимаешь в наших делах. Запах этот пройдет, – он улыбнулся и погладил по шубе.

– Ты вот выйди на улицу, как раз проведешь нас и проверишь на морозе, – подключился Кирилл.

Они вышли все во двор. Было уже почти темно. Лошади топтались и ржали, будто заждались людей. От мороза они покрылись инеем и выдыхали густой пар.

Догус приподнял высокий воротник и спрятал свое лицо в нем. Он почувствовал не только теплоту от новой шубы, но и силу. Смертельно красивую силу русской тайги…

Глава 38

Через две недели жизни в хуторе с веселыми бородачами Догус сам стал чем-то на них похож. Они вместе охотились, рыбачили. Вечера проводили своеобразно. В одном из деревянных пристроек дома Ивана стояли большие дубовые бочки. Одна из них уже легко открывалась деревянным колпаком. На этой крышке лежала пластмассовая поварешка. Открываешь крышку, черпаешь поварешкой жидкость из этой бочки, наливаешь в деревянную крошку и пьешь. А жидкость это называлась медовухой – забродившая медовая жидкость до десяти градусов в спиртном измерении.

Но медовуху надо пить после бани. В баню они ходили по очереди: в один день к Косте, на другой – к Ивану. Бани были недавно срублены хозяевами, так что аромат хвойный насыщал густой пар. После парилки и снежных процедур тело крепчало. Легкие расправлялись – и дышать становилось Догусу все лучше и лучше. Его здоровье шло быстро на поправку, но он похудел и оброс бородой, так что мало чем отличался теперь от местных аборигенов.

Воспоминания о прошлой жизни отгонял от себя. Ему страшно хотелось вернуться в Европу, но нынешнее физическое состояние вызывало сомнения. А примет ли его Ребекка? Кому он нужен такой: весь израненный и изуродованный бывший телохранитель.

Возможно, его место уже здесь, в тайге, среди похожих на него людей. Особенно, после того как он несколько раз съездил в село, к староверам. Он чувствовал себя здесь в своей тарелке.

Утром рано он запряг лошадь к саням и поехал в село. Там у него был сегодня очередной урок. Он начал преподавать иностранные языки. Класс был смешанным. В одной комнате деревянного дома за партами, которые сами мужики из кедра срубили, сидели школьники разных лет. Их было четырнадцать человек – от семи до пятнадцати лет. И одна учительница на всех. Маша преподавала географию, языки, математику, физику и т. д. Богословию их учил пожилой учитель.

Дети полюбили Догуса, особенно когда попросили его показать свои рубцы на теле после схватки с волками. Все мальчики ходили вокруг него и с восхищением трогали шрамы. Девочки в это время были на кухне и готовили еду всем ученикам и учителям обед.

– Так, теперь все оголяемся до пояса и выходим во двор на физкультуру, – прокомандовал мальчикам учитель иностранных языков.

Мальчики разделись и выбежали во двор. Догус с охотой им показывал после согревающих упражнений приемы единоборств.

Маша с интересом, а иногда со смехом наблюдала за новым учителем.

– Маша, все хочу тебя спросить. Почему на поясах мальчики носят тонкую веревку?

– Это наша старообрядческая традиция. Христианская, старого толка. Но времена, к сожалению, меняются. Нас уже правительство заставляет по их правилам жить. Начали выдавать нам паспорта, а мальчишек призывать на военную службу. Многие остаются в городах и обычных селах. Начинают жить по новым законам и забывают родные места.

Он ничего не ответил. Лишь посмотрел в грустные глаза Маши. Та повернулась к нему и спросила:

– Думаю, тебе тоже надо вернуться к людям. Я вижу, как ты страдаешь. Тебя там ждут.

– Мне хорошо здесь. С чего ты взяла, что меня там ждут?

– Женское сердце. Тебе надо вернуться к ней.

Прошел целый месяц после разговора с Машей. Она больше не возвращалась к теме возвращения его на родину. И все же, наступил тот день, когда нужно было уже решать.

Был обычный день. Когда Догус ближе к вечеру вернулся домой, на крыльце стоял Иван и с Костей о чем-то живо говорили.

Он загнал лошадь в стайку, а уже наступили жуткие морозы, и лошадь с другими животными должна была оставаться в закрытом помещении на ночь, его во дворе ждали бородачи.

– Пойдем, Догус. Покажем тебе кое-что, – сказал Иван.

Они ушли чуть дальше от хутора, ближе к опушке леса.

– Смотри, вот мы здесь срубим эти кедры, освободим еще место до леса, – Костя развел руками. – Ну, а здесь построим тебе дом. Мы втроем. Понимаешь. Срубим тебе свежий дом с баней.

Догус молча смотрел на них.

– А когда поставим дом, можешь в селе присмотреть себе бабу. Селяне привыкли к тебе, уступят тебе одну бабу, – сказал Иван и махнул рукою.

Догус снял толстую меховую шапку с головы и начал чесать затылок.

– Спасибо за предложение, мужики. Но надо подумать. Дело серьезное.

– Это точно – серьезное. Ты подумай. После рождественских праздников дай нам ответ. А то там глядишь, и весна наступит. Надо ближе к весне уже срубы готовить. Иначе поздно будет. Понимаешь? – на него пристально посмотрел Костя.

– В общем, думай солдат. Тебе пора уже детишками обзавестись.

Рождественские праздники настали быстро и незаметно. Они особо отмечались на селе. Праздновали всем селом. До этого Догус с бородачами наохотились хорошо, мяса у них было много и в гости они поехали не с пустыми руками.

Как гости они сидели на отдельным столом со своей принесенной посудой, иначе староверам пришлось бы после них свою посуду выкидывать. Таков был закон: прикоснулся чужой к утвари, надо староверу избавляться от посуды, стаканов и так далее.

Догуса воспринимали как жениха, и от этого он смущался. Ему показывали молодых женщин и рассказывали о них, какая на что горазда и что умеет делать. Жизнь в таежных селах не из легких, здесь нет времени для театров и кино, не говоря о ночных клубах и дискотеках. Догуса можно было теперь отличить от остальных мужчин только по его высокому росту. К нему с уважением относились, так как он стал учителем разных предметов и к тому же хорошим охотником. Кто откажется выдавать свою дочь за такого молодца.

Но были и проблемы касательно религии. Догус не был религиозным человеком. Все думали, что он примет полностью их философию, но он не мог этого сделать.

Именно тогда Догус и принял решение покинуть тайгу. Он предполагал, что с Ребеккой все покончено. Как Догус не хотел показаться ей, скорее боялся: а вдруг не примет? Но больше не мог так жить. Он хотел ее увидеть, прямыми контактами или непрямыми: все равно, лишь бы увидеть ее снова.

Было уже начало февраля, когда Догус заявил о своем решении своим друзьям:

– Я решил вернуться в свой мир. Но прежде хочу Вам помочь с постройкой новой большой стайки.

– Это хорошее решение. Мы тебя понимаем, – сказал Костя.

– Мы думали, раз уж ты не решаешься и остаешься, то с домом и семьей помочь. Ну, раз уж ты все решил. Значит, это Богу угодно, – добавил Иван.

– А за стайку ты не беспокойся. Нам мужики сельские, если что помогут, – махнул рукою Костя.

– Нет, останусь. Хочется научиться.

Бородачи посмотрели на него и посмеялись:

– Так ты много времени потеряешь, бедолага. Во сне все зовешь свою бабу. Думаешь, не слышим.

Он знал, насколько им важна эта стайка. Здесь без этого не выжить. В таком срубе обычно держат корову, она своим телом утепляет стайку – и можно тогда там же держать и других животных, скажем кур, свиней. Коров могли заменить в морозы лошади. Но они весь день с хозяином по делам. Пока вернешь лошадь в стайку, вся живность замерзнет.

Догус видел здесь много домов, где люди живут буквально в стайках, вместе с домашними животными. Борьба за выживание в таких местах вынудила людей жить по другим социальным правилам. Для него вначале все казалось так необычно, но он сам близок к природе и приспособился быстро к выживанию.

– Даем тебе неделю. Попрощаешься с людьми здесь, и мы тебя отвезем в город, – решительно сказал Иван.

Через неделю Иван и Костя запрягли двух лошадей вместе и с утра тронулись все трое в город, до которого добираться почти до вечера.

Деньги Костя и Иван брали у горожан, которые время от времени наведывались к ним за мясом и шкурой. Так что Догуса они оставили возле автовокзала маленького городка, откуда он должен был добраться до районного центра, а там поездом до Новосибирска. В этом городе у него появлялась уже возможность в любом из европейских консульств получить временный документ, по которому мог бы добраться домой. Лицо у него неузнаваемо поменялось, но электронные отпечатки от пальцев прежние. И в общей базе данных европейских граждан его за секунду найдут. Он не хотел привлекать к себе внимания, заявляя о себе на прежней работе. Догус планировал инкогнито вернуться в Германию.

Но пока он прощался с Костей и Иваном. Три бородача стояли возле саней, не далеко от автобуса, который вот-вот уже тронется. Люди смотрели на них с интересом, потому таких как они в обычных сибирских селах и городках встретишь редко.

Костя с Иваном обняли своего гостя. Иван даже заплакал. Костя начал его успокаивать:

– Ну, хорош тут сопли вешать. Радоваться надо, мужик домой едет. Живой и здоровенький. Посмотри, каким хлопцем стал. А борода тебе идет, Догус, – он рассмеялся и вновь обнял парня.

– Приеду я к Вам как-нибудь.

– Да, врешь, – махнул рукою Иван.

– Приедет, приедет. Как раз к новой стае волчьей. Волкодав ты наш.

– Ну, давай. Ступай с Богом. А мы тут за тебя помолимся.

Догус побежал к автобусу, который уже запустил двигатель. На нем была волчья шуба, а за спиной висел маленький рюкзак, сделанный из мешка. Он смотрел через окно на бородачей, те продолжали крестить его путь. Ему стало тяжело на душе. Слишком он часто расстается в жизни с хорошими людьми.

Глава 39

Господин Гросс рано утром, как обычно, занял свое рабочее кресло. Он посмотрел в свой дневник: пятого марта у него намечалась лишь пара встреч, и то в его собственном кабинете. Неожиданно его мысли прервал стук в двери.

– Да, ну кто там?

– Это я господин Гросс, – улыбнулась смущенно его секретарь.

– А, ты. Что там еще с утра пораньше?

– Тут один господин Вас просит.

– Кто такой?

– Я его еще не видела, шеф. Я же недавно у Вас, – напомнила секретарша шефу.

– Хорошо, пусть войдет. Нет, стоп. Камеры и сигнализации в помещениях включены?

– Да, шеф. Я первым дело их включаю, – удивилась секретарша.

– Ок, давай его, – махнул рукой Гросс.

Через минуту перед Гроссем привстал высокий крепкого телосложения мужчина с длинной бородой и с деформированными углами глаз из-за рубцов.

– Присаживайтесь. Чем Вам могу помочь?

– Я хочу доработать свое, шеф.

Господин Гросс с изумленным лицом встал с места. Он с полминуты с открытым ртом смотрел на своего загадочного посетителя.

– Догус, ты?! Матерь божья! Святые небеса! Ты!

– Я, шеф. В полном здравии. Только вот уродом стал.

– Ну ты урод! В смысле красавчик! Мы тебя уже тут отпели, поминки устраивали. А он… Здрасте, а вот и я! Ну ты даешь, брат! Где тебя черти носили?!

– Я спасся тогда. С вертолета упал перед его взрывом. Потом ранение. Лечился в отдаленных сибирских деревнях. И вот я снова тут, – Догус улыбнулся скромно и опустил чуть голову, посмотрев на пол.

– Ты уж извини. Мы вмешивались в поиски. Но через неделю там погода испортилась. Остановили расследование. Приписали на несчастный случай или ошибку пилота… Не помню… Да, и не важно… Они сообщили, что все погибли. А ты пропал в тайге, и тело не найдено. Но они уверяли, что ты не выжил. Мол, там не выживет человек.

– Поверь, Увэ. И там есть жизнь. Ты не думай, что я ищу виновных. Я даже рад с одной стороны, что так все вышло. Только вот…

– Что вот?.. – Увэ посмотрел ему в глаза.

– Хочу увидеть ее. Просто увидеть, не давая о себе знать. Не спокойно у меня на сердце. Знаю, что уродом стал и не хочу теперь другим жизнь портить.

Господин Гросс задумался минуту, потом грустно ответил:

– Ты знаешь Гамбург. Здесь слухи быстрее молнии доходят. Не хотел тебя сначала огорчать на счет твоей этой… Ребекки. Но… Теперь, видимо, уже все равно… В общем, ходят слухи, что она теперь со своим менеджером шашни крутит…

Догус снова опустил голову. Он не мог дальше говорить.

Увэ вышел из кабинета и через пять минут зашел со стаканами кофе. Он хотел дать ему побыть одному.

– Ты знаешь, Увэ. Мне больно об этом слышать. Но надо смириться с судьбой. Я кто, а кто она? Мы из разных обществ. Это понятно. Я… Думаю, я не рассчитывал на другой сценарий.

– Догус, ты прав. К сожалению, от реальности не отмахнешься. Скажи мне, чем тебя помочь?

– Я хочу уволиться. Но прежде дай мне свое законное право после заявления отработать сколько там? По закону.

– До двух месяцев имеешь право в Германии, Догус. До двух месяцев ты можешь в любое время нас покинуть.

– Увэ, я хочу воспользоваться этим правом. Но только просьба. Сделай так, чтоб я ее увидел из близкого расстояния.

Гросс задумался. Сначала начал изучать что-то на своем компьютере. Затем взялся за телефон и сделал несколько звонков. Лишь на третий раз у него засияло лицо, и начал давать распоряжения. Потом положил трубку:

– Слушай, Ребекка была в турне заграничном. Но уже второй день в Гамбурге дает концерт. Тебе повезло. Но… зал охраняется другой фирмой. Там, знаешь, в телохранителях не нуждаются. В общем, обычные охранники концертного зала. Но тебе повезло и во второй раз. Шефа охраны я знаю очень хорошо. Он возьмет тебе на работу, на сколько пожелаешь.

Догус наконец-то оживился. На лице появилась улыбка:

– А когда могу приступить?

Увэ сделал удивленное лицо:

– Да когда хочешь. Только это… Ты укороти бороду. Понимаю, сейчас модно в Европе. Да и шрамы на лице прячешь. Но все же. И еще.

Он снова полез в свой компьютер. Потом широкой улыбкой посмотрел на Догуса:

– У тебя на счету хорошие деньги накопились.

Догус задержался еще на полчасика. Они болтали о своей работе. Прощаясь, Догус вдруг вспомнил:

– Слушай, куда ты Пирса дел?

– Он в иностранной командировке.

– Что, в России опять?

Увэ рассмеялся:

– В Калифорнии. Одну немецкую семью охраняет. У этой семьи каникулы. Боятся они тамошних аборигенов и гангстеров. Наверное, сейчас на пляже в купальнике валяется…

– Я рад за него, – сказал Догус и вышел из кабинета шефа.

Он задержался у секретаря еще минут на десять. Получил расчет в виде электронной банковской карты, на которой должны были быть приличные деньги. Секретарша вручила ему служебный мобильный телефон, в памяти котором были служебные номера.

Он так же узнал, что может еще поселиться в служебном доме до полной отставки. Так что ему было, где остановиться и привести себя в порядок до вечера.

Догу направился на набережную. В планах было купить себе одежду. Он тогда из Москвы вылетел в Хорватию, где несколько недель провел у себя дома. Там он восстановил свою идентификационную карту. Он не смог остаться в эти дни в своем лесном домике. От воспоминаний в первый же день убежал гостить к друзьям. Этот дом без Ребекки больше не дом. Уходя, Догус подумал больше не возвращаться в свой дом.

Сейчас ему хотелось просто прогуляться и подумать над своим будущим.

После покупок он выбрал кафе у берега и заказал еду. Мысли не шли. Он не знал, что делать дальше. Как вообще продолжить жизнь. Точнее, начать новую жизнь. «Мне надо увидеть ее. Увидеть. На минутку. Там мысли придут».

Из кафе он позвонил начальнику охраны концертным залом и уточнил, во сколько прибыть на работу.

Пообедав, взял такси и поехал в служебный дом. Дом был на самом деле особняком, со многими комнатами, туалетами и несколько столовых. В комнатах жили охранники, не имевшие своих квартир.

Догус не встретил там своих коллег. Все они были в разъездах. Познакомился только с двумя новыми сослуживцами, и то они оказались стажерами.

Он не стал с ними долго беседовать: зачем им знать, что может их ждать в такой работе.

Догус укоротил бороду, аккуратно закруглил по контуру лица. Задержался у зеркала: с такими рубцами, если и сделать операцию, он превратиться в другого человека. А нужна ли вообще ему операция? Это он узнает сегодня вечером…

Глава 40

В 17.00 Догус вошел в кабинет начальника охраны концертного зала. Нового временного шефа звали Юрген. Ему было уже примерно лет шестьдесят. Добрый приветливый дядька, с постоянной улыбкой на лице. С ним в кабинете находились еще двое сотрудников средних лет.

– Ну здравствуй, Догус. Тебя так, вроде, зовут? – спросил Юрген.

– Так точно, я Догус, но мне хотелось, чтобы здесь… – начал Догус.

– Я знаю, твой шеф меня попросил тебя Эриком называть. Так?

– Да, так, господин Куттруфф.

– Ох, оставь, парень. Называй меня просто Юрген. У нас тут не ваша строгая организация. У нас служба проще. Если что, вызываем полицию. Рацию ты получишь. Есть тревожная кнопка. Так что не напрягайся. Давай, я представлю тебя твоим новым коллегам. Сейчас подтянутся и другие. Еще до семи вечера есть время.

Юрген познакомил Догуса с ребятами. Все простые ребята из обычной охраны. Работа – не бей лежачего.

– Итак, разбиваемся на группы. Двое у входа, четверо в зале, двое в главных коридорах, двое в служебных коридорах. Постоянно быть на связи. Если что, друг друга заменять лил дополнять. Все как обычно. Я говорю, а новичок наш меня слушает, да? – шеф повернулся к Догусу.

– Все понятно, Юрген, – Догус одобрительно помахал головой.

– Самое главное место у нас где? – шеф бросил взгляд на всех сидящих перед ним охранников.

– На заднем дворе, перед служебным входом, – кто-то из молодых охранников отчеканил.

– Правильно! А почему, ответит наш новый коллега, Эрик.

– Туда приезжает артист и там обычно образовывается столпотворение из журналистов, папарацци, фанатов. Все кричат и шумят.

– Правильно! Но все же кое-что упустил. Туда с артистом приезжают и его охрана, которую мы что? – продолжал свой инструктаж Юрген.

– Мы их на дух не переносим! – отчеканил тот же молодой охранник.

– Значит, им надо показать, кто здесь главный. Туда пойдут наши бойцы, – он назвал четверых сотрудников.

Догусу достался служебный коридор. Там располагались гримерки, комната отдыха, комната переговоров, туалет и некоторые служебные помещения.

Он посмотрел на часы: уже должна она быть здесь со своей «свитой». Двери служебные действительно открылись и оттуда начал раздаваться шум. В радиотелефоне раздался голос коллег снаружи, что объект на месте и заходит с сопровождающими в коридор. Догус заволновался, сердце все быстрее забилось. В мышцах появилась легкая слабость. За столько лет службы в охране такое с ним впервые. Он начал себя ругать и постарался взять себя в руки. Это получалось с трудом. Тем более что он услышал знакомый до боли смех Ребекки. Она появилась в конце коридора и шла в его направлении. Он прижался к стене и замер. Хотел голову повернуть и посмотреть в ее сторону, но не осмелился. «Боже, что со мной?!» – прокричала душа Догуса.

Она все ближе подходила к нему. У Догуса во рту пересохло полностью, по телу пошли мурашки. Он перестал чувствовать свои конечности.

Ребекка говорила с рядом идущими мужчинами. Вот-вот она пройдет мимо. Он все еще не решался повернуть к ней голову. Догус подумал: «Посмотрю на нее, когда она пройдет мимо. Но это всего лишь будет мгновением. Не могу! Не выдержу!»

Догус повернулся к ней. Она была уже в двух шагах от него. Ребекка продолжала радостно улыбаться и говорить с одним коротышкой, который бегал рядом с ней. В последнюю секунду Ребекка вдруг остановилась. Она повернулась в полшага от Догуса и посмотрела на него. Она замерла. Шли секунды. Но медленно, очень медленно. Догус смотрел в ее глаза, как парализованный. У девушки забегали глаза, лицо ее замерло. Она открыла рот и хотела что-то сказать. Сердце Догуса вот-вот сейчас разорвется. Он смотрел в ее лицо, которое недавно в страсти целовал. Лицо, которое мучило его во снах и наяву вот уже шесть месяцев разлуки. Лицо, дороже которого ему уже в жизни не найти. Он ощущал ее дыхание вновь. Он дышал ее в полную грудь. Как когда-то, когда она была также близко рядом с ним. Ему хотелось попросить Бога остановить время еще на чуточку. Мороз на душе прошел, и наступило вновь тепло. Догус готов был вечно смотреть на это лицо. Но…

Но неожиданно заговорил громко его радиотелефон:

– Эрик, ты где?.. Эрик, прием! Эрик, продвинься к залу!

Ребекка услышала это и разочарованно опустила голову. Коротышка обнял ее за талию и громко сказал:

– Ребекка, пойдем. Уже надо спешить.

Через минуту они исчезли в гримерной. Два охранника из свиты заняли пост у дверей, за которым певица должна себя привести в готовность к выступлению.

Догус, наконец, ответив на вызов, грустно зашагал к залу. Он прошел мимо гримерки и обернулся на охрану девушки. Как бы ему хотелось оказаться на их месте.

Но все же хоть чем-то ему повезло: теперь его пост рядом со сценой. Будто делается все специально Юргеном.

Теперь он мог дальше смотреть вблизи Ребекку и наслаждаться ее голосом.

Догус не мог оторвать с нее глаз. Он стоял смирно и не вертел головой. Потом заметил, что певица все чаще стала на него смотреть. Ему это показалось смущающим фактом, тем более что рядом находился его коллега. Он стал теперь отворачивать свой взгляд от нее и смотреть на зал. Это он делал неохотно.

Ребекка пела, вновь тяжело контролируя эмоции. Она смотрела на странного охранника, который ей чем-то напоминал Догуса. «У него стойка, как у моего телохранителя. Этот взгляд, движения… Боже, как он на него похож. Лицо другое, не его. Весь в шрамах. Может, тоже воевал, как он. Но этот худоват. Боже, как я скучаю по нему. Зачем я увидела этого охранника? Зачем?!» – мысли бегали в голове поющей девушки.

На двадцатиминутном перерыве она хотела снова приблизиться к незнакомому охраннику. Тем более что тот продолжал стоять возле стены. Так как это было когда-то, когда он стар его охранником в ночном клубе. Она решила пройти в зал. Там люди уже были на ногах и двигались по залу. Кто в кафе, кто в туалет. В последнюю секунду за ее руку кто-то схватил. Она обернулась и чуть посмотрела вниз. Это был ее менеджер, Ян.

– Пойдем, попьем кофе. Тебе надо отдохнуть, времени мало.

Она безмолвно подчинилась своему руководителю.

Ян что-то ему объяснял. Переспрашивал, порою замечая, что девушка где-то витает. А она пила кофе и постоянно смотрела на часы. Ребекка рвалась вновь на сцену. Она хотела дальше наблюдать за странным охранником. Она осознала, что ей безумно приятно смотреть со сцены на этого человека. Ей казалось, что там вновь стоит его возлюбленный и смотрит теперь, как она поет. Да, это иллюзия. Но она такая сладкая, такая манящая и согревающая душу…

Во вторую половину концерта Догус решил не спускать с нее глаз. «Возможно, это последние минуты, что я вижу ее. Потом я должен исчезнуть из ее жизни окончательно. Я ей не пара! Не пара! Осознай наконец-то! Очнись!» – Догус кричал в уме на себя, продолжая смотреть на нее.

Ребекка смотрела на него. Она жалела, что ее глаза не бинокли. Так бы она сейчас разглядела бы его поподробнее. «Может, все же это он?! О Боже, молю тебя, дай мне хоть какой-нибудь знак. Прощу тебя!» – по ее щекам покатились слезы. Другой бы понял, что эти слезы в унисон с грустной песней…

«После концерта я все же подойду к нему!» – твердо решила она себе.

Так и случилось. С последними аплодисментами она кинулась к лестницам, ведущие от сцены в зал, точнее в боковой проход, ближе к стене. Там, где стоял этот охранник. Догус это заметил, он тоже двинулся к ней вперед. Но в последний момент вновь появился этот коротышка и, ухватив ее за плечо, увел за кулисы.

Догус понял, что, возможно, ему надо с ней встретиться с глазу на глаз, ведь ее скоро отвезут отсюда.

Он затоптался на месте. Мысли, как молнии, грохотали в голове. «Решайся! Решайся! Все равно уже нечего терять. Хоть попрощаться с ней по-человечески!» – Догус решился.

Он набрал в радиотелефоне номер шефа:

– Юргент, мне нужна твоя помощь, но частного характера.

– Проси.

– Помоги мне пробраться в гримерную Ребекки, мне нужно пару минут всего лишь!

– Ты где сейчас? – спокойно спросил шеф.

– Приближаюсь к гримерной.

– Подожди, я иду туда. Без меня не предпринимай ничего!

– Понял.

Догус остановился недалеко от дверей гримерки. Там стояли те же охраннику. Вдруг кто-то ударил ему по плечу. Это был шеф.

– Жди здесь. Я позову. Не хватало мне под старости лет ввязываться в любовные драмы, – пробормотал он и пошел к охранникам певицы.

Юргент с минуту о чем-то поговорил с ребятами. Те отошли. Юргент рукой позвал Ромео.

– Пару минут, не больше.

Догус махнул одобрительно головой и коротко постучал в дверь, вошел внутрь. Гримерка оказалось многокомнатной. Он не нашел ее. Продвинулся в другую комнату, там двери были открыты.

Догус услышал мужской голос:

«Перестань, милая. Ты должна перестать себя терзать и мучить. Ты уже начала новую жизнь. Забудь все, что было…»

Догус вошел в помещение и увидел Ребекку в объятиях коротышки. Тот целовал ее в щеки и успокаивал словами.

Догус проклял тот миг, когда он решился на этот шаг. Они обернулись на него. Девушка плакала, а тот скривил мгновенно лицо, рявкнул на незнакомца:

– Вам кто сюда позволил ворваться без нашего позволения!? Где охрана, черт побери!

Догус смущенно повесил голову и выдавил из себя:

– Простите… Я ухожу.

Затем он достал из кармана пиджака очки и, положив их на комод, что стоял рядом с дверями второй комнаты, быстро удалился.

Ребекка бросилась к комоду. Она медленно взяла в руки очки, потом зажав их в руке, выбежала в коридор и стала кричать:

– Догус! Догус! Стой! Умоляю! Догус!

В след за ней выбежал в коридор его менеджер Ян. Он схватил за талию девушки и затащил ее снова в комнату.

– Ты чего творишь. С ума сошла? Не хватает нам теперь статей в газетах!

Ребекка рыдала в объятиях коротышки:

– Это был он, Ян! Он! Какая же я дура! Боже!..

– Успокойся. Допустим, что он. И что?!

– Я хочу к нему, Ян! Отпусти меня, пожалуйста! Умоляю тебя! – Продолжала громко плакать девушка.

– Отпущу! Это твоя личная жизнь! Мне она не интересна! – начал кричать на нее Ян. Он продолжил:

– Завтра! Завтра последний концерт дашь и свободна! Бери месяц отпуска и делай, что хочешь! Твое право! Но не забывай про контракт! Загубишь и меня, и себя! Ты меня поняла?! Завтра после концерта свободна! – Он освободил от своих крепких объятий Ребекку. Затем, растопырив свои руки, отошел от девушки.

Глава 41

Догус бежал куда глаза глядели. От стыда и разочарования он не знал, куда деться, чувствуя себя мальчишкой, каким-то подростком, который, так и не разобравшись, потерялся в своих чувствах. Его руки дрожали, сердце билось, и он не мог отдышаться. Он бежал сломя голову и не знал, как остановиться. Остановиться любить, страдать, разочаровываться, искать, ждать, надеяться, плакать…

«Стой!» – он крикнул себе. Он остановился, схватился двумя руками за голову и начал трясти ее. Слезы полились градом. Проходившие мимо прохожие удивленно смотрели на него.

«Стой! Остановись! Не хочу больше! Освободи мою душу от нее, Господь! Не хочу больше страдать! Не мучь меня! Пожалей! Я сдаюсь! Делай со мной, что хочешь! Но, умаляю, освободи меня от нее!» – он кричал, продолжая не видеть ничего и никого вокруг.

Опустил руки, вытер слезы. На него продолжали смотреть прохожие. Но ему было уже все равно. Он огляделся и побежал дальше.

Был уже почти вечер, когда Догус вошел в свой домик в горах. Прошло уже два дня после тех событий, которые окончательно и бесповоротно изменили жизнь его.

Он не хотел здесь долго задерживаться, только взять фотографии и уйти. Все здесь напоминало о ней, о Ребекке. Он уже решил начать новую жизнь без нее. Сегодня же в аэропорт на рейс до Москвы. Визу он получил сегодня днем в Загребе. Он хотел быстрее добраться до бородачей и основаться на новом месте для дальнейшей жизни. Не послушал он тогда Костю и Ивана. Но ничего, лучше поздно, чем никогда. Все уже готово для последнего броска. Там все будет хорошо.

Догус шарил все вокруг, ища нужные мелочевки, что связано с воспоминаниями детства. Он знал, что сюда больше никогда не вернется.

На улице пошел дождь. Река в такие весенние дни бурлила и кипела. Берега ее расширились почти до дома. Все вокруг цвело и пахло. В такое время года здесь все так красиво. Только вот дождливо…

Сумка была собрана со старыми фотографиями, документами, рисунками, подарками от мамы…

Он посмотрел в окно: наступали сумерки. Надо уже идти. Но как его научили бородачи, надо присесть на дорожку.

Догус сел на кровать. От нее еще пахло Ребеккой. Ему стало интересно, его голова прикоснулась к подушке. Он вздохнул полной грудью: запахи прошлых дней одурманили его сознание, он медленно закрыл глаза…

Проснулся от криков и быстро открыл глаза. Догус пока не мог понять, что происходит. Потянулся к окну – там уже почти темно. Но крики продолжали идти. Он быстрыми шагами выбежал на улицу.

«Догус! Догус!» – кто-то кричал его имя.

Парень приблизился к берегу реки. Там, на другой стороне, под дождем, стояла девушка и продолжала звать его имя. Она была одна, рядом с ней стояла небольшая спортивная сумка.

Увидев его, она стала прыгать на месте и махать ему руками.

– Зачем ты сюда пришла, Ребекка?!

– Я люблю тебя, Догус. Я не могу без тебя жить. Забери меня к себе, прошу тебя! – девушка была вынуждена кричать из-за шумной реки.

– Ты любишь меня в объятиях другого человека?

– Догус, ты неправильно все понял. Поцелуй в щеку ничего не означает. У меня ни с кем ничего не было после тебя. Поверь мне!

Догус снова крикнул на другую сторону реки:

– Ребекка, посмотри, в какого монстра я превратился. Зачем я тебе? Мое место теперь в лесу, среди волков!

– Тогда мое место то же там. Забери меня туда, куда ты пойдешь. Умоляю тебя. Не оставляй меня так!

– Уходи, Ребекка. Тебя ждет другая жизнь.

– У меня теперь нет другой жизни без тебя, – она стала делать попытки войти в воду.

Догус заметил это и начал сильнее на нее кричать.

– Ребекка, выйди сейчас же из воды. Опасно! Стой! Разобьешься об камин! Глупая! Малыш, стой!

Было уже поздно. Ребекка, шатаясь от мощного потока реки и пытаясь держать равновесие на скользких камнях, с расставленными руками шла сквозь обезумевшую от весны реку.

Догус знал, насколько опасна река, тем более в такое время года.

Он бросился вперед к девушке. Догус был напуган теперь до смерти. Случись сейчас что с ней, он никогда уже не сможет себя простить. Она робко шла к нему, испуганно смотря на своего телохранителя.

Догус молился, лишь бы удержали ее ангелы, не дали споткнуться об камни. Он ругал себя за то, что довел ее пойти на риск ради него. Как он ошибался в ней!

Теперь Догус понял, насколько дорого ему существо, кинувшееся к нему, невзирая на опасность. Еще чуть-чуть остался, и закончатся их страдания, и уйдут в небытие сомнения, боль и муки любви. Наконец они будут вместе. Теперь ничто на свете не может оградить их друг от друга.

Она бросилась из последних сил в его объятия и разрыдалась. Девушка была напугана. Догус целовал ее лицо, которое долгое время не видел и сходил с ума.

– Прости меня! Прости меня, малыш! Я люблю тебя так же! Я не могу без тебя так же!

Он взял ее на руки и, повернувшись, направился к дому. Туда, где началась их история любви. Она прижалась к нему и зашептала, глотая слезы:

– Медвежонок, я так скучала по тебе…

Оглавление

Начало

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Глава 41